Понятие истины и достоверности. Релятивность научного знания

 

Реферат

Понятие истины и достоверности.                      Релятивность научного знания.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Санкт-Петербург

2013

 

Содержание

 Введение…………………………………………………………………………………. 3

I. Aнализ понятия абсолютной и релятивной истины…………  .…………………...  5

II. Понятие объективности истины……………………………………………………... 9

III. Конкретность и гарантия истинности знания………..……………………………..10

IV. Критерий истинности  у различных философов…..………………………..……..11

Заключение………………………………………………………………………………..14

Список литературы…………………………………………………………………….....16

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Истина является целью  всей познавательной деятельности человека и она выражает самую сущность науки.  Без нее нельзя понять структуру, динамику развития и цель научного познания.

В данной работе истина рассматривается  со стороны гносеологического понятия, где она употребляется для характеристики не каких-либо вещей, предметов объективного мира, а знаний об этих предметах. Но и в гносеологии существуют различные трактовки истины. Ниже представлены некоторые из них.

Истина — это соответствие знаний действительности». «Истина — это свойство самосогласованности знаний». «Истина—это полезность знания, его эффективность». «Истина—это соглашение». «Истина — это опытная подтверждаемость». [Чудинов Э. М. Природа научной истины. М., c.11]

Определение «истины как соответствия знании действительности» сформирована на основе философской концепции, которая признает принципиальную возможность познания человеком внешнего мира. Тем не менее, прагматическая философия, отождествляющая истинность знаний с их полезностью, отвергнет данное выше определение, и даст другое определение истины «как полезного, практически эффективного знания». [Чудинов Э. М. Природа научной истины. М., c.11]

Вместе с тем следует  признать, что и другие концепции  истины, противоположные концепции  познаваемости мира, имеют корни  в самом процессе познания и возникли как своеобразная реакция на те или иные недостатки наивно-реалистической концепции истины. Критический анализ этих концепций является полезным, так как он позволяет лучше себе представить все трудности на пути к подлинно научной теории истины.

Одним из широко обсуждаемых вопросов в современной философии науки является вопрос релятивности научного познания истины.  Известны две основные позиции – релятивистов и абсолютистов. Первые указывают, что наши знания о мире, которые мы принимаем за истину лишь относительны и что необходимо различать релятивность как свойство самого знания, отражающее изменчивость объекта, обстоятельств его существования, способов его интерпретации. Абсолютисты предполагают независимость знания и его предметов (объектов) от субъекта познания, от человеческого сознания. Их позиция указывает на необходимость элементов абсолютного, универсального, интерсубъективного.

Вопрос отделения ложного  от истинного никогда не потеряет своей актуальности. Аристотель считал, что "не все представляемое истинно" и сегодня исследование релятивности научного знания позволяет понять современные мировоззренческие проблемы и особенно актуально в текущем веке технологического прогресса, когда понятие истины и достоверности научного знания может очень быстро поменяться.

 

Целью данной работы является рассмотрение понятия абсолютной и релятивной истины,  а также оценка критериев истинности различных философских течений.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Анализ понятий абсолютной и релятивной истины

Так как знания непрерывно изменяются, развиваются, абсолютных истин  нет, любая истина относительна. Такова позиция релятивизма. Релятивизм устанавливает границы подтверждаемости научных положений, ставит пределы утверждения о существовании каких-либо объектов, а также ограничивает конструктивные возможности дискуссий, идущих между сторонниками различных теорий.

В зависимости от природы  подразумеваемых высказываний различают  разные типы релятивизма: когнитивный  или познавательный релятивизм, относящийся к фактуальным суждениям (о том, что есть или предполагается, что есть); этический или моральный релятивизм, относящийся к ценностным суждениям (о том, что хорошо или плохо, желательно или недопустимо); эстетический релятивизм, относящийся к суждениям о художественной ценности (о том, что красиво или безобразно, приятно или неприятно). В данной работе рассматривается вопрос когнитивного релятивизма.

Догматически мыслящие философы, напротив, отрицают существование относительных  истин на том основании, что относительное  знание нельзя считать истинным. По их мнению истинным может быть только абсолютное знание.

Проблема абсолютного  и относительного в истине основана на понимании истины как процесса. По замечанию Гегеля: «Истина не есть отчеканенная монета, которая может быть дана в готовом виде и в таком же спрятана в кармане» [Гегель Г.В.Ф. Наука логики. М., 1972., c.117]. Познание развивается, уточняя и пополняя знания, преодолевая заблуждения, оно движется от истин относительных к истинам абсолютным. Относительная истина, или, точнее, относительное в истинном знании — это правильное в своей основе положение, которое является неполным, неточным и которое углубляется и уточняется в ходе развития познания. Так развивалось, например, знание о строении материи. Античные атомисты — Левкипп, Демокрит, Эпикур выдвинули учение об атомах — мельчайших неделимых частицах материи, из которых состоят все тела. Это была относительная истина, которая углублялась и уточнялась в ходе дальнейшего развития философии и естествознания. И лишь в конце XIX в. был открыт электрон, входящий в состав атома, а в настоящее время известны более ста элементарных частиц.

Анализ истории науки  показывает, что релятивность принципов  и правил, или, по выражению Фейерабенда, «либеральная практика», привычна для науки, «разумна и абсолютно необходима» для ее развития.  Им была предложена целая программа релятивистской, или по его определению — анархистской методологии, главной позицией которой является выдвижение гипотез, противоречащих хорошо подтвержденным теориям или хорошо обоснованным фактам, наблюдениям и экспериментальным результатам. Фейерабенд считал, что теория может превратиться в «жесткую идеологию», и тогда понятийный аппарат теории и эмоции, вызванные его применением, пронизывают все средства исследования, результаты наблюдений также будут подтверждать данную теорию, поскольку они формулируются в ее терминах. И тогда создается впечатление, что истина наконец достигнута, но оказывается, что «всякий контакт с миром был утрачен, а достигнутая под видом абсолютной истины стабильность есть не что иное, как результат абсолютного конформизма». [Л.А. Микешина. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования : учеб. пособие. — М. : Прогресс-Традиция : МПСИ : Флинта. — 464 с. , 2005, c.146]

В 70-80-е годы XX века идеи Фейерабенда широко обсуждались и отвергались сторонниками традиционной методологии, но оказались близкими постмодернизму, в частности принципам плюрализма, диверсификации, многомерному образу реальности, идеям историчности и многообразия типов рациональности, которые сегодня вызывают все больший интерес.

Также интересно мнение Ф. Франка, философа, центральный тезис которого заключается в том, что абсолютизм воплощает все то, что не имеет никакого отношения к науке. Наука, согласно Франку, вообще не может обойтись без упрощения, избирательности, выбора, аппроксимации и идеализации. Она всегда создает понятия, которые соответствуют реальности здесь и не соответствуют там, и теории, которые работают здесь и не работают там. Как говорит Франк, наука воплощает относительность истины. То, что он называет битвой за прогресс в науке, шло под знаменами «релятивности истины».

«Эта битва не испытала никакого воздействия со стороны  притязаний на “абсолютную истину”, поскольку этому понятию еще  только предстоит найти надлежащее место в научном мышлении» [Франк Ф. Философия науки стр. 21].

Франк доказывал, что каждый раз, когда ученые думают, будто познали  реальность некоторым окончательным, определенным и абсолютным образом, они вводят в заблуждение сами себя. Такая окончательность иллюзорна. Вместе с ростом знаний, вместе с выяснением новых деталей, вместе с расширением горизонта ученого, несовершенства имеющегося знания станут очевидны, и понадобятся уточнения. По мнению Франка, взаимосвязь между природными феноменами обязательно разрушит стройность слишком простых категорий и моделей ученого и релятивный характер знания вновь станет очевиден.

Основываясь на мнении франка, абсолютизм – это только свидетельство ограниченности нашего познания или выражение нашей самоуверенности и слабости критической рефлексии. Релятивизм же выражает осведомленность об ограниченности нашего познания и помогает избежать самоуверенности.

Кроме Фейерабенда и Франка идею абсолютизма не поддерживал и Карл Поппер, поскольку считал все знание гипотетичным. Однако он также утверждал, что отбросил релятивизм, поскольку выбор между научными теориями для релятивистов совершенно произволен.

Во-первых, К. Поппер указывает  на наличие в природе  закономерностей,  которые  существуют всегда, вне зависимости от наших попыток раскрыть их.

“Кажется, мы можем сказать, что будущее будет подобно настоящему в том смысле, что законы природы останутся неизменными, но это тривиально.  Мы  говорим  о  “законе  природы” только в том случае, если считаем, что имеем дело с регулярностью, которая не изменяется, а если мы вдруг обнаруживаем, что она изменяется, то больше не называем ее “законом природы”. Конечно, наши поиски законов природы указывают на то, что мы надеемся найти их и верим в их существование, но наша вера в любой отдельный закон природы не может иметь более надежной основы, чем на и безуспешные критические попытки опровергнуть его” [Поппер К. Предложения и опровержения. Рост научного знания // Поппер К. Логика и рост научного знания. – М.: Наука, 1983.. С. 277].

Во-вторых, К. Поппер указывает, что «исследователи никогда не смогут раскрыть природные закономерности в их истинном содержании, но каждый из них стремится сделать это путем выдвижения тех или иных теорий». [Поппер К.Р. Предположения и опровержения. Рост научного знания. – М.: ООО «Изд-во АСТ»: ЗАО НПП «Ермак», 2004.. С. 377]

И третье обстоятельство, вытекающее из двух первых: “Повторные наблюдения и эксперименты используются в науке как проверки наших предположений и гипотез, то есть попытки их опровержения” [Поппер К. Предложения и опровержения. Рост научного знания // Поппер К. Логика и рост научного знания. – М.: Наука, 1983. С. 272].

К. Поппер заменяет понятие  научной истины понятием правдоподобия. Под последним он понимает следующее. Истиной может считаться только «строгая» истина — классическая истина, уточненная на основе семантической  теории Тарского. Идеалу этой строгости  не отвечает ни одна научная теория. Поэтому о научных теориях  нельзя говорить как об истинных. Но их можно считать правдоподобными. Понятие правдоподобия характеризует научную теорию как конгломерат истинных и ложных утверждений '.

Правдоподобие — не особая истинностная характеристика научных  теорий, имеющая самостоятельный  смысл наряду со значениями «истина» и «ложь». То, что считается правдоподобным, фактически ложно, ибо истиной, по Попперу, может считаться только абсолютная истина. Но из двух ложных теорий одна может быть ближе к истине, чем  другая. Именно для оценки степени  приближения ложных теорий к истине Поппер и вводит понятие правдоподобия, которое предназначено для замены якобы неадекватного науке понятия  истины. Правдоподобие является, таким  образом, альтернативой диалектического  понятия относительной истины.

С иных позиций критикует  понятие абсолютной научной истины Т. Кун. В своей книге «Структура научных революций» он утверждает, что наука не занимается описанием объективного мира. Деятельность ученых направлена на решение проблем, имеющих сугубо внутринаучное значение, которые Кун называет головоломками.

На чем основано это  противопоставление процедуры решения  научных проблем описанию объективного мира? Во-первых, к такому выводу Куна приводит интерпретация им активности субъекта в процессе научного познания. Для постижения сущности материального мира ученый конструирует теоретическую онтологию — систему теоретических объектов, репрезентирующих объекты материального мира. Научные теории, строго говоря, являются описанием не самих объектов материального мира, а их теоретических идеализации. В этих условиях, по мнению Куна, оказывается иллюзорным само понятие соответствия теории реальности, а следовательно, и классическое понятие истины. Во-вторых, в смене теорий и основанных на них теоретических онтологии Кун не видит преемственности, которая бы свидетельствовала о все более глубоком и полном отображении объективного мира в развивающемся знании, а следовательно, и о процессе углубления объективной истины. Кун пишет: «Часто приходится слышать, что следующие друг за другом теории всегда все больше и больше приближаются к истине. Очевидно, что обобщения, подобные этим, касаются не решения головоломок и не конкретных предсказаний, вытекающих из теории, а скорее ее онтологии, то есть соответствия между теми сущностями, которыми теория «населяет» природу, и теми, которые в ней «реально существуют». [Кун Т. Структура научных революций. – М.: ООО «Изд-во АСТ», 2002, C. 259]