Место терминологии в философии науки

Министерство образования  и науки Российской Федерации

Федеральное государственное  бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального  образования

«Государственный институт русского языка им. А. С. Пушкина»

(ФГБОУ ВРО «Гос. ИРЯ им. А. С. Пушкина»)

 

РЕФЕРАТ

                      к кандидатскому экзамену по  истории и философии науки

 

 

Место терминологии в философии  науки

 

 

 

Выполнил:                                                              аспирант 3 курса

                                                                                   Мабрук Лутфи

Научный руководитель:

 

Москва 

2013

 

 

Оглавление 

 

Введение ………………………………………………………..…..3

§ 1. Актуальность изучения терминологии ……………………………………………………………………………….…. 4

 

§ 2. ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ РУССКОЙ ФИЛОСОФСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ………………………………………………………….6

 

§ 3. ИЗУЧЕНИЕ ФИЛОСОФСКОЙ ТОРМИНОЛОГИИ: ИСТОРИЯ ВОПРОСА

…………………… 10

 

ЗАКЛЮЧЕНИе  ………………………………………... …..…………………16

 

список литературы ……………………………................................... 18

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Терминология привлекает внимание современных исследователей в связи  с тем, что в ней отражаются все процессы социального развития и научно-технического прогресса  общества, и это вызывает интерес  к терминологиям различных областей знания (Т.А. Алексенко, 1986; Л.М. Андренко, 1980; И.С. Гаврилина, 1998; О.В. Карнаухов, 2000; В.В. Феоктистова, 1998 и др.).

Современный (научный) период эволюции человека и его отражение в  лексике проявляется, чаще всего, в  быстром увеличении числа новых  терминов, которые переводятся на разные языки и распространяются с помощью разных каналов и  способов. Именно в этом процессе важную роль играют СМИ, которые, как известно, не могут передать   идеи и понятия  с одинаковой степенью научной регламентированности и строгости. Массовая коммуникация, охватывая все многообразие социальных связей – межличностных, массовых и специальных, не может быть унифицирована. Данная разнообразная картина проходит и с терминологическими исследованиями  и наблюдается, в первую очередь, в ограниченности попыток наладить планомерное, широкомасштабное регулирование специальных терминов и терминосистем. 

Современные дискуссии и обсуждения истории отечественной философии, ее месте и роли в истории мировой  философской мысли создают необходимость  изучения языка русской философии, воссоздания объективной картины  становления ее терминосистемы, способной определить потенциальные возможности национального языка, как условия для выражения философских концепций.

 

 

 

 

1. Актуальность изучения терминологии

 

          Актуальность  терминологической проблематики, в  данном случае–унификации специальных терминов в целях перевода в многоязычных информационных средах,  обуславливается массовым появлением новых терминов и даже образованием целых терминосистем. Последнее объясняет переход от изучения отдельных терминосистем к их сопоставлению в двух или нескольких языках (С. Ю. Бабанова, 1997; Н.К. Гарбовский, 1988; Т.А. Журавлева, 1989; Ф.А. Циткина, 1988 и др.).

       Кроме того, как  уже отмечалось выше, наблюдаемое  в настоящее время усиление  международного сотрудничества  в области науки, культуры и  экономики требует ускорения  работы по гармонизации терминологий  наиболее развитых национальных  языков. Разработка принципов гармонизации  терминологий является важной  частью работы в области международного  сотрудничества терминоведев. Составной частью гармонизации должна стать планомерная интернационализация терминов, т.е. согласование значений близких по форме разноязычных терминов с установлением между ними четких соответствий, а также выбор из числа синонимов терминов с интернациональными формами.  Несмотря на многогранность этой задачи, постоянно поднимается вопрос о «малоизученном направлении терминологической деятельности, как стихийно возникающие дискуссии разработчиков терминологических стандартов и рекомендаций об идентичном понимании терминов, а также работа создателей новой техники и технологии и научных сотрудников по присвоению названий вновь открытым или реализуемым специальным объектам и явлениям и по определению соответствующих понятий» [Лейчик 1996: 277].

Другим  фактом, подтверждающим актуальность нашего исследования, стали постоянные призывы к улучшению и интенсификации терминологических исследовательских работ, посвященных сопоставительному изучению специальных терминов и терминосистем русского и арабского языков в аспекте современной неологии. Многие лингвисты и специалисты указали на большую нужду в русско-арабских специальных словарях. По словам Эль-Гибали М. Н. , составителя уникального современного  специального русско-арабского словаря политических и экономических терминов (Русско-арабский словарь политических и экономических терминов. (20 тысяч слов и словосочетаний). Первое издание в Эр-Рияде (Март 2007 г.), второе издание в Каире (Июль 2007 г.) и третье издание -Египетский Национальный Центр перевода. 2009. 820 ст.)., «..После распада Советского Союза в 1991 г., российко-арабские отношения развивались, в том числе и политические и экономические. В настоящее время,  арабские государства стараются закреплять свои отношении с государствами организации Содружества, и в частности с исламскими странами этой организации. Однако, к большему сожалению, переводчики с\ на русского на арабский сталкиваются с серьезными трудностями в нахождении специальных словарей политических и экономических терминов. В последние годы,  СМИ, экономисты и политики стали употреблять большое количество новых непонятных слов и терминов. В результате этого, и в ряде случаев, переговоры блокируются и соглашения аннулируются, поскольку употребление непонятных слов и терминов в области политических и экономических отношений приводит к многим проблемам».

 

 

 

 

2. ИСТОРИЯ СТАНОВЛЕНИЯ РУССКОЙ ФИЛОСОФСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ

Мысль, идея, концепция требуют  своего оптимального воплощения в языковой форме, с тем, чтобы языковая формулировка способствовала максимально точному  замыслу автора, поскольку эта  форма может иметь и решающее значение для его содержания. Согласно общеизвестному высказыванию Г. О. Винокура, «правильное название становится условием правильного мышления» [Винокур 1956]

Таким образом, исследование истории  развития терминопонятий вызывает необходимость в изучении отдельных терминов, опираясь на исследование слов, используемых в качестве терминоединиц, прослеживая их появление, существование в языке и функционирование в речи, а в соответствующих случаях и их вывод из речевого употребления. На конкретных примерах наименований важнейших философских категорий вырисовывается общая картина формирования основного фонда русской терминологии, при этом определяется соотнесенность терминов друг с другом, отражающая соотнесенность понятий и представлений, складывающуюся в процессе познания.

Источником аналитического исследования послужила национальная философская  терминология второй половины XVIII - XIX вв., времени становления философии  в России, в процессе развития которой  определялся предмет науки, менялись задачи, структура и методы, складывалась система обозначения понятий  и категорий. Эти первые попытки  освоить и изложить круг сведений из области философии на русском  языке, при частой научной несамостоятельности  и подражательности, заложили «фундамент» философской терминологии. Во многом самостоятельная, она вместе с тем формировалась как составная часть всемирной философии, активно осваивала ее исторический опыт, опиралась на него, отталкивалась в самостоятельных поисках. К этому времени основные значения рассмотренных нами философских понятий и их номинация совпадают с современными значениями этих понятий и с современной номинацией.

Особенностью процесса научно-терминологического обеспечения творческой деятельности рассматриваемого периода явилось  то, что после преобразований Екатерининской эпохи шло осмысление русским  самосознанием особенностей своей  языковой основы, приведшее к признанию  языка главным участником культурно-исторического  процесса, происходило осознание  роли языковых форм в созидании новой  культурной парадигмы. Русский язык как вербализованный строй русской духовности воплощает в себе ее конечные запросы, составляет ее необходимое ядро, представляет ее творческий потенциал. Наблюдения над особенностями использования языка позволяют увидеть источник национального своеобразия тех или иных явлений духовной культуры, исследовать те реальные формы, в которых воплощаются самобытные черты культуры народа.

Экспликация русского менталитета  из слова и сознания в философских  системах национального характера  становится важной задачей современной  науки. Актуальность исследуемой проблемы обосновывается тем, что в науке  мало затронута тема использования  данных языка для теории философских  категорий, для уточнения их содержания и познавательного смысла. Углубление семантической перспективы слова  в языке позволяет изучить  ментальность как средство национального  самосознания и способ создания традиционной картины мира, коренящиеся в категориях и формах родного языка.

Смыслообразующей силой при этом выступает субъект, человек, поскольку он — творец смыслов слов, предложений, текстов, и, вследствие этого, творец смыслов всего того, что соответствует им в объективной действительности. При этом философские, социологические и психологические взгляды на общественно значимую совокупность физических и духовных свойств человека преломляются в значении «языковая личность», под которой, по нашему мнению, может пониматься закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, основанный мировоззренческими установками, ценностными приоритетами и поведенческими реакциями, отраженными в словаре.

Используя естественный язык, являющийся основным ресурсом терминотворчества, человек неизбежно пользуется и определенной системой анализа, синтеза, обобщения явлений действительности, а также иных мыслительных операций, как бы заданных формами этого языка. В этой связи поиски интенсионала базовых терминов осуществляются с опорой не только на рациональность, но и на «языковое знание», в понимании И. А. Бодуэна де Куртенэ, как третьего вида знания, стоящего в одном ряду с «теоретически-научным» и «интуитивно-артистическим» [Бодуэн де Куртненэ 1963]. В третьем виде знания отражаются все внеязыковые представления носителей русской культуры независимо от их социального статуса и уровня образования.

Глубинно национальный язык, кроме  коммуникативной функции, способен выполнять, прежде всего «ментально-речемыслительную», когнитивную, в пределах которой  и происходит постижение новой мыслительной категории, которая шлифуется в  элементах структуры языка, развивая и обогащая его. Когнитивную же функцию  научного языка делает определяющей сама потребность целенаправленного  познания. Н. В. Блажевич пишет: «когнитивное бытие языка науки состоит в единстве выполнения им номинативной, репрезентативной, сигнификативной, оценочной и эвристической функций [Блажевич 1999: 57]. Таким образом, реальные объяснения функционирования языка можно получить только при обращении к когнитивным структурам.

Интерес к термину как к слову - двусторонней единице, обладающей семантической  природой, явился причиной изменения  общей ориентации терминологических  исследований последних десятилетий. Как следствие, возникло устойчивое представление о том, что типология  терминов в плане системно - структурного анализа терминосистеме не может быть оторвана от того, что составляет их содержание. С этих позиций к семантике термина подходит когнитивная наука, теория, ставящая во главу угла вопрос о том, каким образом те или иные языковые явления связаны с отражаемой ими экстралингвистической реальностью и какова их роль в познании этой реальности. Значение слова при этом рассматривается уже не просто как сеть внутренних отношений тех или иных элементов в языке, а в связи с процессом познания мира, мыслительной деятельностью человека и его познавательными возможностями.

Когнитивная наука пока не представляет собой единого направления с  разработанными общей методологией и методиками исследования языка, мыслительных, умственных (ментальных) процессов, она  вообще носит междисциплинарный  характер, что весьма показательно для научной парадигмы нашего времени. Устанавливая связи с логикой, философией, психологией, с собственно лингвистикой, когнитивная теория использует научный аппарат этих отраслей знания, их методы исследования.

Обращаясь к категории знания как  базовой, когнитивная теория снимает  противопоставление лингвистического и экстралингвистического знаний. Характерное высказывание есть у А. Вежбицкой: «Сама природа естественного языка такова, что он не отличает экстралингвистической реальности от психологической и от социального мира носителей языка» [Вежбицкая 1996:5]. Представляющийся обоснованным отказ от резкого противопоставления лексико-семантического и внеязыкового (экстралингвистического) знания, т.е. сведений, извлекаемых из материи и формы данного языка, и так называемых энциклопедических» знаний, позволяют описывать семантические структуры как производные от понятийных соотношений. При этом язык является средством передачи мысли и как таковой выступает главным образом в виде своеобразной ее «упаковки».

Таким образом, являясь неотъемлемой составной частью номинативной деятельности человека, терминотворчество по-своему интерпретирует внеязыковую и языковую действительность. Его можно представить как целенаправленный поиск необходимой информации на основе имеющегося языкового опыта, закрепление ее в «инфомационно-терминологической» сфере языка. В этой связи представляется необходимым функциональный комплексный подход, при котором «языковые явления рассматриваются в их речевом взаимодействии с учетом факторов структуры, нормы и узуса» [Комиссаров 1980].