Контрольная работа по «Философии»

7. Антисциентические направления философии

Если сциентизм базируется на абсолютизации рационально-теоретических компонентов философского знания, то антисциентизм исходит из того, что важнейшим признаком философии является ее ценностный характер. Истоки антисциентизма можно обнаружить в разделении Кантом теоретического и практического разума и его понимании сущности человека, который никогда не должен выступать в качестве средства чего-либо.

В баденской школе неокантианства философия Канта подвергается антисциентистской  интерпретации. Наиболее крупными представителями ее являются В. Виндельбанд (1848-1915) и Г. Риккерт (1863-1936). Здесь развивается трансцендентально-психологическое толкование, в котором особое внимание обращается на роль субъекта в процессе познания, и утверждается, что научное познание не является доминирующим фактором культуры, а научные методы, критерии и принципы не могут рассматриваться в качестве абсолютного эталона для других форм познавательной деятельности. Во взаимоотношениях объекта и субъекта гораздо важнее системы ценностей, на которых основаны в том числе и гносеологические отношения человека с миром. Человек не может освободиться от своей изначальной субъективности, которая оказывает влияние на все богатство его взаимоотношений с миром и другими людьми.

Цель философии не может быть сведена к анализу только научного познания, она должна исследовать все системы ценностей, которые существуют в человеческой культуре. Представители баденской школы неокантианства, полемизирующие с позитивизмом, который отводит философии "жалкую роль" "сшивать в одно целое лоскутья последних выводов специальных наук", трактуют философию прежде всего как учение о ценностях (В. Виндельбанд).

Такая установка дает импульс, с  одной стороны, выяснению специфики  гуманитарного знания и его отличия  от естественных и математических наук.

А с другой стороны, анализу философии  прежде всего как формы вненаучного, а позже и внерационального сознания. Это приводит к созданию различного рода иррационалистических концепций  типа бергсонианства или "философии  жизни" с их ограничением разумного познания и абсолютизацией значения внерациональных (интуитивных, оценочных) факторов философского понимания бытия. Так складывается антисциентистская традиция в интерпретации предмета философии (А. Шопенгауэр (1788-1860), С. Кьеркегор (1813-1855), Ф. Ницше (1844-1900), В. Дильтей (1833-1911), А. Бергсон (1859-1941) и др.).

Рассмотрим особенности антисциентистской  интерпретации философии на примере  учений таких выдающихся философов  современности, как М. Хайдеггер  и К. Ясперс.

М. Хайдеггер полемизируете представителями марбургской школы неокантианства, которые ограничивали философию лишь сферой гносеологии. Сведение философии к гносеологии, пишет М. Хайдеггер, приведет ее к уподоблению естественным наукам, и прежде всего математике. Он отмечает, что, говоря о невозможности существования метафизики как науки, И. Кант имел в виду ошибочность трактовок предмета философии по образцу физики или математики и выдвигал программу построения философии как особой науки, которая должна заниматься критикой разума, метафизикой природы и метафизикой нравов. Тем самым Кант на долгие годы задал классическую структуру философского знания.

В этом плане, отмечает М. Хайдеггер, великий  мыслитель оказался гораздо глубже его ближайших интерпретаторов. У него метафизика и философия - это не одно и то же, поэтому выводы относительно метафизики не распространяются на всю философию в целом. Связано это с тем, что область философского мышления принципиально отлична от научного.

Во-первых, философия есть рефлексия (т.е. особое применение разума) в отношении самих наук, основанная на выявлении их гносеологических предпосылок и ограниченности. В этом смысле философия является своеобразной метанаукой, ибо затрагивает вопросы предпосылок научного знания в целом.

Во-вторых, философия, хотя и опирается на знания, но не должна к ним сводиться. В противном случае мы получим "циклопическую ученость" (выражение Канта), не более. "Без знаний никогда нельзя стать философом, но также и одни знания никогда не создают философов, если целесообразная связь всех знаний и навыков не образует единства и не возникает сознания соответствия этого единства высшим целям человеческого разума".

Хайдеггер иронизирует, что неокантианцы попытались рассмотреть Канта лишь как теоретика физико-математической теории познания. Однако даже гносеологическая программа Канта выходит за рамки чистой гносеологии, так как, обосновывая возможность знания, он осуществляет это с более широких философских позиций. "Введением проблемы трансценденции на место метафизики ставится не "теория познания", а онтология, рассмотренная в ее внутренней возможности".

Тем более, добавим мы, это справедливо  по отношению к метафизике нравов, или практической философии, которую  разрабатывает Кант. Его задача - показать, что этические нормы, которые он конструирует, не являются прихотью индивидуального сознания. Кант говорит о морали в идеальном смысле, как бы обосновывая ее самим устройством нашего мира, что делает ее нормы общезначимыми.

Далее, Хайдеггер дает иррационалистическую интерпретацию, пожалуй, самой рациональной части философии Канта, усматривая сущность философии в особом философском созерцании, которое является предпосылкой мышления. "Я должен через это созерцание уловить особенности мира, чтобы затем мыслить о нем". Такое созерцание, конечно, связано с рассудком, повторяет Хайдеггер вслед за Кантом, "но необходимая принадлежность чувственности и рассудка к сущностному единству не исключает, а подразумевает тот факт, что существует иерархичность в структурированном на основании мышления созерцании...". Таким образом, считает Хайдеггер, именно Кант расчистил место для экзистенциальной метафизики.

С этой позиции Хайдеггер рассматривает  науку как форму весьма ограниченного  знания, особенно по сравнению с  философией, если соотносить обе формы познания с бытием как таковым. Наука, по его мнению, как и любая конструкция человеческого разума, базируется на определенных ценностях и представляет собой особую ориентацию в мире, даже особое поведение. Центральной ценностной установкой в ней выступает положение о том, что мир можно полностью постичь рационально-теоретически, с помощью конкретно-научных методик. Такое познание мира, пишет Хайдеггер, изначально предметно ограничено. Знание есть лишь средство упорядочивания мира и выявляет лишь отдельные стороны состояния и бытия. "Именно для того, чтобы исследовать состояния бытия, были развиты методы наук, но они не приспособлены к тому, чтобы исследовать бытие этого сущего..." Полная картина может быть представлена лишь в философии.

В поздних работах Хайдеггер под воздействием негативных последствий научно-технического прогресса занимает еще более жесткую позицию по отношению к научному познанию, отходя от поисков того общего, что есть между философией и наукой, и утверждая, что наука все более отчуждается от философии и культуры. Он характеризует науку как "вычисляющее мышление", которое является принципиально односторонним и основано на узких и прагматичных задачах. Это, собственно говоря, и не мышление в его широком смысле, так как сущность многих областей знания и феноменов жизнедеятельности людей (история, искусство, поэзия, язык, бог) не поддается жесткому опредмечиванию, недоступна науке.

Именно в этом плане можно  сказать, делает вывод мыслитель, что  наука вообще не мыслит. "От науки  в мышление нет мостов, возможен лишь прыжок. А он переносит нас не только на другую сторону, но и в другую истинность".

Претензии науки на всесторонность исследования (а это одна из ее целей - сделать своим объектом все что  угодно) имеют основанием лишь накопление количества исследуемых явлений, а это не позволяет раскрыть сущностную сторону бытия. Именно установка познать "что угодно и насколько угодно" выдает ограниченность науки.

Бытие можно познать только с  помощью философии. Она мыслит о  смысле, который делает вещь именно таковой, какая она есть. Истина бытия не связана с ее практическим использованием, как это имеет место в науках. Цель наук - овладение миром, но не понимание смысла. Философия не стремится овладеть бытием, а направлена на постижение его смыслов. Поэтому философское мышление так близко к поэзии и вообще к слову. Постигая смысл бытия, философ самоосуществляется в нем. Ученый при исследовании все время смотрит на мир как бы сквозь "предметные очки". Философски же мыслящий человек повернут к миру лицом и слушает его зов, постигает его тайны, которые все больше закрывают от нас современные наука и техника.

Проблема познания оказывается  у Хайдеггера связанной с проблемой  трагичности существования человека. Познавательные (как и всякие иные) способности человека ограничены его  существованием, которое в индивидуальном смысле конечно. Трагизм существования  проявляется как страх личности перед бесконечностью бытия. Освободить человека от его переживаний способна только философия, ибо она дает надежду на проникновение в тайну бытия.

Остановимся теперь на взглядах другого  великого немецкого философа, Карла  Ясперса. Исходя из того, что и наука, и философия как формы сознания основаны на определенных ценностных системах, философ утверждает, что они абсолютно несовместимы. "Философское мышление по своему смыслу радикально отличается от научного".

В науке в качестве высшей выступает познавательная ценность, тогда как в философии установка на обязательное достижение истины отступает на второй план. Философия является совершенно иным способом постижения бытия и принципиально не должна строиться по образцу каких-либо наук. Это подтверждается тем фактом, пишет Ясперс, что логическое доказательство, признающееся сциентистски настроенными мыслителями своеобразным эталоном доказательства, абсолютно неприменимо в философском мышлении. Более того, те формы рассуждения, которые в логике считаются ошибочными, а именно "противоречия, круг, тавтология... выступают как признаки различия между философским и научным мышлением".

Если в науках мышление является лишь средством овладения знаниями и с их помощью - предметным миром, то философия есть мышление в чистом виде - самомышление, которое реализуется через внутреннюю деятельность человека.

Исходя из вышеуказанных положений, Ясперс проводит сравнительный анализ философии и науки. Важнейшая  особенность науки - общезначимость ее результатов, что свидетельствует о выработке общих методов познания. Конечная цель науки - овладение предметным миром. Философия же сродни искусству, так как каждый философ создает уникальные произведения, являющиеся результатом его собственного творчества. Соответственно, философия - глубоко непрактичная форма духовного освоения бытия. "Если науки в своих областях получили достоверные и общепризнанные знания, то философия не добилась этого, несмотря на свои старания в течение тысячелетий. Нельзя не признать - в философии нет единогласия относительно окончательно познанного. То, что убедительно и признается всеми, становясь благодаря этому научным знанием, уже не философия... То, что любой образ философии... не пользуется единогласным признанием всех, вытекает из ее природы. Полученная же достоверность не является научной, т.е. одинаковой для каждого разума, а представляет собой удостоверенность".

Общезначимость результатов, достигаемая  в науке при помощи общепринятой системы методов, порождает линейное, прогрессивное накопление знаний внутри отдельных дисциплин. Вектор науки направлен из прошлого в будущее, поэтому последняя по времени научная теория одновременно выступает и как наиболее истинная. В философии, как справедливо указывает Ясперс, такие направленность и линейность отсутствуют. Философа могут интересовать проблемы, поставленные тысячи лет назад. "Мы наверняка ушли намного дальше, чем греческий врач Гиппократ. Но вряд ли мы можем сказать, что ушли дальше от Платона. Мы лишь ушли дальше от того материала научных знаний, которым он пользовался".

Устремленность науки в будущее  обусловлено ее нацеленностью на абсолютное познание мира. Это центральная  ценностная установка ученых. Философы же, начиная с Сократа, ставили  возможность этого под сомнение. Критиковать сциентистскую установку, присущую ученым, отмечает Ясперс, нельзя, так как она является важной предпосылкой научной деятельности, однако нельзя ее распространять на познание бытия в целом, ибо это порождает своеобразное суеверие, что "нашему рассудку доступна вся истина и вся действительность мира. Она заставляет питать абсолютное доверие к науке и беспрекословно подчиняться ее авторитету, воплощенному в представителях социальных инстанций".

Нацеленность науки на абсолютное познание базируется на ее ценностной установке - предпочтительности частного познания перед общим. Предельная радикальность в постановке задач каждой из наук на самом деле означает предельное сужение предметной области. Эту черту науки Ясперс обозначает как принципиальную незавершенность. С одной стороны, наука стремится дать наиболее полную картину мира, а с другой - она сильно дифференцирована и каждая из наук описывает лишь часть мира, связанную с ее предметом. Чисто механистическое сложение таких картин мира не является картиной бытия в целом. Претензии науки беспредельны; там, где философ задумывается, ученый осуществляет. Последующая оценка этого действия, однако, может оказаться весьма негативной со стороны как самой науки, так и общества, вынужденного потом преодолевать сделанную учеными работу. В результате, занимая в каком-то смысле лидирующее положение в рамках общечеловеческой культуры, беря на себя несвойственные ей функции по выработке жизненных ориентиров для человека и человечества, наука в конечном счете "не может дать никаких целей для жизни. Она не выставляет ни одной общезначимой ценности".

Таким образом, философия не имеет  целью познать нечто как конечное, т.е. окончательно и навсегда. В философии  более важной выступает цель личной удостоверенности в проблеме, в той  или иной ситуации, в личном желании человека поразмышлять над ней. Наука всегда направлена на предмет. Это ее стихия, и здесь ей нет равных. Стихия философии - это бытие и место человека в нем, и здесь наука бессильна. "Познание философии касается целостности бытия, затрагивающей человека как человека, истины, которая там, где она засверкает, захватывает глубже всякого познания". Это не значит, что необходимо отказаться от наук, нет. Более того, философия должна опираться на них, но всегда осознавая их принципиальную ограниченность. Она не хочет достичь скорейшего результата, но хочет всегда "быть в пути за истиной". "Поиск истины, а не обладание истиной является сущностью философии. Ее вопросы более существенны, чем ее ответы".

Особенностью философии является также и отсутствие необходимости доказывать свою правоту. Если науки борются за истину, то философия открывается лишь тому, кто этого хочет сам, она безразлична к числу ее слушающих и понимающих, будь в качестве таковых один человек или миллионы людей. "Она не сопротивляется там, где ее отклоняют, она не торжествует там, где ее слушают. Она живет в том единогласии, которое существует в основе человечества и может связывать всех со всеми".

Предметом философии выступает  не знание о бытии, а сам факт мышления о нем, "не достижение знания, но методическое мышление, в результате которого мы приобщаемся к бытию". Процесс этого приобщения и есть философствование, оно проходит несколько этапов. Изначально человек осознает свою заброшенность (помешенность) в предметный мир, от которого он зависит и с реалиями которого должен сообразовывать свою жизнь. Это этап ориентации в предметном мире.