Концепция научных традиций Т. Куна

Третий цикл развития науки — «смена парадигм», сама научная революция: в науке складывается новая парадигма. Научная революция может протекать двояко:

• идеалы и нормы научного исследования остаются неизменными, а картина мира пересматривается;
• одновременно с картиной мира радикально меняются не только идеалы и нормы науки, но и ее философские основания.

Научные революции — событие  не кратковременное, поскольку коренные изменения требуют определенного  времени. Можно говорить о следующих глобальных научных революциях, которые привели к формированию совершенно нового видения мира и повлекли за собой новые способы и методы познания:

1. Первая научная революция в эпоху Возрождения (XV–XVI вв.): появление гелиоцентрического учения польского астронома Николая Коперника, перевернувшее предшествующую картину мира, опирающуюся на геоцентрическую систему Птолемея — Аристотеля. Коперник объявил, что Земля — одна из планет, движущихся вокруг Солнца по круговым орбитам и одновременно вращающаяся вокруг своей оси. Также была высказана важная идея о движении как естественном свойстве небесных и земных объектов, подчиненном общим закономерностям единой механики. Так было опровергнуто представление Аристотеля о неподвижном «перводвигателе», приводящем в движение Вселенную. Открытие Коперника также обнаружило несостоятельность принципа познания, опирающегося на непосредственное наблюдение (эмпирическое познание), ведь наши глаза видят, что Солнце вращается вокруг Земли, а не наоборот. Итак, учение Коперника явилось революцией в науке, поскольку его открытие подорвало основу религиозной картины мира средневекового человека.

Другим вкладом в первую научную  революцию стала работа Джордано Бруно «О бесконечности Вселенной  и мирах» изложил тезис о бесконечности Вселенной и о множестве миров, которые, возможно, обитаемы.

2. Вторая научная революция в XVII—XIX вв.: Галилео Галилей разрушил общепризнанный в науке того времени принцип, согласно которому тело движется только при наличии и воздействии на него внешнего воздействия, а если оно прекращается, то тело останавливается (принцип Аристотеля, вполне согласующийся с нашим повседневным опытом). Галилей сформулировал совершенно иной принцип: тело либо находится в состоянии покоя, либо движется, не изменяя направления и скорости движения, если на него не производится какого-либо внешнего воздействия (принцип инерции). Снова было поставлено под сомнение познание, опирающееся на непосредственное наблюдение.

Галилей заявил, что вера в авторитеты (в частности, античных мыслителей — Аристотеля, Платона и др., отцов церкви, священные писания) тормозит развитие науки, что истина открывается путем изучения природы при помощи наблюдения, эксперимента и разума. Благодаря этим новым методам исследования были открыты весомость воздуха, закон колебания маятника и др.

Увенчали вторую научную революцию  открытия Исаака Ньютона, завершившего начатую Галилеем работу по созданию классической механики. Ньютон считается основателем и создателем механистической картины мира, он первым открыл универсальный закон — закон всемирного тяготения, которому подчинялось абсолютно все. Механистическая картина мира, выражаясь языком Т. Куна, была научной парадигмой вплоть до конца XIX в.

3. Третья научная революция — в естествознании (XIX—XX вв.): происходит ряд открытий, подготовивших удар по механистической картине мира. Идея развития проложила себе путь сначала в геологии, затем в биологии и завершилась эволюционизмом. Затем учеными был провозглашен принцип всеобщей связи процессов и явлений в природе. Подтверждением ему становятся открытия: клеточная теория строения организмов, закон превращения одной формы энергии в другую, доказывающий идею единства, взаимосвязанности материального мира. Одновременно происходил процесс очищения естествознания от натурфилософии. В конечном итоге, третья научная революция разрушила механистическую картину мира, опирающуюся на старую метафизику, открыв дорогу новому пониманию физической реальности.
4. Четвертая научная революция началась с целого каскада научных открытий конца XIX—XX вв. и продолжается по сей день. Ее результатом стало окончательное разрушение классической науки, ее оснований, идеалов и принципов и установление неклассического этапа, характеризующегося квантово-релятивистскими представлениями о физической реальности. Характерной чертой четвертой революции является смена объектов исследования

- исторически меняющиеся объекты в их диалектическом единстве и взаимодействии (историческая реконструкция до этого широко применялась в гуманитарных науках — истории, археологии, языкознании, и ряде естественных — космологии, астрологии, физике элементарных частиц и др.);

- Земля как система взаимодействия геологических, биологических, техногенных процессов;

- Вселенная как система взаимодействия микро-, макро- и мегамира.

Рассматривая сам принцип взаимодействия, исследователи точку отсчета ведут от человека, его деятельности и последствий такой деятельности. Кроме того, сам исследователь является активным субъектом изучаемых им объектов. Поскольку современная наука имеет дело с чрезвычайно сложными системами, требующими построения идеальных моделей со сложными параметрами и переменными, требуется помощь компьютерных программ, математических экспериментов на ЭВМ и пр.

Изучение последствий деятельности человека для биосферы и в  целом для жизни человечества предполагает учет и оценку общественного мнения, а также обращения к этическим ценностям. Выход науки на проблемы Вселенной, Космоса, появление таких новых наук, как синергетика, астрофизика, космология, свидетельствуют о повороте современной науки к глубинным философским проблемам: почему во Вселенной все устроено так, а не иначе, почему в ней все находится во взаимодействии, что или кто за этим стоит? Ответы на эти вопросы не могут быть получены чисто научными средствами, здесь необходимы знания, накопленные и дорациональными, и внерациональными формами познания.

Главным условием появления идеи научных  революций явилось признание  историчности разума, а следовательно, историчности научного знания и соответствующего ему типа рациональности. Философия XVII — первой половины XVIII вв. рассматривала разум как неисторическую, самотождественную способность человека как такового. Принципы и нормы разумных рассуждений, с помощью которых добывается истинное знание, признавались постоянными для любого исторического времени. Свою задачу философы видели в том, чтобы «очистить» разум от субъективных привнесений («идолов» у Ф. Бэкона), искажающих чистоту истинного знания.

В XIX в. представление о внеисторичности разума было поставлено под сомнение. Французские позитивисты (Сен-Симон, О. Конт) выделили стадии познания в человеческой истории, а немецкие философы послекантовского периода, особенно в лице Гегеля, заговорили об историческом субъекте познания. Но если субъект познания историчен, значит, историчен и разум, с помощью которого осуществляется процесс познания. В результате истина стала определяться как историческая, т.е. имеющая привязку к определенному историческому времени. Принцип историзма разума получил дальнейшее развитие в марксизме, неогегельянстве, неокантианстве, философии жизни. Эти совершенно разные по проблематике и способу их решения философские школы объединяло признание конкретно-исторического характера человеческого разума.

В середине XX в. появилось целое  исследовательское направление, получившее название «социология познания». В рамках этого направления научное знание рассматривалось как социальный продукт. Другими словами, признавалось, что идеалы и нормы научного познания, способы деятельности субъектов научного познания детерминируются уровнем развития общества, его конкретно-историческим бытием.

В естествознании и философии естествознания тезис об историчности разума, а  следовательно, относительности истинного  знания не признавался вплоть до начала XX в. И только с начала 1960-х гг. исторический подход к разуму и научному познанию стал широко обсуждаться историками и философами науки. Постпозитивисты Т. Кун, И. Лакатос, Ст. Тулмин, Дж. Агасси, М. Вартофски, П. Фейерабенд и др. попытались создать историко-методологическую модель науки и предложили ряд ее вариантов. В результате учеными было признано многообразие исторически сменяющих друг друга форм научного знания. Принцип историчности, став ключевым в анализе научного знания, позволил американскому философу Т. Куну представить развитие науки как историческую смену парадигм, происходящую в ходе научных революций.

Революционные периоды приводят к  изменению структуры науки, принципов  познания, категорий, методов и форм организации. История развития науки позволяет утверждать, что периоды спокойного, нормального развития науки отражают ситуацию преемственности традиций, когда все научные дисциплины развиваются в соответствии с установленными закономерностями и принятой системой предписаний. «Нормальная наука» означает исследования, прочно опирающиеся на прошлые или имеющиеся научные достижения и признающие их в качестве фундамента последующего развития. В периоды нормального развития науки деятельность ученых строится на основе одинаковых парадигм, одних и тех же правил и стандартов научной практики. Возникает общность установок и видимая согласованность действий, которая обеспечивает преемственность традиций того или иного направления. Ученые не ставят задачи создания принципиально новых теорий, более того, они даже нетерпимы к созданию подобных теорий другими. «Нормальная наука» развивается, накапливая информацию, уточняя известные факты.

Каждая научная революция открывает  новые закономерности, которые не могут быть поняты в рамках прежних  представлений. Научная революция  значительно меняет историческую перспективу исследований и влияет на структуру учебников и научных работ, затрагивает стиль мышления и может по своим последствиям выходить далеко за рамки своей области. Научные революции рассматриваются как некумулятивные эпизоды развития науки, во время которых старая парадигма замещается целиком или частично новой парадигмой, несовместимой со старой.

Симптомами научной революции, кроме явных аномалий, являются кризисные ситуации в объяснении и обосновании новых фактов, борьба старого знания и новой гипотезы. Научная революция — это не одномоментный акт, а длительный процесс, сопровождающийся радикальной перестройкой и переоценкой всех ранее имевшихся факторов. Изменяются не только стандарты и теории, но и средства исследования. Научная революция является выражением движущей силы научного прогресса.

Период парадигмальной (нормальной) науки не ставит цели создания новой теории. Тогда как объяснить их появление? Кун дает ответ на этот естественно возникающий вопрос, объясняя, что ученый, действуя по правилам господствующей парадигмы, случайно и побочным образом наталкивается на необъяснимые с ее точки зрения явления и факты, что и приводит в конечном итоге к необходимости изменения правил научного объяснения и исследованию: «Увеличение конкурирующих вариантов, готовность опробовать что-либо еще, выражение явного недовольства, обращение за помощью к философии и обсуждение фундаментальных положений — все это симптомы перехода от нормального исследования к экстраординарному».

В результате кризиса «нормальной науки» рождается новая парадигма. Происходит научная революция, и вновь складываются условия для функционирования «нормальной науки». Переход от одной парадигмы к другой, по Куну, невозможен посредством лишь логики и ссылок на опыт. Различные парадигмы несоизмеримы. Поэтому переход от одной парадигмы к другой должен осуществляться резко, как революция, а не постепенно, посредством логики.

Получается, согласно логике Куна, что парадигма (традиция) хотя и не имеет цели создания новых теорий, тем не менее способствует их появлению. Однако теория науки изобилует примерами как раз обратного действия — когда парадигма, задавая определенный «угол» зрения, мешает ученому воспринять все то, что находится за пределами этой парадигмы: данные просто не воспринимаются или, если и воспринимаются, то «подгоняются» под существующую традиционную точку зрения, что нередко приводит к заблуждениям.

Как правило, научные революции изменяют сам стиль мышления ученых, и по своей значимости выходят далеко за рамки той конкретной области, где они произошли — физики, биологии, химии и др. Поэтому говорят еще о частнонаучных и общенаучных революциях. Яркий пример общенаучной революции — теория Ч. Дарвина об эволюционном происхождении видов, коренным образом изменившая представления людей об их месте в природе. Мышление ученых было направлено в сторону эволюционизма, резко изменилась методология науки в целом.

Т. Кун предлагал оптическую иллюзию«заяц — утка» в качестве примера того, как смена парадигмы может вынудить рассматривать одну и ту же информацию совершенно иным образом (Рис. 1): «Увеличение конкурирующих вариантов, готовность опробовать что-либо еще, выражение явного недовольства, обращение за помощью к философии и обсуждение фундаментальных положений — все это симптомы перехода от нормального исследования к экстраординарному».

Рис. 1. Оптическая иллюзия «заяц  — утка»

Наука развивается в рамках традиции. И, как показал Т. Кун, традиция не только не тормозит это развитие, но и выступает в качестве его необходимого условия. Но показав, как происходит развитие нормальной науки в рамках традиции, Кун, к сожалению, не сумел объяснить механизм соотношения традиции и новации.

Усовершенствование концепции Т. Куна было связано, прежде всего, с разработкой концепции многообразия научных традиций, которое основывается на отличии научных традиций по содержанию, функциям, выполняемым в науке, способу существования. Так, по способу существования можно выделить вербализованные (существующие в виде текстов, монографий, учебниках) и невербализованные (не выразимые полностью в языке) традиции. Первые реализованы в виде текстов монографий и учебников. Вторые не имеют текстовой формы и относятся к типу неявного знания. Последнее связано с именем философа Майкла Полани (работа «Неявное знание», конец 1950-х гг.). Неявное знание — это такое знание, которое принципиально не может быть четко и полно выражено с помощью вербального языка. Так, очень трудно выразить в виде словесных правил или предписаний такие бытующие среди ученых действия, как «красивое» решение задач, создание «эстетической» теории, «изящно» поставленный эксперимент и т.д. Не существует четких определений того, что в науке относится к разряду «красивого». Ценностные ориентации ученых, специфика их «тонко аргументированных» рассуждений также относятся к сфере неявного знания.