Автор работы: Пользователь скрыл имя, 23 Апреля 2013 в 22:39, курсовая работа
Сам Гордер замечает, что философия должна наконец покинуть пыльные кабинеты и выйти на улицы поселившись в прототипе древнегреческой агоры.
Поэтому популярная философия пишется для многих людей и потеря важных деталей здесь не промашка. Фихте считал, что человеку не следует вторгаться в научную философию.
Заключение.
Прежде чем подвести определённый итог, стоит указать ещё на один важный факт, появляющийся перед нами в самом конце прочтения.
Философия в произведении не предстаёт-таки как единое целое. Она является скорее собирательным образом разных идей разных людей. Можно выразить это так: “у него есть философы с ИХ философскими учениями”. Гордер часто показывает связь тех или иных философов, их идей, систем и выделяет в них общее. Но общее не значит целое. Здесь оно выражено в разном. Лишь в редких строках он намекает читателю, что присутствует некое единство. Но эти намёки настолько прозрачны, что сливаются с повествованием, и дабы поискать их, придётся приложить не малые усилия. Но разве не к этой мысли должна привести история философии? О её единоидейности? Не у Гордера.
И вот уже здесь мы подходим к тому, что является главным мотивом философии Гордера, её основной причиной и двигателем мысли. Это становится понятно всё же после тщательного осмысления работы под названием “Мир Софии”. Мысль эта не лежит вовсе на поверхности, она, как сказал бы Хайдеггер, “сокрыта” и требует взлома.
Центральное понятие у Гордера – человек. И всё ради него. Вся философия это философия прежде всего человека. Она антропологична. Это показывает вся его книга. Философия неразрывно связана с человеком и призвана отвечать на его вопросы, а не вовсе на вопросы философии. В этом его особенность. Это другая философия. И в этом есть что-то напоминающее гармонию – философия, написанная человеку, ради человека есть сугубо человеческая философия. Предстающая в такой незаурядной форме она, поэтому и легко даётся читателю, и поэтому настолько популярна. Там человек находит себя. И всё – таки автор справляется с поставленной ему задачей. Он демонстрирует человеку философию и даже более того, делает его причастным к ней.
Но вся эта антропологичность раскрывается лишь в самом конце, да и здесь мало чтения, важно открыть этот момент в анализе всего текста.
Тут нам открывается и способ мышления Гордера. И это не совсем философский метод. Или даже вовсе не философский. Всё-таки не стоит забывать о том, что он прежде всего писатель и главное в его мышлении – художественное. Но сущность здесь состоит в соединении в нём художественного и философского мышления. Всё-таки философски не образованный писатель не сможет написать такую вещь, будь он трижды велик у пера. Гордер феноменален в своём синтезе. Это и позволило ему подать философию людям так, что они её приняли и проявили живой интерес. Но из – за этого, то есть из-за художественного момента в его понятии истории философии присутствует, грубо говоря, доля формальности, рассудка, хоть и находящегося на верном пути. В этом смысле можно предположить, что двигателем его разума выступает больше сила воображения, нежели логика и диалектика.
Подводя итог всему выше написанному следует определить Гордеровский “Мир Софии”, как революционный шаг. Пока неосмысленный, сокрытый, но настоящее всегда рано или поздно признаётся всеобщим. Это и шаг в литературе и движение в философии. Несомненно, это открытие нового жанра, у которого возможно будут последователи. Движение же в философии потому, что философия здесь, наконец грамотно вступила на почву обыденного разума, спустя две с половиной тысячи лет.
Библиография.