Реферат  
по учебной дисциплине 
«Философия» 
на тему: «Философские взгляды Бенедикта Спинозы» 
 
 
 

Содержание 

Введение

     Бенедикт (Барух) Спиноза является одним из самых значительных философов ХVII века. Его метафизика, включающая учение о бытии, о принципах знания, стала введением в разработанную им этику и социально-политическую философию. Длительную традицию пантеизма Спиноза переосмыслил в соответствии с философской методологией и этико-социальной проблематикой своего времени. Последовательно отрицая существование личного внеприродного Бога, Спиноза трактовал исходное начало бытия и знания как субстанцию, отожествляемую им с Богом и с умозрительно трактуемой природой, обладающую двумя атрибутами (свойствами) – протяженностью и мышлением. Конкретными состояниями (модусами) субстанции являются любые единичные, обособленные вещи (человек, камень, цветок). Взаимоотношения единичных вещей Спиноза характеризовал абсолютным детерменизмом, исключающим какую-либо случайность, отрицая, тем самым, возможность свободы воли человека. В своей социальной философии он, обращая внимание на растущий эгоизм человека в условиях формирующегося капитализма, подчеркивал значение разделения труда. Спиноза стремился выяснить новое этическое отношение человека к миру, который становился математически исчисляемым и механически конструируемым. Всем вышесказанным и определяется актуальность взглядов Спинозы, который дал свой ответ на вечные вопросы философии.

     Судьба  философских идей Спинозы оказалась  сложной и противоречивой. Дискуссии относительно его учения начинаются уже при его жизни, и впоследствии не прекращались вплоть до нашего времени. В этих дискуссиях Спиноза оказывается либо последовательным атеистом и материалистом, либо сугубо мистическим мыслителем. В трудах Ренана, Брюнсвика, Гебхардта, Хессинга и других, учение Спинозы интерпретируется в духе идей «новой религии», свободной от ограниченности церковных вероучений.

     В конце XVII — начале XVIII вв. И. Колерус, П. Бейль и др. истолковывали философию Спинозы как атеизм и отчасти как материализм. Такое восприятие получило широкое распространение в философии французского Просвещения. Основные идеи философии Спинозы Кондильяк квалифицировал как лишенные всякого основания в опыте. Интерес к наследию Спинозы обостряется во второй половине XVIII в. Лессинг причислял Спинозу к идеологии просвещенного деизма. Спор Мендельсона и Якоби в котором приняли участие Гердер и Гете, по поводу того, является ли Спиноза деистом или пантеистом, — этот спор инициировал дальнейшее изучение философии Спинозы Гегелем и Шеллингом. На первый план выдвигается сущность пантеизма и возможность построения философии как системы абсолютного знания. Возникают историографические работы по изучению всего философского и эпистолярного наследия Спинозы. Общее признание получили работы К. Зигварта, К.М.В. Шааршмидта, Э. Бёмера, К.И. Герхардта. Во второй половине XIX в. наметились два направления в изучении философии Спинозы: гегельянское (И.Э. Эрдманн и К. Фишер), натурфилософское и логическое (Р. Авенариус, К. Томас, А. Тренделенбург). Историко-философские исследования наследия Спинозы в конце XIX и в первой половине XX вв. отмечены именами И. Фрейденталя, М. Иоэля, И. Миссеса, Л. Стросса и др. Теоретико-познавательные идеи Спинозы в связи с их влиянием на современные научные концепции представлены в работах В. Клевера, Л.С. Райса, Г.Г. Хьюббелинга и др.

     В отечественной литературе учение Спинозы  определялось традиционно как последовательный атеизм (А.И. Введенский), или пантеизм (В.С. Соловьев). Изучались связи философии Спинозы с еврейской философией и мистикой (М.И. Базилевский, С.Р. Ковнер). Гегелевская интерпретация преобладала в начале XX в. в работах В.С. Шилкарского, А. Кирилловича, В.А. Беляева. Изучение терминологии, логики, теории познания и методологии философии Спинозы было представлено в работах и переводах В.Н. Половцовой (перевод «Трактата об усовершенствовании интеллекта»), С.Ф. Кечекьяна. Оригинальные интерпретации философской мысли Спинозы получили свое выражение в трудах Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, С.Л. Франка и Л.И. Шестова.

     В советский период философия Спинозы исследовалась с позиции материалистической диалектики (В.Ф. Асмус, Н. Кибовский, В.В. Соколов) и атеизма (А.В. Луначарский, М.С. Беленький, Е.В. Чернов). Особое значение имели исследования, соединявшие материалистическую теорию познания и психологию, представленные в трудах А.О. Маковельского, Л.С. Выготского, Э.В. Ильенкова, в которых большое внимание уделялось психофизической теории Спинозы. Значение социально-политического фона для формирования учения Спинозы о разуме и познании глубоко и последовательно раскрывается в работах Н.В. Мотрошиловой.

     Следует отметить работы С.Б. Долгопольского, А.Д. Майданского, В.Н. Катасонова, Д.В. Никулина, М.А. Гарнцева, в которых исследуется язык и терминология Спинозы, исторический, научный и духовно-культурный контекст, обращается внимание на логические и герменевтические подходы к наследию Спинозы.¹

     Общая цель исследования заключается в  том, чтобы раскрыть сущность пантеистического монизма Б. Спинозы во взглядах на материю, природу, познание, человека и общество.

     Задачи, необходимые для достижения данной цели:

1. раскрытие сущности пантеизма как основы метафизической системы Спинозы;
2. изучение понятия субстанции и ее основных атрибутов;
3. определение соотношения свободы воли и необходимости в учении Спинозы;
4. характеристика роли религии и теологии в обществе.

1. Развитие философии Бенедикта Спинозы

      Барух, или  Бенедикт, Спиноза (1632-1677), величайший из еврейских философов Запада после Маймонида и, пожалуй, самый блестящий метафизик среди континентальных рационалистов семнадцатого столетия, происходил из семьи португальских евреев, в конце шестнадцатого века переехавшей в Нидерланды. Здесь, в атмосфере религиозной терпимости, Спиноза был воспитан в религиозной и философской традициях иудаизма. В раннем возрасте он овладевает еврейским языком, Новым заветом, Талмудом и мистической традицией каббалистики. Первой его встречей с философией, если не считать неоплатонических элементов Каббалы, вне всяких сомнений, стало чтение Маймонида. Обладая способностью к языкам, он мог вести беседу на португальском, испанском, голландском, еврейском и латинском языках. Латыни, на которой были написаны важнейшие философские труды, он выучился у христианских наставников, один из которых — Френсис ван ден Энде — был математиком-картезианцем, давал Спинозе уроки математики и познакомил его с современной философией.

     К двадцати четырем годам (1656) Спиноза  пришел к выводам о Боге и мире, а также об истолковании Писания, оказавшимся неприемлемыми для  нидерландской иудейской общины. После попыток открыть молодому философу глаза на его заблуждения амстердамские раввины произнесли торжественное отлучение Спинозы.

     После отлучения Спиноза покинул Амстердам  и зажил довольно замкнуто. Он зарабатывал себе на жизнь шлифовкой линз, посвящая часы отдохновения философским размышлениям и написанию философских трактатов. Начатая в 1660 году переписка Спинозы с Генрихом Олденбургом, секретарем Королевского Общества, свидетельствует не только о глубоком проникновении в идеи Декарта, Бэкона, Бойля и Гюйгенса, но и об этапах написания различных сочинений, включая его шедевр — «Этику». Из произведений Спинозы при его жизни были опубликованы всего три: «Начала философии Рене Декарта» (изданные в 1663 году с предисловием его друга Людвига Мейера и «Мыслями о метафизике» в качестве приложения) и «Богословско-политический трактат», вышедший анонимно в 1670 году. Переписка содержит данные о том, что в 1675 году Спиноза надеялся обнародовать «Этику» с ответом на обвинение его в атеизме, распространяемое безымянными «богословами» и «картезианцами». Предупрежденный друзьями о том, что «богословы повсюду только этого и ждут», Спиноза воздержался от публикации.

     В 1673 году Спиноза получил от курфюрста  пфальцграфства приглашение занять место профессора философии в Гейдельбергском университете. Письмо, написанное одним из профессоров, Людвигом Фабрицием, содержало гарантии академической свободы, которой Спиноза сможет пользоваться при разработке своих идей, и выражало уверенность курфюрста в том, что Спиноза не будет «причинять беспокойств» публичной религии. В своем вежливом ответе, отказываясь от должности, Спиноза ссылался как на то, что дорожит своим временем и не хотел бы тратить его на преподавание, так и на то, что он недоумевает относительно «тех рамок, которыми будет стеснена свобода [его] философского учения», принимая во внимание то, что, по его мнению, религиозные беспорядки проистекают не столько из действительных убеждений, сколько из «любви к противоречию» и страсти к искажению чужих мыслей и препирательствам. Умер Спиноза в 1677 году от туберкулёза, как и его мать.

     При жизни Спинозы и в течение  столетия после его смерти его  философия не только по большей части недооценивалась, но и зачастую начисто отвергалась ввиду ее учения о божественном, окрещенного еретическим как иудеями, так и христианами и рассматривавшегося как чистой воды атеизм. (Разумеется, Спиноза никогда не отрицал бытия Божия, но его определение Бога было настолько неприемлемо для большинства его современников, что они считали его воззрение разновидностью атеизма.) Возрождение интереса к Спинозе и полная переоценка его творчества начинаются во второй половине восемнадцатого века по почину ранних немецких романтиков — Лессинга, Гете, Гердера и Новалиса. Последний был не только далек от обвинений Спинозы в атеизме, но отзывался о нем как о «человеке, которого опьянило божественное». Философ и богослов Шлейермахер называл его «святым», а Гегель якобы говорил, что «прежде чем стать философом, надлежит стать спинозистом».

2. «Богословско-политический трактат»

     В «Богословско-политическом трактате», как явствует из его заглавия, Спиноза рассматривает великий вопрос о взаимосвязи между богословием, или религией, и политикой. Характерно, что за отправную точку он берет религиозную свободу совести и суждения, принадлежащую гражданам Голландской республики, рассматривая ее в свете проблемы, возникающей в силу притязаний различных религий на общественное благо. Люди придерживаются ряда «ошибочных взглядов» на религию, которые, подобно рубцам их прошлого рабства, ведут к суеверию и угрожают повергнуть республику в состояние духовного закрепощения. Спиноза отмечает, что те, кто используют свою веру в Высшее существо в качестве оправдания своего успеха или средства избавления от несчастий, легче всего становятся жертвами суеверия и в большинстве случаев «засоряют людские умы догматическими формулами», превращая религию в систему угнетения. Причины религиозных суеверий Спиноза видел в страхе народа перед непонятными и таинственными силами природы. В то же время Спиноза отрицал обвинения в атеизме, так как полагал, что его критика религии - это критика невежества и предрассудков. А настоящая религия равносильна моральности и основывается на достоверном знании. Между религией и суеверием то различие, писал он, что суеверие имеет своей основой невежество, а религия - мудрость. ²

     Злоупотребления церкви, доказывает Спиноза, проистекают из неверного понимания религии. Правильное истолкование Библии не только «оставляет разум абсолютно свободным», но также доказывает, что «Откровение и Философия имеют совершенно различные основания». Доказывая эту точку зрения, Спиноза стал одним из первых ученых, применивших к тексту Писания исторический и критический подход и указавший не только на то, что внимательное чтение этого текста ставит на повестку дня вопросы об авторстве — к примеру, об авторстве Пятикнижия Моисеева, явно принадлежащего перу не Моисея, а нескольких авторов, — но и на то, что такое чтение позволяет уяснить, что религиозные формулировки и требования, содержащиеся в Писании, соразмерялись его авторами с «разумением народа» древнего Израиля. Так, закон Моисеев не пытается убедить Израиль доводами разума в истинности определенных идей о Боге, но связывает Израиль клятвой и заветом с таким образом жизни, который обещает награду за послушание и наказание за неповиновение. По убеждению Спинозы, это — дело не разума, но веры, подводящей к послушанию. Евангелие тоже предписывает веру и послушание. Оно не дает рационального знания о Боге. Даже рациональные, на первый взгляд, утверждения о божественных атрибутах, приводимые в Писании, приводятся там не ради рационального познания божественного существа, но для того, чтобы привлечь всех людей — даже самых невежественных — к признанию верховенства единого, вездесущего, всемогущего, справедливого и милосердного Бога. Эти атрибуты подводят к благочестию. ³

     По  Э. Л. Радлову, цель "Богословско-политического  трактата" — доказать: 1) что религия может предоставить людям полную свободу мысли, т. к. богословие не имеет ничего общего с философией; 2) что правительство без ущерба для государства может предоставить людям такую же свободу. Для доказательства первого положения Спиноза решает следующие вопросы: что такое пророчество? чем пророки отличались от остальных людей? почему евреи называются народом избранным? чем естественное знание божественного закона отличается от божественного закона, открытого пророкам? представляют ли чудеса явления, противные законам природы? представляет ли вся Библия слово Божье или она состоит из книг, написанных людьми? Пророчеством, по мысли Спинозы, называется достоверное знание человеком какой-либо вещи, открытой ему Богом. Первое пророчество есть естественное знание, присущее душе всякого человека, ибо оно есть достоверное знание, и источник его есть Бог. Но в повседневном значении пророчество есть знание, превосходящее границы естественного знания, присущее не всем людям, а только пророкам, которые получают его от Бога и передают людям, принимающим его уже на веру. В Писании мы находим только два способа общения Бога с людьми: голос и видение (непосредственное сношение с Богом встречается только у Христа) в форме галлюцинаций или снов, следовательно, пророчества происходят только с помощью воображения; воспринимающая способность пророков, выходя за границы познавательной способности, расширяла круг их идей, но пророки не отличались ни большим умом, ни большими философскими знаниями, чем их современники; их пророчества соответствовали их представлению о Боге и их темпераменту. Дар пророчества не принадлежал исключительно евреям; в каком же смысле они были народом, избранным Богом для блаженства? Так как все делается по предопределенным законам, т. е. согласно божественному управлению, то все люди суть избранники Божьи, и разница только в цели, для которой они избраны. Есть два рода благ: блага, средства к достижению которых заключаются в самой природе человека, как-то: познание вещей в их первоначальных принципах и истинная добродетель, которые, следовательно, не могут быть достоянием одного человека, и блага, достижение которых зависит от внешних причин, — это жизнь в безопасности и добром здоровье. Лучшее средство к достижению последних благ есть образование общины, управляемой законами, и основание ее в определенной области; нация, обладающая наилучшими законами, и будет обладать наилучшими средствами к достижению благ второго рода. Избрание евреев могло иметь целью только такого рода блага; законы, данные им Моисеем, хотя и учили их любви к Богу и добродетели, но имели при этом в виду проистекающие из исполнения законов внешние блага. Пока евреи соблюдали эти законы, писал Спиноза, длилось их избрание и их царство, но с разрушением последнего они перестали быть народом избранным. Таков был закон, открытый пророкам. Естественный божественный закон, уясненный людям Христом, имеет отношение только к высшему благу, т. е. к истинному познанию и любви Бога. Чем выше предмет нашей любви, тем большей степени совершенства достигаем мы, и тот наиболее совершенен, кто любит более всего познание совершеннейшего существа, т. е. Бога, и подчиняется Ему; все средства к достижению этого совершенства, т. е. все, основанное на стремлении к познанию и любви Бога, может быть названо естественным божественным законом. Естественный божественный закон отличается от закона, открытого пророкам, тем: 1) что он свойствен всем людям, ибо он выведен из свойств человеческой природы; 2) что по тому же самому он не имеет необходимости опираться на историю; 3) что он не требует от вас обрядов; 4) что награда за соблюдение его заключается в нем самом, т. е. в познании Бога и в свободной любви к Нему, наказание же заключается в лишении этих благ, в служении одному телу. Для чего же в таком случае основаны религиозные обряды и чему служит знание священной истории? По Спинозе, религиозные обряды, встречаемые в Ветхом Завете, были учреждены только для евреев и приспособлены только к интересам их царства, поэтому они не имеют никакого отношения к истинному благу, цель их была сплотить евреев в одно государство, и для евреев они потеряли значение с падением их царства. Христианские обряды имеют подобную же цель: сплотить всех христиан в одну церковь. Истины, заключающиеся в Священном Писании, сводятся к тому, что есть Бог, т. е. Существо, сотворившее весь мир, Которое им управляет и заботится о людях благочестивых и добродетельных, злых же наказывает. Эти истины Священное Писание не доказывает, а только подтверждает рассказами из истории евреев, чтобы сделать их более очевидными для грубого и невежественного народа. Следовательно, только те рассказы Священного Писания полезны, которые усиливают в душе человека благочестие и послушание, и только тому будет полезно чтение этих рассказов, кто обращает внимание на вытекающее из них поучение; для человека, понимающего вечные истины и потому добродетельного, необязательно чтение Священного Писания и вера в его рассказы, следовательно, необязательна и вера в чудеса, которые нисколько не уясняют нам существование Бога, Его природу и Божественное провидение.⁴