Философские идеи Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского

УРАЛЬСКИЙ ИНСТИТУТ – ФИЛИАЛ ФГБОУ ВПО  
«РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА  
И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ при ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Факультет государственного и муниципального управления

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

ПО ДИСЦИПЛИНЕ:

ФИЛОСОФИЯ

 

 

 

 

 

Выполнила:

Хазова А.А.

Студентка группы ГМУ-0522

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Екатеринбург 2013

Философские идеи Л.Н.Толстого и Ф.М.Достоевского.

Самобытным русским мыслителем был гениальный писатель Лев Николаевич Толстой (182&-1910). Подвергая критике общественно-политическое устройство современной ему России, Толстой уповал на нравственно-религиозный прогресс в сознании человечества. Идею исторического прогресса он связывал с решением вопроса о назначении человека и смысле его жизни, ответ на который призвана была дать созданная им «истинная религия». В ней Толстой признавал лишь этическую сторону, отрицая богословские аспекты церковных учений и в связи с этим роль церкви в общественной жизни. Этику религиозного самосовершенствования человека он связывал с о = пазом от какой-либо борьбы, с принципом непротивления злу насилием, с проповедью всеобщей любви. По Толстому, «царство бо-жие внутри нас» и потому онтологически-космологическое и метафизико-богословское понимание Бога неприемлемо для него. Считая всякую власть злом, Толстой пришел к идее отрицания государства. Поскольку в общественной жизни он отвергал насильственные методы борьбы, постольку считал, что упразднение государства должно произойти путем отказа каждого от выполнения общественных и государственных обязанностей. Если религиозно-нравственное самосовершенствование человека должно было дать ему определенный душевный и социальный порядок, то. очевидно, что полное отрицание всякой государственности такого порядка гарантировать не могло. В этом проявилась противоречивость исходных принципов и сделанных из них выводов в утопической философии Толстого.

Сущность познания Толстой усматривал в уяснении смысла жизни — основного вопроса всякой религии. Именно она призвана дать ответ на коренной вопрос нашего бытия; зачем мы живем и каково отношение человека к окружающему бесконечному миру.

Огромное место в истории русской и мировой философcкой мысли занимает великий писатель-гуманист, гениальный мыслитель Федор Михайлович Достоевский (1821-1881). В своих общественно-политических исканиях Достоевский пережил несколько периодов. После увлечения идеями утопического социализма (участие в кружке петрашевцев) произошел перелом, связанный с усвоением им религиозно-нравственных идей. Начиная с 60-х гг. он исповедовал идеи почвенничества, для которого была характерна религиозная ориентированность философского осмысления судеб русской истории. С этой точки зрения вся история человечества представала как история борьбы за торжество христианства. Самобытный путь России в этом движении заключался в том, что на долю русского народа выпала мессианская роль носителя высшей духовной истины. Он призван спасти человечество через «новые формы жизни, искусства» благодаря широте его «нравственного захвата».

Достоевский — один из самых типичных выразителей тех начал, которые призваны стать основанием нашей своеобразной национальной нравственной философии. Он был искателем искры Божией во всех людях, даже дурных и преступных. Миролюбие и кротость, любовь к идеальному и открытие образа Божия даже под покровом временной мерзости и позора — вот идеал этого великого мыслителя, который был тончайшим психологом-художником. Достоевский делал упор на «русское решение» социальных проблем, связанное с отрицанием революционных методов общественной борьбы, с разработкой темы об особом историческом призвании России, способной объединить народы , на основе христианского братства. Сильные религиозные , мотивы в философском творчестве Достоевского противоречивым образом иногда сочетались с отчасти даже богоборческими мотивами и религиозными сомнениями в области философии Достоевский был скорее великим прозорливцем, нежели строго логичным и последовательным мыслителем. Он оказал сильное влияние на религиозно-экзистенциальное направление в русской философии начала XX в., а также стимулировал развитие экзистенциальной и персонал и стекой философии на Западе.

Философский интуитивизм: Н.Лосский, С.Франк.

В русской философии  к проблеме интуиции существовали различные подходы, как в описании самого феномена интуиции, так и в изучении его особенностей.

Основоположником русского интуитивизма безошибочно можно  считать Н.О. Лосского, так как  он уже в 1905 году написал свой основной труд «Обоснование интуитивизма», где  изложил последовательно свою концепцию  понимания интуиции. Оценивая значение этой работы уже позднее, С.Л. Франк  в статье «Сущность и ведущие  мотивы русской философии» (1925 г.) писал: «…Лишь с работы Николая Лосского «Обоснование интуитивизма» (1905) возникает специфическая русская научно-систематическая философская школа, которая может быть, позднее превратится в своеобразный эталон для русской научно-философской традиции»

У Н.О. Лосского и С.Л. Франка изначально разные определения интуиции. По Франку, интуиция — это кратковременное, «внезапное просветление», трудно поддающееся сознательному управлению и невыразимое в вербально-символической форме, за исключением, быть может, художественно-изобразительных средств искусства. В обыденной жизни, а также научной деятельности человек преимущественно пользуется услугами «отвлеченно-логического» познания, которое пытается, руководствуясь «воспоминанием об исчезнувшей интуиции, по очереди, член за членом, воссоздать в последовательном движении ее многообразие», причем такого рода понятийное мышление неадекватно и схематично.

С.Л. Франк различал два рода интуиции: созерцательную (знание-мысль) и живую (знание-жизнь). Первая, лежащая в основе логического мышления, несовершенна, неполна и даже «ложна», поскольку приобщает человека лишь к одной, «вневременной форме» абсолютного бытия. В живой интуиции, соответствующей начальному этапу процесса познания, сохраняется невыразимое «качество целостности или жизненности, присущее самому предмету»

Н.О. Лосский толковал понятие интуиции гораздо пространнее. Он ставил задачу устранить противоположность рационального и иррационального путем полной интуитивизации процесса познания. При этом он различал три вида интуиции, способных давать истину об определенных, лежащих в пределах их компетенции объектах: чувственную — о телесно-психических состояниях субъекта; интеллектуальную — об идеальных основах, принципах и законах бытия; мистическую — о «металогических» сферах бытия, Боге. Причем любое полученное на основе интуиции единично-дискретное или даже абстрактно-формальное суждение и понятие не становится от того неадекватным или ложным. Верная, отвлеченно-логическая мысль — законное дитя интуиции.

В интуитивизме истина отождествлялась с бытием и достигалась единственно в том случае, если знание складывалось «только из элементов самого объекта». Основными свойствами истины Лосский считал ее общеобязательность, абсолютность, тождество и вечность, т. е. полную независимость «от познающего индивидуума» и «времени». Он разрабатывал также учение о «психологическом» критерии истины, который заключался в особом чувстве «объективности» и «принудительности», исходящих от предмета и его связей, и служил подтверждением того, что окрашенные этим чувством элементы знания вполне объективны по своей природе. Противоположное чувство «субъективности» означало, что субъект уклонился в сторону самодеятельного синтеза истины. «Верховным» же критерием истины в интуитивизме выступала «наличность познаваемого предмета в знании, само свидетельство его о себе»

В книге «Предмет знания»  С.Л. Франк, как и Н.О. Лосский в  своем «Обосновании интуитивизма», стремился разработать концепцию  интуитивизма и сделать то, что, по его словам, упущено у Лосского, а именно: определить онтологические условия возможности интуиции. Франк  полагал, что интуиция возможна в  силу того, что во «всеединстве»  уже коренится индивидуальное бытие, поэтому каждый объект еще до того, как познается, уже находится  в непосредственном контакте с познающим, так как «мы слиты с ним не через посредство сознания, а в самом нашем бытии». Абстрактное логическое познание возможно лишь тогда, когда оно основывается на другом, металогическом познании, т.е. на основе «интуиции целостного бытия», которое представляет собой абсолютное единство или всеединство. Все живые существа образуют сферу металогического, которое познается не посредством созерцательной интуиции, а посредством живого познания, происходящего тогда, когда наше Я «не только созерцает объект (т.е. обладает им сверхвременно), но им живет». Еще Лосский указывал, что «невозможно разработать систематическое философское мировоззрение, в особенности религиозного характера, без теории познания». Поэтому для понимания всей философской концепции Франка важно понять его теорию интуитивизма в сравнении ее с теорией Лосского.

Отдавая должное Лосскому в построении интуитивистской теории познания, Франк подчеркивает, что  она имеет один существенный недостаток. Он пишет, что «хотя она и гарантирует  реальное понимание предмета через  познающее сознание, но это происходит, собственно, только на момент самого восприятия. Понятия бытия как такового, в его полной трансцендентности, т.е. в его независимости от всякого познания, вследствие этого объясняется недостаточно. Вообще нереально постигнуть смысл этого понятия, коль скоро мы за единственную отправную точку принимаем сознание».

Франк пишет, что исходной точкой в нашем рассуждении должно стать само бытие. Вот как он сам  излагает свою теорию интуитивизма: «Тот факт, что нечто вообще существует и, таким образом, существует бытие, как таковое, намного более очевиден, нежели тот, что мы обладаем сознанием. На вопрос критической философии, существует ли бытие вне нас или только внутри нас, в нашем сознании, необходимо ответить, что и то и другое одновременно подтверждается тем, что мы внутри бытия. Все познание, все сознание, все понятия - это уже вторичная, произвольная форма освоения бытия, которая претворяет бытие в идеальную форму; первичным, совершенно очевидным является, так сказать, бытие в бытии, непосредственное проявление и «самораскрытие» бытия как такового, которым мы онтологически обладаем как непосредственным переживанием. Достаточно освободится от обычного субъективизма, от представления, что человеческая психика, наше внутреннее бытие есть совершенно своеобразное, закрытое в себе самом и противостоящее действительному бытию субъективное образование, чтобы понять, что мы в нашем бытии и через него непосредственно связаны с бытием как таковым, существуем в нем и обладаем им совершенно непосредственно - не через познающее сознание, а через первичное переживание.

Если бы внешний мир  и вообще область объективного состояли из отдельных и совершенно чуждых нам вещей, то мы бы никогда не были уверены, что нечто действительно есть, а не только является нам в моменты познания. Но так как каждый отдельный предмет мыслим только в рамках и на основе единого всеохватыващего бытия, бытия как такового, т.е. того бытия, которое охватывает и пронизывает и нас самих, то мы обладаем в нем (в этом сознании бытия как такового, которое предшествует каждому акту познания и обосновывает его смысл) абсолютной гарантией объективности нашего знания».

С.Л. Франк полагает, что интуитивное знание позволяет  иметь дело с самим предметом; «предмет есть как бы крепость, которую  мы должны одолеть и в которую должны войти; одоление ее есть познание, прочное, окончательное обладание ею есть знание; но покорять можно лишь то, что оказывает сопротивление, и обладать можно лишь тем, что, по своему собственному бытию, мыслится существующим независимо от обладания; покоренная крепость есть все же крепость, а не ветряная мельница Дон Кихота». «Живая интуиция» - это и есть «единство знания и жизни».

Предмет доступен знанию потому, что и объект познания, и его субъект находятся в едином бытии, во всеединстве. Сама возможность интуиции существует только потому, что и индивидуальное бытие человека, и объект его познания еще до всякого познавательного процесса пребывают во «всеединстве» и слиты друг с другом в самом бытии. «Высшей ступенью интуиции может быть лишь знание-жизнь, где субъект вообще уже не противостоит объекту, а знает объект в силу того, что слит с ним в самом своем бытии, или где бытие и знание действительно есть одно и то же». Франк, таким образом, подобно Лосскому, разрабатывал «онтологическую теорию познания», т. е. такую теоретико-познавательную концепцию, которая обосновывает реальность бытия, притом бытия реально-идеального. Поэтому они оба могут быть отнесены к философскому направлению идеал-реализма, обосновываемому интуитивизмом.

Однако саму структуру  идеально-реального бытия Лосский  и Франк понимают по-разному. У  Лосского - это субстанциональные  деятели как конкретно-идеальные сущности. У Франка же - это абсолютное бытие, всеобъемлющее единство, или всеединство. «Абсолютное всеединство» включает в себя «с одной стороны, идеальное или вневременное бытие и, с другой стороны, бытие реальное или конкретно-временное». По другой формулировке: «...сущее делится лишь на временной поток реальности и вневременное бытие идеального». Однако Франк не разъединяет реальное и идеальное, временное и вечное, но усматривает связь между ними, ибо «само время и всякое временное бытие возможно не иначе, как на почве самой вечности», а «всякая погруженность в миг настоящего есть вместе с тем потенциальное бытие в вечности».

Другой пункт в разногласиях Н.О. Лосского и С.Л. Франка заключается  в том, что Лосский считал, что  не стоит все знание делить на два  вида – знание-мысль и знание-жизнь, как это делал Франк. Так как  «само логическое знание, правильно  развитое, может быть мыслящим видением самой подлинной жизни». Лосский  задается вопросом: «В чем же разница  между этими двумя видами знания?»  Франк же признает, что и в том  и в другом случае мы имеем часть  на основе целого. «Живое знание», - говорит  Франк, - есть обладание частью лишь на почве целого». Но и отвлеченное  знание всегда есть «частичное знание целого». Франк говорит, что «часть целого, поскольку она мыслится в  самом целом, то есть как неотъемлемый момент последнего и в  неразрывной  связи с  ним, соучаствует в  качестве целого», а это качество есть жизненность, целостность.

Правильно развитое отвлеченное  знание  состоит в том, что мы, хотя и подчеркиваем вниманием какую-либо сторону предмета, все же не отрываем ее от живого целого, а продолжаем созерцать  это целое так, что жизненность  части не утрачивается.

С.Л Франк указывает, что  знание-мысль есть только созерцание объекта, противостоящего субъекту, а знание-жизнь есть обладание  объектом. Но Н.О. Лосский возражает  ему и говорит, что это различие содержания и обладания действительно  могло бы существовать, но только в  том случае, что «если бы знание-жизнь  осуществлялось путем такого слияния  Я с предметом, при котором  уже не было бы субъекта и объекта, но тогда не было бы ни сознания, ни даже самосознания».  Такое состояние  нельзя назвать знанием, и даже подумать о нем можно только, как о  неосуществимой для ума задаче, вроде  того, как нарушение закона противоречия понятно лишь, как задача.

С.Л. Франк не всегда проводит разграничение между созерцанием  и обладанием, как это видно, например, из его слов, что интуиция есть «созерцательное  обладание самим предметом». Утверждая, что правильное логическое знание, достигнутое на почве интуиции, обладает всеми теми достоинствами, которые  С.Л. Франк приписывает знанию-жизни. Н.О. Лосский  говорит, что характерный  недостаток человеческого и вообще всякого ограниченного знания состоит  в том, что оно усматривает  в различном виде только некоторые  стороны предмета, а все остальное  созерцает в неразличённом виде. Только «безграничный разум, - по мнению                    Н.О. Лосского, - способен сразу все  сопоставить со всем и, например, созерцать  сплошность (а также индивидуальное бытие) так, чтобы она в самой  своей всесторонней различности  оставалось сплошностью».  Благодаря  такому пониманию логического знания, разновидность интуитивизма, отстаиваемая Н.О. Лосским, дает органическое сочетание  эмпиризма с рационализмом, вернее, это даже не сочетание, а полное слияние  эмпиризма и рационализма.