Философия евразийства

Федеральное агентство по образованию  РФ

«Государственный университет  управления»

Институт государственного управления и права

Государственное и муниципальное  управление

 

 

Реферат по философии на тему

«Философия  евразийства»

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила:                                                                   Студентка 2 курса очного                           отделения ИГУиП ГиМУ 2-1

Шиленкова Анжелика

 

Проверил:                                                              Семенкин Николай Семенович           

 

Москва 2012г.

Содержание

Введение 3

Глава 1. История и философия евразийства. 4

1.1«Евразийство как вариант русской идеологии» 5

1.2 Евразийская историософия 7

Глава 2. Евразийство в философии 8

2.1 Взгляды Николая Трубецкого 9

2.2 Основные взгляды В.Г. Вернадского 13

2.3 Основные идеи Н.П. Савицкого 16

Заключение 19

Список литературы 21

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

В современной России характерна тотальная  переоценка ценностей. Прежние идеи, авторитеты, кумиры, идолы, традиции, словом все, на чем была основана общественно-государственная  жизнь последних семи-восьми десятилетий, повергнуты в прах и отброшены  в сторону. Не прижились и навязываемые стране западнические либерально-демократические  доктрины, использование которых, как  и в начале прошлого, XX века, ввергли  Россию в период бедствий. Перед  русским обществом стоит проблема, подобная той, что была решена в IX столетии: на каких идеологических основах  продолжить свою историю. Партия «Евразия»  считает, что таким основанием является евразийство. Ниже приводится каноническое изложение вопроса о том, что  собой представляет евразийство, опубликованное в только что вышедшем «Философской словаре терминов». «ЕВРАЗИЙСТВО —  социально-философское учение и  идейно-политическое движение русского зарубежья, наиболее активно проявившее себя в 20-30-е гг. XX в. Ряд исследователей ведут отсчет деятельности евразийского движения с 1921 г., с момента выхода в свет первого коллективного  труда «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев» (София, 1921), авторами которого были философ, лингвист, культуролог Н.С. Трубецкой, географ, историограф, экономист П.Н. Савицкий, культуролог, музыковед, философ  П.П. Сувчинский и богослов, философ, историк Г.В. Флоровский. Не лишена оснований  также точка зрения, что начало Е. связано с выходом в свет основополагающей работы Н.С. Трубецкого «Европа и человечество» (София, 1920), — своеобразный катехизис евразийского учения.

 

 

Глава 1. История и философия евразийства.

Толчком к возникновению евразийства  послужила критика европоцентризма, содержавшаяся в книге Н. С. Трубецкого «Европа и человечество» (София, 1920). На книгу отозвался в журнале «Русская мысль» П. Н. Савицкий. В его рецензии «Европа и Евразия» были высказаны некоторые идеи будущего евразийства. В ходе обсуждения книги Трубецкого в Софии сложился евразийский кружок (Трубецкой Николай Сергеевич, Савицкий Пётр Николаевич, Флоровский Георгий Васильевич и Сувчинский Пётр Петрович). Его члены положили начало евразийству, выпустив сборник статей «Исход к Востоку». Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев. Книга 1 (София, 1921).

В 1922 году в Берлине вышел второй сборник «На путях», затем в 1923 — «Россия и латинство». В 1923 году было создано евразийское книгоиздательство (на деньги английского миллионера-востоковеда Сполдинга) и стал выходить программный альманах евразийцев — «Евразийский временник» (первый номер в 1923, второй — в 1925, третий — в 1927). Одновременно стал выходить журнал «Евразийские хроники», а с 1928 года — газета «Евразия» (Париж). Евразийцы выпустили также два коллективных манифеста — "Евразийство: опыт систематического изложения (1926) и «Евразийство (формулировка 1927 года)». В Евразийском книгоиздательстве выходили книги самих евразийцев (Н. С. Трубецкой «Наследие Чингисхана» П. Н. Савицкий «Россия — особый географический мир», Г. В. Вернадский «Евразийское начертание русской истории» и др.) и близких к ним авторов.

Евразийство превратилось из маленького кружка в разветвленную эмигрантскую организацию с отделениями во всех центрах русского зарубежья. Самые  крупные евразийские организации  были в Праге и Париже. К евразийству  примкнули многие видные эмигрантские ученые (Г. В. Вернадский, Н. Н. Алексеев, Р. О. Якобсон, Л. П. Карсавин, В. Э. Сеземан, Д. П. Святополк-Мирский и др.)С евразийцами сотрудничали П. Бицилли, А. Карташев, С. Франк, Л. Шестов и др. В то же время в 1923 году с евразийством порвал один из его основателей — Г. В. Флоровский, а в 1928 году он выступил с его резкой критикой — статьей «Евразийский соблазн».

С 1926 года возникли организационные  структуры евразийства (Совет евразийства), в который вошли Н. С. Трубецкой, П. Н. Савицкий, П. П. Сувчинский и П. Арапов. Евразийство стало политизироваться, его лидеры пытались наладить связь с оппозицией в СССР, в связи с чем тайно посещали СССР. В итоге они стали жертвой мистификации ГПУ (операция «Трест»).

В 1928—1929 годах произошел раскол евразийства в связи с просоветской и пробольшевистской деятельностью  левой группировки, выпускавшей  газету «Евразия» (Л. Карсавин, С. Эфрон, Д. Святополк-Мирский и др.). Из руководства  евразийского движения в знак протеста вышел Н. С. Трубецкой. П. Н. Савицкий и Н. Н. Алексеев выпустили брошюру «Газета „Евразия“ — не евразийский орган», в которой объявляли левое евразийство антиевразийством. Те же идеи звучали в «Евразийском сборнике» (1929).

Левые евразийцы вскоре покинули ряды движения, некоторые из них вернулись  в СССР и там стали жертвами политических репрессий. В начале 1930-х годов «правым евразийцам» удалось восстановить движение и даже создать эмигрантскую Евразийскую партию (1932). Были выпущены сборник «Тридцатые годы», шесть номеров журнала «Евразийские тетради». В 1931 году в Таллине выходила ежемесячная евразийская газета «Свой путь». Евразийцы сотрудничали с пореволюционными группировками, публиковались в журнале Ширинского-Шихматова «Утверждения», участвовали в оборонческом движении (РОЭД). Но былой популярностью евразийство уже не пользовалось. К 1938 году оно сошло на нет.

По определению некоторых ученых, евразийцы «поддерживали антизападные, изоляционистские, империалистические и идеократические аспекты раннего советского режима и видели в нем частичную преемственность царской империи».

1.1«Евразийство как вариант русской идеологии»

К евразийскому движению присоединяется целый ряд выдающихся интеллектуалов русского зарубежья: правовед Н.Н. Алексеев, философ Л.П. Карсавин, литературоведы и критики А.В. Кожевников (Кожев) и Д.П. Святополк-Мирский, религиозный  философ и публицист В.Н. Ильин, писатель В.Н. Иванов, экономист Я.Д. Садовский, историк Г.В. Вернадский, востоковед Э. Хара-Даван, философ С.Л. Франк и многие другие.

Евразийское учение представляет собой  в наиболее полном объеме разработанный  вариант русской идеи, охватывающий самые разнообразные научные, религиозные, философские концепции, в центре которых — идея России как самобытной цивилизации.

Главной задачей философских исканий  евразийцев было создание идеологии  России, где были бы соединены в  диалектическом единстве наука, религия, философия. Поэтому в их теоретических  разработках важное место занимают понятия евразийского мироощущения и евразийского умонастроения, истоки которых мы находим у Гоголя, Тютчева, Достоевского, Блока, Волошина, Ломоносова, Карамзина, Менделеева, Мечникова и  др.

Ближайшим идейно-политическим источником евразийского учения являются учения славянофильства и особенно К. Леонтьева. У ранних славянофилов евразийцы  восприняли прежде всего идею соборности как «единства во множестве». Соборность — высший принцип существования  личности, социальной группы, класса, государства, этноса. Высшей в иерархии соборности является соборность Православной церкви. Очень близко евразийцам учение позднего славянофила Данилевского о культурно-исторических типах, доведенное до крайней отточенности Трубецким: «Нет культур высших и  низших — есть различные». Целиком  разделяют евразийцы и взгляды  Данилевского по проблеме противостояния России и Запада. Они резко критикуют  попытки европейской цивилизации  абсолютизировать свои ценности, выдать свою культуру за общечеловеческую.

Идея полинародности субъекта российской истории доведена евразийцами до совершенства. Приоритетными в его  формировании являются не язык, не кровь, а прежде всего общая историческая судьба, во многом обусловленная месторазвитием. Категория месторазвития как  социально-пространственный континуум  играет ключевую роль в евразийской  историографии и социальной философии. Евразийство — единственное, по оценке Бердяева, постреволюционное  учение. Истоки революции евразийцы  видят не в «заговоре кучки  смутьянов, доставленных в запломбированных вагонах в Россию», а как неизбежное следствие процесса европеизации России, начатого Петром I и продолженного  его бездарными преемниками. Европеизация привела к резкому социальному  расслоению и абсолютному отрыву «правящего отбора» от широких народных масс, что сделало революцию —  смену правящего отбора — необходимой. Революцию надо принять как завершение эпохи европеизации России, как факт, и думать о ее дальнейшей судьбе. Вывод о неизбежности революции не сделал евразийцев друзьями коммунистов и большевиков. К слову, евразийцы первыми развели понятия «коммунизм» и «большевизм», считая, что последний гораздо ближе к реальной русской действительности, к органическим инстинктам русского народа, нежели европейский коммунизм. Однако и власть большевиков в России, по мнению евразийцев, должна неминуемо пасть, ее с необходимостью должна сменить власть «правящего отбора», проведенного на основе евразийского учения — идеократии.

1.2 Евразийская  историософия

 

Большая роль принадлежит евразийской историософии, выводы которой резко противоречат официальной историософии императорской России, равно как и советской историографии. В центре ее стоит идея о значительно большем влиянии на судьбы России восточного (туранского, монгольского) элемента, чем это было принято думать раньше. Россия должна рассматриваться как наследница Великой монгольской империи Чингисхана, провинцией которой она являлась на протяжении четверти тысячелетия. Такие атрибуты Великой монгольской империи, как жесткая государственность, единоначалие, приоритет военной мощи, служение подданных высшей идее, жертвенность и вместе с тем веротерпимость, отсутствие национальных и сословных ограничений при формировании власти, равенство перед законом, вошли в качестве социального инстинкта в самосознание российско-евразийского народа, определили его социальную психологию и поведение. Все это, считают евразийцы, должно быть учтено в будущем постбольшевистском устройстве России. В своем проекте будущего государственного устройства России евразийцы предусматривали однопартийную систему, многопартийность — следствие европейской цивилизации — не подходит к российским, евразийским условиям, федеративное государство под управлением ведущего отбора, выдвигаемого непосредственно народом. В экономике предполагалось обеспечить гармоничное сочетание коллективной и частной собственности на основе «общего дела». В духовной жизни главная роль отводилась идеологии православия. Соборное евразийское сообщество должно быть симфоничным, как в громадном оркестре, где сотни музыкантов исполняют свою партию, не теряя своей индивидуальности и достигая вместе великолепного звучания общей мелодии.

Сегодня можно с полным основанием говорить о ренессансе евразийского учения. По мнению чл.-кор. РАН, директора  Института Дальнего Востока M.Л. Титаренко, «Евразийство может стать не только идеологией российского обновления, новой парадигмой возрождения России, но и дать пример новых идей межцивилизационных отношений в постиндустриальном информационном обществе». Все более актуально звучат предсмертные слова «последнего евразийца» Л.Н. Гумилева: «Если России суждено возродиться, то только через евразийство».

Глава 2. Евразийство в философии

Евразийская, в соответствии со своим месторасположением, русская культурная среда получила основы и как бы крепящий скелет исторической культуры от другой «евразийской» культуры. В нашей истории были разные периоды. Менялись идеологии, модели государственного устройства, место, которое наш народ и государство занимали в контексте других народов и государств. Но всегда, от Киевской Руси до нынешней демократической России, пройдя через времена страшного упадка и невероятного взлета (когда влияние нашего государства простиралось на половину мира), Россия сохраняла нечто неизменное — то, без чего не было бы самого понятия «Российское Государство», не было бы единства нашего культурного типа.

Философия евразийства стремится  охватить и обобщить именно этот вектор — неизменный, сохраняющий свою внутреннюю сущность, и вместе с тем постоянно развивающийся. Определяя русскую культуру как «евразийскую», евразийцы выступают как осознаватели русского культурного своеобразия. Помимо россиеведения евразийцы занимались созданием и обоснованием качественно новых принципов национальной идеологии России и осуществляли на их основе политическое действие. В этом отношении они имеют еще больше предшественников, чем в своих чисто географических определениях. Таковыми в данном случае нужно признать всех мыслителей славянофильского направления, включая Гоголя и Достоевского (как философов-публицистов).

Евразийцы в целом ряде идей являются продолжателями мощной традиции русского философского и исторического мышления. Ближайшим образом эта традиция восходит к 30–40-м годам ХIХ века, когда начали свою деятельность славянофилы. В более широком смысле к этой же традиции должен быть причислен ряд произведений старорусской письменности, наиболее древние из которых относятся к кон. XV — нач. ХVI вв. Когда падение Царьграда (1453 г.) обострило в русских сознание их роли как защитников Православия и продолжателей византийского культурного преемства, в России родились идеи, которые в некотором смысле могут почитаться предшественницами славянофильских и евразийских. Такие «пролагатели путей» евразийства, как Н.В. Гоголь или Ф.М. Достоевский, но также иные славянофилы и примыкающие к ним, как Хомяков, Леонтьев и др., подавляют нынешних «евразийцев» масштабами исторических своих фигур. Но это не устраняет обстоятельства, что у них и евразийцев в ряде вопросов мысли те же, и что формулировка этих мыслей у евразийцев в некоторых отношениях точнее, чем была у их великих предшественников. Поскольку славянофилы упирали на «славянство» как на то начало, которым определяется культурно-историческое своеобразие России, они явно брались защищать труднозащитимые позиции. Между отдельными славянскими народами безусловно есть культурно-историческая и более всего языковая связь. Но как начало культурного своеобразия понятие славянства во всяком случае, в том его эмпирическом содержании, которое успело сложиться к настоящему времени, — дает немного. Формула «евразийства» учитывает невозможность объяснить и определить прошлое, настоящее и будущее культурное своеобразие России преимущественным обращением к понятию «славянства»; она указывает — как на источник такого своеобразия — на сочетание в русской культуре «европейских» и «азиатско-азийских» элементов. Поскольку формула эта констатирует присутствие в русской культуре этих последних, она устанавливает связь русской культуры с широким и творческим в своей исторической роли миром культур «азиатско-азийских»; и эту связь выставляет как одну из сильных сторон русской культуры; и сопоставляет Россию с Византией, которая в том же смысле и так же обладала «евразийской» культурой…