Падение нравственности в российском обществе

Интернет переполнен фильмами, где в деталях показано, как  ученики избивают своих учителей, пожилых людей убивают ради того, чтобы завладеть их квартирами; пьяные матери выкидывают из окон своих младенцев; существует работорговля (в XXI веке!), причём в прямом, а отнюдь не в метафорическом смысле слова; развязно-агрессивные  юнцы демонстративно не уступают места  в транспорте пожилым людям, а  порой и способны убить за сделанное  им замечание (в г. Кольчугино компания подонков, распивавшая водку на мемориале  героям Великой Отечественной войны, убила и сожгла на «Вечном огне»  человека, попытавшегося их усовестить); широко распространены секты, практикующие помимо всего прочего и человеческое жертвоприношение, а типичной реакций  значительной части нашей молодежи на гибнущего рядом человека стал ... хохот. Все это - не сцены из «фильмов ужасов», а наша жизнь. Поражают не только сами подобные явления, но и толерантность  к ним, восприятие их как привычных, а не как из ряда вон выходящих, как нормы нашей жизни. «Ежедневно сталкиваясь с вопиющими фактами  беззакония и произвола, люди утрачивают остроту реакции на них, постепенно проникаются безразличием к происходящему», - пишет О. Т. Богомолов [4, с. 19]. А К. Н. Брутенц отмечает, что «Россияне почти без всякого протеста и нравственного неприятия (курсив мой. - А. Ю.) выживают в условиях тотальной коррупции, всеохватывающего взяточничества, сопровождающего едва ли не каждый их шаг, разгула криминалитета» [5, с. 396 - 397], так формируется терпимость к злу и смирение перед ним, способствующие его утверждению во все более жестоких формах.

При всем разнообразии описанных  явлений, а также процессов, характеризуемых  приведенными выше статистическими  данными, их можно подвести под общий знаменатель, которому название «моральная деградация» современного российского общества или, используя известное выражение Э. Гидденса, «испарение морали». Отмечается, что «нарушения общественной морали, норм социальной справедливости, представлений о гражданской чести и ответственности встречаются у нас на каждом шагу» [4, с. 19]. И закономерно, что согласно результатам социологических опросов, падение нравов воспринимается нашими согражданами как одна из главных проблем современной России, «порча нравов» расценивается ими в качестве одного из худших результатов наших реформ [6].

Моральная деградация современного российского общества констатируется представителями самых различных  наук, и ее можно считать подлинно «междисциплинарным» фактом. Психологи  демонстрируют, что «Россия на долгие годы оказалась «естественной лабораторией», где нравственность и правовое сознание граждан проходили суровые испытания» [7, с. 17]; социологи показывают, что  «в конце XX - начале XXI века российское общество, ввергнутое государством сначала  в «перестройку», а затем в  «радикальные реформы», постоянно испытывало моральные девиации и дефицит  не столько социальных, экономических  и политических, сколько нравственных ориентиров, ценностей и образцов поведения; акцентируют «моральную аберрацию» мышления наших политиков - его дистанцирование от моральных  ценностей и ориентиров, которые  в нем вытеснены категориями  экономического характера, такими как  экономический рост, размер ВВП, показатели инфляции и др. [6, с. 225]; экономисты отмечают, что «среди составляющих той непомерной социальной цены, которую пришлось заплатить за радикальные экономические  реформы в России, - пренебрежение  нравственно-психологическим миром  человека», подчеркивая «интенсивное искоренение морально-этической  составляющей их социального бытия» [8, с. 588]; искусствоведы констатируют, что «у нас сформировалась тотально аморальная система» [9, с. 73]; философы связывают происходящее в современной  России с тем очевидным фактом, что свобода приводит к высвобождению  не только лучшего, но и худшего в  человеке, и, соответственно, должна предполагать ограничения на высвобождение худшего. «Что сделает из политической свободы  человек, который не созрел для неё  и переживает её как разнуздание? - задавался вопросом И. А. Ильин и  отвечал, - он сам становится опаснейшим врагом чужой и общей свободы» [10, с. 146]. Что и произошло в нашей  стране в начале 1990-х.

Рис. Динамика нравственного состояния современного российского общества

Институт психологии РАН, в русле развиваемой в нем  количественной макропсихологии [См.: 14 и др.], разработал индекс нравственного  состояния общества (ИНСО), основанный на интеграции таких показателей, как  количество (на 100 тыс. жителей): 1) убийств  и 2) беспризорных детей, 3) индекс коррупции, 4) индекс Джини, выражающий неравномерность  распределения доходов (см. Приложение). Динамика количественно оцененного таким образом нравственного  состояния российского общества в годы реформ показана на рисунке.

Как видно, нравственное состояние  нашего общества (1991 -1994 гг.) ежегодно ухудшалось, потом улучшалось до «дефолтного» 1998 г., после чего вновь ухудшалось (до 2002 г.), а затем вновь обнаружило тенденцию к ежегодному улучшению (за 2007 - 2008 гг. индекс не рассчитан ввиду  того, что соответствующие статистические данные пока отсутствуют)^[1].

Обращает на себя внимание и тот факт, что количественно  оцененное нравственное состояние  нашего общества в первые годы реформ ухудшалось высокими темпами, что свидетельствует  о связи его ухудшения именно с реформами и с сопутствовавшими им событиями, а в течение последующих  лет, хотя и обнаруживало нелинейную, «волнообразную» динамику, уступало уровню 1990 г. почти в 2 раза.

Причины и последствия  падения нравов

Среди основных причин падения  нравов в пореформенной России обычно отмечаются следующие. Общее ослабление контроля над поведением граждан, трансформация  которого, как показывает история  и опыт других стран, характерно для  «турбулентных», изменяющихся обществ, и неизбежно сопутствуют радикальным  реформам. Нравственные качества реформаторов^[2], многие из которых были рекрутированы в «демократы» из партийных и комсомольских работников, превратили ресурс административной власти в доступ к собственности и свою личную безнравственность обобщили в удобную им идеологему «ненужности морали» для рыночной экономики.

Специфический характер «трех  источников и трех составных частей»  современного российского бизнеса, которыми послужили: а) бывшие советские  «цеховики», т.е. подпольные производители  товаров и услуг, б) представители  криминального мира, в советские  годы облагавшие данью «цеховиков»  и применившие свой опыт в условиях рыночной экономики, в) партийные и  комсомольские работники, с поразительной  легкостью сменившие социалистическую мораль на псевдокапиталистическую, а, по сути, на криминальную. Распространение  в начале 1990-х гг. таких идеологем, как «можно все, что не запрещено  законом», «надо жить по закону, а  не по совести», «главное деньги, и неважно  какими путями они заработаны» и  др., по существу, отрицающих всякую мораль, - решение давней российской альтернативы «по совести или по закону?»  в пользу последнего и приведшее  к тому, что наше общество стало  жить и не по совести, и не по закону, а «по понятиям»^[3].

Распространившееся в  начале реформ псевдолиберальное^[4], основанное на «доктрине вульгарного либерализма» [14, с. 417], понимание свободы как несоблюдения любых правил и запретов^[5], как разнузданность и безответственность, охотно ассимилировано некоторыми слоями нашего общества.

Криминализация (не только в  общепринятом - рост преступности и  др., но и в расширенном смысле слова - криминализация «всей общественной жизни»), включающая обилие кинофильмов  про «хороших бандитов», популярность криминальной лексики («наезды», «разборки» и т.п.), ужесточение, «брутализация» этой жизни, широкое распространение  силовых схем разрешения спорных  ситуаций, престижность подчеркнуто  агрессивного поведения и т.д.^[6]

Привлекательность закрепляемых «амнистией прошлого» негативных образцов поведения, создаваемых наиболее успешными  людьми современной России, которые  сколотили свои состояния за счет нарушения законов и норм морали (неважно, что имярек в прошлом  бандит, сейчас он - «респектабельный бизнесмен», а его прошлое не имеет значения).

Аномия - разрушение системы  моральных норм и их рассогласование  друг с другом, характерная для  всех постсоциалистических обществ  и пришедшая на смену гиперномии - сверхнормированности - социалистических режимов^[7].

Упразднение социальных институтов морального контроля, в роли которых в советском обществе выступали партийная и комсомольская организации, товарищеские суды, народный контроль и т.д., которые при всех их общеизвестных недостатках выполняли очень важную социальную функцию - морального контроля.

Господство «экономического  детерминизма» в подходах к решению  основных проблем нашего общества^[8].

То обстоятельство, что  хотя единство обучения и воспитания считалось одним из краеугольных камней отечественной системы образования, с начала 1990-х гг. государство  у нас, по существу, ушло из сферы  воспитания.

Не имея в данном контексте  возможности для развернутого изложения  и обсуждения этих причин, подчеркнем, что нравственное состояние общества, которое сторонники «экономического детерминизма» склонны игнорировать, относя, по их явно уничижительному выражению, к «так называемой социалке», имеет в системе социальных процессов, по существу, многокомпонентный статус, представляя собой одновременно три аспекта: а) индикатор состояния общества, б) следствие происходящих в нем процессов, в) основу того, что ожидает это общество в будущем. Последнее с особой отчетливостью проявляется в низкой рождаемости, которая в последние годы обозначается, в том числе и органами власти, в качестве одной из ключевых проблем современной России.

Как показывают исследования, чисто экономические меры стимуляции рождаемости могут дать ее прирост  в пределах 15 - 20%, поскольку основное влияние на нежелание иметь детей  оказывают неэкономические факторы. Среди них, как демонстрируют  опросы, одно из первых мест занимает нежелание  рожать их в такой стране, нравственное неблагополучие которой акцентируется респондентами [22]. А. Ю. Шевяков приводит данные о том, что «изменения тенденций рождаемости и смертности в России на 85 - 90% обусловлены избыточным неравенством и высокой относительной бедностью населения», выражающими нравственное состояние нашего общества, и подчеркивает, что «связь между социально-экономическими факторами и демографическими показателями опосредована психологическими реакциями людей и вытекающими из этих реакций поведенческими установками» [23, с. 305]. А В. К. Левашов «катастрофическую депопуляцию» современной России объясняет «нравственным разрывом между обществом и государством» [6, с. 259] [там же, с. 426^[9]]. Как констатирует Р. С. Гринберг, «демографические исследования показывают, что более двух третей причин депопуляции России связан с такими возникшими в постсоветский период социально-психологическими феноменами, как социальная депрессия, апатия и агрессия» [8, с. 588], одни из которых (например, массовая агрессивность) являются непосредственными проявлениями разрушения нравственности, другие - апатия, депрессия и др. - массовой психологической реакцией на ее разрушение. В частности, перманентное ощущение безнравственности, враждебности и агрессивности окружающей среды вызывает у человека стресс, апатию, депрессию и т.п., в свою очередь, порождающие психические расстройства, заболевания нервной системы, сердечнососудистые, желудочно-кишечные и прочие болезни. По данным Всемирной организации здравоохранения, от 45% до 70% всех заболеваний связаны со стрессом, а такие психосоматические заболевания, как неврозы, нарушения сердечно-сосудистой деятельности, язвенные поражения желудочно-кишечного тракта, иммунодефицита, эндокринопатии и опухолевые заболевания обнаруживают от него прямую зависимость [24].

Падение нравов играет важную роль среди мотивов самоубийств, а также имеет прямое отношение  к удручающей статистике наркомании, алкоголизма, несчастных случаев и  др., являющихся основными проявлениями физического саморазрушения нашего общества. А. Ю. Мягков и СВ. Ерофеев  отмечают, что «в теориях социальной интеграции рост самоубийств традиционно  считается важным признаком усиления напряженности и самодеструктивности  в обществе, являющихся, в свою очередь, следствием глубоких девиаций в социальных структурах и отсутствия ценностно-нормативного единства» [25, с. 54]; констатируют, что  «продолжающийся рост самоубийств - это та цена, которую мы до сих  пор вынуждены платить за нецивилизованные формы перехода к рынку» [там же, с. 50].

Аналогичные закономерности прослеживаются и в истории, в  частности, «история дает немало примеров, начиная с гибели Римской империи, когда в целом экономически благополучные  государства погибали в результате падения морального уровня населения» [26, с. 9]. А Б. Кузык на материале  важнейших исторических циклов эволюции российского государства показывает, что каждому его политическому  и экономическому подъему и спаду  всегда предшествовал, соответственно, подъем или спад духовной жизни и  нравственности [27].

Вопреки провозглашенному отечественными реформаторами тезису о «ненужности» морали для рыночной экономики, их тесная связь показана еще в классических трудах М. Вебера и его последователей. Очевидна она и для представителей современного российского бизнеса. Так, президент группы компаний «Рольф»  С. А. Петров подчеркивает, что «требования  морали - это не какой-то привесок к  бизнесу, навязываемый ему некими общественными  силами, то есть извне, а залог его  успешного развития» [28, с. 422]. Закономерность, состоящая в том, что «чем выше уровень духовно-нравственного развития основной массы населения, тем успешнее развивается экономическая и  политическая система страны» [29, с. 367], «состояние экономики напрямую зависит от духовного, нравственного  состояния личности» [14, с. 416], получает множественные подтверждения. А  полученные нами данные демонстрируют, что нравственное состояние российского  общества, количественно оцененное  описанным выше способом, обнаруживает высокие корреляции с различными показателями его инновационной  активности (табл. 2).

Уровень нравственности оказывает  существенное влияние и на социально-политические процессы. В частности, трудно не согласиться  с тем, что «этика и есть сердце демократии» [30, с. 394], поскольку последняя  предполагает доверие граждан к ее институтам, которое невозможно без подчинения деятельности этих институтов базовым этическим принципам. По словам бывшего президента СССР М. С. Горбачева, «без нравственного компонента любая система будет обречена» [31, с. 14]. А Митрополит Кирилл выразился еще более категорично: «Нравственность есть условие выживания человеческой цивилизации - не больше и не меньше» [13, с. 372].

Таблица 2. Связь  нравственного состояния российского  общества с показателями инновационной  активности