А.Н.Гвоздев - один из теоретиков детской речи

     Говоря об истории изучения детской речи в нашей стране, нельзя не упомянуть имени К.И. Чуковского, который в своей книге «От двух до пяти» на большом фактическом материале показал, что в дошкольном возрасте ребенок обладает «огромной речевой одаренностью», способностью на основе анализа речи взрослых быстро усваивать правила родного языка.

Широко известны ставшие классическими труды по детской речи А.Н. Гвоздева, который провел большую эмпирическую работу по сбору данных речевого развития своего сына Жени, а затем их лингвистическому анализу и обобщению. В дневнике наблюдений, который А.Н. Гвоздев вел с 1923 по 1930 г., впервые были преодолены недостатки дневниковых записей, осуществляемых неспециалистами. Результаты многолетних наблюдений были обобщены А.Н. Гвоздевым в двух монографиях: «Усвоение детьми

 

15

звуковой стороны русского языка» и «Формирование у ребенка грамматического строя русского языка».

Можно различать по крайней мере три направления онтолингвистических исследований: 1) изучение освоения родного языка тем или иным конкретным ребенком; 2) исследование общих закономерностей освоения одного языка разными детьми; 3) выявление общих закономерностей освоения разными детьми разных языков. Все три задачи непосредственным образом связаны, но ясно при этом, что решение каждой из последующих так или иначе базируется на решении предыдущих. В основе всей пирамиды в любом случае лежит выяснение конкретного пути конкретного ребенка в его родной язык, и потому одним из самых достоверных методов изучения является способ так называемое case study - подробное и тщательное описание каждого "языкового приобретения"ребенка в области восприятия речи или речевого продуцирования, любой стандартной или нестандартной речевой или неречевой реакции ребенка, любого вопроса или суждения металингвистического характера.

 
 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

16

 

Глава 2. Основные положения по развитию детской речи в книгах

 

2.1 Роль трудов А.Н.Гвоздева в развитие теории детской речи

 

Речевой онтогенез: взгляд лингвиста Н.С.Жукова, по трудам А.Н. Гвоздева             Труды замечательного лингвиста А.Н. Гвоздева по детской речи известны всем, кто с той или иной целью исследует речь ребенка: его знают и лингвисты, и психологи, и логопеды – и в нашей стране, и за рубежом. В 1973 году Н.С.Жукова провела большую работу – тщательный анализ книги А.Н.Гвоздева "Вопросы изучения детской речи" и на его основании разработала таблицу – "Схему системного развития нормальной детской речи". Эту схему автор предлагает использовать "в качестве условного эталона закономерностей овладения детьми родным (русским) языком", поскольку при оценке речи детей с ОНР Н.С.Жукова рекомендует выявлять "не только речевые нарушения, но и то, что уже усвоено ребенком и в какой степени усвоено".

А.Н.Гвоздев указывает на основные особенности детского языка: 1) детский язык представляет собой эволюцию языка, направляемую воздействием языка окружающей среды; 2) по отношению ко многим группам языковых явлении о усвоение детьми родного языка проходит со строгой закономерностью и характеризуется у разных детей одними и теми же чертами; эта особенность говорит о том, что усвоение родного языка определяется такими общими психофизиологическими условиями, которые действуют одинаково у всех людей и которые поэтому кладут свой отпечаток и на структуру языка.                                                                             А.Н.Гвоздев не употреблял термин «психолингвистика», появившийся значительно позднее, однако А.Н.Гвоздев был первым, кто открыл и описал такие явления детской речи, которые впоследствии были признаны псхолингвистическими универсалиями. Процессы, протекающие в детской речи, проще, чем в речи взрослых, доступнее для изучения, поэтому в качестве аналога модели речевой деятельности взрослых в психолингвистике рассматривается детская речь.         Язык детской литературы тесно связан с особенностями детского речевого развития, которые изучает онтолингвистика. Ведь детские писатели обязательно учитывают особенности детской речи при отборе языковых средств произведения. Поэтому в нашей работе нельзя не остановиться на основных исследованиях в области онтолингвистики.    Особое внимание изучению особенностей детской речи уделял А.Н. Гвоздев в своей книге «Вопросы изучения детской речи». Он считал,

17

что изучение детского языка играет огромную роль для исследования разного рода вопросов, поставленных перед языкознанием.     Изучение усвоения ребенком родного языка охватывает у ученого все языковые уровни: фонетическую систему, морфологический и синтаксический строй, усвоение лексики.       Широкое научное значение исследований А.Н. Гвоздева обусловлено тем, что развитие детской речи рассматривалось им, прежде всего, в лингвистическом плане, в котором детская речь до него не изучалась. «Ученому удалось многократно, на самом различном лингвистическом материале проследить и показать, что процесс овладения средствами языка зависит от объективных особенностей самих этих средств и потому, несмотря на индивидуальные расхождения у отдельных детей, этот процесс имеет у них много общего».         Гвоздев в своей работе отмечает, что детское словотворчество по аналогии (например, мастер сапогов – сапожник, а мастер ножей – «ножник») может служить «удобным источником для характеристики основного морфологического запаса разговорного литературного языка».   Особое внимание в работе «Вопросы изучения детской речи» уделяется «детской этимологии», выражающиеся в том, что ребёнок доходит до понимания слова путём его разложения на морфологические элементы. Как указывает Гвоздев, данный вид детских этимологий «вполне однороден с народными этимологиями».          Он в своём исследовании приводит пример осмысления ребёнком слова на основе его морфологизации: «Адик П. спрашивает: Тётя Наташа, ты знаешь, где часовня? Я вот знаю. На вокзале, где садятся в Щёлково. Вокзал – часовня, потому что там часы» (курсив А.Н. Гвоздёва).     Или ещё подобный пример: Юра С. спрашивает другого мальчика: Ты знаешь, что такое природа? – Нет. – Кто тебя природил? Природа. А твою маму? Тоже природа». А.Н. Гвоздев выделяет ещё одну разновидность «детских этимологий», когда ребёнок отмечает сходство в значении слова, хорошо ему знакомого, с другим, указывая на звуковое сходство между ними. Приводится следующий пример: «Женя Г. говорит о чёртике: Знаешь, почему он так называется? Он чертит. – Что же он чертит? – Бумагу» (курсив А.Н. Гвоздева).            Как видно, в детских этимологиях обнаруживается, что ребёнок выделяет основу, общую для нескольких слов. Рассмотрение же самих детских неологизмов показывает, что, создавая их, ребёнок пользуется морфологическими элементами языка с изумительным умением.   Помимо детской этимологии в книге «Вопросы изучения детской речи» рассматривается усвоение грамматического строя языка ребёнком, причём Гвоздев показывает очень подробно особенности речевого строя в разных возрастных периодах: от одного года до семи лет. Для нашего исследования наиболее интересен возраст от шести до семи лет, так как исследуемые повести-сказки Э. Успенского предназначены именно для данного возраста.

18

В шесть – семь лет, как указывает А.Н. Гвоздев, у ребёнка в речи продолжается «замена одного рода другим». Чаще всего происходит переход из среднего рода в женский (чучело – чучела) и из мужского рода в женский (орешек – орешка). Особую распространённость в данный возрастной период приобретает ошибочное употребление нижеследующих суффиксов:

1)  – ик – (зверик, лёдик, госиздатик);

2)  – иц – (лыжицы, бандитица);

3)  – ин – (врагиня);

4)  – от – (больнота);

5)  – ость (ровность);

6)  – учк – (брызгучка);

7)  – их – (голубиха);

8) – инн – (новинный);

9) – ач – (жгачий);

10) – аст – (кулакастый);

Также, в речи детей возрастом от шести до семи лет наблюдается образование глаголов с суффиксом – ан – (-ану-) для обозначения однократности и интенсивности действия (тряханёшь, метану).

Гвоздев в своей работе выделяет 3 основных периода формирования грамматического строя русского языка в речи ребёнка:

1.  Период предложений, состоящих из аморфных слов-корней, «которые употребляются в одном неизменном виде во всех случаях» (от 1 года до 1,5 лет);

2.  Период усвоения грамматической структуры предложения, «связанный с формированием грамматических категорий и их внешнего выражения» (от 1,5 лет до 3 лет);

3.  Период усвоения морфологической системы русского языка, «характеризующийся усвоением типов склонения и спряжения» (от 3 лет до 7 лет).

В книге «Вопросы детской речи» А.Н. Гвоздев делает вывод, что ребёнок в семь лет овладевает только разговорно-бытовым стилем русского языка. Книжный стиль в это время остаётся ещё неусвоенным и непонятным. Неслучайно, для языка повестей-сказок Э. Успенского характерно частое употребление разговорной и просторечной лексики.

Большой вклад в изучение особенностей детской речи и мышления, которые, безусловно, влияют на отбор автором языковых средств детской литературы, внёс К.И. Чуковский, написавший книгу «От двух до пяти». Корней Иванович считал каждого ребёнка на нашей планете величайшим тружеником: «достаточно приглядеться, возможно, внимательнее к сложной системе тех методов, при помощи которых ему удается в такое изумительно короткое время овладеть своим родным языком, всеми оттенками его причудливых форм, всеми тонкостями его суффиксов, приставок и флексий».

Чуковский отмечает, что ребенок всего за три года – от двух до пяти лет – осваивает основные богатства родного языка. И осваивает он их не как

19

прилежный «зубрила», а как поэт. «У двухлетних и трехлетних детей такое чутье языка, что создаваемые ими слова отнюдь не кажутся калеками и уродами речи, а, напротив, очень метки, изящны, естественны: «сердитки» – морщинки, «духлая» – пахнет духами, «всехный» – всеобщий. Сплошь и рядом случается, что ребенок изобретает слова, которые уже есть в языке, но неизвестны ни ему, ни окружающим (обутка, одетка)».

К.И. Чуковский указывает также, что все дети склонны к словотворчеству, хотя сами этого зачастую не замечают. Это явление он называет «одним из самых изумительных феноменов детства».

Даже те ошибки, которые нередко делает ребенок при этом творческом усвоении речи, свидетельствуют, по мнению Чуковского, об огромной работе, совершаемой его мозгом «по координации знаний» (почтаник – почтальон, по аналогии со словами с суффиксом – ник–; пожарник, сапожник, печник). Писатель также считает, что в два года всякий ребенок становиться на короткое время гениальным лингвистом, а к пяти – шести годам эту гениальность утрачивает, так как к этому возрасту ребёнком уже полностью усвоены основные принципы родного языка.

Значительное место в исследованиях детской речи занимают работы С.Н. Цейтлин. Она считает, что развитие детской речи нельзя рассматривать отдельно от развития мышления. Ведь когнитивное развитие является базовым по отношению к языковому, а языковое развитие, в свою очередь, оказывает воздействие на развитие когнитивное

Цейтлин также отмечает в работе «Язык и ребёнок. Лингвистика детской речи» значимость изучения детских инноваций. Она выделяет два типа новообразований в детской речи:

1) инновация, когда соответствующая языковая единица имеется во взрослой языковой системе, но создана иным способом. Например, мы говорим «ищу», а ребенок сказал «искаю», мы говорим «поезда», а ребенок сказал «поезды»;

2) инновация, когда во взрослой языковой системе данная единица отсутствует вообще. Ребенок сказал: «Смотрите, бабочка прицветочилась». «А как сказал бы взрослый на его месте, какой глагол бы он употребил в подобном высказывании, чтобы передать, что бабочка села на цветок? Такого глагола просто у нас нет».

С.Н. Цейтлин считает, что в языке реализуется лишь небольшая часть того, что потенциально заложено в языковой системе. Различие между потенцией и ее реализацией столь огромно, что, слов, которые могли бы существовать, гораздо больше, чем слов, которые реально функционируют в языке. Ребенок «заполняет эти самые лакуны, их наличие как бы запрограммировано языковой системой». И для лингвиста очень увлекательное занятие – смотреть на систему языка сквозь призму детской речи.

Цейтлин отмечает, что для детского языка характерно неприятие всякого супплитивизма, поэтому дети до определённого возраста говорят «человеки»

20

вместо люди и – «хорошее» вместо лучше. Она приводит в своей книге «Язык и ребёнок. Лингвистика детской речи» различные виды речевых ошибок, которые делает ребёнок при постижении основ родного языка. Одна из распространённых ошибок, по Цейтлин, – расширение сферы использования слова. Например, глагол «посолить» дети часто употребляют не в узуальном значении «посыпать солью», а в значении «посыпать каким-либо сыпучим веществом» («посоли сахаром», «посоли песочком»). В работе приводятся аналогичные примеры расширения сферы референции слова: «Трехлетняя девочка задала вопрос: «Как медведь мяучит?» Вряд ли можно предположить, что она думает, что кошка и медведь издают одинаковые звуки. Просто «мяукать» использовано в расширенном значении «издавать звуки (любые), характерные для животного», «мяу» оказалось неучтенным». Часто для речи ребёнка характерно неправильное сочетание сложных слов с существительными – иногда ребенок удовлетворяется «расшифровкой» только одного из корней, не учитывая другого. Отсюда употребление словосочетаний «кривоногие» руки, «толстопузая» голова.

Наряду с расширением сферы референции слова Цейтлин отмечает и сужение. Однако пишет, что они с трудом поддаются регистрации, так как «относятся к сфере перцептивной, а не продуктивной речи».  Например: «Это не для людей, а для детей!» – объявляет пятилетний мальчик, не одобряя папиного намерения покататься на детских каруселях. Семантическая структура слова «человек / люди» приобрела здесь новый окказиональный компонент значения, связанный с ограничением в возрасте, который можно было бы оценить как «взрослость». На самом деле данное слово такого ограничения не предполагает. Или ещё: «К нам такая красивая тетя приходила: волос нет, одни кудри!» Слово «волосы» также стало беднее по значению: предполагается, что они должны быть непременно прямыми, не вьющимися».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

21

2.2  Список трудов А.Н. Гвоздева

Диалектология

1. Анкета для собирания сведений о говорах Пензенской губернии, Пенза, 1923. 4 стр.            2. Типы великорусских говоров Пензенской губернии, «Труды Пензенского общества любителей естествознания и краеведения», вып. VI, 1925. 20 стр.           3. Описание говора села Ушинки Спасского уезда Пензенской губернии, «Труды постоянной комиссии по диалектологии русского языка», вып. 9, Л., 1927, стр. 79—87.         4. Говор села Сивини Краснослободского уезда Пензенской губернии, «Труды постоянной комиссии по диалектологии русского языка», вып. 9, Л., 1927, стр. 88—96.           5. Инструкция к «Вопроснику для составления диалектологического атласа русского языка», Куйбышев, 1939, стр. 23—30.    6. Говор западной части Вадского района Пензенской области, «Ученые записки [Куйбышевск. пед. ин-та]», вып. 5, 1942, стр. 91—111.  7. Краткий отчет о диалектологической экспедиции в Безенчукский район Куйбышевской области в июне 1945 г., «Бюллетень диалектологического сектора Института русского языка [Ан] СССР», вып. 1, М.—Л., 1947. 92 стр.          8. Заметка о говоре с. Тихонова б. Ягодинской волости Судогодского уезда Владимирской губ., «Бюллетень диалектологического сектора Института русского языка АН СССР» вып. 2, 1948, стр. 52—55.   9. К вопросу о влиянии междиалектного общения на фонетические системы русских говоров, ИАН ОЛЯ, т. 7, вып. 3, 1948, стр. 202—210.  10. Таблица типов аканья и яканья, «Бюллетень Куйбышевского межобластного кабинета атласа русского языка», вып. 1, 1948, стр. 16—21.  11. Два говора одного села (с. Канаевка Городищенского района Пензенской области), сб. «Материалы и исследования по русской диалектологии [Института русского языка АН СССР]», т. 1, М., 1949, стр. 71—92.            12. Говор с. Кануевки Безенчукского района Куйбышевской области, сб. «Материалы и исследования по русской диалектологии [Института русского языка АН СССР]», т. 2, М., 1949, стр. 290—311.    13. Диалектологический атлас б. Пензенской губернии, 24 карты (в рукописи).                                     Изучение детской речи