Автор работы: Пользователь скрыл имя, 04 Ноября 2014 в 08:44, курсовая работа
Сегодня можно считать основательно утвердившейся точку зрения о том, что судебная власть является самостоятельной ветвью государственной власти. В советский период, особенно на раннем его этапе, эта идея, как известно, отвергалась. Основное место занимала репрессивная функция суда, суд фактически был звеном государственного аппарата, приспособленного прежде всего к подавлению; о правозащитной функции суда практически ничего не говорилось. Только с провозглашением идеи правового государства, с признанием в Конституции РФ судебной власти в качестве самостоятельной и независимой ветви государственной власти стала создаваться определенная теоретическая база, находящая отражение в законодательстве.
6.Осуществление полномочий путем судопроизводства - признак судебной власти19. Судопроизводство представляет собой деятельность, которая начинается при наличии предусмотренных законом оснований и поводов. Эта деятельность развивается в последовательности, установленной процессуальным законом и протекает в процессуальных формах.
7. Подзаконность судебной власти означает, что компетенция судов, их полномочия определяются Конституцией Российской Федерации и другими федеральными законами. Законодательные органы, законодательная власть не вправе вмешиваться в производство по конкретным делам. Но созданные ею законы должны неукоснительно соблюдаться судами. Судьи всех судов, в том числе и Конституционного Суда, независимы и подчиняются только Конституции Российской Федерации и закону20. Особой юридической силой обладает толкование Конституции Российской Федерации Конституционным Судом Российской Федерации. Оно является официальным и обязательным для всех органов государственной власти и местного самоуправления, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений21.
1.1.3. Структура судебной власти
Эта структура охватывает прежде всего сами суды. В странах англосаксонской правовой системы часто они образуют единую систему, в которой различные ветви замыкаются на единый верховный суд. В то же время во все большем числе стран, особенно в континентальной Европе, наблюдается тенденция к полсистемности. Это значит, что в стране создается несколько независимых друг от друга систем специализированных судов во главе со своими высшими судами. Самый яркий пример полсистемности дает Основной закон для Федеративной Республики Германии 1949 года, предусмотревший учреждение наряду с Федеральным конституционным судом еще пяти высших судов: Федеральной судебной палаты, Федерального административного суда, Федеральной финансовой палаты, Федерального трудового суда и Федерального социального суда, которые в целях обеспечения единообразия судебной практики создают совместный сенат.
В странах с романской правовой системой и некоторых иных часто наряду с системой судов общей юрисдикции (т.е. рассматривающих главным образом гражданские и уголовные дела) создается отдельная система административной юстиции, возглавляемая органом, который обычно именуется государственным советом и осуществляет также некоторые иные функции (Франция, Италия), либо верховным административным судом (Швеция).
Военные суды во многих государствах в мирное время не создаются.
Особое место в странах континентальной Европы, включая пост-«социалистические», занимают конституционные суды (во Франции — Конституционный совет), которые в некоторых конституциях рассматриваются в разделах, посвященных не судебной власти, а конституционным гарантиям (Италия, Франция). В странах, воспринявших англо-саксонскую правовую систему (США, Индия, Япония), и некоторых иных функции конституционного контроля (надзора) возложены на суды общей юрисдикции.
В ряде мусульманских стран наряду с государственными действуют шариатские суды.
Демократические конституции обычно содержат запрещение чрезвычайных судов, которые могли бы действовать вне установленной законом процедуры.
Структурой судебной власти охватываются, кроме судов, некоторые иные виды государственных органов и учреждений, обслуживающих судебную власть, среди которых прежде всего нужно отметить органы предварительного расследования и органы прокуратуры. В некоторых странах они встроены в судебную систему, в других существуют отдельно от судов, поддерживая с ними функциональную связь. Обслуживает судебную власть и такое учреждение, как адвокатура, главная функция которой заключается в оказании правовой помощи всем, кто в ней нуждается. Наконец, в некоторых странах существует специальная судебная полиция, подчиненная судебной власти (ст. 109 Конституции Италии).
По мнению В. А. Лазаревой, "единой функцией судебной власти является разрешение социально-правовых конфликтов, защита и восстановление нарушенных прав", "единой формой реализации судебной власти - правосудие", а "методами (способами) его осуществления - различные виды судопроизводства: конституционное, гражданское (включая арбитражное), административное и уголовное"22. В другой работе В. Л. Лазарева пишет, что функция судебной власти - защита прав человека, а ее формой является осуществление правосудия23.
Близкие к этому определения судебной власти предлагают С. А. Шейфер и В. А. Яблоков, понимающие под этой властью разрешение социальных конфликтов в правовой сфере, осуществляемое в формах конституционного, гражданского, уголовного, административного и арбитражного судопроизводства. К функциям судебной власти они относят: 1) осуществление правосудия и 2) юрисдикционный контроль24.
В основном это удачные определения. Но следует иметь в виду, что функции судебной власти могут быть представлены и в качестве ее целей. Разрешение социальных конфликтов не всегда связано с восстановлением в правах. Формой реализации судебной власти является не только правосудие. Эта власть проявляет себя и в виде постановлений Пленума Верховного Суда РФ, придающих судебной практике определенные направления, и в виде установления судами фактов, имеющих юридическое значение, при отсутствии правового спора, и в ряде других отношений (см. ниже). Что касается юрисдикционного контроля в виде конституционного надзора, санкционирования следственных действий судом, признания недействующими или недействительными правовых актов субъектов Федерации, противоречащих Конституции РФ или федеральному закону, то нужно согласиться с В. А. Лазаревой в том, что вся эта деятельность осуществляется не иначе, как в форме правосудия.
Понятие контроля (надзора). Прежде всего остановимся кратко на соотношении понятий контроля и надзора вообще, ибо в зависимости от этого мы можем говорить о конституционном контроле и конституционном надзоре. В юридической литературе по этому вопросу существуют различные взгляды, и не в последнюю очередь это различие обусловлено неодинаковым словоупотреблением в законодательстве разных стран и даже одной и той же страны.
Чаще всего под контролем понимают такую систему отношений между органами публичной власти, при которой контролирующий орган может отменять акты подконтрольного органа. Надзор же при таком понимании — это такая система отношений, при которой надзорный орган может лишь обратить внимание поднадзорного органа на его ошибку и, самое большее, может приостановить действие его акта, но отменять или исправлять акт должен сам поднадзорный орган.
Есть, однако, и другое понимание соотношения между этими двумя терминами. При этом понимании контроль есть проверка деятельности подконтрольного органа, проводимая контролирующим органом либо выборочно по собственной инициативе, либо по какому-то сигналу, а надзор — постоянное наблюдение за деятельностью поднадзорного органа.
Конституционный контроль возможен только там, где действует писаное право, в том числе писаные конституции, положения которых обладают более высокой юридической силой по сравнению с любыми другими национальными и местными правоположениями.
Особенность конституционного контроля в некоторых мусульманских странах (в частности, в Иране) заключается в том, что законы и иные акты проверяются на соответствие не только конституции, но и Корану.
По мнению В. А. Ржевского и Н. М. Чепурновой, формами осуществления судебной власти являются: 1) правосудие; 2) надзор за судебной деятельностью: 3) судебное управление: 4) судебный контроль за исполнительной властью; 5) судебный конституционный контроль25.
Эта классификация нелогична и неверна по существу. Уже говорилось о том, что конституционный контроль осуществляется не иначе как в форме правосудия. В надзор за судебной деятельностью неосновательно включены изучение и обобщение судебной практики, анализ статистики. Это предпосылки эффективного осуществления судебной власти (аналитическая работа аппарата судов), а не сама эта власть. В понятие судебной власти неосновательно попали контроль и организация работы судов: отчеты председателей коллегий, президиума суда, помощь (!) районным (городским) судам. Внутреннюю "кухню" областных судов авторы неосновательно рассматривают как форму судебной власти. К тому же ни коллегии, ни тем более президиумы судов не обязаны перед кем-то отчитываться (это было бы нарушением принципа независимости суда). "Помощь" районным судам - это пережиток советских времен, когда судьи первой инстанции пытались заручиться поддержкой и усвоить стандарты -зональных" судей второй инстанции. Далее: судебного управления уже давно нет (когда-то эта функция выполнялась Минюстом). Деятельность Судебного департамента при Верховном Суде РФ и в субъектах Федерации - это не управление и не руководство, а не связанная непосредственно с осуществлением правосудия работа по кадровому и материально-техническому обеспечению судов как предпосылка эффективного осуществления судебной власти, а не сама эта власть. Судебный контроль за исполнительной властью - не самостоятельная форма реализации судебной власти, поскольку он осуществляется не иначе как посредством отправления правосудия.
Неверно также, что конституционное правосудие осуществляют суды общей юрисдикции26. Они применяют Конституцию РФ, могут отвергнуть (в рамках данного дела) неконституционный закон, но это еще не конституционное правосудие, осуществлять которое может лишь Конституционный Суд РФ.
Итак, функция (цель, задача) судебной власти - разрешение социально-правовых конфликтов и установление юридических фактов путем осуществления правосудия в формах конституционного, гражданского, арбитражного, административного и уголовного судопроизводства.
В ч. 2 ст. 118 Конституции РФ в перечень видов правосудия не попало арбитражное судопроизводство. Надо полагать, это - техническая погрешность, поскольку ст. 127 Конституции РФ посвящена Высшему Арбитражному Суду, который в предусмотренных законом процессуальных формах осуществляет надзор за деятельностью нижестоящих арбитражных судов. Арбитражный процессуальный кодекс предусматривает специфичные формы судопроизводства, не укладывающиеся в рамки правосудия по гражданским делам.
В ч. 2 ст. 4 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» записано: «В Российской Федерации действуют федеральные суды, конституционные (уставные) суды и мировые судьи субъектов Российской Федерации, составляющие судебную систему Российской Федерации»27.
Исследуя особенности судебной системы, М.И. Клеандров обращает внимание на ту особенность государственной судебной власти в России, что она «сегодня состоит из трех ветвей — конституционных (уставных) судов, судов общей юрисдикции и арбитражных судов. И несмотря на то, что каждая ветвь судебной власти в России в достаточной мере автономна, судебная система России в целом едина28.
Вместе с тем, каждая ветвь судебной власти, состоящая из своей собственной системы судебных органов (или внесистемной совокупности судебных органов), самостоятельна; занимает свою собственную правовую «нишу»; финансируется из федерального бюджета по своей отдельной бюджетной «строке» (за исключением конституционно-уставных судебных органов субъектов Федерации, финансирующихся, где они созданы, отдельной строкой из бюджета субъекта Федерации), а главное — имеет свою собственную законодательную материально- и процессуально-правовую основу деятельности.
С.А. Разумов определил судебную систему как совокупность всех судов Российской Федерации (федеральных судов и судов субъектов Российской Федерации), входящих в единую судебную систему, имеющих общие задачи, принципы организации и деятельности по осуществлению правосудия и реализующих посредством правосудия самостоятельную судебную власть, действующую независимо от законодательной и исполнительной властей29.
М.И. Клеандров, делая акцент на особенности структурного характера, приходит к выводу, что «в настоящее время судебная система нашей страны состоит из двух самостоятельных систем (судов общей юрисдикции и арбитражных судов) и одной совокупности судебных органов (конституционно-уставных судебных органов), систему в завершенном виде не образующих; при этом сформированные системы входят в судебную систему страны в качестве подсистем»30.
Не усматривая противоречий в этих определениях, можно утверждать, что они, с разных сторон характеризуя судебную систему, дополняют друг друга. Но это еще не говорит о завершенности судебной системы в нашей стране.
Провозглашая единство судебной системы Российской Федерации, ст. 3 Федерального конституционного закона «О судебной системе Российской Федерации» указывает, что это единство обеспечивается путем:
Но В.М. Лебедев в своей работе ставит под сомнение наличие на практике единства судебной системы. В подтверждение своих сомнений он приводит целый ряд серьезных доводов.
Во-первых, пишет он, в настоящее время судебная власть в России осуществляется тремя самостоятельными ветвями судебной власти: а) судами общей юрисдикции; б) арбитражными судами и в) конституционными (уставными) судами. Наличие этих ветвей ясно осознавалось разработчиками закона о судебной системе. Поэтому ими и была подготовлена вышеупомянутая ст. 3 этого закона, озаглавленная: «Единство судебной системы», в которой говорится, что судебная система устанавливается Конституцией РФ и законами о судебной системе. Между тем, как справедливо замечает В.М. Лебедев, от того, каким именно законом устанавливается судебная система, ее единство не может быть обеспечено. Для того чтобы закон мог обеспечить единство судебной системы, последнее должно не декларироваться, а содержать эффективные правовые решения этой задачи. Это значит, что должны быть предусмотрены соответствующие связи между элементами системы, чего как раз нет ни в Конституции РФ, ни в законе о судебной системе, ни в реальной практике функционирования трех самостоятельных ветвей судебной власти.