Альфред Маршалл

(5) Здесь  следует также отметить проделанный  Маршаллом анализ монополии. Возможно, что его анализ возрастающей  отдачи, особенно там, где существует  внешняя экономия, заслуживает рассмотрения  скорее в данном случае, чем  в приведенном выше.

Теоретические заключения Маршалла в этой области  и его глубокое сочувствие социалистическим идеям совмещались, однако, со старомодной  верой в могущество сил конкуренции. Проф. Эджуорт пишет: «Должен отметить глубокое впечатление, которое произвел на меня Маршалл уже во время первой встречи с ним — полагаю, что  это было в самом начале 80-х  годов, — своим твердо выраженным убеждением в том, что конкуренция  еще, быть может, очень долго будет  задавать тон в качестве главного фактора, формирующего стоимость. Это  были не его собственные слова, а  приведенная им в благоприятном  смысле цитата, опубликованная впоследствии в его статье «Старое поколение  экономистов и новое их поколение» [«Quarterly journal of Economics». 1886, Vol. XI, p. 129]: «Когда человек желает продать вещь по цене, которую другой человек готов  заплатить за нее, им удается встретиться  и совершить сделку, несмотря на запреты короля, или парламента, или руководителей треста, или  профсоюза».

(6) Я не  думаю, что разработкой терминологии  и аналитического аппарата Маршалл  сослужил экономистам большую  службу, чем четким формулированием  идеи «эластичности». В гл. III кн. III первого издания «Принципов...»  дано фактически самое первое  истолкование этой концепции,  без помощи которой прогрессивная  теория стоимости и распределения  едва ли может получить дальнейшее  развитие. Представление о том,  что спрос может реагировать  на изменение цены в большей  или меньшей пропорциональности, было, конечно, известно еще со  времени дискуссий в начале XIX в. относительно связи между  предложением пшеницы и ценой  на нее. В самом деле, весьма  примечательно, что ни Милль,  ни Джевонс не дали себе труда более обстоятельно охарактеризовать это представление. Но это так. И формула целиком принадлежит Маршаллу.

Способ, посредством которого Маршалл вводит понятие «эластичность» без какого-либо указания на то, что эта идея новая, примечателен и характерен для Маршалла. Сфера исследования, открытая этим инструментом анализа, снова относится  к тем, в которых зрелые плоды  были собраны проф. Пигу, а не самим  Маршаллом.

(7) Историческое  введение к «Принципам...» заслуживает  некоторого комментария. В первом  издании кн. I включает две главы,  озаглавленные «Рост свободной  индустрии и предпринимательства». В последних изданиях большая  часть из сохраненного содержания  этих глав была отнесена в  Приложение. К этому вопросу Маршалл  всегда подходил двояко. С одной  стороны, его взгляды относительно  постоянно изменяющегося предмета  — экономической науки — побуждали  его придавать большое значение  истории происхождения проблемы  в качестве поправки к идее  о том, что сегодняшние аксиомы  вечны. Его не удовлетворяли  также научные, но довольно  путаные труды немецкой исторической  школы. С другой стороны, он  боялся затрачивать на эти  вопросы слишком много времени  (был период, когда он занимался  историческими исследованиями, которые,  как он говорил, могли бы  заполнить шесть томов) и перегрузить  ими главное содержание его  книги. В то время, когда  он занимался экономической историей, было очень мало готового для  использования материала, и он, вероятно, зря потратил много  сил на блуждание по историческим  проселкам и на колебания по  поводу места, которое следовало  уделить историческому фону в  его собственной книге. Принятое  Маршаллом компромиссное решение  в том виде, в каком оно было  реализовано в «Принципах...»,  оказалось не очень удовлетворительным. Все здесь было сведено к  широким обобщениям, для иллюстрации  которых фактическим материалам  места не осталось. Вероятно, наилучшим  историческим трудом Маршалла  является его книга «Промышленность  и торговля», изданная в 1919 г., т. е. много лет спустя после ее написания. Исторические пассажи в «Принципах...» подверг резкой критике д-р Уильям Каннингем в речи в Королевском историческом обществе, опубликованной в «Экономик джорнэл» в 1892 г.; Маршалл, в нарушение своего правила не отвечать на критику, дал ему достойный ответ, опубликованный в том же номере этого журнала.

Метод, которым  пользовался Маршалл при написании  «Принципов экономической науки», отличается большей необычностью, чем может  заметить поверхностный читатель. Книга  подчеркнута лишена сенсационности и категоричности. Литературный стиль ее наипростейший, без всяких красивостей. Ход рассуждений автора спокойный, ясный, редко какие абзацы трудно доступны или непонятны умному читателю, даже если он плохо разбирается в экономической науке. Совершенно отсутствуют претензии самого автора на новации или на оригинальность. Главные трудности для читателя представляют взаимосвязанность и непрерывность действия экономических факторов, нашедшие выражение в двух девизах Маршалла: «Природа не делает скачков» и «Множество в единичном и единичное в множестве». Но и с учетом этих трудностей главное впечатление, которое книга производит на не обладающих экономическими знаниями читателей, особенно на тех, кто еще не продвинулся дальше кн. IV, заключается в том, что они получают ясное, выразительное и гуманное представление о вполне очевидных вопросах. Этим удачным литературным стилем Маршалл достиг нескольких из поставленных им перед собой целей. Книга стала доступной для широкой публики. Она повысила общественную репутацию экономической науки. Она вызвала минимум споров. Большинству рецензентов понравилось отношение автора к предмету своего исследования, к своим предшественникам и к своим читателям. Они порадовали Маршалла, обратив внимание на то, как ему удалось удачно выделить нравственные и остро необходимые гуманные аспекты науки, считавшейся прежде мрачной и жестокой. Он также был доволен тем, что рецензенты при этом сумели не подвергать сомнению интеллектуальный уровень книги. Более того, с течением времени интеллектуальные качества книги практически незаметно, без всякого шума и треволнений, пропитали британскую экономическую науку.

С другой стороны, литературный стиль Маршалла страдает и серьезными изъянами. Недостаточно резкое формулирование выдвигаемых  тезисов, смазанные границы между  светом и тенью, упорное сглаживание  резких граней, острых углов, смягчение  ярких красок — вплоть до того, что  самое новое может показаться вовсе банальным, — все это  позволяет читателю слишком легко  пройти мимо нового. Подобно тому, как утка выходит из воды почти сухой, мы можем проскочить этот поток идей, почти не восприняв их. Возникающие в процессе анализа трудности спрятаны; решение самых сложных проблем отнесено в сноски; глубокое и оригинальное суждение преподносится в невыразительной форме. Выдвигая содержательные идеи, автор избегает показывать свой товар лицом, он создает мало возможностей, чтобы эти идеи прочно запечатлелись в уме читателя. Студент может прочитать «Принципы...», восхититься изяществом их стиля, подумать, что он все понял, и, тем не менее, уже неделю спустя почти не иметь представления о них. Разве мы не наблюдали такие факты, когда люди, даже прошедшие школу «Принципов...», столкнувшись с показавшейся им новой проблемой или, казалось бы, новым решением, возвращались к «Принципам...» и, в конце концов, обнаруживали, что сама проблема и ее лучшее решение уже содержались в книге, но совершенно не привлекли к себе внимания! От самого читателя требуется глубокое изучение книги и самостоятельное ее осмысление, прежде чем он познает хоть половину того, что содержится в скрытых расщелинах гигантской планеты знаний, какую являют собой «Принципы экономической науки» Маршалла,

После публикации «Принципов...» в 1890г. Маршалл поставил своей главной задачей создание сокращенного их варианта, озаглавленного «Экономика промышленности». Эта книга  увидела свет в 1892 г. Он затратил также  много времени на внесение поправок в свой главный труд, наиболее важные изменения были внесены им в 3-е издание, вышедшее в 1895 г., и в 5-е издание, опубликованное в 1907 г. Сомнительно, чтобы степень произведенного улучшения книги соответствовала затраченным на это усилиям. Между тем они сильно препятствовали продвижению работы над созданием книги, которую он первоначально намеревался написать в качестве II тома «Принципов...».

Однако  главная причина перерыва в этой работе крылась в том, что в 1891 — 1894 гг. Маршалл состоял членом Королевской комиссии по труду. Он был  очень рад возможности ближе  познакомиться с практическими  аспектами предмета своего исследования и принял активное участие в составлении  Заключительного доклада комиссии. Разделы доклада, посвященные профсоюзам, минимуму заработной платы и нестабильности занятости, фактически были написаны Маршаллом,

Работа  Маршалла в Комиссии по труду явилась  лишь одним из целого ряда правительственных  заданий, которые он выполнял, В 1893 г, он выступал в Королевской комиссии по престарелым беднякам и внес предложение  об объединении благотворительных  комитетов с правительственным  ведомством по реализации Закона о  бедных. В начале 1899 г. он представил Комитету по индийской валюте обстоятельно подготовленные записки, Его материалы  по теории денег отчасти повторяли  то, что содержалось в его выступлениях одиннадцать лет тому назад в  Комиссии по золоту и серебру, но сам  он считал, что новый вариант записи по этому вопросу улучшал его  прежние материалы и составил его лучшую работу по теории денег. Разделы ее, касающиеся специфически индийских проблем, Маршалл проиллюстрировал многими диаграммами.

Позднее в том же 1899 г. Маршалл подготовил для Королевской комиссии по местному налогообложению «Меморандум о  классификации имперских и местных  налогов и контингенте налогоплательщиков». В 1903 г., в самый разгар споров о  тарифной реформе, он по просьбе министерства финансов написал свой великолепный меморандум «О фискальной политике в международной торговле». В 1908 г. по настоянию тогдашнего министра финансов Ллойд Джорджа, этот меморандум был опубликован в качестве парламентского документа, причем «в значительной степени в том виде, в каком он был первоначально написан».

За те двадцать три года, когда он занимал  профессорскую кафедру, Маршалл  принимал участие в трех важных движениях, которые заслуживают того, чтобы  их отметить отдельно. Это основание  Британской экономической ассоциации (теперь Королевское экономическое  общество), полемика в Кембридже  по вопросу о присвоении ученых степеней женщинам, введение в Кембридже экзаменов  на получение отличий по экономической  науке.

1. Циркуляр, озаглавленный «Предложение об  основании английской экономической  ассоциации», который явился первым  публичным выступлением в пользу  учреждения Королевского экономического  общества, был распространен 24 октября  1890 г. Первую подпись под этим  документом поставил Маршалл.  Циркуляр приглашал всех преподавателей  экономических дисциплин из любого  университета или государственного  колледжа в Англии, членов советов  статистических обществ Лондона,  Дублина и Манчестера, членов  Лондонского политэкономического  клуба, а также ряд других  лиц посетить закрытое собрание  в Университетском колледже в  Лондоне, которое должно было  состояться 20 ноября 1890г. под председательством  министра финансов, лорда Гошена, Собрание имело своей целью  «обсудить предложения об учреждении  Экономического общества или  Экономической ассоциации, а также  об основании экономического  журнала».

2. Спор  о допуске женщин к получению  ученых степеней расколол в  1896 г. Кембриджский университет  на два лагеря. Маршалл оказался  в числе противников такой  реформы и способствовал поражению  ее сторонников. Между тем в  числе учеников Маршалла было  много женщин, и занятая им  позиция в этом споре нанесла  жестокий удар по его собственному  окружению, К тому же еще  в 1873г. Маршалл в своей первой  опубликованной статье («Будущее трудящихся классов») высказался в пользу эмансипации женщин.

3. Наконец,  вклад Маршалла в дело основания  Кембриджской школы. 

Когда Маршалл  в 1885 г. вернулся в Кембридж, сочинения  по политической экономии были включены в программу экзаменов на получение  отличий по гуманитарным наукам и  по истории. Раздельное создание этих двух научных дисциплин примерно за двадцать лет до того совершило  глубокую революцию в либерализации  учебных программ Кембриджского  университета. Но почти сразу же после того, как он стал профессором, Маршалл остро осознал, что настало  время сделать еще один шаг  вперед; особенно его не устраивало то, что в существующих учебных  программах подразумевалось, будто  экономика — это такой предмет, какой вполне можно рассматривать  как вспомогательный. По возвращении  в Кембридж в 1885 г. он немедленно восстал  против того, чтобы его лекции были адаптированы к требованиям экзаменационной  программы, в которую предмет  «экономикс» входил бы лишь как составная  часть. Его Вступительная лекция содержала, по существу, требование о  том, чтобы предмет «экономикс»  получил новый статус, именно так  это истолковал Сиджуик. Следующая  выдержка из этой лекции Маршалла имеет  известное историческое значение, поскольку  она являет собою практически  первый снаряд в битве за самостоятельный  статус, который впоследствии предмет  «экономикс» завоевал себе почти  повсюду:

«Необходимо более глубокое и более научное  знание фактов; нужна более строгая  и более полная система научных  знаний в этой области, система, которая  была бы способна анализировать экономические  проблемы нашей эпохи и содействовать  их решению. Разумное создание и применение этой системы являет собою нашу первейшую  задачу, а выполнение ее требует  всех способностей широко образованного  ученого. В преподавании экономической  науки чрезмерно употреблялись  красноречие и показная эрудиция. Они хороши на своем месте, но теперь больше всего требуется умение трезво и четко выявлять и анализировать взаимодействие множества взаимозависимых причин. Если не считать исключительных гениев, эту способность мы в редких случаях обнаруживаем только у тех, кто прошел суровую школу новейших наук. В Кембридже больше таких людей, чем в любом другом университете в мире. Но, увы, лишь немногие из них обращаются к решению указанной задачи. Отчасти это обусловлено тем, что единственный учебный план, в котором экономическая наука должна занимать очень важное место, — это программа экзаменов на получение отличий по гуманитарным наукам. А многих из тех, кто способен был бы заниматься самыми глубокими и самыми трудными экономическими исследованиями, не привлекают метафизические дисциплины, которые требуется изучать по программе подготовки к сдаче экзаменов на получение отличия».

Это требование Маршалла согласуется с концепцией экономической науки, которая лежит  в основе его собственных исследований. Маршалл был первым в истории  великим экономистом в подлинном  смысле этого слова, первым, кто свою жизнь посвятил созданию экономической  науки в виде самостоятельного предмета, строящегося на собственных постулатах и отличающегося таким же высоким  уровнем научной точности, как  естественные или биологические  науки. Маршалл был первым, кто  занял по отношению к этому  предмету профессионально научную  позицию, как к научной дисциплине, стоящей над текущими спорами  и вне их, дисциплине, настолько  же далекой от политики и политических воззрений, как физиология от представлений  рядового врача.

Таким образом, и в формальном смысле Маршалл  был основателем Кембриджской школы. Он тем более был ее основателем  в неофициальных отношениях с  многими поколениями своих учеников, в тех отношениях, которые играли такую большую роль во всей его  жизни как ученого и в становлении  научной карьеры самих его  учеников,

Маршалл вышел в отставку с поста руководителя кафедры политической экономии в 1908 г., в возрасте 66 лет. ...Освободившись  от чтения лекций и от ответственности  за учеников, он теперь получил возможность  тратить время и оставшиеся у  него силы на доработку главного труда  своей жизни. Со времени публикации «Принципов...» прошло 18 лет, и с  тех пор у него накопилось множество  материалов, которые нужно было обобщить и воплотить в книги. Он часто  менял планы относительно объема и содержания своих последующих  томов, а обилие материалов, которые  надо было обработать, превышало его  способность их систематизировать. В предисловии к 5-му изданию «Принципов...» (1907 г.) он рассказывает, что в 1895 г. он решил сгруппировать свой материал в три тома: I. «Современные условия  функционирования промышленности и  торговли»; II. «Кредит и занятость»; III, «Экономические функции правительства». Но он намеревался сосредоточиться  сначала на двух из них: I. «Национальная  промышленность и торговля»; II. «Деньги, кредит и занятость». Таков был  его окончательный план, хотя с  течением времени тема «занятость»  была заменена во втором из этих томов  темой «международная торговля», И  все же прошло еще двенадцать лет  до тех пор, когда в 1919 г., на 77-м  году его жизни, была издана книга  «Промышленность и торговля».