Введение в устойчивое развитие

В каком аспекте ни рассматривать проблему ответа на экологический вызов, мы неизбежно приходим к другой проблеме - формирования новой этической системы, этоса глобального мира. Очевидно, что решение этих проблем может быть только совместным. Экологический вызов - не единственный, человечеству придется отвечать не только на него. Но несомненно, что между разными вызовами нет конкуренции, по крайней мере, в отношении этики: все они приводят к общим принципам, которым должна удовлетворять новая этическая система - этос глобального мира. Таким образом, формирование новой этической системы - условие успешного ответа на все вызовы глобализации, вызовы XXI века, и совместность решения - свойство всего множества затронутых проблем.

Лимитирующим фактором такого процесса совместного решения, как уже отмечалось, является время. Надо, чтобы больное человечество согласилось принимать очень  горькие лекарства, пока они еще  эффективны. Следовательно, и этос глобального мира, не обеспечивающий (не надо себя обманывать!) социальную анестезию, должен сформироваться, пока в нем еще есть нужда. Какие возможны движители и ускорители этого процесса?

Переход к новой этической  системе происходит тем быстрее, чем более очевидна неистинность существующей системы (в нашем случае — существующих систем), чем большее число людей убеждено в этой неистинности. Такая убежденность обеспечивается на двух уровнях: во-первых, накапливаемым конкретным фактическим материалом, показывающим неприемлемость следования прежним нормам или пренебрежения теми нормами, которые проектируются новой этикой, во-вторых, предупреждающим знанием.

В случае, когда на карту  поставлено выживание человечества, ориентация на первый уровень связана с недопустимым риском: критическая масса фактического материала может

быть накоплена уже  после начала необратимых деградационных процессов в биосфере. Новые факты вызываются не столько количественными изменениями, сколько новыми качественными проявлениями раз балансировки биосферы и истощения ее регулятивного потенциала. Это будут не только самые грозные в истории человечества стихийные бедствия, пока неведомые угрожающие проявления распада программы генома человека, новые виды массовых заболеваний, но и такие явления, которые мы пока не умеем не только прогнозировать, но и назвать. Вот где подойдет перефразировка мичуринского тезиса: мы не можем ждать новых проявлений деградации природы, предотвратить их — наша задача. Это и есть переход на второй уровень, где убеждение достигается средствами предупреждающего научного знания.

Необходимость максимально  активных действий на этом уровне предъявляет  очень жесткие требования к научной, политической и культурной элите, на которой лежит вся ответственность за мобилизацию имеющихся (уже сегодня немалых) возможностей использования научных данных и за обеспечение развития исследований в соответствующих направлениях. Представители этой элиты, независимо от различий культур и конфессий, обязаны быть достаточно восприимчивы к предупреждающему знанию. Это могло бы стать и существенным фактором в их диалоге.

Этические проблемы заставляют вспомнить знаменитый тезис Римского клуба: мыслить глобально, действовать  локально — и поспорить с ним. Давно пора не только мыслить, но и действовать глобально, не забывая, конечно, о необходимости локальных действий. В реальности так уже и происходит. Международные соглашения в области экологии (Монреальский протокол по озоноразрушающим веществам, Лондонское соглашение по предотвращению загрязнения морской среды и пр.), устанавливая природоохранные нормы для всего мира, являют примеры глобальных действий, и в правомерности применения обоих слов в выделенном термине нет никаких сомнений. Чтобы не опоздать с формированием этоса глобального мира, также необходимо действовать как глобально, так и локально, руководствуясь, однако, глобальными представлениями.

ЛЕКЦИЯ 2. КРИЗИС ЦИВИЛИЗАЦИИ

2.1. Экологический кризис

Во второй половине XX века дискуссии по проблеме экологического кризиса вышли за рамки научного сообщества - тревога за судьбу биосферы охватила широкие массы населения, вызвала к жизни «зеленые» общественные движения и политические партии; она затронула государственные структуры, в результате чего были созданы правительственные природоохранные организации, обусловила формирование рынка природоохранных технологий. Хотя и сейчас не все еще признают, что человечество живет в условиях экологического кризиса, но реакция населения, общественных организаций, государственных структур и свободного рынка на экологическую угрозу однозначна - она направлена на преодоление такого кризиса. Природоохранная структура стала планетарным явлением. Вопрос, однако, в том, достаточна ли эта реакция.

Экологический кризис имеет  глобальный характер - он разворачивается на всем земном шаре, и охватил все среды и всю биосферу. Это подтверждено многочисленными данными наблюдений, которые однозначно указывают на однонаправленные изменения концентрации основных биогенов (элементов, необходимых для поддержания жизни) в атмосфере, поверхностных водах, почве, на быстрое сокращение биоразнообразия, разрушение на огромных площадях экосистем и скоррелированных сообществ организмов. Исследования ледниковых кернов из глубоких скважин в ледниковых покровах Антарктиды и Гренландии показывают, что таких темпов изменений концентраций биогенов в атмосфере не наблюдалось по крайней мере 160 тыс. лет.

Рост концентрации углекислого газа в атмосфере за последние несколько десятилетий связан с сжиганием ископаемого топлива. При этом огромная масса углерода - 180 Гт - была выброшена в атмосферу в результате различных форм землепользования со времени его становления как планетарного явления до 1980 г., тогда как индустриальные выбросы со времен промышленной революции по 1980 г. составили только 160 Гт углерода. Таким образом, вклад землепользования в изменение концентрации СО2 в атмосфере превышает 50%.

Изменение концентрации в атмосфере диоксида азота также особенно активно началось во второй половине XX века. Оно имеет чисто антропогенное происхождение.

Развивая сельскохозяйственные технологии, распространяя их, начиная  с эпохи Великих географических открытий, на все континенты, человек  разрушает краткосрочный резервуар  биогенов - биоту (совокупность всех организмов), которая поддерживала свою массу в узких пределах естественных колебаний. В первую очередь уничтожаются леса. Биомасса агроценозов, создаваемых на месте леса, никогда не достигает биомассы леса, и продуктивность агроценозов уступает продуктивности естественных экосистем. По оценкам специалистов, за счет замены естественных экосистем агроценозами теряется 11,7% чистой первичной продукции, а коего в разрушенных экосистемах, где доминирует человек, теряется почти 27% чистой первичной продукции.

Сельскохозяйственные  технологии ведут также к разрушению среднесрочного резервуара биогенов - почвы. Значительные объемы почвы смываются, в результате опустынивания теряется почти 3% чистой первичной продукции, но особенно существенно страдают почвенные организмы, которые гибнут в результате эрозии, уплотнения почвы сельскохозяйственной техникой, распашки, внесения пестицидов и применения минеральных. Замыкая на себя поток энергии в биосфере в виде примерно 40% глобальной чистой первичной продукции, человек лишает пищи огромное число организмов - составных элементов естественных сообществ и экосистем. Из этих 40% непосредственное потребление в антропогенном канале не превышает 10%, а остальная часть идет на питание популяций организмов, не входящих в сообщества естественных экосистем, а сопровождающих человека - крыс, тараканов, ворон, сорняков и пока плохо изученных болезнетворных микроорганизмов (микробов, грибков, вирусов).

Хозяйственная деятельность человека, кроме изъятия пищи, ведет к сокращению площади местообитания организмов, а также к фрагментации местообитаний, резкому увеличению площади маргинальных (промежуточных между разрушенными и не разрушенными) экосистем. Это служит мощным фактором сокращения популяций организмов и биоразнообразия естественных экосистем. Данные о разрушении экосистем представлены в табл. 1

Таблица 1. Нарушение экосистем  суши в результате деятельности человека

*Индекс местообитания (0,362, или  36,2%) - это доля сохранившихся естественных экосистем, следовательно, доля нарушенных- 0, 638, или 63,8%.

Человек начал разрушение экосистем со времен неолитической революции. Глобальных масштабов эта деятельность постигла только в XVII веке и к началу XX века экосистемы были разрушены на 20% суши. Сильнейший удар до экосистемам нанесен в XX веке, к концу которого экосистемы оказались полностью нарушенными на 63,8% территории суши без учета оледенелых и оголенных участков. При этом основные разрушения пришлись на вторую половину XX века.

Без сомнения, разрушение и деформация естественных экосистем в результате хозяйственной деятельности человека - важнейший и наиболее существенный признак глобального экологического кризиса. Сбалансированный круговорот биогенов в окружающей среде оказался нарушенным, изменились концентрации биогенов во всех средах, что особенно хорошо выявлено на примере круговорота углерода. Кроме воздушной среды, куда было выброшено огромное количество углерода, существенные изменения произошли и в водной среде. При поступлении в атмосферу углекислого газа за счет разрушения органики происходит также выброс растворимых и газообразных соединений азота и растворимых соединений фосфора. Растворимые соединения попадают в водоемы и способствуют их эвтрофикации. Таким образом, возникающие изменения и деформации водных экосистем, ухудшение качества воды происходят в первую очередь в результате хозяйственной активности человека в пределах водосборов.

Разрушение экосистем суши, в  особенности лесных экосистем, вызвало изменения интенсивности влагооборота на суше, который на 70% контролируется растительностью, в первую очередь, лесной. За период с начала сельскохозяйственной революции человек уничтожил, по разным оценкам от 30 до 50% лесов. За время промышленной революции было сведено еще 9% лесов земного шара, причем в основном тропических: в Латинской Америке и тропической Африке за этот период леса были уничтожены на 30% занимаемой ими территории.

Произошедшее в результат вырубки  лесов снижение круговорота воды способствовало расширению пустынь, росту засушливости и числа засух на территориях различной степени аридности (которые занимают в мире 41% суши). На 70% этой площади замечаются те или иные признаки опустынивания. Таким образом, грандиозное вмешательство в природные процессы в результате разрушения на огромных пространствах естественных экосистем стало причиной глобальных изменений и глобального экологического кризиса.

Причина такого разрушительного подхода  к природе - наивно-прагматическое отношение к ней и глубоко ошибочное представление людей о собственном всемогуществе, подкрепленное технологиями и мощными источниками энергии.

Человечество все еще  находится под сильнейшим воздействием научно-технического прогресса второй половины XX века и представлений  о своем мнимом могуществе. Впечатляющие технологические достижения порождают иллюзию возможности преодоления с их помощью экологического кризиса. Между тем все существующие технологии ведут только к дальнейшим разрушениям экосистем, нарушению баланса биогенов, внедрению в окружающую природную среду неведомых ей ранее веществ.

XX век, в особенности его вторая  половина, оказались временем, когда  разрушение экосистем стало сопровождаться  быстрым увеличением поступления  в окружающую среду веществ индустриального происхождения Для ряда веществ эти потоки давно превысили естественные. Кроме того, среди них много новых, неизвестных биоте химикатов, последствия внедрения которых для биосферы и человека неизвестны.

Эти потоки загрязнителей можно  подразделить на глобальные и локальные. К глобальным относятся биогены, образующиеся в первую очередь при сжигании ископаемого топлива (углекислый газ, азотосодержащие вещества в газообразной и растворимой формах), а также при производстве удобрений (азот и фосфор в растворимых формах). Они активно участвуют и повышении концентрации парниковых газов. Во второй половине XX в. эти потоки стали преобладающими по сравнению с потоками из разрушаемых человеком экосистем. Растворимые формы биогенов, особенно соединения азота и фосфора, резко ускорили эвтрофикацию водных объектов суши в основном за счет смыва удобрений с сельскохозяйственных полей.

К локальным относятся практически  все остальные загрязнители, которые подразделяются на газообразные (например, угарный газ, диоксид серы), пылевые (например, частицы сажи, вскрышных пород при открытых горных разработках), растворенные (самые разнообразные вещества в сточных водах) и твердые. Все эти вещества в той или иной степени опасны для биоты естественных экосистем и человека, но их распространение локализовано около источников выбросов. Вокруг этих источников они уничтожают и угнетают организмы естественных экосистем и агроценозов. Иногда их влияние прослеживается на сотни километров, как, например, в районе Норильского металлургического комбината, но обычно радиус воздействия лежит в пределах 100 км. Существенный вред здоровью человека, особенно детей, наносится при выбросах в воздух, водные объекты, при складировании и захоронении этих веществ.

Хотя человек умеет  синтезировать в настоящее время  порядка 12 миллионов веществ, в активном обороте находится от 50 до 100 тысяч. Опасность для человека и биоты заключается в том, что для 80% находящихся в обороте веществ не изучено их возможное воздействие на здоровье человека и организмы. Доля таких неизученных веществ непрерывно растет, так как ежедневно на рынке предлагаются 2-3 новых вещества. Чтобы убедиться в этом, достаточно следить за рекламой. Наша цивилизация, таким образом, оказалась огромным виварием, где подопытные кролики - люди - сами на себе испытывают новые препараты. В городах с комплексным или химическим производством никто точно не знает состав смеси, которой дышат люди, и воды, которую они пьют. По некоторым измерениям, в атмосфере таких городов и в их сточных водах находится несколько сотен веществ разной степени токсичности.