Древнегреческая философия, ее истоки. Первые философские школы (Милетская, Гераклит Эфесский, Элейская (Парменид), Атомизм Левкиппа-Демок

В этом пункте совершается полный отход от представлений милетских  философов, которые постулировали  единство мира по отношению к первоматерии, а ее изменениями они объясняли  существующее многообразие мира. Ксенофан, однако, понимает универсальное бытие как вечное и неизменное, что сообщает его философии черты неподвижности. Наряду с абстрактным, понимаемым метафизически единством допускаются и проявления многообразия мира. Так, собственно, хотя и не явно, ставился вопрос об отношении единичного и общего.

Онтологические взгляды Ксенофана  тесно связаны с его пониманием познания. Чувства не могут дать основания истинного познания, но ведут лишь к мнениям и кажимости. Именно чувства ведут к убежденности, что мир многолик и изменчив. Этот скептический подход к чувственному познанию характерен для всей элейской школы.

Парменид. Парменид из Элей был основателем  элейской школы (ок. 540—470 до н. э.). Он был  другом и учеником Ксенофана. Согласно Диогену Лаэртскому, он был также учеником Анаксимандра; большое влияние оказал на него пифагореец Аминий. По своему содержанию философские взгляды Парменида ближе всего взглядам Ксенофана.

Свои взгляды и философские  мысли Парменид излагал и в  стихах, в которых весьма часто  используются метафоры и аллегории. Его основной труд «О природе» изложен в аллегорической форме, где повествуется о том, как молодой человек приходит к богине, которая и сообщает ему истину о мире.

Парменид делает весьма резкое различие между подлинной истиной (алетейа), являющейся продуктом рационального освоения действительности, и мнением (докса), опирающимся на чувственное познание. Чувственное познание нам дает образ лишь кажущегося состояния вещей, и с его помощью нельзя постичь их подлинную сущность. Решение вопроса о чувственном и рациональном познании у Парменида (так же как и у Ксенофана) является скорее логическим следствием его подхода к пониманию мира. Основным для него, как и для всей элейской школы, является наука о бытии, о сущем.

Согласно Аристотелю, Парменид утверждает, что наряду с сущим не-сущее является ничем, с необходимостью полагая, что сущее есть одно и что нет ничего иного». Тяготение к материалистическому объяснению у Парменида (как и у Ксенофана) проявляется в отрицании «сотворения» сущего, в утверждении его вечности. Сущее не только вечно в своем существовании, оно также и неизменно.

Из действительного мира, из области  бытия Парменид (а после него и  остальные представители элейской школы) полностью исключает движение. Понятие развития в том смысле, в котором оно употребляется в милетской школе, и в частности Гераклитом, Парменид подвергает острой критике и называет пустым именем.

Парменид отвергает движение и  развитие, не-сущее не существует. Все, что существует, есть сущее (бытие), которое есть всюду, во всех местах, и поэтому оно не может двигаться. Хотеть нечто переместить, согласно Пармениду, означало бы либо поместить его на место другого сущего, а это невозможно, так как одно сущее уже там находится, либо поместить его на место, где ранее было не-сущее, но, как вытекает из ранее сказанного, не-сущее не существует, поэтому и этот вариант исключается. Отсюда сущее является наполненным и неподвижным.

Парменид, видимо, осознавал, что такое  рациональное понятие сущего находится  в противоречии с данными чувственного опыта, поэтому он и стремился объяснить «действительный» реальный чувственный мир, однако его объяснение не помещается в рамках его учения об «истине». Рассматривает он чувственный мир лишь как «мнение». Согласно Аристотелю, Парменид в области мнения допускает на основе «чувственного восприятия» и существование не-сущего. Это дает ему возможность затем — в виде мнения — признать существование движения и изменения.

У Парменида можно встретить  ряд интересных мыслей, касающихся астрономии. Согласно Диогену Лаэртскому, Парменид первый обнаружил, что Земля шаровидна и лежит в середине вселенной. Он первый отметил, что вечерняя и утренняя звезды — одно и то же светило. И появление человека Парменид объясняет естественным образом: «Род человеческий первое начало свое имеет от солнца, но жар и холод, из которых все состоит, сильнее и солнца».

Зенон. Наиболее ярким учеником Парменида  был Зенон. Родился он в Элее, и  его акмэ приходится на период около 460 г. до н. э. Всю жизнь Зенон прожил (не считая путешествия в Афины) в родном городе, В своих трудах он по преимуществу защищал и уточнял систему аргументаций Парменида. Зенон активно участвовал в политической жизни и общественных целях своего города. По взглядам он стоял на стороне элейской аристократии, эвпатридов.

В соответствии с принципами элейской школы Зенон также разрывает  чувственное и рациональное познание. Истинным он однозначно признает рациональное познание, чувственное же ведет к  неразрешимым противоречиям. Зенон  прославился именно выяснением противоречий между разумом и чувствами. Свои взгляды он излагал по преимуществу в форме диалогов, построенных особым методом, который сейчас можно назвать методом споров.

Вначале он предлагает правильное утверждение, противоположное тому, что он хотел доказать. Затем рациональной аргументацией он доказывал, что эта предпосылка ведет к неразрешимым противоречиям и что истинным должно быть противное утверждение. В своих онтологических взглядах Зенон однозначно отстаивает позиции единства, целостности и неизменности сущего.

Сущее, по Зенону, имеет материальный характер. Симплициус свидетельствует, что, согласно Зенону, «кто признает множество, необходимо говорит противоречиво. Так... если сущее множественно, то оно равно велико до бесконечности и мало так, что вообще не имеет никаких размеров. При этом он доказывает, что если нечто не имеет размеров и массы, то оно вообще не может быть».

Стихийный материализм его философских  воззрений подтверждают и мысли  о том, что «миров много и не существует пустого пространства», что все в природе происходит от тепла, холода, сухого и влажного или их взаимных перемен. В согласии с этими стихийно материалистическими взглядами он представлял и возникновение человека, и сущность человеческой души: «Люди же произошли из земли, а души их есть смесь вышеназванных начал, в которой ни одно из них не пользуется преобладанием».

Видимо, наиболее известным изложением элейского отрицания движения и  постулирования неизменности и неподвижности  сущего являются апории Зенона, доказывающие, что если допускается существование движения, то возникают неразрешимые противоречия.

Первая из апорий названа дихотомией (деление пополам). В ней Зенон  стремится доказать, что тело не может сдвинуться с места, т. е. движение не может ни начаться, ни закончиться. Предмет, который движется к цели, должен сначала пройти половину пути между местом нахождения и местом цели. Однако, чтобы дойти до этого места, оно должно пройти половину намеченной половины пути. Это повторяется до бесконечности. Поэтому тело не может никогда достичь своей цели, ибо оно должно было бы «пройти» за конечное время бесконечное множество точек.

Второй (и, пожалуй, наиболее известной) апорией Зенона является Ахиллес. Эта  апория показывает, что самый быстрый  из людей (Ахиллес) не сможет никогда догнать самое, медленное создание, если оно вышло в путь раньше его.

Ахиллес, чтобы догнать черепаху, должен вначале пройти расстояние от своего места до места, где в то время находилась черепаха. Но прежде, чем он пройдет это расстояние, черепаха опять продвинется вперед на определенный отрезок, и эта ситуация повторяется вновь и вновь, так что более медленный с необходимостью продвинется несколько вперед. В этой апории повторяется, собственно, то же самое, что и в апории дихотомии. Ахиллес, преследующий черепаху, должен был бы за конечное время пройти бесконечное число отрезков.

Эти логические конструкции Зенона показывают противоречивость движения и находятся в видимом противоречии с обыденным опытом. Зенон, понятно, допускал возможность движения в области чувственного познания. Однако в его апориях речь идет, не о «реальности» или «существовании» движения, но о «возможности его постижения разумом». Поэтому движение рассматривается здесь не как чувственная данность, а как попытка выяснить логическую, понятийную сторону движения.

омистизм был создан представителями  досократического периода развития древнегреческой философии Левкиппом  и его учеником Демокритом Абдерским. Согласно их учению существуют только атомы и пустота. Атомы — мельчайшие неделимые, невозникающие и неисчезающие, качественно однородные, непроницаемые (не содержащие в себе пустоты) сущности (частицы), обладающие определённой формой.

Атомы бесчисленны, так как пустота  бесконечна. Форма атомов бесконечно разнообразна. Атомы являются первоначалом всего сущего, всех чувственных вещей, свойства которых определяются формой составляющих их атомов.

В качестве первого «автора» атомизма называют милетца Левкиппа. Хотя личность Левкиппа полулегендарна, сейчас среди историков философии утвердилось более или менее общее мнение, что такой философ должен был существовать реально. Он переселился из Милета в Элею, а потом в Абдеры, где с ним и встретился Демокрит. Левкипп и был, как полагают, греческим учителем Демокрита.

Идея атомизма родилась в его  уме; он передал ее Демокриту, который сам уже был готов философски воспринять эту идею. Через Левкиппа — а быть может, не только через него — Демокрит познакомился с философией милетской школы и элеатов. Предполагают, что он слушал еще одного видного греческого философа — Анаксагора. Свидетельства подтверждают и то, что Демокрит был хорошо знаком с философией софистов, даже вел полемику с ее создателями.

Точных свидетельств о годах  жизни Демокрита нет. Считают, что  он начал писать примерно в 428 или 425 г. до н.э. (но вряд ли позже). Полагают, что Демокрит был настоящим долгожителем: умер он, возможно, в 370 г., т.е. уже в другом столетии, прожив более ста лет. Родина его — Абдеры на Фракийском побережье.

Демокрит обучался у хороших  учителей и сумел накопить большие знания, которые относились к пранауке, восточной и древнегреческой, а также к античной философии. Подтверждением этого могут служить его произведения. Демокрит довольно рано определил себя как личность, выбрав путь «человека знания», мудреца, философа.

В Античной атомистике выделяется группа проблем, связанных с потребностью объяснить материальность Вселенной  как таковой и материальность вещей. Идея атома достаточно хорошо отвечала на этот запрос: можно было одновременно объяснить и Вселенную  в целом, ее материальность, и материальность отдельных вещей. Наличие всех вещей, всех вещественных состояний Левкипп и Демокрит как раз и объясняли тем, что они состоят из материальных частиц, атомов.

Атомы движутся, вступают друг с другом во взаимодействие, сцепляются друг с другом, соединяются, образуя своеобразные сочетания. Итак, первое, что объяснялось атомистами, — материальность всей Вселенной, ее вещей, материальность движения. Второе, что в этой большой группе проблем объясняли с помощью атомов, была множественность вещей и состояний.

Элеаты завели философию в тупик, утверждая, что есть только единство и нет множественности, ибо если первоначало нечто целостное, т.е. неразделимо и неразложимо, становится непонятным, откуда берется множество  вещей. А вот прибегнув к гипотезе атомов — маленьких взаимодействующих, сцепляющих частиц, множество вещей можно легко объяснить: благодаря почти бесконечному, во всяком случае огромнейшему, числу различных сочетаний атомов образуется множество весьма разнообразных вещей.

Одновременно можно было объяснить  также и единство материального  мира: ведь атомы — абсолютно  единое первоначало, первоначало всего. Такова была внутренне заключенная  в идее атома диалектика.

В атомистическом понимании первоначала  был еще один очень важный момент. Левкипп и Демокрит, как и некоторые предшествовавшие им философы, пытались найти первоначало, позволяющее объяснить как все телесное, так и все, что относится к человеческой душе. Атомисты считали, что атомы как первоначало превосходно отвечают на вопрос о единстве телесного и духовного в человеке. Для этого, правда, они должны были «душевные» явления объяснить совершенно специфическим образом — материализуя их.

Возникают тела благодаря своеобразному  сочетанию атомов, — отвечали атомисты, а уничтожаются, потому что эти соединения распадаются; атомы затем образуют какие-то новые соединения. Особое соединение, которое было или является определенным телом, прекращает или когда-то прекратит свое существование. И то, что некоторое время данное тело существовало и существует именно в его неповторимом виде, также объясняется уникальным сочетанием атомов.

Значит, проблема рождения и смерти материальных тел, важнейшая для  древнегреческой философии, убедительно  решалась на основе атомистической концепции  объяснения. Благодаря этой концепции оказалось возможным объяснить и то, почему, несмотря на рождение и смерть отдельных тел, мир в целом остается существовать, сохраняются и его относительно стабильные целостности. Скажем, отдельные люди рождаются и умирают, а человеческий род продолжает существование.

Разгадка в том, что люди, умирая, переходят в какие-то другие атомные  состояния. И главное — что  особенно удивительно для грека  — для объяснения не нужно никаких  богов. Никакой мистической судьбы. Дается совершенно естественное, в пределах самой природы, объяснение. В силу всего этого пытливому уму древнего исследователя атомная концепция не могла не казаться весьма перспективной.

Кроме того, атомисты утвердили уже  вызревавшую в античной философии  мысль о том, что в пространстве и времени природа, космос бесконечны. Они заявили, что атомы, поскольку они сущности, вообще не имеют ни начала, ни конца. Они всегда есть, были и будут. Такой поворот мысли вполне логичен, поскольку речь идет о сущностях, законах. И коль скоро существует материальная Вселенная, то вопрос о ее начале — по крайней мере в пределах того образа мыслей, который свойствен человеку, — лучше всего вообще снять, считая, что начала никогда не было.