Древнегреческая философия, ее истоки. Первые философские школы (Милетская, Гераклит Эфесский, Элейская (Парменид), Атомизм Левкиппа-Демок

3. Древнегреческая  философия, ее истоки. Первые философские  школы (Милетская, Гераклит Эфесский, Элейская (Парменид), Атомизм Левкиппа-Демокрита,  Сократа, Платона).

Философия, как наука, не могла возникнуть на пустом месте. Вполне понятно, что  рождению научно-философского знания предшествовал этап существования человеческого сознания в других формах. Этот этап в историческом смысле был гораздо более продолжительным, нежели время существования собственно науки философии, ибо он уходит в самые глубины человеческой истории. И сама философия как бы выросла из древнейших форм сознания, выросла и продолжает сосуществовать с ними до сих пор.

К одним из самых древних относится  мифологическое сознание. Миф (от древнегреческого — mythos) в переводе с древнегреческого означает “слово”, “предание”. Мифология — это собрание преданий. Каждый народ прошел ту ступень своего развития, когда мифологическое сознание было одной из главных форм сознания вообще. Наиболее известной и наиболее изученной сегодня является древнегреческая мифология — первая в Европе развитая система мифологического знания.

Древнегреческие мифы появились в  незапамятные времена, впоследствии они  передавались из уст в уста, наполнялись  новым содержанием. Нередко с  течением времени менялись характеристики мифологических героев. Так, например, Аполлон, известный нам в большей степени как бог красоты и покровитель искусства, в первоначальных древнейших мифах представал в виде страшного многорукого бога-убийцы.

Если мы проанализируем содержание древнейших мифов, то увидим, что мифы служили для человека ответом на вопрос “как произошел мир?”. Иначе говоря, в них поднимались проблемы не только теогонические (о происхождении богов), но и космогонические (о происхождении мира вообще), ибо сами боги служили олицетворением сил природы. В этом смысле мифы стали своего рода первыми ответами на вечные вопросы о происхождении мира и человека.

Впервые древнегреческие мифы были записаны в VIII–VII вв. до н.э. Из авторов, записавших мифы, мы сегодня выделяем троих, чьи варианты стали наиболее популярны и оказали наибольшее влияние на развитие древнегреческой и мировой культуры — это Гомер, Гесиод и Орфей.

Первоисточником греческой философии  была мифология. При этом главенствующую роль играли космогонические мифы, рассказывающие о происхождении мира и человека. Произведения Гесиода, Гомера, Орфея стали своего рода основой для уже научно-философского осмысления проблем окружающего мира.

Милетская школа известна как первая философская школа. В ней впервые сознательно был поставлен вопрос о первоосновах всего сущего. И хотя философия в этот период представляет, собственно, совокупность всех видов и форм познания (как теоретического, так и практического), главный интерес всех представителей милетской школы охватывает определенный круг проблем.

На первом месте здесь стоит  вопрос о сущности мира. И хотя отдельные  представители милетской школы  этот вопрос решают по-разному, их взгляды  имеют общий знаменатель: основу мира они видят в определенном материальном принципе. Можно сказать, что эта первая греческая философская школа стихийно тяготеет к материализму.

Вообще вопрос о взаимном отношении  материального и духовного принципов, естественно, еще не ставился, он был  сформулирован позже. Представители  этой школы интуитивно понимали мир  как материальный. Вместе со стихийным материализмом в мышлении этих философов проявляется и «наивная» диалектика, с помощью понятийных средств которой они стремятся постичь мир в динамике его развития и перемен.

Стихийный материализм ионических философов был преодолением старых религиозно-мифологических представлений о мире. На основной вопрос предшествующей космогонии о первопричине, или первопринципе, мира они давали, в отличие от всех мифологических концепций, вполне материалистический ответ, хотя еще и наивный.

Первый из ионических философов  — Фалес из Милета — жил приблизительно в 640—562 гг. до н. э.  Он происходил из богатой семьи и помимо теоретических исследований занимался торговлей и политической деятельностью. Приобрел огромные знания и множество сведений в различных теоретических и практических областях человеческой деятельности.

Он сформулировал ряд положений, касающихся, в частности, особых случаев  треугольника, например в случае равнобедренного  треугольника углы при основании  равны. До сих пор известна так называемая формула Фалеса: «Все углы над гипотенузой (в случае вписанного в окружность треугольника, гипотенуза которого проходит через центр окружности) являются прямыми».

Значительны и его знания, касающиеся отношений прямоугольных треугольников. Он определил условия подобия треугольников, имеющих общую сторону и два угла, прилегающие к ней. Ему приписывается также положение о подобных углах при пересечении двух прямых.

Разносторонние интересы Фалеса имели  определенное влияние на развитие его  философского мышления. Так, геометрия в то время была настолько развитой наукой, что являлась определенной основой научной абстракции. Именно это и повлияло на взгляды Фалеса, направленные на постижение сущности мира.

Основой всего сущего Фалес считал воду. Эта мысль, как говорилось ранее, появляется уже в до-философской космогонии. Однако подход Фалеса полностью от нее отличен. Воду он понимал не как конкретную форму или персонификацию мифологической силы, а как аморфное, текущее сосредоточение материи. К определению воды как основы всего сущего Фалес подошел, исходя из «материального разнообразия путем метода абстракции».

угим выдающимся центром как  торговой и политической, так и  культурной жизни малоазийской Греции был Эфес. Здесь также приблизительно во второй половине VI в. до н. э. возникает сильная философская школа, связанная с именем философа Гераклита из Эфеса 18 (540—480 до н. э.). В интуитивном понимании развития как единства и борьбы противопрложностей из всех досократовских мыслителей Гераклит продвинулся наиболее далеко. Его вклад в развитие диалектики исключителен.

У Гераклита мы находим и целый  ряд других наблюдений, в основном интуитивных, которые в большей  или меньшей степени являются угадыванием основных черт диалектики. К ним относится, в частности, универсальность развития (его источником, как мы видели, является борьба противоположностей). Центральным мотивом всего его учения был принцип все течет (панта реи).

Постоянные изменения и постоянное развитие Гераклит объясняет различными способами: «Одно и то же является живым и мертвым, бодрствующим и спящим, молодым и старым, ибо это, изменившись, становится другим, а другое, изменившись, становится этим». Постоянный ход развития он сравнивал с течением реки, в которую нельзя войти дважды: «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку, согласно Гераклиту, ни дважды прикоснуться к преходящей, по своему характеру тождественной сущности.

Она быстро свои перемены разъединяет, а затем опять соединяет, приходит и опять уходит». В другом месте он подчеркивает эту мысль еще более определенно: «В одни и те же реки мы входим и не входим, существуем и не существуем».

Гераклитова стихийная диалектика весьма тесно связана с его  естественным материализмом и глубоко  пронизывает его. Рядом с однозначным  подчеркиванием материальной основы всякого бытия и с констатацией бесконечности этого материального принципа мы находим у Гераклита и мысль, подчеркивающую бесконечность материи в историческом смысле слова и очевидное объяснение ее несотворимости и неуничтожимости: «Этот мир, который для всех не сотворил никто из богов или людей, но всегда был, есть и будет вечно живым огнем, разгорающимся согласно мере и угасающим согласно мере».

Разнообразие проявлений существующего  мира объясняет Гераклит изменениями, происходящими в исходной «праматерии». Одна материя, согласно ему, «живет смертью» другой: «Огонь живет смертью земли, воздух живет смертью огня, вода живет смертью воздуха, земля — смертью воды». Таким образом, Гераклит весьма близко подходит к пониманию «творческого отрицания».

Очень важное значение во взглядах Гераклита  придается, используя современный  термин, детерминизму (всеобщей обусловленности  всех событий и явлений). Гераклит (так же как и другие досократики) употребляет, естественно, другое понятие. Все, согласно ему, правится судьбой, или необходимостью (нике). С понятием необходимости весьма тесно связано понимание закономерности — закона (логос). Логос, по Гераклиту, так же - вечен, как и несотворенный и неуничтожимый мир. Его познание предполагает понимание закономерного развития мира как борьбы и единства противоположностей.

К чему же должен стремиться человек? Может ли он бороться со своими житейскими страстями и одолеть их? Один из главных пороков, против которых  с истинной страстью выступает Гераклит, — это невежество. А оно многолико. Невежественны те, кто поддается обманчивому человеческому мнению, кто ленив в размышлении, кто в погоне за богатствами не занимается совершенствованием своей души.

Распространенный вид невежества таков: люди верят в то, что  им внушают. Гераклит с возмущением говорит о таких людях и противопоставляет толпе — «наилучших»: „Один мне — тьма (десять тысяч. — Н.М.), если он наилучший» (98; 245).

Кого же относит Гераклит к  «наилучшим»? «Наилучшие» — как раз те, кто размышление, совершенствование души предпочитает «скотскому» пресыщению чисто материальными благами. Но «наилучшие» — не просто люди, которые приобретают знания, хотя размышлять, рассуждать, накапливать знания, конечно, очень важно. Для Гераклита уже разумение есть своего рода добродетель. И каждый человек может развить в себе благодетельную способность к размышлению, к познанию самого себя.

Следовательно, Гераклиту неверно  приписывать мнение, согласно которому люди от рождения или в силу своего происхождения склонны или не склонны, способны или не способны к размышлению и самопознанию. Нет, такая способность, согласно Гераклиту, в принципе дана всем людям, нужно лишь правильно воспользоваться ею. Мудрец из Эфеса снова и снова атакует пагубное, по его мнению, употребление людьми души, дарованной им и доступной совершенствованию.

Гераклит один из первых обращает внимание на характер человеческого  познания. Познание, согласно его взглядам, стремится постичь сущность, т. е. логос. Кто его не понимает, не может  понять ничего в развитии мира. Значительное внимание он уделяет отличию «многознания», «многоучености» от подлинной мудрости. «Многознание» в отличие от подлинной мудрости не способствует действительному познанию принципов мира, но скорее их скрывает.

Гераклит придавал значение оценке отношения мира к познанию. Он подчеркивал, что все состояния и свойства мира всегда релятивны: «Море наполнено водой наичистейшей и наигрязнейшей: для рыб она пригодна и полезна, для людей грязна и губительна». Он отмечал также относительность повсеместно употребляемых понятий: «Прекраснейшая из обезьян отвратительна, если сравнить ее с человеческим поколением». Здесь можно обнаружить и определенные признаки субъективной диалектики, хотя в несколько ином смысле, чем у элеатов.

Гераклит отмечает некоторые объективно существующие аспекты отношений между субъектом и объектом в процессе познания. Ряд из них лишь констатирование общеизвестного. Следует обратить внимание на мысль о том, что «плохими свидетелями являются глаза и уши людей, если они имеют варварские души». В ней можно усмотреть определенный акцент отношений чувственного и рационального. Цитированный фрагмент можно интерпретировать так, что рациональная сторона познания есть то, что сообщает чувственному познанию ценность в смысле постижения закономерности или сущности.

Еще одним центром развития греческой  философии в досократовский период становится противоположная, западная часть так называемой Великой  Греции — Южная Италия. Развитие философского мышления здесь начинается несколько позже, чем в малоазий-ских центрах Ионического побережья. Обе школы возникают после прихода эмигрантов из Ионии.

Касается это, в частности, Пифагора, который уходит с острова Самос, а также предшественника элейской философской школы Ксенофана  из Колофона, который тоже покинул родной город из политических соображений. Вместе с волной эмиграции из восточной части «Великой Греции» в Южную Италию проникают и взгляды ионических философов. Создаются благоприятные условия для развития философского мышления.

Ксенофан. Ксенофана из Колофона (565—470 до н. э.) можно считать идейным предшественником элейской школы. Подобно милетцам, Ксенофан признает материальность мира, который в отличие от них считает постоянно одним и тем же, неизменным. Ксенофан понимает бога как сущее, отличное от людей, и «говорит, что сущность бога шаровидна». Бог у него, таким образом, становится понятием, символизирующим неограниченность и бесконечность (как в пространственном, так и во временном отношении) материального мира.

Эти мысли были в свое время гениальным выражением того факта, что не боги сотворили людей, но люди создали их по своему образу и подобию. Такая ориентация мыслей в целом однозначно служила деструкции религиозно-мифологической идеологии. Материалистическая направленность Ксенофановых мыслей проявляется и в таком тезисе: «Из земли все возникает, и в землю все возвращается»46. В рамках материалистического воззрения на мир находятся и его представления о происхождении человека: «Ибо из земли все мы родились и из воды».

Подобно милетским философам, Ксенофан стремился к натуралистическому объяснению природных явлений. Согласно его представлениям, «звезды возникают из раскаленных туч, угасают каждый день и в ночи снова оживают, как горящие угольки». Так рассуждая, он «полагал Луну сгущенным облаком»; аналогично он объяснял и метеорологические явления: «Изменения климата вызываются теплом Солнца как основной причиной».

Несомненно интересной является его  мысль о постоянном снижении уровня и высыхании моря. Он обосновывает ее, подкрепляя находками окаменевших морских животных в тех местах, которые в его время были значительно удалены от моря.

Хотя основой его онтологии  было «единое» — совершенное, единое бытие, Ксенофан допускал еще изменение и движение как возникновение и упадок, которые Парменид и другие элеаты полностью отвергали. Действительно, Ксенофан признает изменение и движение только как возникновение и гибель мира, понимая его как внутренне неизменную целостность. Если в этом случае можно вообще допустить развитие, то оно, согласно этой концепции, не приносит ничего-нового.