Древнегреческая философия, ее истоки. Первые философские школы (Милетская, Гераклит Эфесский, Элейская (Парменид), Атомизм Левкиппа-Демок

На сегодняшний день, очевидно, нет особых оснований отказываться от многих положений марксизма в  понимании исторического процесса. В частности, понятие “формация”  не утратило своей актуальности, не стоит только его абсолютизировать. Нельзя утверждать, что все народы, вступившие на путь цивилизованного развития, обязательно проходят все пять выделенных Марксом стадий, но такая стадия, например, как феодализм, общепризнана. Нет, следовательно, предопределённости в смене одной формации  другой. При этом необходимо иметь в виду, что и цивилизационный подход имеет полное право на существование, так как в рамках одной формации могут сосуществовать несколько цивилизаций одновременно, а некоторые цивилизации существуют, проходя за свою историю несколько формационных стадий.

9. Русская философия  – западничество и славянофильство.

Начиная с 40-х годов XIX в. в русской  общественной жизни оформляются  новые направления — славянофильство  и западничество.

Славянофильство. В русском  литературном языке, в общественной практике середины XIX в. термин «славянофильство» имел двоякое значение: им обозначалось как славянолюбие (то есть любовь к славянам, неравнодушие к их прошлому и настоящему, преувеличенная восторженная преданность их культурным и политическим интересам), так и течение русской мысли, представленное И.В. и П.В.Киреевскими, К.С. и И.С.Аксаковыми, А.И.Кошелевым, Ю.Ф.Самариным, Д.А.Валуевым и их единомышленниками. Последние вошли в историю как истинные славянофилы (именно они имеются в виду в данном параграфе).

Зарождение славянофильства  относится к зиме 1838-39 гг., когда  в литературных салонах Москвы произошел  обмен посланиями между А.С.Хомяковым («О старом и новом») и И.В.Киреевским («В ответ А.С.Хомякову»). В статье Хомякова были впервые изложены не только историко-философские, но и основополагающие социально-политические воззрения славянофилов, а именно: вера в особый путь русского исторического развития и связанное с ней убеждение, что именно Россия призвана исполнить особую миссию по отношению к Западной Европе; внимание к народу как главному деятелю истории; признание важного значения общественного мнения; интерес к прошлому и настоящему славянских народов.

Называя достоинства Древней  Руси, которые следует воскресить. Хомяков не столько следовал идеальным представлениям о прошлом, сколько перечислял преобразования, необходимые николаевской России: «грамотность и организация в селах»; суд присяжных, суд словесный и публичный; отсутствие крепостного права, «если только можно назвать правом такое наглое нарушение всех прав, равенство, почти совершенно, всех сословий, «в которых люди могли переходить все степени службы государственной и достигать высших званий и почестей»; собрание «депутатов всех сословий для обсуждения важнейших вопросов государственных»; свобода церкви. Как видим, это была новая программа русского либерализма эпохи его зарождения. 
К 1843-1844 гг. в Москве сложился славянофильский кружок, где ведущую роль играли А.С.Хомяков, И.В.Киреевский, Д.А.Валуев. П.В.Киреевский, К.С.Аксаков. Возникновение кружка было крупным событием русской общественной жизни Славянофилов насчитывалось немного, но они были видными, литературно одаренными представителями дворянской интеллигенции, чье участие в идейной борьбе было ярким, чьи убеждения были самостоятельны и оригинальны, а общественная позиция — принципиальна. Общие учено-литературные интересы сплачивали славянофилов, узы родства и давней дружбы обеспечивали кружку внутреннее единство, которое, в свою очередь, придавало заметную со стороны согласованность выступлениям его членов. 
Славянофильский кружок был совершенно уникален в истории русского либерализма — он смог просуществовать четверть века. Его долгая история — свидетельство не только больших организационных усилий славянофилов, но и умеренности их либеральных убеждений. Осторожность славянофилов редко давала властям повод для вмешательства во внутреннюю жизнь кружка. И все-таки ряд видных участников кружка (Ф.Чижов, Ю.Самарин, И.Аксаков) бь ли арестованы, хотя и ненадолго. Это утвердило за славянофилами значение оппозиции, поставило их под постоянный полицейский надзор (до I957 г.).

Замечательной особенностью кружка было активное и равноправное участие в его делах женщин - А.П.Елагиной. О.С.Аксаковой, Н.П.Киреевской, М.В.Киреевской, ЕМ Хомяковой и др. Они вели беседы в салонах, спорили, обсуждали политические новости, философские статьи. Они много переводили и переписывали. Нередко через них шел обмен письмами — важнейшее средство поддержан ля внутреннего единства кружка. Женщины хранили традиции славянофильства, их интерес к вопросам общественным был неподделен.

В 1840-е годы, в ранний период истории славянофильства, общественная деятельность его зачинателей и  руководителей имела важное значение, она свидетельствовала о сохранении в среде передового дворянства либеральных настроений. В трудных условиях николаевского царствования славянофилы были хранителями либеральной традиции русского общественного движения, славянофильский кружок играл роль общественно-политической оппозиции правительству.

Вместе с тем, в отношении к политическому устройству России внутри славянофильского кружка всегда существовали достаточно серьезные разногласия. Так, Самарин по своим взглядам был убежденный монархист. Формой правления, достойной России середины XIX в., он считал самодержавие. К формальному ограничению самодержавия, к конституции, он относился отрицательно, выдвигая идею изначальной ограниченности самодержавной власти православными и народными началами, преступать которые правительство не вправе. Кошелев предложил правительству обратиться к опыту земских соборов XVI-XVII вв., возобновление которых стало славянофильской мечтой 1850-х годов. В глазах Кошелева созыв выборных от сословий — альтернатива конституционному ограничению самодержавия, условие внутреннего спокойствия в стране. Совершенно иных политических взглядов придерживался П.Киреевский. Он был убежденным противником самодержавного правления и полицейско-бюрократического строя.

Особенностью славянофильского либерализма являлось неприятие  любого насилия, стремление противостоять насилию вообще — и революции «снизу», и революции «сверху». Неприятие насилия — не просто основа славянофильского либерализма, здесь ядро славянофильского миросозерцания.

Знаменитый спор славянофилов и западников о Петре I — спор о революции, о насилии как средстве осуществления политических и социальных преобразований. Славянофилы не отрицали исторической неизбежности петровских реформ. В реформах Петра I они, прежде всего, видели подавление народа государством. Насильственный характер петровских преобразований, насильственный разрыв с предшествующим ходом общественного развития, насильственное подражание Западной Европе подрывали, по мнению славянофилов, возможность особого пути исторического развития России. Петр I внес в ход русской истории элемент насилия, разобщил сословия и стал виновником сословной вражды — вот смысл славянофильской оценки петровски>. реформ. 
Немалое место в исторических размышлениях славянофилов занимает поземельная община, крес ьянский мир. Их отношение к сельской общине исключительно положительное. Они всегда гордились своим правом первооткрывателей общины в России. Более того, Хомяков связал постановку вопроса об общине с самим возникновением славянофильства. Община в глазах славянофилов являлась заслоном против «пролетарства», против социалистических и революционных идей. Это был заслон административно-хозяйственный (право каждого общинника на землю и помещичья опека) и нравственно-бьп эвой (общинное сострадание и взаимопо- 
мощь). Поземельная община — гарантия возможности безреволюционного развития России.

Во второй половине 1850-х  годов деятели славянофильства  сосредоточили свои усилия на подготовке отмены крепостного права. Ю.Самарин, В.Черкасский, А.Кошелев работали в  губернских комитетах, Самарин и  Черкасский кроме того — в Редакционных комиссиях. В отличие от революционных демократов, славянофилы искренне приветствовали крестьянскую реформу 19 февраля 1861 года.

К середине 60-х годов  славянофильский кружок распался, углубились серьезные идейные разногласия среди славянофилов, наступил кризис славянофильской идеологии. К середине 1870-х годов славянофильство изжило себя и перестало существовать как особое направление русского общественного движения.

Помимо самобытной политической доктрины славянофилы оставили огромное духовное наследие: глубокие философские и богословские труды, яркую публицистику, литературно-критические статьи, эпистолярику (более 9000 писем). Русские народные песни, собранные П.В.Киреевским, внесли значительный вклад в фольклористику. 
Западничество. Славянофильству идейно противостояло так называемое западничество. Так же как и славянофильство, в русском литературном языке термин «западничество» имел двоякое значение: в широком смысле им обозначалось особое мировоззрение, основанное на признании общности России и Западной Европы как нераздельных частей одного культурно-исторического, целого; в узком смысле — это одно из направлений русской общественной мысли конца 30-60-х гг. XIX в., противостоящее «патриархальности» славянофилов и официальной идеологии, выразившейся в формуле «православие, самодержавие, народность».

Родоначальником русского западничества считается П.Я.Чаадаев, фигура трагическая в истории  отечественной общественной мысли. Случайно оказавшийся не замешанным в деле декабристов, друг А.С.Пушкина и многих из тех, кто 14 декабря 1825 г. оказался на Сенатской площади, Чаадаев мучительно раздумывал о судьбе Родины и в цикле «Философических писем» (начало 30-х годов) подробно изложил свои идеи. Он резко отрицательно относился к историческому прошлому и к современному состоянию России, а в качестве идеала видел историю и культуру западноевропейских народов, западную цивилизацию, включая и католицизм.

Реакция на сочинение Чаадаева, откровенно западнической ориентации, была незамедлительной, причем, с двух сторон. Николай I приказал закрыть журнал «Телескоп», где было опубликовано «Письмо», издателя Н.И.Надеждина сослать на дальний Север, а Чаадаева объявить сумасшедшим. Один из идеологов славянофилов П.В.Киреевский резко выступил против «чаадаевщины» — утверждений о неисторичности русского народа, отсутствии у него богатого прошлого. «Ругани над могилами отцов» он противопоставлял «великое откровение воспоминаний», накопленных русским народом за его многовековую историю. Судя по всему, именно этот эпизод открыл историю многолетних мировоззренческих споров между славянофилами и западниками о старой (феодальной) и новой Европе, о старой (допетровской) и новой России и об отношении последней к Западу.

Западническая система ценностей  восходила к идеалам итальянских гуманистов эпохи Возрождения, деятелей немецкой Реформации, английских либералов XVIII в., французских просветителей, а также философов Г.Гегеля, И.Канта, И.Фихте, Л.Фейербаха и др.

В конце 30-х - начале 40-х тт. постоянным местом встреч, бесед и споров западников со славянофилами были московские литературные салоны Д.Н.Свербеева, А.П.Елагиной, К.К.Павловой, Аксаковых, Сенявиных и др., а также  дружеские кружки, продолжавшие традиции кружка Станкевича. Видными представителями московских западников были В.П.Боткин, Т.Н.Грановский, Е.Ф.Корш, К.Д.Кавелин, Н.Х.Кетчер, М.Н.Катков, П.Н.Кудрявцев, позднее Ф.И.Буслаев, Б.Н.Чичерин, С.М.Соловьев и др. 
В Петербурге начала 1840-х гг. западники группировались вокруг В.Г.Белинского. В кружок входили П.В.Анненков, М.А.Языков, Н.Н.Тютчев, Н.А.Некрасов, И.С.Тургенев, И.А.Гончаров и др. В конце 1840-х гг. в Петербурге выделилась еще одна группа западников, известная в обществе как «партия петербургского прогресса», объединявшая главным образом молодых чиновников (братья Д.А. и Н.А.Милютины, И.П.Арапетов и др.). Своеобразным центром западников стал кружок молодых профессоров Петербургского университета, группировавшийся вокруг Кавелина. Свои идеи западники распространяли в печати (их органами фактически стали журналы «Московский наблюдатель», «Отечественные записки», «Русский вестник» и «Атеней», газета «Московские ведомости»), в публичных лекциях (Грановский), на кафедрах университетов (многие западники были профессорами Московскою, Петербургского и Харьковского университетов).

В основе мировоззрения чападников лежал ряд принципов. Выше всего  они ценили человеческую личность, индивидуальность, не поющую в общем  «хоре» с народным коллективом, как этого хотели славянофилы, а наоборот, независимую, автономную, суверенную. Западники видели в удовлетворении разумных потребностей отдельной, конкретной личности конечную цель истории. Подобный взгляд на человеческую личность был неким стержнем, вокруг которого складывались другие понятия, исповедовавшиеся западниками. Это прогресс — постоянное обновление, совершенствование устаревших форм жизни. Это цивилизованность — достаточно высокая степень отчуждения от мира необжитой природы и примитивной гармонии патриархальных коллективов. Цивилизованность ассоциировалась в сознании западника с целым комплексом духовных качеств гуманного человека. Все без исключения западники были противниками крепостного права и горячими сторонниками скорейшего освобождения крестьян. Необходимым условием личной свободы они признавали легальность, лояльность и уважение к праву. Повседневная жизнь должна была быть, по их мнению, безопасной, спокойной, благополучной; в ней, подобно высшим сферам духа, должны царить порядок и гармония.

Для большинства западников характерно критическое отношение к порядкам и социальным отношениям Б Западной Европе, государства которой они воспринимали как своеобразный ориентир, но не как предмет для слепого подражания. В Западную Европу они верили не как в святыню, а как в миф. Западники подчеркивали свой интернационализм, чуждались провинциальности, предостерегали от излишнего увлечения самобытностью. Они были горячими сторонниками свободного обмена идеями и культурными достижениями разных народов, включая неевропейские.

Признавая несовершенство существующего  в России социально-политического  строя, западники расходились в  определении путей его изменения. Уже в 40-х годах XIX в. в их среде  сложились два направления: радикальное (в отечественной историографии  после 1917 г. оно именовалось революционно-демократическим), наиболее яркими представителями которого были А.И.Герцен, Н.П.Огарев, отчасти В.Г.Белинский, и либеральное, объединявшее подавляющее большинство западников. Представители первого направления допускали и оправдывали применение насильственных способов изменения существующего строя, представители второго были сторонниками мирных преобразований исключительно путем реформ. Разногласия между радикалами и либералами обострились в 50-х гг., а в 60-х гг. привели к разрыву между ними. 
В период царствования Николая западничество было чисто идейным течением. С началом «эпохи великих реформ» для многих западников открылась возможность активной практической деятельности. Многие теоретические положения западничества стали идеологической основой ряда радикальных и либеральных течений русской общественной мысли.

В целом, и славянофильство и  западничество были ранними формами  русского либерализма, во многом отличавшимися  от зрелых проявлений либерализма конца XIX - начала XX вв.

10. Русский космизм (Н.Федоров,  В. Вернадский, К.Циолковский).

Название «русский космизм» появилось в 60-е годы, в период бурного ликования по поводу начала практического освоения космоса и обращения в связи с этим к почти забытому тогда наследию К. Э. Циолковского. Охватило оно собой довольно широкое направление русской культуры конца XIX — начала XX вв., представленное именами: в живописи — Рериха и Нестерова, в музыке — Скрябина, в поэзии — Тютчева, Брюсова. Философское же направление сложилось вокруг трудов Н. Ф. Федорова и философских идей К. Э. Циолковского, поддержанных в работах крупнейших русских ученых А. Л. Чижевского и В. И. Вернадского.

Одним из главных вопросов, над  которыми мучительно размышляли философы «космисты», был вопрос о дальнейших перспективах развития человечества. И несмотря на огромные различия в работах столь не похожих по стилю мышления и образу жизни авторов, мы можем найти у них общие идеи, дополняющие, развивающие друг друга и вылившиеся в целое своеобразное направление русской философии.