Условия выпуска и обращения ценных бумаг

Передача прав по такой  бумаге осуществляется путем совершения непосредственно на ней (на обороте) передаточной надписи - индоссамента. При множестве таких надписей допускается приложение к самой  ценной бумаге специального дополнительного  листа, предназначенного для указанных  надписей.

Солидарная ответственность  надписателей означает, что индоссат (лицо, совершившее передаточную надпись  по ордерной ценной бумаге) будет отвечать перед владельцем бумаги не только за действительность выраженного в  ней права, но и за его исполнимость (абзац первый п. 3 ст. 146 ГК). Этим положение  индоссата по ордерной  бумаге существенно отличается от положения лица, передавшего именную ценную бумагу. Новый владелец ордерной бумаги - индоссат - в свою очередь вправе передать эту бумагу иному лицу таким же путем либо установить, что исполнение по ней должно последовать приказу иного лица. Таковы, например, отношения по переводному векселю - тратте, который становится, таким образом, удобным орудием кредита, обслуживающим соответствующие потребности нескольких (многих) займодавцев и плательщиков.

В п. 3 ст. 146 ГК специально названы  возможные виды передаточных надписей по ордерным ценным бумагам - индоссаментов. Такие надписи могут переносить удостоверенные бумагой права на конкретное лицо - индоссата, либо быть бланковыми (“чистыми”), без указания лица, которому должно быть произведено  исполнение, что сближает такой документ с предъявительской ценной бумагой, либо ордерными, то есть указывать лицо, которому или по приказу которого должно быть произведено исполнение. Особый характер имеет препоручительный индоссамент (абзац третий п. 3 ст. 146 ГК), который не переносит на индоссанта никаких имущественных прав, а  содержит лишь поручение ему осуществить  права, удостоверенные такой ценной бумагой. В этом случае индоссат становится представителем индоссанта и на их отношения распространяются общие  нормы ГК о представительстве (ст. 182 ГК).

«Наряду с рассмотренным  делением ценных бумаг возможна их классификация и по иным основаниям. В зависимости от того, кто является эмитентом ценной бумаги различаются  государственные ценные бумаги и  ценные бумаги частных лиц.»[6] Закон о рынке ценных бумаг регулирует отношения, возникающие при эмиссии и обращении эмиссионных ценных бумаг независимо от типа эмитента. К ним относятся акция и облигация. Значит, этот закон в развитие ГК РФ позволяет подразделить ценные бумаги на эмиссионные (акции и облигации) и другие бумаги. Если исходить из содержания термина “эмиссия”, используемого в законе о рынке ценных бумаг, то следует считать его аналогичным публичному размещению. В соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 4 ноября 1994 года № 2063 “О мерах по государственному регулированию рынка ценных бумаг в Российской Федерации” к публичному размещению допускаются государственные ценные бумаги, облигации, включая облигации, выпускаемые органами государственной власти субъектов Российской Федерации и органами местного самоуправления, именные акции акционерных обществ и банков, варранты на ценные бумаги, жилищные сертификаты. Таким образом, круг эмиссионных ценных бумаг довольно широк.

Является ли юридически значимый документ ценной бумагой или нет, определяется законами о ценных бумагах  или в установленном ими порядке. Согласно п. 2 ст. 44 закона о рынке  ценных бумаг Федеральная комиссия по ценным бумагам вправе  классифицировать бумаги и определять их виды в соответствии с законодательством России.

Кроме эмиссионных бумаг, есть ценные бумаги, которые подлежат не публичному размещению, а выдаются обязанным лицом в каждом конкретном случае, например, вексель. До принятия закона о переводном и простом  векселе как приложение к постановлению  Президиума Верховного Совета РСФСР  от 24 июня 1991 г. № 1451-1.

В ГК РФ упомянуты и в  определенной мере регламентированы ценные бумаги, которые являются товарораспорядительными  документами (коносамент, складское  или залоговое свидетельство). Тем  не менее завершенную классификацию  ценных бумаг из-за отсутствия ряда законов о них дать в настоящее  время не представляется возможным.                 

2. Признаки ценных бумаг

При разработке положений  Закона об эмиссионных ценных бумагах  и их формах учитывались две концепции , отражающие различные подходы к  понятию ценной бумаги. Согласно ГК РФ, ценная бумага - это документ, удостоверяющий комплекс прав. Следовательно, возникает  два вида прав - вещное (“на ценную бумагу” как на вещь[7]) и обязательственные (права “из ценной бумаги”) - комплекс прав, удостоверяемых ценной бумагой (на доход, на управление и так далее).

Противоречия, связанные  с разными подходами, своеобразно  проявляются и в Законе.

Согласно ст. 2 Закона, под  эмиссионной ценной бумагой понимается любая ценная бумага, в том числе  бездокументарная, которая характеризуется  одновременно следующими признаками :

-закрепляет совокупность  имущественных и неимущественных  прав, подлежащих удостоверению,  уступке и безусловному осуществлению  с соблюдением установленных  настоящим Федеральным Законом  формы и порядка;

-размещается выпусками;

-имеет равные объем  и сроки осуществления прав  внутри одного выпуска, вне  зависимости от времени приобретения  ценных бумаг.

Прежде всего, как следует  из определения ценной бумаги (ст. 142 ГК РФ), ценная бумага удостоверяет имущественное  право.

К сожалению, оперативность  правового регулирования гражданско-правовых отношений, например, указами Президента или нормативными актами министерств  и ведомств зачастую оборачивается  появлением таких инструментов, которые  не обладают указанным признаком  и могут быть с юридической  точки зрения отнесены к числу  суррогатных ценных бумаг.

В данном случае в качестве примера можно привести жилищный сертификат. Одно из прав, которое имеет  владелец жилищного сертификата, - это  право на заключение договора купли-продажи  квартиры. Не вдаваясь в целесообразность введения такого инструмента в гражданский  оборот, хотелось бы отметить, что жилищный сертификат в том виде, в каком  он регулируется Положением о жилищных сертификатах, с юридической точки  зрения превращен в фикцию. Например, «реализация права на заключение договора купли-продажи квартиры держателем жилищного сертификата возможна только при условии приобретения определенного количества жилищных сертификатов. Отдельный сертификат не предоставляет такого права.»[8]

В качестве другого примера  можно привести Казначейские обязательства, которые названы ценной бумагой  только в нормативном акте Министерства финансов РФ. Одно из прав, которое может  реализовать держатель КО, - это  право на получение так называемого  налогового освобождения. Кроме того, что такая налоговая льгота не основана на налоговом законодательстве, само по себе право на получение  указанного налогового освобождения вряд ли можно отнести к числу имущественных  гражданских прав. В данном случае речь идет по сути о взаимозачете обязательств, регулируемых разными отраслями  законодательства. Одно из которых - задолженность  перед федеральным бюджетом предметом  регулирования гражданского законодательства не является.

Такие инструменты можно  назвать “узаконенными суррогатами”.

«От ценных бумаг необходимо отличать также так называемые легитимационные  знаки. Почтовые марки, проездные билеты, театральные билеты, иные легитимационные  знаки к ценным бумагам не относятся.»[9] Даже воплощая в себе имущественное право, как правило, неполно и неточно фиксируют содержащиеся в них обязательство, не определяют его предмет.

Вторым признаком, характеризующим  ценную бумагу, является формальный признак, ценная бумага должна быть названа  в качестве таковой либо в Гражданском  кодексе, либо, как предусмотрено  ст. 143 ГК РФ, отнесена законами о ценных бумагах или в установленном  ими порядке к числу ценных бумаг. «Представляется, что действовавшая ранее норма Основ гражданского законодательства была более формализована, поскольку тот или иной инструмент мог быть отнесен к числу ценных бумаг в случае указания на это в законе, Указе Президента или постановлении Правительства.»[10]

Принятый во втором чтении проект Закона РФ “О рынке ценных бумаг” квалификацию ценных бумаг относит  к компетенции Федеральной Комиссии по ценным бумагам и фондовому  рынку. При этом, однако, не определена процедура принятия таких решений. Представляется очевидным, что такое  решение должно приниматься не индивидуально-правовым, а нормативным актом. К сожалению, таких гарантий нет. Кроме того, такое  положение Закона даст новый толчок в развитии ведомственного нормотворчества.

В настоящее время некоторые  ценные бумаги, например, золотые сертификаты, жилищные сертификаты признаны ценными  бумагами на основании соответственно постановления Правительства от 25 сентября 1993 года № 980 и Указа Президента РФ от 10 июня 1994 года № 1182. ГК РФ не относит  указанные инструменты к числу  ценных бумаг.

Третий признак, необходимый  для отнесения определенных инструментов к числу ценных бумаг, в настоящее  время является наиболее актуальным и спорным. Выделение этого признака стало возможным в связи с  развитием системы безналичных  ценных бумаг в Российской Федерации, а также в связи с их признанием в Кодексе.

Этот признак может  быть обозначен как установленный  законом способ фиксации прав, приравниваемый к ценной бумаге.

Статья 149 ГК РФ однозначно устанавливает, что к форме фиксации прав применяются  правила о ценных бумагах, если иное не вытекает из особенностей фиксации. Таким образом, не только документ, удостоверяющий определенные имущественные  права, но и иной способ фиксации могут  рассматриваться как ценная бумага.

Юридические последствия  установления такой нормы огромны. Это позволяет сохранить институт ценных бумаг, даже в случае, если пропадает  ценная бумага как материальный носитель, овеществляющий имущественные права. Безналичные ценности бумаги признаны не только мировой практикой, но и  законодательством тех стран, в  которых они получили развитие.

До сих пор в российской гражданско-правовой теории безналичные  ценные бумаги, к сожалению, не до конца  признаны. Больше внимания уделяется  не адекватному их регулированию, а, в частности, спорам о том, могут  ли они рассматриваться в качестве объекта вещных прав.

«Право изобилует многими  допущениями и фиксациями. Нельзя забывать, что и классические “документарные” ценные бумаги, появившиеся с развитием торгового оборота, в теории рассматриваются как бестелесные имущества.»[11]

В теории не принято проводить  аналогии между безналичными ценными  бумагами и безналичными деньгами. Однако, все регулирование последних  дает основание сделать вывод  о том, что деньги, как вещи, определенные родовыми признаками, являются объектом вещных прав (и не только в совокупности с другим имуществом), причем вне  зависимости от того, идет ли речь о  наличных или безналичных деньгах.                                                                                                        

3. Права по ценой бумаге

Согласно ч. 1 ст. 145 ГК РФ права, удостоверенные именной ценной бумагой, могут принадлежать «названному в ценной бумаге лицу». Но одного этого обстоятельства недостаточно. «В случае именной ценной бумаги держатель легитимирован в качестве субъекта права, если он означен не только в предъявленной им бумаге, но также и в книгах обязанного лица»[12]. Поэтому, например, для легитимации какого-либо лица по именным эмиссионным ценным бумагам (акциям и облигациям) необходимо, чтобы идентифицирующие его признаки были внесены в учетные записи держателя реестра владельцев ценных бумаг либо (в соответствующих случаях) в учетные записи депозитария. 

«Право на именную документарную ценную бумагу переходит к приобретателю:

• в случае учета прав приобретателя на ценные бумаги в  системе ведения реестра —  с момента передачи ему сертификата  ценной бумаги после внесения приходной  записи по лицевому счету приобретателя;

• в случае учета прав приобретателя на ценные бумаги у  лица, осуществляющего депозитарную деятельность, с депонированием сертификата ценной бумаги у депозитария — с момента внесения приходной записи по счету депо приобретателя»[13].

Но законодатель не всегда верно оперирует понятиями «право на ценную бумагу» и «право по ценной бумаге». В ст. 29 закона «О рынке ценных бумаг» (абз. 4) имеется следующая норма: «Права, закрепленные эмиссионной ценной бумагой, переходят к их приобретателю с момента перехода прав на эту ценную бумагу». Авторы закона имели в виду необходимость защиты интересов приобретателей ценных бумаг. Таким образом предполагалось закрепить следующее правило: лицо, совершившее сделку по приобретению ценной бумаги, имеет право требовать надлежащего оформления своих прав по ценной бумаге. В связи с чем отчуждатель предъявительской ценной бумаги обязан передать приобретателю соответствующий документ; отчуждатель именной ценной бумаги обязан выдать передаточное распоряжение с приложением сертификата ценной бумаги и т.д.

Но, к сожалению, сформулировано это правило было неудачно. Из толкования данной нормы теперь следует, что права по ценной бумаге вообще может осуществлять только лицо, имеющее право на саму ценную бумагу. Получается, что обязанное лицо должно убедиться в наличии вещных прав на ценную бумагу у лица, требующего по ней исполнения. Формальной легитимации по правилам, установленным для соответствующей разновидности ценных бумаг, оказывается недостаточно.

Такой порядок противоречил бы действующему ГК РФ, да и самой  сущности ценной бумаги. Отрицание  принципа публичной достоверности  лишает ценную бумагу преимуществ таковой. Поэтому при толковании указанной нормы следует использовать и другие положения ст. 29 закона «О рынке ценных бумаг». В той же статье (абз. 5—8) перечислены общепризнанные правила формальной легитимации по эмиссионным ценным бумагам. А в абз. 1—3 указано, с какими событиями закон связывает переход прав на эмиссионные ценные бумаги (в действительности эти правила определяют, с какого момента приобретатель ценной бумаги получает формальную легитимацию в качестве управомоченного лица). Поэтому под «правами на ценную бумагу» здесь следует понимать «права по ценной бумаге». Только при таком подходе все встает на свои места.

Путаница стала возможной  из-за недостаточной разработанности теории. Отсутствует, например, единое мнение по вопросу о том, следует ли признавать субъектом права по ценной бумаге то лицо, которое формально имеет право на получение исполнения по ценной бумаге, не являясь субъектом права на нее. М. М. Агарков использовал термин «формальный субъект права по ценной бумаге»[14] (лицо, имеющее формальную легитимацию по правилам, установленным для соответствующей ценной бумаги) в отличие от «материального субъекта» (собственник или субъект иного вещного права на ценную бумагу, которому собственником предоставлено право осуществления прав по ценной бумаге).