Режим чрезвычайного положения

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

Кафедра конституционного права

 

 

 

 

 

 

 

 

РЕЖИМ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОЛОЖЕНИЯ

 

 

Курсовая работа

 

 

 

 

 

Оскерко Кристина Сергеевна

студентка 4  курса, 8 группы,

специальности «Правоведение»

 заочной формы обучения

   ___________________________

(подпись студента)

 

 

 

Научный руководитель:

Шадова Татьяна Николаевна

преподаватель

 

 

 

 

 

 

 

Минск, 2014 

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

• ВВЕДЕНИЕ

Социальные и политические преобразования не редко сопровождаются возникновением различных конфликтов - национальных столкновений, массовых беспорядков. Большой вред стране причиняют стихийные бедствия, технические катастрофы. В экстремальных ситуациях государственная власть вынуждена прибегать к помощи крайней меры - режиму чрезвычайного положения.

Чрезвычайное положение как временная, исключительная мера должна применяться только тогда, когда обычными правовыми способами и средствами невозможно устранить возникшую угрозу жизни, здоровью и имуществу людей, конституционному строю и общественной безопасности. Оно является средством, которое в условиях крайней необходимости дает возможность государственным органам применить комплекс особых социальных правовых мер для разрешения конфликтов, устранения последствий катастрофы, обеспечения безопасности граждан, общества, государства.

Умелое использование чрезвычайного инструментария способно своевременно предотвратить и ликвидировать возникшую угрозу, стабилизировать и нормализовать обстановку.

Объектом настоящего исследования являются общественные отношения, связанные с введением чрезвычайного положения в Республике Беларусь.

Предметом исследования выступает институт чрезвычайного положения в Республике Беларусь и механизм его реализации.

Цели исследования состоят в том чтобы: рассмотреть институт чрезвычайного положения как правовое явление, изучить механизм реализации института чрезвычайного положения, определить особенности правового положения граждан и организаций при установлении режима чрезвычайного положения.

Методологическую основу исследования составили общенаучные (диалектический) и частные (сравнительно - правовой, историко-правовой) методы. А также методологические приемы (анализа, обобщения и синтеза).

Элементы научной новизны заключаются в проведении общетеоретического исследования института чрезвычайного положения. В рамках исследованной проблемы проведен анализ современного законодательства Республики Беларусь, Российской Федерации, Соединенных Штатов Америки, Республики Франции.

Вопросы, относящиеся к проблемам режима чрезвычайного положения, нашли свое отражение в работах Е.С. Папрыгина, С.И. Леншина, В.М. Гессена, В.Ф. Дерюжинского, А.А. Жданова, С.П. Щербы, С.В. Пчелинцева, В.Ф. Ермоловича, И.В. Козелецкого, А.В. Ашихминой.

Глава 1. Институт чрезвычайного положения 

Развитие социального общества представляет собой сложный и противоречивый процесс. В определённые периоды его жизнедеятельности происходит обострение противоречий, носящих различный характер (социальный, техногенный, природный). Это может привести к возникновению конфликтов, катастроф, аварий, которые наносят ущерб (иногда необратимый) общественным отношениям[1, с.13].

Наилучшим способом эффективного и своевременного реагирования по предотвращению кризисных ситуаций и нормализации общественно-политической, финансовой, конфессиональной, экологической обстановки в государстве (или на части ее территории) является использование  чрезвычайных, особых мер в рамках отрасли исключительных правовых режимов (института режима чрезвычайного положения, института режима военного положения, института борьбы с терроризмом и др.)[2, с.111].

Наделение определенных государственных органов чрезвычайными полномочиями и правовые принципы реализации ими этих полномочий в течение долгого времени находились в сфере пристального внимания классиков европейской философской и государствоведческой мысли. «Великие бедствия нуждаются в великих средствах», – утверждал в своей работе «О законах» древнеримский оратор, философ и политический деятель Марк Туллий Цицерон. Там же он сформулировал концепцию необходимости, в которой лежит максима «общественное благо – высший закон»[3, c.109].

Ссылаясь на опыт Римской империи, когда в периоды, угрожающие существованию государства, консулы по предложению сената назначали диктатора для ведения войн или подавления восстаний, Никколо Макиавелли, допускавший, как известно, пренебрежение нормами морали и права во имя достижения «великих целей», заключал: «Те республики, которые при неминуемой угрозе не прибегают ни к диктатуре, ни к другой форме власти, ей аналогичной, будут всегда разрушены, когда злой рок падет на них».

Видный английский философ и экономист эпохи Реставрации Джон Локк в своем основополагающем труде – «Два трактата о правлении» – писал о возможности возникновения таких ситуаций, для преодоления которых исполнительная власть должна обладать широким набором дискреционных полномочий, не имеющихся в распоряжении власти законодательной. Джон Локк при этом не обуславливал наделение исполнительной власти такими правами лишь необходимостью успешного ведения военных действий. По его мнению, достаточным основанием для реализации чрезвычайных полномочий могло быть стремление способствовать «общественному благу»[4, с.135].

По словам Шарля Луи Монтескье, подобно Локку верившего в «республиканское правление, основанное на согласии управляемых, но не в демократию,  основанную  на  правиле  большинства»,  «опыт  народов   самых свободных … заставляет признать, что бывают обстоятельства, когда необходимо на некоторое время набросить покров на свободу, как некогда его набрасывали на статуи богов»[5, c.148].

Формирование института чрезвычайного правового режима в государственно-правовом механизме большинства европейских стран относится к периоду их перехода от абсолютистской к конституционно-монархической форме правления. В период абсолютизма необходимости правового регулирования чрезвычайного режима не было и не могло быть уже по тому, что даже «нормальное положение» являлось в достаточной мере «исключительным»[3, с.1].

Однако первые парламентские акты, регламентирующие чрезвычайный правовой режим, в большинстве европейских государств были приняты только в середине и второй половине ХIХ века: во Франции – в 1848 г., в Прусии – в 1857 г., в Австро-Венгрии – в 1869 г., в Испании – в 1870 г., в России – в 1880 г. и т.д[6, c.72]. Ряд исследователей не без основания объясняют привлечение внимания европейских законодателей к данному институту началом перехода трудящихся масс Старого Света к активной политической борьбе. Подсказкой для такого вывода является замечание Карла Маркса, сделанное им в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта». «Добропорядочные республиканцы, – писал он, – сделали изобретение, само проложившее себе дорогу по всему континенту … Это изобретение – осадное положение. Превосходное изобретение, периодически применяемое в каждом из следующих друг за другом кризисов в ходе французской революции». В этом смысле институт чрезвычайного правового режима можно рассматривать в качестве универсального инструмента социальной инженерии, который государство одинаково успешно может использовать не только для защиты свободы и безопасности граждан, но и в качестве мощного орудия классового господства.

В настоящее время очевидна и никем уже не оспаривается ошибочность господствовавшего некогда в нашей стране взгляда на законодательство о чрезвычайном правовом режиме, согласно которому оно (законодательство), «облегчая процесс фашизации в странах империализма», позволяет буржуазии «действовать вне форм парламентской демократии, вне рамок буржуазной законности и существующего права», неизбежно ведут к установлению «режима открытого произвола, полицейских репрессий и правительственных усмотрений»[7, c.42]. Назначение данного вида законов, наоборот, состоит  в создании законных возможностей для неотложного применения действенных мер по нормализации и общественной жизни, жизнеобеспечению людей, восстановлению и поддержанию общественного порядка». При этом особенно важным является тот момент, что все основные правоотношения в период чрезвычайного положения должен регулировать только парламентский акт.

1.1 Регламентация чрезвычайного положения в нормах международного права и национальных законодательствах

Современное международное право и, в частности, международные конвенции в области прав человека признают возможность временных ограничений гражданских прав и свобод в случае возникновения исключительных обстоятельств. При угрозе его безопасности, особенно в периоды войн или чрезвычайного положения, государство может принимать меры, ограничивающие определенные права и свободы.

Так, согласно Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г., «во время чрезвычайного положения в государстве, при  котором жизнь нации находится под угрозой и о наличии которого официально объявляется», государства-участники могут «принимать меры и отступление от своих обязательств по настоящему Пакту» (ч.1 ст. 4).

Особо оговаривается, что введение чрезвычайного положения не может служить основанием для каких-либо отступлений от норм Пакта, гарантирующих право на жизнь (ст. 6), запрет пыток, жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство человека обращения и наказания (ст. 7), запрет рабства и работорговли (ст. 8), запрет на лишение свободы на том основании, что лицо не в состоянии выполнить какое-то договорное обязательство (ст. 11), запрет на ретроактивное возбуждение уголовного дела, а также на назначение более тяжкого наказания, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления (ст. 15), норм, гарантирующих право на признание правосубъектности лица (ст. 16), право на свободу мысли, совести и религии (ст. 18)[8].

При отступлении от своих договорных обязательств государство, ратифицировавшее Пакт о гражданских и политических правах, должно немедленно информировать мировое сообщество о положениях, от которых оно отступило; о причинах, побудивших его к такому решению и о сроке, когда оно прекращает такое отступление.

Аналогичные нормы содержатся в ряде региональных международно-правовых документов:

• Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.,
• Европейской социальной хартии 1961 г.,
• Американской конвенции о правах человека 1967 г.
• а также в некоторых документах и решениях Международной организации труда.

Анализ норм международного права, а также национального законодательства стран мира позволил специальному докладчику ООН Николь Кестье сформулировать ряд принципов процедурных и материальных гарантий, которым должны соответствовать действия государств при введении ими чрезвычайного правового режима. В докладе «Исследование последствий для прав человека происшедших в последнее время событий, касающихся ситуаций, известных под названием осадного или чрезвычайного положения», представленном в июле 1982 г. 35-й сессии Подкомиссии по предупреждению дискриминации и защите меньшинств, он перечисляет семь таких принципов:

1. официального заявления (объявления) о введении чрезвычайного положения;
2. «немедленного» или сделанного в кротчайшие сроки уведомления мирового сообщества о введении чрезвычайного положения, его причинах и характере принимаемых мер;
3. требуется, чтобы указываемые обстоятельства представляли собой чрезвычайную и неизбежную «опасность для государства, угрожающую существованию Нации». Необходимо, чтобы опасность ситуации достигла такой степени, когда «меры и ограничения, допускаемые в обычное время, были бы явно недостаточными для поддержания общественного порядка» (принцип исключительной угрозы);
4. чрезвычайные меры, предпринимаемые государством, должны быть соразмерны с требованиями момента. Они должны соответствовать степени опасности кризисной ситуации и не могут выходить за те «строгие пределы, которых требует создавшееся положение» (принцип соразмерности (пропорциональности));
5. меры, предпринимаемые в период действия чрезвычайного положения, не должны сопровождаться дискриминацией исключительно на основе расы, цвета кожи, национальной принадлежности и т.д. (принцип недискриминации);
6. чрезвычайные меры не могут противоречить основным правам и свободам граждан или ограничивать их (принцип неприкосновенности некоторых основных прав) ;
7. любые чрезвычайные меры должны носить исключительно временный характер (принцип временного характера)[9, с.25].

При рассмотрении вопроса отступления государства от взятых обязательств по соблюдению прав и свобод граждан, следует учитывать содержание не только международных правовых актов, но и наличие ряда иных документов, хотя и не имеющих официального статуса, но содержащих рекомендации по толкованию отдельных аспектов данной проблемы.