Свидетель в уголовном процессе

    Полагаю, что отступление от непосредственности исследования в части возможности оглашения показаний лиц, даже в указанных в законе случаях, а в последующем возможность использовать эти показания в качестве доказательств нарушает принцип состязательности сторон, в том числе равноправие сторон перед судом, так как при этом главным образом нарушается право лица, привлекаемого к уголовной ответственности. Так, например, это лицо лишено возможности само непосредственно допросить свидетеля обвинения или потерпевшего.

    В п. d ч.3 ст.6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (статье, определяющей содержание права на справедливое судебное разбирательство и объем минимальных прав обвиняемого) указывается на право обвиняемого допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены7.

    Пособие Российской академии правосудия "Прецеденты и комментарии к статье 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод", комментируя содержание этого права, указывает на следующее: "Главный принцип заключается в том, что обвиняемым должно быть позволено вызывать и допрашивать любых свидетелей, чьи показания они считают важными для рассмотрения их дела; они также должны иметь возможность допросить любого свидетеля, вызванного прокурором или на чьи показания прокурор полагается". По сути дела, все показания, на основании которых строится обвинение, должны быть взяты в присутствии обвиняемого в ходе публичных слушаний с учетом принципа состязательности.

     Раскрывая этические аспекты взаимодействия судьи и сторон в условиях состязательного процесса, Р.Д. Рахунов следующим образом дал свое понимание значению обеспечения равноправия сторон в исследовании доказательств:8 "Исследование доказательств в судебном заседании при состязательной форме правосудия проводится с учетом особенностей этой формы. Одним из важных инструментов обеспечения равноправия сторон в доказывании, характерном для состязательности процесса, является перекрестный допрос. Его основная сущность состоит в том, что после прямого допроса подсудимого, потерпевшего, свидетеля, вызванных по инициативе обвинителя (который исключает постановку наводящих вопросов), во встречном "перекрестном допросе" другой стороной последние служат важным средством получения достоверной информации у допрашиваемых лиц (кроме случаев пользования иммунитетом, предусмотренных ст.51 Конституции РФ)".

    Разрешение в законе несколько упрощенной процедуры представления доказательств находится в противоречии с общепризнанными нормами международного права, являющимися в соответствии с ч.3 ст.1 УПК составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство.

    В связи с этим хочется особо подчеркнуть, что принцип состязательности нарушается не в связи с наличием либо отсутствием согласия стороны на оглашение ранее полученных показаний лица, а в связи с отступлением от публичности, наличием возможности осуждения лица на не проверенных непосредственно в суде доказательствах.

    Нередко в практике рассмотрения уголовных дел встречаются случаи, когда лица, допрашиваемые в суде, изменяют свои показания относительно данных ими в ходе предварительного следствия и даже относительно данных ими в предыдущих судебных заседаниях, при этом они иногда приводят такие доводы в обоснование изменений своих показаний, что суд обязан принять их во внимание и признать их достоверными. А при оглашении показаний лица в судебном заседании, особенно того, которое отсутствует в судебном заседании, ссылка на эти показания как на доказательство при вынесении приговора фактически создает возможность осуждения лица на основании непроверенных доказательств и, по сути, в какой-то степени на основе домыслов и предположений, что противоречит ч.4 ст.14 ("Презумпция невиновности").

    Нормы УПК РФ, предусматривающие возможность оглашения показаний лиц, допрошенных в ходе предварительного следствия, будут пересмотрены и выверены в соответствии с нормами международного права и принципами уголовного судопроизводства.

    В настоящее же время очень важно строго соблюдать вышеприведенные существующие нормы УПК РФ и не "расширять" смысл норм уголовно-процессуального закона о возможности оглашения показаний лиц, ранее допрошенных по делу при толковании этих норм и их применении.

    У правоприменителей стала преобладать точка зрения, что согласие стороны для оглашения показаний свидетелей и потерпевших при наличии существенных противоречий между ранее данными показаниями и показаниями, данными в суде, или в случае их неявки в судебное заседание вообще не требуется.

    Аргументируется это тем, что необходимость получения такого согласия нарушает принцип состязательности сторон.

    Сторонники этой точки зрения считают, что неоглашение показаний свидетеля или потерпевшего при указанных в законе случаях лишает сторону (как правило, обвинения) возможности представить доказательство. Это суждение противоречит предписанию закона, где прямо указывается, что оглашение показаний возможно при согласии сторон. В тексте закона не содержится каких-либо ограничений при выражении своего согласия либо несогласия той или иной стороной. Кроме того, вряд ли в указании закона на необходимость согласия сторон на оглашение показаний можно усмотреть нарушение принципа состязательности сторон, скорее, наоборот, предусмотрено абсолютное их равенство согласно ч.4 ст.15 УПК РФ.9

    Нарушение принципа состязательности сторон не в том, что требуется согласие сторон на оглашение показаний, а в том, что сторонам позволяется ссылаться на показания лица, которое не было допрошено в суде, как на доказательство.

    Очень важен вопрос и о возможности оглашения показаний, данных ранее в ходе предварительного следствия подозреваемым, обвиняемым, а также подсудимым в ходе судебного заседания, и возможности использования этих показаний в качестве доказательств по делу после отказа подсудимого от дачи показаний.

    Некоторые правоприменители при решении этого вопроса ставят, по существу, знак равенства между такими понятиями, используемыми в УПК РФ, как "существенное противоречие" и "отказ от дачи показаний", в случае отказа подсудимого от дачи показаний в судебном заседании, хотя это далеко не тождественные понятия.

    Статья 276 УПК РФ предусматривает возможность оглашения показаний подсудимого при наличии существенных противоречий между показаниями, данными подсудимым в ходе предварительного следствия и в суде. Безусловно, при отказе от дачи показаний в судебном заседании подсудимым невозможно установить какие-либо противоречия с его показаниями в ходе предварительного следствия.

    Некоторые сторонники возможности оглашения показаний подсудимого, данных на предварительном следствии после его отказа от дачи показаний, исходят из того, что в нормах уголовно-процессуального закона нет прямого запрета на оглашение таких показаний в указанном случае. Но при таком подходе полностью игнорируются нормы, предусмотренные ст.276 УПК РФ, которая указывает исчерпывающий перечень случаев, когда возможно оглашение показаний подсудимого, данных при производстве предварительного расследования.

    Кроме того, вышеуказанная точка зрения правоприменителей прямо противоречит и положениям ч.2 ст.1 УПК РФ, в соответствии с которой порядок уголовного судопроизводства, установленный УПК РФ, является обязательным для судов, органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства.

    В данном случае нельзя исходить из упрощенного суждения: что не запрещено законом, то разрешено. При этом необходимо отметить, что на основе конституционной нормы, а именно ст.51 Конституции РФ, законодатель в нормах УПК РФ наделил подозреваемого правом давать объяснения и показания по поводу имеющегося в отношении его подозрения либо отказаться от дачи объяснений и показаний (п.2 ч.4 ст.46 УПК РФ) и обвиняемого - возражать против обвинения, давать показания по предъявленному обвинению либо отказаться от дачи показаний (п.3 ч.4 ст.47 УПК РФ).

    Исходя из смысла этих норм подозреваемый, обвиняемый и подсудимый вправе в любой момент производства по делу использовать свое право не давать показания, и закон, при их отказе давать показания, не наделил правоприменителя возможностью в этом случае огласить показания, которые ранее давало лицо, привлекаемое к уголовной ответственности. В противном же случае нарушается право этого лица, предусмотренное ст.51 Конституции РФ10.

    Здесь необходимо также учесть, что на практике подозреваемый и обвиняемый при даче показаний на предварительном следствии, как правило, не предупреждаются о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательства, в том числе и в случае последующего отказа от дачи показаний. УПК РФ не требует такого предупреждения этих лиц, потому что и не предусматривает возможности оглашения показаний подсудимого, данных им на предварительном следствии, в случае его отказа от дачи показаний в судебном заседании.

    Суждение о возможности оглашения показаний подсудимого, данных им в ходе предварительного следствия, при его отказе от дачи показаний в судебном заседании противоречит по вышеприведенным доводам ст.240 УПК РФ ("Непосредственность и устность"), принципу состязательности сторон и другим принципам уголовного судопроизводства: законности при производстве по уголовному делу (ст.7 УПК РФ), презумпции невиновности (ст.14 УПК РФ), обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст.16 УПК РФ), свободы оценки доказательств (ст.17 УПК РФ).11

    Хочется отметить, что законодатель изначально отступает от равенства сторон перед судом, предусмотренного ч.4 ст.15 УПК РФ как необходимое условие состязательности сторон.

    Так, в ст.276 УПК РФ, предусмотрев возможность оглашения показаний подсудимого, данных в ходе предварительного следствия, в случае существенных противоречий его показаний в ходе предварительного следствия и в суде, законодатель не посчитал необходимым получить на это согласие сторон, в то время как показания потерпевшего согласно ст.281 УПК РФ могут быть оглашены в указанных случаях, в том числе и при наличии существенных противоречий, только с согласия сторон. А также согласно ч.2 ст.281 УПК РФ при отказе потерпевшего в судебном заседании свидетельствовать против самого себя, своего супруга и других близких родственников исследование его показаний, данных им в ходе судебного следствия, может использоваться в качестве доказательства по делу без согласия на это другой стороны, если это лицо предупреждалось при даче показаний о том, что его показания могут быть в последующем использованы в качестве доказательств по уголовному делу (ч.2 ст.11 УПК РФ), в том числе и в случае последующего отказа от показаний (п.3 ч.2 ст.42 УПК РФ). При отказе же подсудимого от дачи показаний против самого себя в судебном заседании возможность оглашения его показаний на предварительном следствии вообще УПК РФ не предусмотрена.

    Таким образом, вышеприведенные нормы УПК РФ и примеры толкования этих норм правоприменителями вновь подтверждают вывод о необходимости пересмотра норм УПК РФ, предусматривающих возможность оглашения показаний лиц, данных ими в ходе предварительного следствия.

    Полагаем, что было бы логично вообще исключить из УПК РФ возможность оглашения в судебном заседании показаний лиц, данных при производстве предварительного расследования, учитывая, что в ходе предварительного расследования при допросе подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, исходя из действующих норм УПК РФ, принцип состязательности сторон остается не реализован.

    Диспозитивность представляет собой принцип уголовного судопроизводства, в силу которого участники уголовного процесса и иные лица (не признанные в установленном законом порядке участниками уголовного процесса), отстаивающие (защищающие, представляющие) в уголовном деле личный интерес, имеют возможность распоряжаться предметом уголовного процесса (обвинением) или спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле, а также распоряжаться в целях защиты отстаиваемых интересов процессуальными правами, реализация которых оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

    Формой проявления диспозитивности в уголовном судопроизводстве является закрепленное в законе или вытекающее из смысла закона диспозитивное право участника уголовного процесса или иного лица, отстаивающего (защищающего, представляющего) в уголовном деле личный интерес. Уточним, что не реализацию участником уголовного процесса диспозитивного права при производстве по конкретному уголовному делу, а само существование (закрепление в законе) такого права следует считать формой проявления диспозитивности.

    Не все процессуальные права, предоставляемые законом участникам уголовного процесса, отстаивающим (защищающим, представляющим) в уголовном деле личный интерес, являются диспозитивными. Для диспозитивных прав характерен ряд черт.

    Во-первых, право является диспозитивным только в том случае, если ему соответствует безусловная обязанность должностного лица совершить определенные действия (воздержаться от их совершения). Надо отметить, что обязанность эта в стадии досудебного производства может быть возложена не только на должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование, но и на органы, осуществляющие надзорные и контрольные функции: прокурора и суд. Например, в случае обжалования участником производства по уголовному делу в судебном порядке действий следователя у суда возникает обязанность рассмотреть поступившую жалобу по существу и принять по ней решение (ст.125 УПК РФ).

    Во-вторых, диспозитивные права реализуются в целях отстаивания (защиты, представительства) участниками уголовного процесса личных интересов. Из этого следует, что к диспозитивным не могут быть отнесены права, реализация которых является публичной обязанностью участника уголовного процесса. В юридической литературе иногда употребляется термин "частный интерес", который, на наш взгляд, не в полной мере отражает сущность рассматриваемой категории. В уголовном судопроизводстве в качестве потерпевших, гражданских истцов и гражданских ответчиков могут участвовать юридические лица, в том числе общественные организации. Интересы общественных организаций не могут именоваться частными, поскольку "частный" означает "личный, не общественный, не государственный". Поэтому интересы, отстаиваемые как физическими, так и юридическими лицами (в том числе общественными организациями), следует называть личными, т.е. принадлежащими какому-нибудь лицу физическому или юридическому. Некоторые ученые придерживаются мнения, что законные интересы отдельного человека и есть публичный интерес. Более правильной представляется позиция В.С. Шадрина, по мнению которого законный интерес личности не нуждается в присвоении ему титула публичного. Он сам по себе представляет ценность, которая в любом случае должна рассматриваться как отнюдь не меньшая, чем ценность общественного интереса12.