Обстоятельства, исключающие участие в уголовном судопроизводстве участие лиц

Отвод судье в данном случае был заявлен в связи с отменой им собственного процессуального решения и принятием нового, с противоположным содержанием решения. Является ли это основанием для отвода судьи? На наш взгляд, в данном конкретном случае и в целом на этот вопрос следует ответить отрицательно.
Требует своего отражения в институте отводов также то обстоятельство, что сегодня судьями становятся бывшие адвокаты, следователи, прокуроры и т.д. В этой связи приведем пример из практики Конституционного суда Республики Татарстан, когда один из судей заявил самоотвод при рассмотрении обращения гражданина С. о непредоставлении ему льгот. Мотивировалось это тем, что ранее судья работал в органах прокуратуры и занимал должность следователя, проводил расследование в отношении С. При этом в отношении С. была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей, а уголовное дело впоследствии направлено в суд для применения к нему принудительных мер медицинского характера. При такой ситуации судья посчитал целесообразным самоустраниться от участия в рассмотрении обращения С. в Конституционный суд РТ. Самоотвод был удовлетворен составом Конституционного суда РТ, хотя Закон РТ «О Конституционном суде Республики Татарстан» и не предусматривает такого основания для отвода судьи. В обоснование своего решения Конституционный суд РТ сослался на положения Закона РФ от 26 июня 1992 г. «О статусе судей в Российской Федерации» - о том, что судья при исполнении своих полномочий, а также во внеслужебных отношениях должен избегать всего, что могло бы умалить авторитет судебной власти, достоинство судьи или вызвать сомнение в его объективности, справедливости и беспристрастности. Поэтому, на наш взгляд, в качестве основания для отвода судьи в любом судопроизводстве следует предусмотреть предыдущее его участие в качестве судьи, следователя, прокурора, дознавателя и т.д. в рамках иного судопроизводства в одном деле с заявителем или сторонами. И такое основание для отвода должно обязательно присутствовать во всех процессуальных кодексах.

Вывод: личная заинтересованность в деле судьи, прокурора, следователя, дознавателя несовместима с публичным характером уголовного процесса. Несовместима с ним и личная заинтересованность иных, помимо дознавателя, работников органа дознания, которые могут осуществлять неотложные следственные действия (ст. 157) начальника подразделения дознания, а также руководителя следственного органа. Хотя о них не говорится в статьях главы 9, полагаем, что основания для отвода распространяются и на них по аналогии закона.

Глава 2.  Основания  для  отвода  судей и  иных должностных лиц

Достижение целей российского уголовного процесса немыслимо без всестороннего, полного и объективного исследования всех обстоятельств дела как на этапе досудебного производства, так и при рассмотрении его в суде. УПК РФ прямо не закрепил данное требование, но это не меняет его основополагающей сути для должностных лиц и органов, наделенных властными полномочиями. Обеспечить защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, как и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, возможно лишь в том случае, если обстоятельства дела будут исследованы должным образом[7]. Залогом объективного рассмотрения и разрешения уголовного дела является независимый и беспристрастный суд. Только такой суд в состоянии вынести законный и справедливый приговор. «Малейшее сомнение в беспристрастности судьи, - отмечал М.С. Строгович, - неизбежно ставит под сомнение вынесенный при его участии приговор»[8].

Чтобы исключить подобные сомнения, законодатель предусмотрел институт отводов.

При выявлении обстоятельств, указанных в ст. 61 УПК, перечисленные в гл. 9 лица, ответственные за ведение производства по уголовному делу, обязаны устраниться от участия в производстве по уголовному делу независимо от того, известно ли об этих обстоятельствах сторонам или другим участникам судопроизводства и настаивают они на их устранении или нет.

Обнаружив основание для отвода, лицо, в производстве которого находится уголовное дело, обязано вынести об этом постановление и направить его вместе с материалами уголовного дела соответственно прокурору, осуществляющему надзор за предварительным расследованием (вышестоящему прокурору) или председателю суда (вышестоящего суда) для решения вопроса о передаче данного дела другому прокурору, следователю, дознавателю или судье[9].

Иные участники судопроизводства, перечисленные в комментируемой статье, если им известны обстоятельства, исключающие их участие в деле, обязаны сделать об этом заявление суду, следователю или дознавателю, в производстве которых находится уголовное дело и которые управомочены принять решение по этому заявлению.

В случае, если участник производства по уголовному делу не заявил о своем устранении от участия в деле (несмотря на наличие к тому оснований), другие участники вправе заявить ему отвод. При этом отвод может быть заявлен как физическими и юридическими лицами, выступающими на стороне обвинения или защиты, так и прокурором, участвующим в судебном заседании по делу. Если при наличии обстоятельств, исключающих участие в производстве по делу того или иного лица, ни само оно, ни другие участники судопроизводства не заявляют о необходимости его отвода или не возражают против дальнейшего его участия в деле, орган или должностное лицо, в производстве которого находится уголовное дело, вправе по собственной инициативе отстранить такое лицо от участия в деле. Разрешение этого вопроса осуществляется сообразно тем процедурам, которые установлены для производства в соответствующей стадии процесса.

В случае выявления обстоятельств, исключающих участие того или иного участника уголовного судопроизводства в деле, уже после того как данным участником выполнены определенные процессуальные действия или приняты процессуальные решения, эти действия и решения признаются незаконными и не имеющими юридического значения.

Так, установленный  статьей 63 УПК  РФ запрет повторного участия судьи в рассмотрении уголовного дела обусловлен необходимостью обеспечения его независимости (ст. 120 Конституции), в том числе от им самим ранее вынесенного решения. Устанавливая такой запрет, законодатель исходит из того, что судья, уже однажды рассматривавший дело в любой из инстанций и принявший по нему решение, может оказаться связанным своей собственной позицией, в результате чего объективность любого нового решения, вынесенного им, будет поставлена под сомнение.

Судья, принимавший участие в рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции, не может участвовать в рассмотрении этого же дела в вышестоящих инстанциях ввиду общеправового запрета выступать судьей при оценке своих собственных действий и решений.

Возможность повторного рассмотрения судьей дела в суде первой инстанции исключается лишь в случае отмены ранее вынесенного им (или с его участием) приговора или определения (постановления) о прекращении дела. В случае же повторного направления уголовного дела на рассмотрение в суд первой инстанции после отмены определения (постановления) о направлении уголовного дела по подсудности или о возвращении уголовного дела прокурору оно может быть принято к рассмотрению тем же судьей. Объясняется это тем, что в этих решениях позиция судьи по существу дела не формулируется и поэтому участие судьи в их вынесении не будет связывать его при рассмотрении вопросов, подлежащих разрешению в приговоре[10].

Закон не запрещает участвовать в рассмотрении дела в суде первой, второй или надзорной инстанций судье, который принимал решения о даче разрешения на осмотр жилого помещения, обыск, выемку, прослушивание телефонных переговоров и иные действия, ограничивающие права и свободы граждан, а также рассматривал жалобы на незаконность и необоснованность отказа в возбуждении уголовного дела, прекращения уголовного дела, иных действий и решений органов дознания, предварительного следствия и прокурора, имея в виду, что во всех этих случаях судом не предрешаются вопросы, которые подлежат разрешению в приговоре и последующих судебных решениях.

Вместе с тем по смыслу закона судья, проверявший в соответствии со ст. 125 УПК законность и обоснованность действий и решений органов предварительного расследования, не может участвовать в составе суда, проверяющего вынесенное им решение в кассационном или надзорном порядке.

Судьи, участвовавшие в рассмотрении уголовного дела в суде второй или надзорной инстанций, не вправе впоследствии участвовать в рассмотрении этого дела как тем же судом, так и судом нижестоящей или вышестоящей инстанции.

Прокурор, являясь участником уголовного судопроизводства со стороны обвинения, уполномоченным осуществлять от имени государства уголовное преследование, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия, обязан при решении всех входящих в его компетенцию вопросов быть объективным и беспристрастным. Любые свидетельства наличия у прокурора личной, прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела должны исключать возможность его участия в производстве по этому делу.

Совершаемые прокурором в установленных законом процессуальных формах действия и принимаемые им решения, направленные на обеспечение уголовного преследования, не могут расцениваться как свидетельство его необъективности, поскольку их осуществление является непременной составляющей обвинительной процессуальной функции прокурора на всех стадиях судопроизводства.

В этой связи то обстоятельство, что прокурор на досудебных стадиях процесса осуществлял надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия или непосредственно сам расследовал уголовное дело, не препятствует ему в дальнейшем участвовать при рассмотрении данного дела на любой из судебных стадий или вновь осуществлять надзор за расследованием, если дело возвращено судом в порядке ст. 237 УПК[11].

Предварительное расследование, осуществляемое следователем и дознавателем, является одной из основных стадий судопроизводства по большинству уголовных дел, основное назначение которой состоит в обеспечении условий эффективного осуществления правосудия по уголовным делам[12] .

Таким образом, от осуществляющих предварительное расследование следователя и дознавателя, уполномоченных самостоятельно совершать уголовно-процессуальные действия и принимать решения по делу, в значительной мере зависят результаты не только предварительного расследования, но и уголовного судопроизводства в целом, что обусловливает предъявление к ним требований объективности и непредвзятости.

Предыдущее участие следователя или дознавателя в проводившемся ранее предварительном следствии или дознании по тому же делу не является основанием для его отвода. Не препятствует осуществлению расследования по делу следователем и то, что ранее он, будучи дознавателем, проводил по нему дознание.

В то же время дознаватель не может участвовать в проведении предварительного расследования по уголовному делу, если ранее он проводил в связи с этим делом оперативно-розыскные мероприятия.

Само по себе заявление об отводе следователя или дознавателя (до принятия по нему решения прокурором) не влечет их отстранения от участия в деле и приостановления производства следственных и иных процессуальных действий.

Решение об отводе следователя принимает руководитель следственного органа, а решение об отводе дознавателя принимает прокурор[13].

Предыдущее участие следователя, дознавателя в производстве предварительного расследования по данному уголовному делу не является основанием для его отвода.

Для отвода эксперта закон установил более широкий круг оснований, который, помимо общих, включает и дополнительные. В силу этого экспертом может быть назначено только лицо, независимое от сторон или их представителей, компетентное в соответствующей области науки, техники, искусства, ремесла и не заинтересованное в исходе дела.

Требование о незаинтересованности в исходе уголовного дела распространяется и на руководителя государственного судебно-экспертного учреждения. В случае если будет выявлена заинтересованность последнего, то, согласно ст. 18 Закона о судебно-экспертной деятельности, экспертиза не может быть поручена возглавляемому им учреждению. Если же экспертное исследование уже начато, то в случае установления обстоятельств, подтверждающих заинтересованность руководителя в деле, оно должно быть немедленно прекращено.

Под «иной зависимостью» следует понимать подотчетность, подконтрольность, материальную зависимость, оказание в прошлом каких-либо услуг и другие обстоятельства[14].

Некомпетентность эксперта может заключаться в отсутствии или существенной недостаточности знаний для проведения экспертного исследования и ответа на поставленные перед ним вопросы.

Итак,  можно констатировать, что отечественный законодатель предусмотрел две группы оснований, допускающих устранение из производства по уголовному делу различных участников уголовного судопроизводства. Первую группу этих оснований условно можно назвать общими, поскольку их наличие позволяет заявить отвод практически любому участнику уголовного судопроизводства, указанному в процессуальном законе. Среди них находятся судьи, дознаватели, следователи и прокуроры, эксперты, специалисты и другие участники уголовного судопроизводства. При этом следует, безусловно, учитывать специфику процессуального статуса каждого из перечисленных участников уголовного процесса. Другую группу составляют специальные основания, наличие которых допускает заявление отвода лишь отдельным, конкретным участникам уголовного процесса.

Обстоятельства, устраняющие участие субъекта уголовно-процессуальных отношений в уголовном судопроизводстве и входящие в первую группу, изложены в ст. 61 УПК. Обстоятельства, отнесенные уголовно-процессуальным законом ко второй группе, сформулированы в ст. 63, 69, 70, 71 и 72 УПК.

Согласно ч. 2 ст. 61 УПК главным, определяющим и наиболее общим положением, указывающим на возможность и необходимость устранения участника уголовного процесса из производства по делу, является наличие достаточных данных полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе этого уголовного дела.

Перечень такого рода данных практически неисчерпаем. В связи с этим цитируемое положение следовало бы поставить в ст. 61 УПК на первое место. Такой подход обусловлен тем, что обстоятельства, перечисленные в п. 1, 2 и 3 ч. 1 ст. 61 УПК, выступают в качестве юридических оснований, лишь детализирующих возможную прямую или косвенную заинтересованность в исходе дела должностных лиц, указанных в процессуальном законе, и безусловно исключающих их участие в уголовном судопроизводстве.