Проблемные аспекты квалификации причинения телесных повреждений

ТЕОРИТИЧЕСКИЙ ВОПРОС

Проблемные  аспекты квалификации причинения телесных повреждений.

В Уголовном кодексе Республики Беларусь (далее - УК) главными основаниями привлечения к ответственности за причинение вреда здоровью человека является нанесение телесных повреждений..

При отсутствии в законе аутентичного толкования термина "телесное повреждение" роль "официального" источника, позволяющего выявить сущностные признаки понятия, исторически выполняли  и выполняют Правила судебно-медицинской экспертизы характера и тяжести телесных повреждений в Республике Беларусь, утвержденные приказом Белорусской государственной службы судебно-медицинской экспертизы от 01.07.1999 № 38-с "О нормативных правовых актах и методических документах Белорусской государственной службы судебно-медицинской экспертизы" (далее - Правила).

В Правилах понятие телесных повреждений раскрывается на основе положений медицины, о чем делается оговорка в пункте 1 Правил при расшифровке названного термина, под которым понимают "нарушение анатомической целостности или физиологической функции органов и тканей, возникшее в результате воздействия факторов внешней среды (физических, химических, биологических, психических и др.)". Приведенная дефиниция все же не раскрывает в полной мере сути воздействия на здоровье и требует анализа данного понятия среди однородных медицинских категорий.

В медицинской отрасли  знаний термин "телесное повреждение" используется только судебной медициной  и является принятым обозначением понятия "повреждение", которое в буквально  медицинском значении рассматривается  как конкретное внешнее воздействие  на организм человека и является синонимом  понятия "травма". Набор сущностных признаков, характеризующих понятие "травма", идентичен признакам, закрепленным в Правилах, что подтверждает синонимичность терминов "телесное повреждение" и "травма".

В свою очередь, самостоятельное  понятие "травма" входит в один из сущностных признаков понятия  более высокого порядка, характеризующего противоположное здоровью состояние, состояние болезни. Обозначенный признак  подчеркивает этиологию (причину возникновения) нарушения здоровья и именуется "повреждающий (болезнетворный, патогенный) фактор". Характерно, что, несмотря на сходство наименования, "повреждение" и "повреждающий фактор" как самостоятельные  смысловые единицы медицины не являются синонимами. Последняя по своему объему значительно шире и наряду с травматическими включает в себя и иные нетравматические источники нарушения здоровья.

Например, к числу нетравматических повреждающих факторов относятся возбудители  инфекционных болезней (бактерии, вирусы, простейшие, микроскопические грибки и др.). Хотя их воздействие на человека связано с повреждением клеток организма, однако такой результат не является свойством травмы в том числе и потому, что механизм отрицательного влияния на здоровье выражен в процессе, при котором нарушение клеток органа (ткани) или их функций выступает лишь сопутствующим протеканию болезни явлением.

Психические болезни, возникшие  не вследствие органических поражений  мозга, также относятся к нетравматическим расстройствам здоровья. В данном случае воздействию подвергаются сугубо психические, а не физиологические  функции организма (мозга) человека. Обозначенное подтверждается и пунктом 10 Правил, в котором психическую (душевную) болезнь рассматривают не как самостоятельное проявление тяжкого телесного повреждения, а как последствие нанесенной травмы.

Таким образом, с позиции  медицины термин "телесное повреждение" характеризует лишь травматические, а значит, частные случаи нарушения  здоровья. На основании изложенного такое содержание должен отражать и соответствующий правовой термин.

Большинство представителей науки российского уголовного права  в своих исследованиях пришли к аналогичным выводам. Однако в  отечественной доктрине распространена иная позиция, согласно которой термин "телесное повреждение" рассматривают как обобщающее понятие, объединяющее собой все возможные последствия нарушения здоровья человека.

Существование такой точки  зрения можно объяснить двумя  моментами: во-первых, исторической преемственностью в понимании термина, изначально введенного в уголовный закон  для обозначения последствий  нарушения здоровья; во-вторых, самой  идеей формирования норм, устанавливающих  ответственность за последствия  нарушения здоровья вне зависимости  от механизма воздействия, что справедливо  ввиду одинакового уровня общественной опасности таких последствий.

Данная позиция, возможно, преследует благие цели, но противоречит принципу законности в части строгого толкования норм уголовного закона (часть вторая статьи 3 УК) и потому неприемлема. Правильный выход из сложившейся ситуации видится во внесении законодательных изменений, направленных на формирование единых подходов к уголовно-правовой оценке как травматических, так и иных форм воздействия, приводящих к повреждению здоровья, а именно во введении в оборот иного понятия для обозначения нарушений здоровья человека.

Исходя из идеи установления ответственности за последствия  стоит избрать термин, который указывал бы именно на результат нарушения здоровья, т.е. определенный вид патологических изменений, произошедших в организме человека в результате внешнего воздействия. В медицине подобной лексической единицы нет, что объясняется отсутствием такой необходимости. Несмотря на то что понятие "болезнь" наиболее общий термин, определяющий отрицательное состояние здоровья, он используется медициной в собственных целях и не может быть заимствован юриспруденцией в буквальном значении. Помимо этого, медицина использует и иные понятия, характеризующие отрицательное значение для здоровья человека, например патологическое состояние, неотложное состояние.

Так, условием наступления  ответственности за умышленное лишение  профессиональной трудоспособности (статья 148 УК) или умышленное причинение менее тяжких телесных повреждений (статья 149 УК) является отсутствие признаков тяжкого телесного повреждения (статья 147 УК). Однако подобное отграничение отсутствует применительно к умышленному причинению легкого телесного повреждения (статья 153 УК). На первый взгляд необходимости в этом нет, поскольку велика разбежка в видах повреждений. Вместе с тем отличие менее тяжкого телесного повреждения (статья 149 УК) от легкого телесного повреждения (статья 153 УК) заключается сугубо в количественных характеристиках одних и тех же признаков (длительность расстройства здоровья, размер утраты трудоспособности). Гипотетически возможна ситуация, при которой опасное для жизни повреждение, например сдавление органов шеи (подпункт "ц" пункта 6 Правил), по последствиям в виде длительности расстройства здоровья будет относиться к легкому телесному повреждению. В этом случае правоприменитель вряд ли будет квалифицировать совершенное по статье 153 УК или вменять совокупность норм - статью 147 УК и статью 153 УК. Без всякого дополнительного указания понятно, что виновный подлежит ответственности за причинение тяжкого телесного повреждения.

Если в приведенном  примере очевиден порядок применения закона, то какие могут возникнуть сложности при оценке схожих ситуаций, связанных с "конкуренцией" статьи 147 УК и статей 148 или 149 УК? А если они все же могут возникнуть, то почему законодатель не вводит разграничение между статьями 147 и 153, 148 и 149, 148 и 153 УК?

Другим свидетельством ущербности такого законодательного подхода является введение в норму-дефиницию об ответственности  за истязание (статья 154 УК) указания на отграничение от статей 147, 149 УК, что привело, по нашему мнению, к фактическому мораторию на квалификацию деяний по пункту 3 части второй статьи 147 УК и части второй статьи 149 УК по признаку способа, носящего характер истязания.

В соответствии с определением, закрепленным статьей 154 УК, под истязанием следует понимать деяние, не повлекшее наступления последствий тяжкого или менее тяжкого телесного повреждения. По правилам формальной логики при соотнесении понятий прямое отрицание (истязание не включает последствий) порождает и обратное отрицание (последствия не включают истязание). Продолжая логическое сопоставление и буквальное толкование норм, мы приходим к выводу, что указанные телесные повреждения не могут совершаться и способом, носящим характер истязания. В доктрине права под способом понимают характеристику деяния, не существующую вне самого деяния. Способ истязания согласно статье 154 УК - это способ деяния, которое не повлекло последствий в виде упомянутых телесных повреждений. Наличие же одного и того же способа (уголовно-правовой характеристики волевого акта) во взаимоисключающих деяниях невозможно.

В принципе, решение обозначенных проблем не представляет труда, поскольку  существующие правила квалификации позволяют полностью отказаться от рассмотренной выше негативной практики законодательного конструирования  норм и исключить отрицательные  признаки из диспозиций статей 148, 149, 154 УК. Данные правила общепризнаны, широко используются в судебной практике и содержатся в разъяснениях Пленума Верховного Суда Республики Беларусь. Например, в части третьей пункта 4 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 29.03.2006 № 1 "О судебной практике по делам об умышленном причинении тяжкого телесного повреждения" указано, что "в случаях, когда в результате умышленных действий виновного потерпевшему помимо тяжкого телесного повреждения причинены телесные повреждения и иной тяжести, дополнительной квалификации содеянного по соответствующим статьям УК, предусматривающим ответственность за причинение телесных повреждений меньшей тяжести, не требуется".

В общем виде такое правило  квалификации можно выразить следующим  образом: посягательства, направленные на нарушение однородного объекта, квалифицируются по норме, предусматривающей  ответственность за наибольший вред из причиненного, за исключением случаев  реальной совокупности преступлений.

Так же некоторые белорусские  правоведы предлагаю заново  более  структурированно конкретизировать признаки, характеризующих длительность расстройства здоровья и размер утраты трудоспособности.

Фактически в настоящее  время подобная конкретизация имеется, но проведена избирательно. При характеристике тяжких телесных повреждений (статья 147 УК) признаки определены четко, в характеристике менее тяжких телесных повреждений (статья 149 УК) верхние пределы признаков либо указаны, либо выявляются путем системного толкования. Наряду с этим нижняя планка признаков в менее тяжком телесном повреждении (статья 149 УК) и характеристика признаков легкого телесного повреждения (статья 153 УК) в УК не определены, а отданы на откуп подзаконному акту.

Такую непоследовательность объяснить сложно, тем более что  в юридической и медицинской  литературе эти вопросы давно  решены однозначно. В течение длительного  времени критерии не претерпевали изменений, что свидетельствует об их стабильности и возможности (необходимости) введения в уголовно-правовые нормы.

Положительным эффектом от данного законодательного изменения  будет как упрощение деятельности следствия при квалификации посягательств  на здоровье человека, так и закрепление  уголовно-правовых признаков вреда  здоровью в законе. Тем самым за Правилами останется право раскрывать действительно сугубо медицинские критерии уголовно-правовых признаков вреда здоровью, что, в свою очередь, снимет проблему неправомерности регулирования подзаконным актом - Правилами вопросов привлечения к ответственности за причинение вреда здоровью.

Исходя из норм законодательства, прослеживает необходимость расширения перечня последствий, причинение которых следует относить к тяжкому вреду здоровью. Во-первых, нужно включить в него заболевания в виде наркомании или токсикомании, что объясняется особым характером данных патологий. Наркомания (токсикомания) относится к числу тяжелых и трудноизлечимых болезней вследствие сочетания сильнейшей как физической, так и психической зависимости от соответствующих веществ. Помимо сложности в излечении болезни и возможности возникновения сопутствующих тяжелых заболеваний особую общественную опасность придает социальная составляющая противоправного формирования наркомании (токсикомании): легкость возникновения зависимости, изменение всей жизни человека после заболевания (подчиненность наркотику, что делает такое посягательство действенным способом манипуляции человеком), последующая морально-этическая деградация и т.п.

Все изложенное указывает  на высокую общественную опасность  данного воздействия на здоровье человека и позволяет отнести  указанные заболевания к данному  виду вреда здоровью человека.

Во-вторых, тяжким вредом здоровью надлежит признавать и полное лишение  профессиональной трудоспособности (статья 148 УК). В настоящее время названные последствия рассматриваются как тяжкий вред здоровью лишь при установлении признаков, указанных в статье 147 УК.

Вместе с тем такое  деяние обладает самостоятельной общественной опасностью уровня тяжкого вреда  здоровью. Значение лишения профессиональной трудоспособности для потерпевшего весьма велико, поскольку вынуждает  лицо начинать свое социальное бытие  заново: получать профессиональное образование, начинать трудовую карьеру, адаптироваться к новым жизненным условиям и  т.п.

Широкое распространение  в последнее время профессионализации различных сфер человеческой деятельности увеличивает ценность квалификации "узких" специалистов. В большинстве  своем таким лицам помимо длительной профессиональной подготовки требуется  наличие особых навыков или способностей, основанных на здоровом функционировании определенных органов, их систем, а  также всего организма. Особая уязвимость указанных лиц требует и соответствующей  защитной реакции со стороны государства  на посягательства, при которых умышленно  и избирательно причиняется вред, могущий отразиться на профессиональной деятельности лица.

Данное предложение будет логичным, поскольку лишение профессиональной трудоспособности менее чем на одну треть (легкое и менее тяжкое телесное повреждение) оценивается так же, как и лишение общей трудоспособности. Об этом свидетельствует системный и буквальный анализ норм, содержащих признак "утрата трудоспособности".