Причинение тяжкого вреда здоровью человека

Теории уголовного права известны и другие разновидности умысла. В зависимости от момента формирования умысел «дифференцировали в отечественной литературе на заранее обдуманный, внезапно возникший и хладнокровно реализованный и аффектированный».

Внезапно возникшим (простым) принято называть умысел, при котором намерение совершить преступление появляется у виновного сиюминутно, спонтанно и сразу же приводится в исполнение. Нередко скоротечному формированию умысла способствует обстановка, провоцирующая совершение преступления (увидел обидчика – причинил тяжкий вред здоровью), чаще такой умысел возникает в результате неадекватной реакции хулигана на правильно сделанное замечание, неадекватной реакции на незначительную обиду, причиненную потерпевшим, и т. п. Если умысел возникает вследствие сильного душевного волнения, вызванного неправомерными действиями потерпевшего, данное обстоятельство законодатель относит к смягчающим ответственность (ст.113 УК РФ).

Заранее обдуманный умысел характеризуется предварительной психической деятельностью лица до начала преступления. Формирование мотива, постановки цели свидетельствуют об этом виде умысла, возникновение которого отделено от совершения преступления промежутком времени.

Мотив действия лица, виновного в причинении тяжкого вреда здоровью, - это побудительная причина к совершению данного преступления. «Мотив характеризует волю субъекта. Любое волевое действие совершается по определенному мотиву. Обычно это месть, ревность, личные неприязненные отношения». При анализе субъективной стороны умышленного причинения вреда здоровью в связи с мотивом возникает вопрос о соотношении мотива и формы умысла.

По общему правилу мотив причинения вреда свидетельствует о прямом умысле. Однако причинение вреда с косвенным умыслом в этих случаях не исключается.

От мотива причинения вреда следует отличать цель как признак субъективной стороны преступления. Целью является то последствие, к наступлению которого стремится виновный, совершая преступление.

Мотив и цель, как правило, разграничиваются в законе и имеют самостоятельное значение для квалификации содеянного и индивидуализации наказания. Кроме того, мотив и цель умышленного причинения вреда здоровью имеют важное значение для раскрытия умысла.

УК РФ в ч.4 ст.111 выделил как особо квалифицирующий признак причинение тяжкого вреда здоровью, предусмотренного частями первой, второй или третьей данной статьи, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Рассматриваемое преступление чревато двумя последствиями: непосредственным и более отдаленным. Тяжкий вред здоровью в этом случае влечет причинно обуславливая, смерть потерпевшего. Законодатель впервые четко указал на неосторожную форму вины по отношению к смерти потерпевшего.

В теории уголовно права случаи неосторожного отношения к квалифицирующим обстоятельствам в умышленном преступлении именуют двойной формой вины. Такое возможно не только в умышленных преступлениях, но и в умышленных преступлениях, которые влекут два последствия: непосредственное (первичное) и отдаленное (вторичное, более тяжкое последствие), взаимосвязанные и взаимообусловленные.

Основа для существования двух разных форм вины в одном преступлении заложена в характеристике субъективной стороны сложного составного преступления, которым является умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего. Анализ этого преступления показывает, что законодатель, моделируя его понятие, прибегает к объединению умышленного и неосторожного преступления, учитывая реальные устойчивые связи и зависимости. Указанные преступления могут существовать самостоятельно, но в сочетании друг с другом они образуют качественно иное преступление со специфическим субъективным содержанием.

С учетом изложенного вину в анализируемом преступлении можно рассматривать как качественно определенное сочетание в рамках единого психологического процесса умышленного отношения лица к причинению тяжкого вреда здоровью и неосторожному – к производному от него последствию – смерти потерпевшего, за наступление которого предусмотрена повышенная уголовная ответственность по сравнению с преступлениями. предусмотренными в ч.1, 2 и 3 ст.111 УК РФ.

Преступления с двойной формой вины предполагают жесткую причинную связь между выполнением виновным действий, содержащих признаки основного преступления, и наступлением дополнительных, производных последствий. Эти последствия могут быть вменены в вину лицу лишь при условии, что они обусловлены совершением основного преступления.

Если основное преступление материальное (ч.1 ст.111 УК РФ), то причиной наступления производного последствия является на само действие, а его последствия. В данном преступлении (причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего) причиной смерти жертвы является тяжкий вред здоровью.

Преступления с двумя формами вины являются умышленными, что предопределено умышленной формой вины в основном преступлении.

Виды умысла, с которым может быть совершено данное преступление, подробно рассматривались ранее. Неосторожность в данном преступлении может быть как в форме преступной небрежности, так и в форме преступного легкомыслия.

Согласно закону, небрежность – это непредвидение лицом возможности наступления общественно опасных последствий своих деяний, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности оно должно было и могло их предвидеть.

Небрежность отличает то, что лицо не предвидит общественно опасных последствий своих действий (в рассматриваемом преступлении – смерти потерпевшего). Неосторожная вина в виде небрежности характеризуется двумя признаками: негативным и позитивным. Первый признак (негативный) представляет собой непредвидение лицом возможности наступления смерти потерпевшего. Это единственная разновидность вины, которая исключает предвидение последствий как в форме неизбежности, так и в форме возможности их наступления.

Второй признак (позитивный) состоит в том, что лицо должно было и могло предвидеть наступление смерти.

О преступном легкомыслии как разновидности неосторожной формы вины можно говорить, если лицо, причиняя умышленно тяжкий вред здоровью, предвидело возможность наступления смерти потерпевшего, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на ее предотвращение, именно предвидение возможности смерти отличает легкомыслие от небрежности.

При легкомысленном отношение к наступлению смерти предвидение отличается тем, что лицо не сознает причинной связи между причинением тяжкого вреда здоровью и смертью потерпевшего, хотя при надлежащем напряжении психических сил могло осознать это. Устанавливая неосторожное отношение виновного к смерти потерпевшего в виде легкомыслия, органы следствия и суд должны определить, на какие обстоятельства рассчитывало лицо, чтобы предотвратить наступление смерти потерпевшего. Это дает возможность правильно квалифицировать содеянное по ч.4 ст.111 УК РФ либо по ст.105 УК РФ.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

§ 7 ПРОБЛЕМЫ СЛЕДСТВЕННО – СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ДЕЛАМ ОБ УМЫШЛЕННОМ ПРИЧИНЕНИИ ТЯЖКОГО ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ                    

В ст. 111 Уголовного кодекса РФ предусмотрена ответственность за различные виды умышленного причинения тяжкого вреда здоровью - от таких, например, которые повлекли за собой заболевание наркоманией или токсикоманией (п. 1, наказание от двух до восьми лет лишения свободы), до - закончившихся смертью потерпевшего (п. 4, наказуемых от 5 до 15 лет лишения свободы). Новая уголовно-правовая норма намного конкретнее и богаче по юридической характеристике умышленного тяжкого вреда здоровью, чем прежняя ст. 108 Уголовного кодекса РСФСР 1960 года. Но это не значит, что ее практическое применение будет проще ранее действовавшей. Скорее, наоборот, детализация различных составов в одной правовой норме предполагает необходимость очень квалифицированного юридического анализа со стороны практических работников правоохранительных органов.

Как показало проведенное исследование, одним из сложно доказываемых свойств этого деяния является наличие (или отсутствие) причинной связи между умышленными действиями подсудимого и наступившим (в той или иной форме) тяжким вредом здоровью потерпевшего. Трудность установления указанного элемента обусловлена скрытым, неповерхностным нахождением такой причинной связи. Это - не "эффект домино", когда внешне хорошо виден автоматизм и неминуемость развития процесса поочередного падения фишек, что наглядно отражает простую причинную связь. Последняя в составе ст. 111 УК больше напоминает невидимую реакцию определенных химических компонентов в колбе. Здесь известны сами действия субъекта, предметы этих действий, установлен определенный результат. А как происходит сам процесс соединения компонентов, т.е. развитие причинной связи, должен определить анализатор, исследователь. Подобное наблюдается при изучении скрытой, не внешней причинной связи, когда анализируется совершенное преступление.

 

Задача здесь состоит не только в том, чтобы найти "разрывы" в развитии причинной связи, сколько доказательно убедить суд в их наличии, четком освещении характера общего последствия, его элементов, определении каждого элемента по принципу: "действие - последствие". Подобным способом можно показать суду, что одни действия данного источника неминуемо повлекли такие-то последствия, другие - причинили иное, третьи - закончились новым результатом и т.д.

Проведенное исследование также показало, что даже, казалось бы, очевидное несоответствие и нелогичность между причинной связью и последствиями с большим трудом воспринимается судом, который с неохотой отказывается от выводов следствия. Лишь грамотный адвокат способен убедить опытного судью в том, что данное последствие наступило не в результате действий подсудимого. Сказанное можно проиллюстрировать конкретным случаем из практики уголовного судопроизводства.

Во время ссоры и потасовки Стрельцов ударил кулаком в бок Тимкину. Тот же, находившийся в нетрезвом состоянии, хотел нанести ответные побои и резко подскочил к Стрельцову; но он увернулся от летевшего на него Тимкина, который со всего маху сильно ударился головой о каменную стену. Защитник убеждал суд в том, что наступившие для Тимкина тяжкие телесные повреждения (серьезное сотрясение мозга и перелом свода основания черепа) не находились в причинной связи с ударом кулака Стрельцова. Суд воспринял доводы адвоката и оправдал Стрельцова, обвинявшегося по ч. 1 ст. 108 УК РФ.

Прокурор опротестовал данный приговор, отстаивая доказанность первоначального обвинения. Кассационная инстанция, согласившаяся с обоснованностью оправдания подсудимого, отметила, что "при наличии таких фактических обстоятельств нельзя ставить в вину Стрельцову тяжкие последствия, наступившие не от его прямых противоправных действий, а от неверного поступка самого потерпевшего. Осуждение Стрельцова за удар кулаком в бок потерпевшего как за действие, якобы повлекшее черепно-мозговую травму, было бы необоснованным и означало бы объективное вменение, когда человек отвечает не за то, что совершил, а за то, что наступило от влияния иных причин".

Последующие надзорные решения подтвердили правильность приговора. И это соответствует принципу вины в уголовном праве, когда "лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина" (п. 1 ст. 5 УК). "Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается" (п. 2 ст. 5 УК). В самом деле, Тимкину был причинен вред, но не по вине Стрельцова. И этот вывод суда был результатом работы адвоката, его умело избранной позиции.

Как показывает исследование, формированию верной линии защиты способствует хорошее знание адвокатом принципов, категорий, терминов и понятий, которыми оперирует судебно-медицинская экспертология, давая заключения по конкретным уголовным делам. Сопоставляя специальные данные с иными доказательствами, собранными следователем, адвокат прослеживает не только медико-биологические пути образования тяжкой травмы, но и социально-психологические, конфликтологические факторы, приведшие к ней. Такое диалектическое единство позволяет более четко разграничивать, какие действия подсудимого повлекли те или иные последствия, а какие - ничего не вызвали и не могли вызвать; какие силы вообще участвовали (кроме подсудимого) в причинении вреда здоровью потерпевшего; каковы прямые последствия действия каждого источника и т.п.

Внимательное исследование фактических обстоятельств, детальное изучение им медицинских документов (выписки из истории болезни, справки ВТЭК, заключение ВКК и пр.), акта судебно-медицинской экспертизы нередко приводит к выводу о том, что тяжкий вред для здоровья произошел не столько от действий подсудимого, сколько от иных факторов - поведения третьих лиц, неосторожности самого потерпевшего, влияния непреодолимой силы или стихийного развития побочных обстоятельств и т.д.

Следует обратить внимание также на такой факт, что не изжиты из практики случаи, когда следственные работники, а за ними и суд ограничиваются изучением лишь заключительной части (выводов) медицинских документов. При этом игнорируются весьма существенные данные, приведенные в описательных частях тех же документов или в других материалах дела (допросах свидетелей, рапортах милиционеров о том, что они увидели на теле потерпевшего сразу же после посягательства на него).

Так, по делу об умышленном причинении тяжкого телесного повреждения Рахмановой, завершившегося потерей ею одного глаза, ее мать, допрошенная в качестве свидетеля, показала, что дочь обратилась к врачу через два дня после травмы. А до этого ее лечила "народная целительница", которую мать разыскала по рекламе. Врачевание свелось к двум примочкам на глаза и непонятным заклинаниям. Получив приличные деньги, целительница скрылась; указанный ею телефон оказался подставным. И только убедившись в этом, мать и дочь Рахмановы на третьи сутки после травмы решили обратиться сначала в травмпункт, а затем и в поликлинику. В истории болезни эти сведения не были отражены, потерпевшая же и ее мать на следствии скрыли данное обстоятельство, говоря, что "делали дома сами теплые глазные ванночки". Однако допрошенные в суде (по инициативе адвоката) отчим и младший брат потерпевшей подробно рассказали о "самолечении" и упущении времени для дезинфекции и приостановлении воспалительного процесса в глазу. Получив такие сведения, защитник возбудил ходатайство о направлении дела на дополнительное расследование для розыска целительницы, назначения судебно - медицинской экспертизы и т.д. Ходатайство адвоката было удовлетворено. При дополнительном расследовании было установлено, что тяжкие последствия наступили не от скользящего удара обвиняемой Широковой по лицу Рахмановой, а в результате денежного "врачевания" самозванной частной предпринимательницы, которую уголовный розыск ищет уже более двух лет. Ответственность же Широковой ограничилась ч. 1 ст. 112 УК РФ. Впоследствии дело было вообще прекращено за отсутствием жалобы потерпевшей.