Покушение на преступление как разновидность неоконченного преступления

при назначении лицу наказания при наличии рецидива преступлений и применении ст. 68 УК также следует исходить из максимального срока наказания, который может быть назначен с учетом требований ст. 66 УК (п. 15);

если лицо совершило несколько неоконченных преступлений, то за каждое из них назначается наказание в соответствии со ст. 66 УК. Окончательное наказание при этом не может превышать более чем наполовину максимальный срок или размер наказания, которое может быть назначено по указанным правилам за наиболее тяжкое из совершенных неоконченных преступлений,1

Приведенные положения свидетельствуют о том, что в данном отношении в судебной практике существует одинаковый подход к назначению

наказания как за оконченные, так и за неоконченные преступления. Стало быть, правоприменители обоснованно исходят здесь из того, что санкции за приготовление к преступлению и за покушение на преступление столь же самостоятельны, сколь и санкции за оконченные преступления, а подобная ситуация есть следствие более низкой общественной опасности неоконченных преступлений. Логическим же продолжением этой цепочки рассуждений будет вывод о возможности изменения классификационной принадлежности деяний ввиду их незавершенности .

4. Еще убедительнее все это выглядит в случае, когда исчисленный срок наказания за неоконченное преступление окажется меньше нижнего предела санкции соответствующей статьи Особенной части УК.

В п. 15 цитируемого постановления Пленума по этому поводу говорится: «Если назначенное по правилам, предусмотренным частями второй и третьей статьи 66 УК РФ, наказание является менее строгим, чем нижний предел санкции соответствующей статьи Особенной части УК РФ, то ссылка на статью 64 УК РФ не требуется (например, за приготовление к преступлению, предусмотренному частью третьей статьи 162 УК РФ, может быть назначено не более шести лет лишения свободы, а минимальный размер наказания за указанное оконченное преступление - семь лет лишения свободы)».

В этих условиях заключение о более низкой общественной опасности неоконченных преступлений, автономности санкций за них и возможности отнесения подобных деяний к иному классу преступлений имеет под собой еще больше оснований.

Данный вывод имеет большое практическое значение, поскольку классификация преступлений влияет на выбор уголовно-правовых средств

реагирования. В частности, по делам о неоконченных преступлениях заметно расширяются возможности освобождения лиц от уголовной ответственности.

Во-первых, за приготовление к преступлению и за покушение на преступление могут применяться виды освобождения от уголовной ответственности, которые за оконченное преступление исключаются. Например, наиболее строгим наказанием за кражу, совершенную в крупном размере, является наказание в виде лишения свободы на срок от двух до шести лет (п. «в» ч. 3 ст. 158 УК). Кража - преступление умышленное. Значит, такое деяние относится к группе тяжких преступлений. Поэтому освобождение виновного от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием (ч. 1 ст. 75 УК) в связи с примирением с потерпевшим (ст. 76 УК) вследствие применения к несовершеннолетнему принудительной меры воспитательного воздействия (ч. 1 ст. 90 УК) неприменимы. Санкция за приготовление к подобной краже будет уже другая — лишение свободы на срок от двух лет (для подростков — от одного года) до трех лет. А за покушение на кражу, совершенную в крупном размере, она будет выглядеть так: лишение свободы на срок от двух лет (от одного года) до четырех лет и шести месяцев. В обоих случаях речь идет уже о преступлении средней тяжести. Следовательно, с точки зрения рассматриваемого основания освобождения от уголовной ответственности становится допустимым любой из трех названных видов подобного освобождения.

Во-вторых, возможности такого освобождения могут увеличиваться и в пределах одного вида освобождения от уголовной ответственности. Например, за оконченное убийство (ч. 1 ст. 105 УК) установлено наказание в виде лишения свободы на срок от шести до пятнадцати лет.

За приготовление к убийству (ч. 1 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК) наказание должно назначаться судом уже в пределах от шести лет до семи лет и шести месяцев (верхний предел наказания за оконченное преступление снижен здесь наполовину). Причем такой является санкция за любое приготовление к «простому» убийству. А в санкции за покушение на подобное убийство (ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК) будет фигурировать наказание в виде лишения свободы на срок от шести лет до одиннадцати лет и трех месяцев (максимальный предел наказания за оконченное преступление уменьшен на четверть).

И если покушение на «простое» убийство остается в пределах прежней классификационной единицы, то приготовление к такому убийству нужно будет относить уже к группе тяжких преступлений. В последнем случае срок давности совершения преступления сократится с пятнадцати лет до десяти лет (п. п. «в», «г» ч. 1 ст. 78 УК). Значит, лицо будет освобождено от уголовной ответственности на пять лет раньше, чем при совершении соответствующего оконченного преступления.

В-третьих, неоконченное преступление способно превратить факультативное освобождение от уголовной ответственности в обязательное, что тоже свидетельствует о расширении возможностей подобного освобождения. Согласно ч. 4 ст. 78 УК вопрос о применении сроков давности к лицу, совершившему преступление, наказуемое смертной казнью или пожизненным лишением свободы, решается судом. В этом случае освобождение от уголовной ответственности является факультативным. Но в ч. 4 ст. 66 УК записано, что смертная казнь и пожизненное лишение свободы за приготовление к преступлению и покушение на преступление не назначаются. Это означает, что указанные виды наказания не входят в санкции за такие преступления. Поэтому правило, изложенное в ч. 4 ст. 78 УК, на неоконченное преступление не распространяется.1

Закономерно возникает вопрос о продолжительности срока давности совершения преступления. Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 11 июня 1999 г. № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» разъяснил: «Если лицо совершило действия, свидетельствующие о приготовлении к преступлению, либо покушалось на совершение преступления

УК РФ предусматривается возможность применения смертной казни или пожизненного лишения свободы, суд в силу ч. 4 ст. 66 УК РФ не применяет эти

виды наказания и назначает лишение свободы в пределах, указанных в ч. 2 или 3 названной статьи» (п. 9). Этот документ утратил силу. Но в сменившем его постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», о котором говорилось, содержится аналогичное толкование закона (п. 15).

Исключение из санкций за особо тяжкие преступления наказаний в виде смертной казни и пожизненного лишения свободы (ч.2ст. 105, ст. 277, 295, 317, 357 УК, причём в последнем случае состав преступления не имеет срока давности) или только в виде пожизненного лишения свободы (ч. 3 ст. 205 УК) означает, что за соответствующие оконченные деяния остается наказание в виде лишения свободы, верхний предел которого равен во всех этих случаях двадцати годам.

Соответственно, можно утверждать, что, если речь идет о приготовлении к подобному деянию, верхний предел наказания в виде лишения свободы сокращается наполовину, т. е. с двадцати до десяти лет. Тем самым оно переходит в разряд тяжких преступлений. Тогда срок давности здесь будет равен десяти годам (п. «в» ч. 1 ст. 78 УК).

Максимальный предел наказания в виде лишения свободы за покушение на преступление уменьшается на три четверти, т. е. с двадцати до пятнадцати лет. Значит, такое деяние по-прежнему будет относиться к разряду особо тяжких преступлений. Поэтому давностный срок за него будет равен пятнадцати годам (п. «г» ч. 1 ст. 78 УК).1

2.2 Отграничение приготовления от покушения

Сложным моментом в концепции неоконченного преступления является отграничение приготовления от покушения. Дж. Флетчер считает, что между приготовлением и покушением не существует четкой грани. Для отграничения данных видов неоконченных преступлений, как полагает А.В. Наумов, «необходимо установить, является ли совершенное деяние частью объективной стороны готовящегося или совершаемого преступления» . Такой подход позволяет сделать вывод о том, что одни и те же действия могут быть как покушением на преступление, так и приготовлением к преступлению.1

Отличительным признаком, отграничивающим приготовление от покушения, многие авторы считают «наличие реальной угрозы причинения вреда» либо «постановку объекта уголовно-правовой охраны в непосредственную опасность». Но это ненадежные критерии, так как приготовительные действия, как и покушение, создают реальную угрозу причинения вреда и ставят объект уголовно-правовой охраны в непосредственную опасность. Разграничительными критериями следует считать признаки объективной и субъективной стороны данных видов неоконченных преступлений. Сопоставление этих признаков позволяет правоприменителю установить подлинный характер совершенного деяния и отнести его к приготовлению либо к покушению.

В современной уголовно-правовой литературе существуют две точки зрения на отграничение покушения от оконченного преступления: одни авторы проводят разграничение по объективной стороне, другие - по субъективной. Согласно первому взгляду покушение отличается от оконченного преступления незавершенностью деяния. Сторонники субъективного подхода характерной особенностью покушения, отличающей его от оконченного преступления, считают неполную реализацию умысла .

Дж. Флетчер отмечает, что в доктрине уголовного права доводы теоретиков относительно умысла не доведены до логического конца . Важность этого обстоятельства состоит в том, что умысел является необходимым условием квалификации покушения как самостоятельного состава. Авторы современных концепций уголовного права приходят к выводу:

«Чтобы быть обвиненным в покушении, нужно реально попытаться причинить запрещенный законом вред» .

Исходя из этого, они полагают, что лицо не покушается на убийство, изнасилование, уничтожение имущества, причинение вреда здоровью, если они возникают как побочные последствия. Лицо покушается на совершение этих преступлений только тогда, когда его поведение направлено на достижение данных целей.1

Представляется, что отличие покушения от оконченного преступления следует проводить по смешанному критерию, который учитывает объективную и субъективную стороны состава преступления: во-первых, степень реализации преступного умысла; во-вторых, в преступлениях с материальным составом - ненаступление преступного результата, а в преступлениях с формальным составом - недоведение действий, предусмотренных диспозицией статьи Особенной части УК РФ, до конца.

Отграничение покушения от оконченного преступления оказывает влияние на квалификацию преступных действий. Ряд авторов полагают, что в случае покушения, которое содержит в себе состав оконченного преступления, имеет место идеальная совокупность преступлений, которая включает в себя самостоятельные преступления: приготовление, посягающее на один объект, и покушение, посягающее на другой объект. Например, в случае поджога дома с целью убийства совершенное деяние квалифицируется по двум статьям: как умышленное уничтожение имущества и покушение на убийство, если жертве удается спастись. На самом деле, в таких случаях имеет место квалификационная совокупность. Из приведенного примера видно, что совершается всего лишь одно преступление, но поскольку оно создает угрозу причинения более серьезного вреда, такое действие по направленности умысла квалифицируется как покушение. При идеальной совокупности в отличие от квалификационной одно действие причиняет ущерб двум разным объектам, например, лицо поджигает дом, и в нем гибнут люди.

При квалификационной совокупности реальный ущерб причиняется только одному объекту, второй объект ставится в положение, которое может ему причинить вред в случае доведения преступления до конца, то есть в случае полной реализации умысла.

3 Назначение наказания за покушение на преступление

Действующие нормы (ч.2 ст.30, ч.2 и ч.3 ст.66 УК РФ) ограничивают привлечение лица к уголовной ответственности и наказанию определенными рамками: приготовление наказуемо только в случае создания условий для совершения тяжкого и особо тяжкого преступления; введены пределы наказания (при приготовлении - не свыше половины максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания за оконченное преступление, при покушении - не свыше трех четвертей). Однако степень опасности приготовления к преступлению может оказаться более высокой, чем иное оконченное преступление. К примеру, лицо, ранее судимое за хищение, намеревается совершить новое хищение и с этой целью вовлекает в преступную деятельность несовершеннолетних.

Законодательный подход к дифференциации приготовительных действий на наказуемые и ненаказуемые противоречит принципу неотвратимости уголовной ответственности и предоставляет возможность осуществления приготовления к наиболее распространенным преступлениям, которые относятся к преступлениям небольшой или средней тяжести, таким, как: умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью (ст.112 УК), истязание (ч.1 ст.117 УК), незаконное лишение свободы (ч.1 ст.127 УК), присвоение или растрата (ч.1 ст.160 УК), грабеж (ч.1 ст.161 УК), вымогательство (ч.1 ст.163 УК), хулиганство (ч.1 и ч.2 ст.213 УК), незаконное изготовление оружия или взрывных устройств (ч.1 ст.223 УК), побег из мест лишения свободы (ч.1 ст.313 УК) и другие.1

Дифференциация приготовительных действий на наказуемые и ненаказуемые ведет к тому, что складывается убеждение, что приготовительные действия к готовящимся преступлениям практически ненаказуемы. Практический потенциал нормы, о наказуемости приготовления фактически сведен к нулю, поскольку наказуемые и ненаказуемые приготовления состоят из одних и тех же действий, перечисленных в ч.1 ст.30 УК РФ. Декриминализация приготовительных действий к преступлениям небольшой и средней тяжести вызывает вполне заслуженную критику, так как снижает активность правоохранительных органов по предупреждению готовящихся преступлений .

С целью ориентации правоохранительных органов на выявление приготовительных действий и пресечение готовящихся преступлений необходимо признать наказуемыми приготовительные действия независимо от категории преступления.

Норма об ответственности за приготовление к любому преступлению должна быть превентивной и не создавать мнение о ненаказуемости приготовительных действий у граждан, которым адресованы уголовно-правовые запреты. Криминализация всех приготовительных действий позволит активизировать работу сотрудников милиции и в первую очередь оперативных служб по выявлению лиц, совершающих действия, предусмотренные Ч.1 ст.30 УК РФ.

Даже в случае приготовления к преступлениям небольшой и средней тяжести целесообразно условное осуждение (ст.73 УК), назначение наказания ниже низшего предела или более мягкого вида наказания (ст.64 УК). Включение в число наказуемых деяний приготовления к преступлениям небольшой и средней тяжести обяжет работников правоохранительной системы принимать меры к тому, чтобы не допустить причинение вреда охраняемым объектам со стороны лиц, умысел которых стал известен.1

Любое преступное действие должно получить правовую оценку. Криминализация всех приготовительных действий исключит деление приготовления на преступное и непреступное и устранит возможность формирования у населения убеждения о существовании непреступных приготовительных действий.