Основания применения и правовые последствия смертной казни

3. Никакие "специфические" (в том числе "только временные") потребности общества не могут  оправдать отмены священного  права на жизнь. 
 
Под предлогом защиты государственных интересов люди, находящиеся у власти, часто стремятся уничтожить своих политических противников. "Особые потребности" государства могут побудить власти заставить навеки замолчать нежелательных свидетелей, применять пытки, лишить своих граждан каких-либо других прав. Аргументы, публично приводимые в оправдание смертной казни ссылками на "высшее благо", напоминают доводы, высказываемые в частном порядке для оправдания иных злоупотреблений, совершаемых тайно.

4. Нет бесспорных доказательств  того, что угроза смертной казни  оказывает сдерживающее влияние  на преступника. В момент совершения  преступления человек часто настолько  напряжен, что не способен осознать  последствий для себя собственных  действий. Преступник же, который  тщательно планирует тяжкое преступление, решается на него, несмотря на  риск, в надежде, что не будет  схвачен. Убийства чаще всего  совершаются в состоянии волнения, когда крайние эмоции берут  верх над разумом. Убийство  также может быть совершено  под воздействием алкоголя, наркотика  или в состоянии паники. Ни  в одном из таких случаев  страх перед смертной казнью  не может выступить как устрашающий  и сдерживающий фактор. Нет доказательств  и того, что угроза смертной  казни сдерживает преступления.

5. Аргумент справедливого  возмездия за совершенное преступление, которое столь ужасно, что смертная  казнь является единственным  и необходимым ответом на него, характеризуется, как варварский  обычай мести и должен быть  преодолен в современном обществе. Государство, которое претендует на то, чтобы быть гуманным, не может опираться на месть и жестокость. Напоминают, что, приводя смертный приговор в исполнение, мы безвозвратно исключаем всякую возможность последующего раскаяния, исправления или примирения.  
Существует возможность, какой бы отдаленной она ни была, судебных ошибок и необратимость их в случае применения этой крайней меры наказания. Осуждение и казнь по ошибке невиновных трудно полностью исключить. Плохо подготовленная защита, злоупотребления в процессе следствия и т.п. могут привести к ошибочному осуждению. Добиться последующей отмены таких приговоров очень трудно, т.к. апелляционные суды нередко не принимают новых доказательств, ограничиваясь лишь рассмотрением вопросов права.

6. В оправдание сохранения  смертной казни часто приводятся  требования общественного мнения. Полагают, что если за это наказание  выступают столь многие, то его  отмена была бы недемократичной.  Но научные или нравственные  решения не могут приниматься  на референдумах, поэтому обеспечение  прав человека никогда не должно  зависеть от мнения большинства. 
Вместе с тем, надо принимать во внимание то, что число людей, подвергшихся жестокому насилию в процентном отношении к общему населению всегда меньше. Поэтому референдумы по этому вопросу никогда не наберут достаточного числа сторонников сохранения смертной казни в любом "цивилизованном" обществе. С точки зрения психолога более презентативными были бы опросы в той группе людей, которых, так или иначе, затронула насильственная смерть их близких. Вот на мнение этой категории людей, для которых эта проблема реальность "здесь и теперь", а не более или менее отвлеченное событие случающееся "где-то там и с кем-то", и надо было бы ориентироваться в учете параметра общественного мнения в вопросе "за" или "против" смертной казни.

7. Иногда высказывается  мнение, что отмена смертной казни  удел лишь благополучных стран.  В действительности же никаких  объективных преимуществ в этом  отношении у стран, только что  освободившихся от тоталитарных  режимов, перед традиционно демократическими  нет.. 
8. Наличие института смертной казни и существование в обществе специально назначаемой касты палачей, получающих за свою работу по уничтожению людей материальное вознаграждение, прямо и косвенно развращает и дегуманизирует общество.

А теперь ответе себе, задумывались ли вы когда-нибудь ранее о том, кто  приводит в действие смертный приговор. Слыша о смертной казни человек, зачастую думает о том, кто был  казнён, за какое преступление и  как его казнили, но только единицы  ещё задумываются о том, кто его  казнил. И проблема состоит в том, что какой бы вид смертной казни мы не взяли, в любом из них, в качестве палача присутствует человеческий элемент. Прямо или косвенно один человек, по приказу государства, убивает другого. Отец Глеб Каледа, ходивший по тюрьмам до введения моратория в России, и неоднократно исповедовавший приговоренных к смертной казни, писал: «Не нами дана жизнь, и не нам ее отнимать... Но мы не задумываемся о том, что калечим души тех, кому вменяем в обязанность (или разрешаем) быть палачами. Приговорами к высшей мере наказания мы воспитываем в сознании людей возможность убийства по своему или чужому решению, мы плодим палачей». 
Задумывались ли вы о том, что палач, казнящий человека берёт, на себя его смерть, но никак не те, кто его осудил на эту смерть. 
Хоть на секунду задумайтесь о, том, что происходит в душе человека, который нажимает на спусковой курок и видит, как в тот же момент обрывается жизнь беззащитного человека.

9. Исполнение смертного  приговора причиняет страдания  не только семье преступника,  но может стать тяжким бременем  для близких жертвы, как бы  причисляя их к тем, кто выносит  это жестокое решение. Со временем  для них могут приобрести смысл  доводы противников смертной казни. 
10. Смертная казнь не соответствует христианским постулатам нравственности о бесценности и неприкосновенности человеческой жизни.