Квалификационные признаки уголовной ответственности за соучастие

     Как следует из приговора, в процессе совершения разбойного нападения и убийства потерпевших Прохорова и Гусевой у осужденных возник умысел на изнасилование Гусевой. С этой целью Андреев, Хориков и Цыркунов повалили потерпевшую на пол кухни, где Цыркунов, преодолевая сопротивление, сорвал с нее свитер, а Андреев - джинсы, полностью обнажив ее тело. Воля Гусевой была подавлена действиями Цыркунова, Андреев и Хориков Затем Андреев, применяя физическое насилие, привел Гусеву в комнату, где, несмотря на сопротивление потерпевшей, совершил насильственный половой акт.После того как Андреев вышел из комнаты, туда прошел Хориков и, несмотря на сопротивление потерпевшей, пытался совершить с ней насильственный половой акт, но не смог довести свои действия до конца по физиологическим причинам. Таким образом, действия осужденных, направленные на изнасилование Г.усевой, были совместными и согласованными[42].

     На практике можно столкнуться с произвольным определением понятия соисполнительства и произвольным подходом к основной позиции уголовного права: главным для любого вида преступления остается деяние, именно по нему определяется специфика вида преступления, способ же если даже он и объявлен основным признаком преступления, остается дополнительным признаком. В случае нарушения такого подхода, отмечает Р.Х. Кубов размывается понимание видов соучастников[43].

 

 

 

 

 

 

 

 

*[42] Определение Верховного Суда РФ от 24..08.2005 Дело № 131-о04-7 /Бюллетень Верховного Суда

   РФ. 2005. 1№.

  [43] Кубов Р.Х. Совершенствование практики применения норм УК РФ об организационных формах

    преступной деятельности //Российский следователь. 2006. № 4.

     Таким образом, полное или частичное выполнение объективной стороны вида преступления заключается всегда в полном или частичном исполнении деяния, предусмотренного законом. Иное деяние не может составлять объективной стороны и при его совершении имеет место не соисполнение, а разделение  ролей.

     Вторым видом соучастия является соучастие с распределением ролей, под которым понимается совместная деятельность нескольких лиц, при которой каждый соучастник выполняет лишь свойственные ему функции (организатора, подстрекателя, пособника), отличающиеся от функций других соучастников. Далее остановимся на формах соучастия в преступлении. Совместная преступная деятельность лиц может выражаться в различных формах, установление которых позволяет дать оценку ее характера и степени общественной опасности. По степени согласованности (организованности) действий соучастников законодатель выделил следующие формы соучастия: совершение преступления группой лиц; совершение преступления группой лиц по предварительному сговору; совершение преступления организованной группой; совершение преступления преступным сообществом (преступной организацией).

     Степени согласованности (организованности), на основе которых выделяются формы соучастия, рассматриваются с нескольких сторон: время достижения согласия, отсутствие или наличие предварительного сговора, теснота функциональных связей, степени подготовленности участников к совершению преступлений и  пр.

     Одним из признаков форм соучастия, который определяет его специфику, является отсутствие или наличие единства места и времени действии исполнителя и иных соучастников. Безусловно, этот признак, не имеет значения для преступного сообщества, как, впрочем, и для организованной группы, но является определяющим в других формах соучастия. По данному признаку в судебной практике наметился противоречивый подход к некоторым категориям соучастников, например, к лицам, стоящим на страже на месте совершения преступления. При совершении хищения они относятся судом к преступной группе, и их действия, как правило, создают групповое хищение. Против такой квалификации возражает Р.Р. Галиакбаров, но лишь в силу того, что она противоречит его пониманию преступной группы как соисполнительской деятельности. В то же время Р.Р. Галиакбаров констатирует такой подход судебной практики. [44] В изнасиловании указанные лица всегда оказываются за рамками преступной группы и их деяния не образуют группового изнасилования. Неоднозначность решения одной и той же проблемы очевидна. Однако представляется, что анализируемые действия лиц всегда являются составной частью группового преступления, поскольку присутствие и соответствующие действия соучастников на месте и во время совершения преступления в любом качестве свидетельствуют о повышенной общественной опасности содеянного: преступление для таких соучастников превращается из какой-то модели общественно опасного деяния, осознаваемого и предвидимого виновным, как правило, в общих чертах, в реальное явление; у участников, находящихся на месте и во время совершения преступления, возникает основанное на возросшем количестве преступников чувство собственной объединенности, заметно увеличенной преступной силы, что делает преступление более дерзким и существенно уменьшает возможность добровольного отказа участников; при этом участие преступников в совершении преступления более действительно, степень вины значительно увеличивается и более тяжкой должна быть их ответственность.

     Следующим признаком форм соучастия выступает отсутствие или наличие предварительного сговора. И последним признаком - степень сорганизованности, выраженная в различных формах соучастия - от крайне незначимой до максимально высокой. По указанным трем признакам определяют и разграничивают формы соучастия.

 

* [44] Есаков Г.А., Рарог А.И. Настольная книга судьи по уголовным делам / Отв. ред. А.И. Рарог. - М.,: ТК Велби, Издательство "Проспект", 2007

     Перейдем к рассмотрению форм соучастия.

     В соответствии с ч.2 ст.35 УК преступление признается совершенным группой лиц, если в его совершении совместно участвовали два и более исполнителей без предварительного сговора. Это наиболее простая форма соучастия, и она имеет место в случае, когда все участники выполняют объективную сторону состава преступления, т.е. являются соисполнителями. При этом условия и способ совершения преступления заранее ими не оговариваются.

     Так, Пленум Верховного Суда РФ в п.10 Постановления "О судебной практике по делам об убийстве"[45] указал, что убийство признается совершенным группой лиц, когда два или более лиц, действуя совместно с умыслом, направленным на совершение убийства, непосредственно участвовали в процессе лишения жизни потерпевшего, применяя к нему насилие, причем необязательно, чтобы повреждения, повлекшие смерть, были причинены каждым из них (например, один подавлял сопротивление потерпевшего, лишал его возможности защищаться, а другой причинил ему смертельные повреждения). Убийство следует признавать совершенным группой лиц и в том случае, когда в процессе совершения одним лицом действий, направленных на умышленное причинение смерти, к нему с той же целью присоединилось другое лицо.

     Преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления (ч.2 ст.35 УК).

     Предварительный сговор может касаться любых признаков объективной стороны преступления и выражаться в любой форме, но всегда должен иметь место до начала его совершения.

 

 

 

*[45] Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. № 3.

     Таким образом, анализ научной литературы по вопросам видов и форм соучастия позволяет заключить следующее.

 1. Несмотря на то, что теория уголовного права устойчиво выделяет по функциональному признаку соисполнительство и соучастие с распределением ролей, некоторые ученые пытаются усложнить этот вопрос и по терминологическому оформлению и по существу.

 2. Одним из основополагающих признаков форм соучастия, который определяет его специфику, является отсутствие или наличие единства места и времени действии исполнителя и иных соучастников.

     Представляется, что анализируемые действия лиц всегда являются составной частью группового преступления, поскольку присутствие и соответствующие действия соучастников на месте и во время совершения преступления в любом качестве свидетельствуют о повышенной общественной опасности содеянного.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2. Квалификационные признаки  уголовной ответственности за соучастие

2.1 Ответственность соучастников  по общим квалификационным признакам

     Самостоятельную и малоизученную проблему правоприменительной практики при реализации положений института соучастия образует конкуренция норм Общей и Особенной частей[46].

     Как справедливо указывает Л.В. Иногамова-Хегай, данный вид конкуренции имеет место при сочетании норм о неоконченном преступлении и норм о соучастии[47]. "Нормы о приготовительных действиях, описанные в ст. 208, 209, 210 УК, представляют собой частные случаи нормы о приготовлении, указанном в ч.1 ст.30 УК, т.е. являются специальными по отношению к общей", - пишет автор. И далее: "Действия, реально образующие покушение в случаях, предусмотренных Особенной частью уголовного закона, представляют собой оконченные самостоятельные преступления с усеченным составом. Нормы об этих преступлениях, конкретизирующие норму о покушении, предусмотренную как в общей ч.3 ст.30 УК, являются специальными. При квалификации указывается только норма Особенной части УК"[48].

     Следует также согласиться с суждением автора относительно разрешения конкуренции норм о соучастии: "Конкуренция норм о соучастии возникает, когда в преступлении описаны признаки, в общем виде указанные в ст.33 либо ст.35 УК.

 

 

 

* [46] Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2004; Куринов Б.А. Научные

    основы квалификации преступлений. - 2004; Наумов А.В., Новиченко А.С. Законы логики при

    квалификации преступлений. 2004; Горелик А.С. Конкуренция уголовно-правовых норм. –

     [47],[48] Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция норм уголовного права. 2006. С. 99-100;с.101-102

    Кубов Р.Х. Совершенствование практики применения норм УК РФ об организационных формах

    преступной деятельности // Российский следователь. 2006. № 4.

     Конкуренция действий исполнителя/соисполнителя, указанных в ч.2 ст.33 и статьях Особенной части УК, решена в самом уголовном законе. Коллизионное правило ч.2 ст.34 УК РФ устанавливает, что соисполнители отвечают по статье Особенной части без ссылки на ст.33 УК.

     В статье Особенной части УК, подробно описывающей конкретные действия исполнителя/соисполнителя, закрепляется норма специальная, а в ч.2 ст.33 Общей части УК, в обобщенном виде указывающей на любые действия исполнителя, предусматривается норма общая"[49].

     Из данного правила, автор и будет исходить, раскрывая некоторые проблематичные положения общих, исходящих из самого института соучастия, и специальных, применительно к отражению соучастия в Особенной части УК, квалификационных признаков соучастия.

     Первая проблема. Традиционное деление пособничества на физическое и интеллектуальное позволило некоторым ученым отождествить квалификацию последнего с квалификацией подстрекательства и организаторской деятельности[50]. Представляется, подобный подход не совсем точен.

     Пособник от подстрекателя, поскольку он лишь оказывает помощь другому соучастнику, уже имеющему место быть, тогда как подстрекатель создает соучастника, превращает законопослушного гражданина в преступника. Попытка приравнять интеллектуального пособника и подстрекателя путем определения первого как лица, укрепляющего решимость другого соучастника, тем самым максимально приблизив его к подстрекателю, на взгляд автора, является необоснованной. Любой пособник (и физический, и интеллектуальный) укрепляет решимость другого соучастника на совершение преступления в силу самого наличия соучастия.

 

 

*[49] . Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция норм уголовного права. 2006. С. 102; Кубов Р.Х.

   Совершенствование практики применения норм УК РФ об организационных формах преступной

   деятельности // Российский следователь. 2006. №4.

   [50] Бурчак Ф.Г. Учение о соучастии по советскому уголовному праву. 2007. С. 200.

     Поэтому с таким же успехом можно смешать квалификацию подстрекательства и с квалификацией физического пособничества. Однако это не так.Пособник отличается от подстрекательства единственным: с кем они имеют дело - либо с готовым преступником (пособник), либо готовят преступника (подстрекатель). Отсюда квалификация действий интеллектуального пособника ничем не отличается от квалификации действий физического пособника и заключается в ликвидации результатов своего поведения до использования их другими соучастниками.

     Гораздо сложнее обстоит дело с квалификацией действий подстрекателя и организатора в изложенной ситуации. Поскольку подстрекатель - это лицо, склонившее другого человека к совершению преступления, то следует признать, что он выполняет две асоциальные функции в одной: превращает прежде законопослушного человека в преступника и его руками совершает то или иное преступление, причиняя вред общественным отношениям. Полный добровольный отказ подстрекателя должен заключать в себе ликвидацию и того и другого результатов в совокупности. Поэтому добровольным отказом следует признавать только те действия подстрекателя, в результате которых исполнитель (в случае подстрекательства исполнителя) откажется от начала совершения преступления или хотя бы от продолжения преступной деятельности и ее завершения. Законодатель же расширяет пределы добровольного отказа подстрекателя и признает иные меры (например, сообщение органам власти о готовящемся преступлении), что, на наш взгляд, не оправданно. При таком варианте развития события государство получает одну несомненную выгоду -отсутствует причинение вреда общественным отношениям.