Формы соучастия

 

1.2 Объективные  признаки соучастия

На наш взгляд, соучастие  всегда предполагает объединение нескольких лиц, которые независимо от совершаемых ими преступных деяний должны достичь определенного возраста, чтобы понести в дальнейшем уголовную ответственность.

Это и утверждает УК Республики Беларусь. В ст.27 прямо указывается, с какого возраста наступает ответственность.

Еще один критерий – это вменяемость. Согласно ст.28, не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественного опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своего действия (бездействия).

        С этим согласен Н.А. Бабий. Он считает, что наименьшее число виновных при соучастии – два лица, и каждый из них должен соответствовать требованиям статей 27 и 28 УК, т.е. достигнуть определенного возраста и быть  вменяемым[2,c.196].

В теории уголовного права, делая акцент на количественной характеристике этого признака, его  относят традиционно к числу  объективных признаков соучастия  в преступлении.

       Следующим объективным признаком, по  Н.А Бабию, является совместная деятельность. Но он, как признак, имеет субъективное и объективное содержание. С объективной стороны совместная деятельность двух или более лиц при соучастии выражается в том, что деяния всех участвующих в преступлении взаимно обуславливают и дополняют друг друга. Это означает, что деяния одного соучастника создают необходимые условия для деяний другого соучастника.

Совместность деяний может выражаться и в том, что  все соучастники своими деяниями непосредственно участвуют в  совершении преступления (соисполнительство) или одни соучастники непосредственно совершают деяние, выражающее субъективную сторону совершаемого преступления, а другие - лишь создают условия или облегчают совершение данного преступления [2, c. 196].

 А. В. Наумов дополняет,  что одним условием для совместности является, во-первых, что соучастие образуют лишь умышленные действия, и, во- вторых, что соучастие возможно только в умышленных преступлениях. В случае совместного причинения вреда по неосторожности отсутствует необходимая внутренняя, субъективная совместность действий, и каждый из причинивших преступный результат отвечает самостоятельно. Поэтому соучастие в неосторожных преступлениях невозможно [21,c. 290].

Признаком совместной преступной деятельности является также наличие  причинной связи между деяниями каждого соучастника и наступившим преступным результатом. При соучастии деяния каждого в отдельности не влекут преступного результата; он является следствием общих усилий всех участвующих в преступлении лиц [2, c. 196-197].

 Но Н. И. Ветров отрицает причинную связь. Автор высказывает свою точку зрения: предположение о причинной взаимообусловленности действий соучастников с неизбежностью приводит к выводу о несамостоятельности их решений, об отсутствии в них волевого момента, каждый раз подавляемого поведением других соучастников. А это в свою очередь приводит к отсутствию в их действиях состава преступления и прекращению уголовного дела по признакам.

Отсюда следует вывод, что действия соучастников находятся  не в причинной взаимообусловленности, а лишь в корреляционной связи, в результате которой итоговое решение каждый принимает самостоятельно [6,c. 325].

Общий объективный признак  соучастия заключается в том, что деяния всех соучастников находятся  в объективной связи с преступным результатом, участвуют в его причинении, вносят в его причинение свой определенный вклад [28, c. 89].

 

 1.3 Субъективные  признаки  соучастия

Соучастие как совместная преступная деятельность с субъективной стороны характеризуется только умышленной виной. Интеллектуальный признак умысла при соучастии включает: сознание соучастником общественного опасного характера, совершаемого в соучастии преступления; сознание того, что он присоединяется к преступной деятельности другого лица в совершении данного преступления; сознание значения своих деяний для достижения общественного преступного результата; предвидение наступления этого результата [3,c. 197].

 Возможность, по мнению Н.И. Ветрова, соучастия лишь в умышленном преступлении предполагает сознание лицом всех признаков, образующих состав деяния, в совершении которых он участвует. Так, если субъективная сторона деяния содержит указание на мотив или цель, то они должны осознаваться всеми участниками. В противном случае исключается совместность деятельности как важнейший признак соучастия, которая направлена на достижение единой для соучастников цели [6, c. 326].

Н.А. Бабий также считает, что если мотив преступления входит в законодательную характеристику преступления, то соучастник должен быть осведомлен о мотивах, которыми руководствовался исполнитель, в противном случае он несет ответственность в соответствии с собственными мотивами [3,c. 198].

На взгляд А.В. Наумова, правильной является точка зрения (разделяемая и судебной практикой), в соответствии с которой вид умысла при соучастии определяется отдельно применительно к совершаемым исполнителем действиям и наступившим в результате этих действий преступным последствиям [21,c. 291].

Н.Н. Смирнова, отталкиваясь от практики, считает, что исполнитель в большинстве случаев бывает осведомлён о преступной деятельности других соучастников. Но бывают случаи, когда исполнитель не знает о деятельности других соучастников, оказывающих ему содействие в совершении преступления. Такая односторонняя  связь тоже не исключает соучастия, если пособники, подстрекатели   и организаторы знают о действиях    исполнителя [24,c. 372].

Итак, соучастие как  институт уголовного права должно включать в себя как объективные, так и субъективные признаки. Это обуславливает причинно-следственную связь, которая позволяет раскрыть те мотивы и цели, которыми руководствовались соучастники при совершении преступления. Необходимо, чтобы соучастие предполагало для всех участников наличие общей цели, общего умысла, направленного для достижения единого преступного результата, иначе, несогласованность деяний расценивать как соучастие будет нельзя.

 

                

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                          ГЛАВА 2

                        ХАРАКТЕРИСТИКА ФОРМ СОУЧАСТИЯ

Вопросы форм соучастия, на нашу точку зрения, занимают центральное место во всей проблематике этого института. Их выявление позволяет не только раскрыть сущность соучастия, но и обеспечить необходимую дифференциацию уголовной ответственности всех соучастников.

Вообще, в теории уголовного права уделяется большое внимание исследованию форм соучастия. И это оправданно, поскольку в уголовном законодательстве отсутствует даже понятие « формы соучастия».

По мнению П. Ф. Тельнова, форма соучастия  представляет собой только внешнее проявление совместной преступной деятельности [26,c. 107].

А.А. Илиджиев определил форму соучастия в преступлении как способ закрепления его содержания его содержания, который неотделим от этого содержания и служит его внешним выражением [14,c. 64].

 А.Н. Мондохонов охватывает рассматриваемым понятием отражение структуры связи между деяниями субъективно связанных лиц, а также соорганизованности действий [20,c. 12].

C.А. Балеев в своей статье « Соучастие в преступлении: формы и классификация» придерживается мнения, согласно которому форма соучастия представляет собой определенный способ совершения преступления, определяемый как характером совершаемых соучастниками действий, так и способом интеллектуально-информационного обмена между ними. [3, c. 8].

Белорусский автор Ю.А. Борщев определил формы соучастия как структуру объективного и субъективного взаимодействия между лицами, совместно участвующими в совершении преступления. 

Форма соучастия в  преступлении влияет на квалификацию деяний соучастников и пределы их ответственности, поэтому ее установление в каждом случае является обязательным. Закон различает четыре формы соучастия: соучастие с выполнением различных ролей (или соучастие в буквальном понимании – ст.16 УК); соисполнительство, или совершение преступления группой (ст. 17 УК); организованная группа (ст.18 УК) и преступная организация (ст.19 УК) [4, c.141].

Ю.А. Борщев квалифицирует первых два вида соучастия как общие, а вторые два - как специальные.

Соучастие, по Н.А. Бабию, характеризуется тем, что виновные выполняют различные роли в совместно совершаемом преступлении: они совершают деяния, путем которых непосредственно реализуется объективная сторона преступления, другие содействуют исполнителю, причем это содействие может быть разным, в связи с чем различаются организаторы, подстрекатели и пособники.

К общим формам относят  простое и сложное соучастие.

Простое соучастие (соисполнительство) имеет место тогда, когда все  участники преступной группы выполняют  объективную сторону преступления, т.е. являются его исполнителями. Именно такая форма соучастия необходима для того, чтобы квалифицировать преступление как имеющее признак «совершенное группой лиц» (ст. 17 УК).

Сложное соучастие (с  распределением ролей) встречается  тогда, когда в преступной группе, кроме исполнителя, присутствует еще хотя один иной по виду соучастник преступления (организатор, подстрекатель, пособник) [4,c.141].

На наш взгляд, нужно  сказать, что эти две формы соучастия не исключают друг друга. Так , если в совершении преступления участвовало неcколько лиц, один из которых явился организатором, а остальные- исполнителями, мы должны сделать вывод о том, что имеет место сложное соучастие. Но при этом установление факта участия двух или более исполнителей позволяет сделать вывод о том, что в данном случае имеется также признак соисполнительства, а потому содеянное следует квалифицировать как совершенное группой лиц.

И простое, и сложное соучастие можно разделить также на два подвида: с предварительным сговором и без предварительного сговора.

Соучастие без предварительного сговора, характеризуется, как правило, соисполнительством, при котором  совместно действующие лица, непосредственно  выполняют объективную сторону  преступления [6,c. 358].

Предварительный сговор имеется в таких случаях, при которых между достижением договоренности о совершении преступления существует определенный промежуток времени, в течении которого лица осуществляют планирование своего преступления, иные действия приготовительного характера[4,c.141-143]. К сложным формам соучастия относятся организованная преступная группа и преступная организация.

 

2.1 Критерии дифференциации соучастия на формы

Критерии классификации  форм соучастия также входят в  число наиболее дискуссионных вопросов в теории белорусского уголовного права. Единых критериев такой классификации пока не выработано. Как правило, преступление  в соучастии может быть совершено двумя способами: 1) когда объективная сторона преступления выполняется исполнителем, а остальные соучастники не принимают непосредственного участия в этом, оказывая содействие исполнителю посредством выполнения соответствующих их роли функций; 2) когда в выполнении объективной стороны преступления участвуют два или более исполнителя (вне зависимости от выполненных ранее организационных, подстрекательских или пособнических функций).

Однако в практике встречается  и третья ситуация, когда наряду с двумя и более исполнителями  действуют соучастники, выполняющие  иные функции. Эта ситуация типична, например, для организованных форм преступной деятельности. В таких случаях от точного установления формы соучастия зависит правильная классификация содеянного каждым соучастником. Однако, многозначного ответа на вопрос о том, какими критериями следует руководствоваться при определении форм соучастия в этих ситуациях, нет ни водной уголовно-правовой доктрине, ни в разъяснениях высших судебных органов [4, c. 143].

Например, Н.Г. Иванов считает ошибочным  понимание высшим судебным органом  сущности организованной группы и его  рекомендацию о том, чтобы, например, в случае признания убийства совершенным организованной группой, действия всех участников независимо от их роли в преступлении квалифицировать как соисполнительство. Соисполнительство, по мнению Н.Г. Иванова, характеризует преступление, совершенное группой лиц и группой лиц по предварительному сговору, но никак не может быть распространено на организованную группу [15,c. 21].

Р.Р. Галиакбаров полагает, что выполнение объективной стороны преступления несколькими соисполнителями при  наличии других соучастников возможно и при сложном соучастии. [9,c. 17].

На взгляд  С.А. Балеева, в последнем  случае речь можно вести о сочетании  соисполнительства и сложного соучастия, поскольку в подобных ситуациях  действия организатора, подстрекателя  или пособника следует рассматривать как соучастие в преступлении, совершенном группой лиц или группой лиц по предварительному сговору [3,c. 9] .

        В теории советского уголовного права почти все криминалисты, занимавшиеся проблемой соучастия, уделяли вопросам классификации соучастия много внимания, однако единства взглядов в уголовно-правовой литературе по этому вопросу) к сожалению, нет. Так, например, автор первой советской монографии о соучастии А. И. Трайнин выделял следующие три формы соучастия: без предварительного соглашения (простое соучастие), с предварительным соглашением и соучастие особого рода (преступную организацию и преступное сообщество). После издания указов Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан» А. Н. Трайнин дополнил данную им классификацию форм соучастия четвертой формой - организованной группой.  В основу приведенной классификации Трайниным положены, как он пишет, «характер и степень субъективной связанности соучастия», а назначение таковой он усматривает в установлении различной социальной опасности каждой из форм соучастия [27,с. 79].