Собор Santa Maria del Fiore как объект туристического внимания

    Собор выполнен в виде латинского креста с тремя нефами, разделенными огромными  пилястрами, и хорами, от которых  ответвляются два боковых трансепта  и полкруглая абсида. Имея 150 метров в длину, флорентийский кафедральный собор является третьим в мире по величине христианским храмом после  соборов Святого Петра в Риме и Святого Павла в Лондоне.

    Хотя  в этот период господствующим архитектурным  стилем была готика, Арнольфо задумал  базилику, отличающуюся классической роскошью, с тремя широкими нефами, сходящимися в высоком алтаре, где должна была находиться кафедра  в форме трилистника, на которую  должен был опираться купол. Являясь  по конструкции готическим собором, Санта Мария дель Фьоре сдержанностью  и соразмерностью частей отражает дух  классицизма, унаследованного Флоренцией непосредственно от Рима. Контрасты  и вертикальные диспропорции готики здесь приглушены совершенством  композиции, в основе которой лежит  идеальный квадрат со сторонами 38 метров. Этот же размер высоты центрального нефа и ширина всего собора.

    При Арнольфо был построен фасад и  выполнена инкрустация его нижней части, заново была выполнена в неоготическом  стиле в ХIХ в. После смерти архитектора Арнольфо ди Камбио, на этом посту побывали Андреа Пизано, Джотто и Франческо Таленти, была построена колокольня, и выполнен новый проект купола: центральный  неф был разделен на четыре квадратных придела,

    Базиликальная часть собора поражает размахом единого, легко обозримого пространства, торжественной  монументальностью. Простор помещения  подчеркивается строгим и простым  интерьером. Готическая конструкция  получила чисто итальянское истолкование: вертикаль стрельчатого свода подчинилась  горизонтали мощного карниза  и широкого шага опор, пучки колонн превратились в пилястры коринфского  ордера.

    Из-за особенностей планировки средневековой  Флоренции площадь, где стоит  собор Санта Мария дель Фьоре, оказалась слишком тесной для  такого огромного сооружения: здание храма занимает ее почти целиком, такое решение характерно для  средневекового города, но в XV веке воспринималось как грубое нарушение законов  архитектурной композиции. В трактате Альберти упоминается подобная ошибка: «Мне нравятся те храмы, которые по величине соответствуют размерам города. Огромными же размерами я... поражаюсь  неприятно». 

    Конкурс 1418 года 

    В центре всех архитектурных начинаний  коммуны стояло возведение купола флорентинского собора, которое рассматривалось  как дело чести всей республики и  которое поглощало львиную долю всех средств. Громадный купол должен был стать центральным элементом  и Флорентийского собора. Для флорентинцев он был не только символом города и  коммунальных вольностей, но и символом всей флорентийской республики. Флорентинцам хотелось, чтобы их процветавший город  имел самый большой и самый  высокий купол в Италии, который возвышался бы над Флоренцией, напоминая всем о ее величии. и флорентийские правители, и цеховые организации, и купеческие гильдии уделяли большое внимание завершению строительства и декорировки флорентийского собора Санта Мария дель Фьоре. Возведение соборного купола стало величайшим событием в жизни Флоренции на протяжении всего XV столетия. Сравниться с ним могло только украшение дверей Баптистерия Сан Джованни. Эти два храма, стоявшие напротив друг друга, в то же время противостояли друг другу как старинный - новому. К их строительству и украшению были привлечены два крупнейших мастера Флоренции - Брунеллески и Гиберти.

    Начало  строительства собора относится  к 1294 г. Работы то велись, то приостанавливались, и в основном здание было уже возведено, но в начале XV в. строители не столкнулись  с технической задачей, казавшейся почти неразрешимой. Предстояло перекрыть  огромное пространство куполом, опиравшимся  на возведенный к тому времени  восьмиугольник барабана, при чем  городские власти, утомленные многолетним  строительством, отказались оплачивать строительство высоких лесов.

    К 1380 году здание подвели под купол  и флорентийцы объявили конкурс  на завершение строительства, но долгожданная постройка значительно отличалась от первоначально задуманного проекта, и диаметр основания будущего купола составил 42 м, такую задачу решить никто не взялся.

    В 1418 году был вновь объявлен конкурс  на лучший проект купола, к участию  в нем допускались только флорентийские  мастера, поскольку строительство  купола считалось делом патриотическим, а в жюри входили только граждане Флоренции. Предложения были самые  фантастические — поскольку невозможно было выстроить леса на такую высоту, то предлагалось построить внутри башню  и по ее шатру выложить купол или  насыпать внутри огромный земляной холм и выложить купол вокруг него. Лучшими  были признаны модели Брунеллески и  Гиберти, причем проект Брунеллески, предложивший новаторский способ кирпичной кладки без лесов, сразу вызвал сенсацию.

    Имена Филиппо Брунеллески и Лоренцо  Гиберти в связи с архитектурно-инженерной деятельностью впервые появились  в флорентийских документах в 1404 году — они были включены в группу экспертов, поскольку при возведении барабана опять допущена ошибка в  расчетах. Первый рисунок купола, выполненный  Брунеллески, датируют 1417 годом, хотя работу над проектом купола он начал еще  в 1402 году, но держал это в секрете.

    В ноябре 1419 года был создан специальный  комитет, состоящий из 4 человек. В  феврале следующего года этот комитет  предложил Брунеллески совместно  с Гиберти сделать еще одну, окончательную модель, которая была закончена в апреле. И должность  главного архитектора соперники  разделили между собой... В истории  искусства благодаря Манетти  принято осуждать членов жюри, которые  не оценили сразу дарование великого зодчего и дали в соавторы Гиберти, не занимавшегося архитектурной  деятельностью и только мешавшего  ему в осуществлении смелых замыслов. В действительности до 1418 года Брунеллески  как архитектор и инженер был, по сути, совсем неизвестен, во всяком случае, во Флоренции; Гиберти к тому времени уже зарекомендовал себя как скульптор и организатор  работ по украшению дверей Баптистерия. Брунеллески до 1418 года работал преимущественно  как ювелир и скульптор, искусный часовщик и мастер музыкальных инструментов.

    «Жизнеописание» Манетти и «Комментарий» Гиберти  дают две различные версии конкурса на создание купола. В интерпретации  Манетти, Брунеллески спокойно ждал, что заказчики вынуждены будут  признать его, единственного, кто способен без помощи лесов построить грандиозный  купол, покрывающий колоссальное пространство основания. Гиберти же склонен считать  проект плодом коллективного творчества, в котором учавствовать в полной мере у него не было возможности  из-за обилия других проектов - даже декорировение  дверей Баптистерия было еще не завершено  ко времени проведения конкурса. В  действительности идея постройки двухслойного карскса, укрепленного ребрами —  это инженерное решение, которое  всегда считалось плодом технического гения Брунеллески.

    Согласно  легенде, самолюбивому Брунеллески  не нравилось то, что Гиберти, мало смыслящий в инженерном деле, получает почести и жалование наравне  с ним, и он прибег к хитрости. В ответственный момент возведения купола он притворился больным, а  всех приходящих к нему за консультацией  отправлял к Гиберти, вследствие этого был полностью удовлетворен неудачей соперника. Хотя скорее всего, это всего лишь сплетни мелких завистников и с самого начала строительства купола собора функции двух архитекторов были разделены, и инженерный гений Брунеллески никем не оспаривался. Гиберти был архитектором-художником, а Брунеллески, скорее, конструктором и инженером. К тому же Гиберти с каждым годом все меньше появлялся на строительной площадке (к 1423 году он должен был ежедневно проводить на постройке один час), и плата его уменьшалась, тем более, что заказов у него было предостаточно.

    Начав строительство в 1420 году, великий  флорентийкий зодчий блестяще реализовал свой проект к 1434 году. Уникальное творение инженерного гения — построенный  без арматуры, двухслойный восьмигранный  купол, покрытый темно-красной черепицей, связанный крепкими белыми ребрами  и увенчанный изящным бело-мраморным  световым фонарем, стал символом Флоренции. Создав его Филиппо Брунеллески  дал мощный импульс новаторскому развитию итальянской архитектуры, купол по праву может быть назван первым крупным достижением инженерной мысли в период Раннего Возрождения. 
 

    Конструкция купола 

    Грандиозный купол, покрытый темно-красной черепицей, связанный крепкими белыми ребрами  и увенчанный изящным бело-мраморным  световым фонарем, торжественно парит  над Флоренцией как величественный образ города.

    Сооружение  купола над алтарной частью базилики, начатое архитектором Арнольфо ди Камбио около 1295 года и законченное в  основном к 1367 году зодчими Джотто, Андреа Пизано, Франческо Таленти, для  средневековой строительной техники  Италии оказалось непосильной задачей. Строившийся купол нуждался, до окончательного погашения сил распора, в поддержке  опирающихся на землю конструкций (лесов), а в то время построить  такие огромные леса не представлялось возможным. Задача разрешена только мастером Возрождения, новатором, в  лице которого гармонично сочетались архитектор, инженер, художник, ученый-теоретик и изобретатель.

    Уже с 1404 года его часто привлекали для  консультаций по возведению тамбура, а  позднее и купола флорентийского собора. Брунеллески в этом случае имел дело с готовым проектом, и  его задача сводилась к тому, чтобы  осуществить задуманный Арнольфо ди Камбио купол, развитый и уточненный в модели 1368 года, которая была выполнена  комиссией при участии зодчих, каменщиков, ювелиров и живописцев. Это, строго говоря, был готический купол, но претворить его в реальность можно было лишь с помощью ряда коррективов чисто технического порядка, предложенных Брунеллески, он выступил в этом строительстве скорее как инженер, а не как архитектор. Без его технических находок  возведение купола было бы вообще невозможно, и современники мастера прекрасно  это понимали и рассматривали  его как автора купола, хотя проект восходил к модели XIV века. Альберти в 1436 году в предисловии к своим  «Трем книгам о живописи» писал: «... где такой черствый и завистливый  человек, который не похвалил бы зодчего  Пиппо [Брунеллески], имея перед глазами  столь великое сооружение, вздымающееся к небесам, настолько обширное, что  оно осеняет собою все тосканские народы и воздвигнутое без всякой помощи подмостей или громоздких лесов, — искуснейшее изобретение, которое поистине, если я только правильно сужу, столь же невероятно в наше время, сколь, быть может, оно  было неведомо и недоступно древним?».

    Среди разных идей, предложенных на рассмотрение комиссии, выделялось предложение Филиппо  Брунеллески: в целях экономии материалов возводить купол без строительных лесов. Предложенная им конструкция  представляла собой легкий пустотелый купол с двойной оболочкой, и  каркасом из 8 основных ребер и 16 вспомогательных, опоясанных кольцами. Брунеллески удалось  убедить коллег в верности своих  расчетов, хотя деталей своего замысла  мастер не раскрывал вплоть до его  полного воплощения. У Флорентийского собора появились реальные шансы  быть завершенным.

    В предложенной Брунеллески модели купол  должен быть не сферическим, иначе верхняя  часть такого купола обвалится, а  стрельчатым, вытянутым вверх и  ребристым. Восемь ребер купола должны принять на себя основную нагрузку. Между ними Брунеллески расположил 16 вспомогательных ребер, сходщихся  наверху. Главные ребра должны поддерживать не одну, а две оболочки купола. На уровне перегиба ребра связаны «цепями» из массивных деревянных брусьев, соединенных железными скрепами. Позднее был добавлен световой беломраморный фонарь, который и сделал этот собор самым высоким в городе. Это до сих пор самая высокая постройка во Флоренции, спроектированная таким образом, чтобы внутри могло поместиться все население города.

    Купол был построен в 1446 году. Его диаметр  составляет 42 метра, высота 91 м от пола собора, световой фонарь высотой 16 м. Купол  весит без тяжелого мраморного фонаря около девяти тысяч тонн. По подсчетам  Санпаолези, при его постройке  ежедневно приходилось подносить  на подвесные леса около шести  тонн материалов, для чего Филиппо  изобрел специальные подъемные  механизмы.

    Купол Санта-Мария дель Фьоре стал одним  из первых шагов перехода от архитектуры  Средневековья к архитектуре  Ренессанса. Силуэт купола изменил  панораму города, придал ей новые, ренессансные очертания. И хотя купол собора не сферический и он, в строгом  смысле слова, даже не является куполом, а представляет собой шатер, в  документах, в разного рода письменных источниках начиная с 1417 года флорентинцы  упорно именуют его куполом. Брунеллески  старался придать ему возможно более  выпуклые, круглые очертания. И его  усилия увенчались успехом: восьмигранный  шатер вошел в историю архитектуры  как первый ренессансный купол, ставший  символом не только ренессансной Флоренции, но и всех тосканских земель.

    Прежде  чем приступить к работе, Брунеллески  начертил план купола в натуральную  величину на отмели реки Арно возле  города. Брунеллески не располагал никакими готовыми расчетами, ему пришлось проверят устойчивость конструкции  на небольшой модели. Изучение остатков античных зданий позволило ему по-новому использовать достижения готики: ренессансная четкость членений придает могучую  плавность общей устремленности ввысь знаменитого купола, строгой  гармоничностью своих архитектурных  форм уже издали определяющего облик  Флоренции.

    Сложилось устойчивое мнение, что во время  грозы разгневанное небо посылает молнии, чтобы разрушить купол; и, действительно, молнии попадали в шар фонаря неоднократно, вызывая частичные разрушения. В XVI веке эти народные толки были использованы Вазари в его «Жизнеописаниях»: «Можно с уверенностью сказать, что древние  в своих строениях никогда  не подвергали себя столь великой  опасности, желая вступить в единоборство с небом, - ведь поистине кажется, будто  оно с ним вступает в единоборство, когда видишь, что оно вздымается и на такую высоту, что горы, окружающие Флоренцию, кажутся подобными ему. И, правда, кажется небо ему завидует, потому что целыми днями стрелы небесные его поражают».