Законы Ману как источник права Древней Индии

На главы и стихи подразделяются тексты Библии, ритмизированной прозой написаны Законы Хаммурапи и древнеримские Законы XII таблиц.

Многие законодательные положения  древних народов имеют также форму афоризма.

Афористическая форма, как и стихотворная, имеет родственную близость с художественным творчеством и отчасти с творчеством научным (искусством упорядоченного изложения определенных знаний).

Афоризмы встречаются в гимнах «Ригведы», в комментариях к этим гимнам, которые именовались упанишадами.

Многие буддистские тексты представляют собой литературу изречений, например Кхуддака-никая (Собрание кратких изречений), в которое входит переведенный на русский язык буддистский канон  Дхаммапада.

Насыщен многими афоризмами древнеиндийский эпос IV в. до н.э. Махабхарата, включающий в качестве составной части Бхагаватгиту.

Помимо Законов Ману запоминающиеся изречения можно найти в таких  ученых трактатах, как Артхашастра (Наука политики) Каутильи (IV в. до н.э.) и Кама-сутра (Наука любви) Ватсьяяны (ок.Ш в. н.э.)⁸.

Зафиксированное афоризмом правило (в том числе дхарма) юридическим становится не сразу, а только после составления прозаических комментариев к нему.

Таким образом, текст дхармашастры, содержащий ритуальные предписания, становится текстом этическим (моральным) и юридическим лишь после «обрамления ритуальных предписаний этическими»⁹.

В этом проявляет себя один из характерных (и типичных) для древних обществ Востока и Запада способов возникновения правил этического и юридического назначения из обрядовых и ритуальных правил и соответствующих им способов праведного поведения.

Афоризм, таким образом, выполняет ту же просветительскую роль в существующих правилах праведного и законопослушного поведения, что и тексты дхармашастр или артхашастр, перечисляющие конкретные дхармы.

При этом афоризм может охватывать правила и обыкновения не одной, а нескольких областей социальной жизни и деятельности в их добродетельном или греховном проявлении. «Злодею ученость служит для споров, деньги – для высокомерия, власть – для угнетения. Доброму же наоборот: ученость – для увеличения знаний, деньги – для подаяния, власть – для защиты ближних».

«Пьяный, опрометчивый, безумный, утомленный, разгневанный, голодный, жадный, робкий, торопливый и влюбленный – все не знают закона»¹⁰.

То есть, нарушение законов и обычаев связывается с проявлением какой-либо страсти и предосудительного влечения.

 

 

2.2. Имущественные отношения. Брак и семья

 

Древняя Индия, как и многие древние  общества, знает четыре вида собственности: царскую, священную (жертвенные дары, земля, рабы), общины (ганы) и частную. В состав собственности входили скот, зерно, инвентарь, рабы, земля¹¹.

Существовало семь законных способов приобретения имущества (X, 115): приобретение лица в рабство, наследование, получение в качестве дара или в виде находки, покупка, завладение, ростовщичество, исполнение работы, получение приношений (7-й способ приобретения – только для жрецов-брахманов).

После смерти отца и матери братья собирались и делили между собой в равных долях отцовское имущество, на которое они не имели права при жизни родителей.

Имущество, приобретенное ученым трудом или в виде дара от друга, а также свадебный подарок считались неделимыми.

К числу законных способов пропитания и существования были отнесены следующие: ученый труд, механические ремесла, работа за плату, служба, скотоводство, торговля, сельское хозяйство, довольство малым, милостыня, получение процентов на деньги.

Государь по зрелом размышлении  должен был всегда устанавливать в своих владениях пошлины, налоги таким образом, «чтобы ему самому и человеку, который будет заниматься этим делом, это было выгодно».

 

Различались следующие виды сделок:

- купля;

- заем;

- дарение;

- перевозка.

Большой долг можно было отработать с помощью слуг или членов семьи. Представители высших варн могли отдавать постепенно. При заключении договора важнейшими условиями его действительности были вменяемость сторон, их честность.

Другое важное требование к соглашению – его правомерность с точки зрения обычая или закона.

Различался брак торжественный (правильный), основанный на свободном согласии (без взаимных обязательств). Умыкание невесты воспринималось похитителем как военный трофей. Выкуп за невесту осуждался как унижение человеческого достоинства.

Власть отца в семье была значительной и беспрекословной. «Жена, сын, раб, ученик и родной брат, совершившие проступок, могут быть биты веревкой или бамбуковой палкой» (VIII, 229).

Особенно приниженным в таких взаимоотношениях было положение женщин, о которых сказано: «День и ночь женщины должны находиться в зависимости от своих мужчин (отца – в детстве, мужа – в зрелом возрасте, сыновей – в старости). Женщина никогда не пригодна к самостоятельности».

В то же время в тексте Законов Ману имеется такое положение: «Мать превосходит почтенностью отца в тысячу раз» (II, 145).

Многоженство признавалось: например, у брахмана могло быть четыре жены.

Потомство и скот считались самыми основными видами человеческого  богатства.

 

2.3. Организация суда и правила судопроизводства.

Преступления  и наказания

 

Существовали суды царские и внутриобщинные, в каждой из 10 деревень создавались судебные коллегии из трех человек для суда и надзора за ворами.

В городе помимо судебных коллегий имелись агенты судей с правом обыска и облав в мастерских, кабаках и частных домах. Общинные кастовые суды просуществовали неофициально вплоть до XX столетия.

Царский суд состоял из царя, брахмана и советников, либо по назначению царя заседала коллегия из назначенного брахмана и трех членов судебной коллегии (сабха). У царя имелось право на ежегодные амнистии.

Существовало 18 поводов для судебного разбирательства споров и конфликтов:

- «неуплата долга, продажа чужого, неотдача данного» (VIII, 4);

- «неуплата жалованья, нарушение соглашения, отмена купли-продажи, спор хозяина с пастухом» (VIII, 5);

- «дхарма в споре о границе, клевета, оскорбление действием, кража, насилие, а также прелюбодеяние» (VIII, 6);

- «дхарма мужа и жены, раздел наследства, игра в кости, битье об заклад» (VIII, 7).

Допускалось самоуправство (кулачное право), однако при соблюдении некоторых правил. Кредитор мог употребить хитрость, принуждение (путем захвата сыновей, животных либо осады дома должника), силу.

О последнем способе в сборнике говорится следующее: «...схватив должника, приводит его в свой дом и держит у себя, моря голодом и избивая до тех пор, пока тот не заплатит долг» (VIII, 176).

Сборник содержит помимо перечня поводов также некоторые характерные правила судопроизводительной (процедурной) и одновременно религиозно-этической деятельности с элементами наставлений в тактике и технике судебного следствия. «Руководствуясь правилами судопроизводства, надо иметь в виду истину, предмет (иска), себя самого (не нарушать своей дхармы), свидетеля, место, время и обстоятельства» (VIII, 45). При равенстве голосов свидетелей предпочтение отдавалось брахману либо голосам «наделенных выдающимися качествами» (VIII, 73).

На случай пробелов в законах имелось следующее наставление: «Что имеется в практике добродетельных и дваждырожденных, то, не противоречащее обычаям страны, семей и каст, надо устанавливать (в качестве закона)» (VIII, 46).

Об иерархии источников правил для судебного решения красноречиво повествуется в Трактате о политике (III в. до н.э.), известном под санскритским наименованием Артхашастра.

В нем говорится: «Всякое спорное судебное дело решается на четырех основаниях, которые суть:

- закон (то есть дхармашастры);

- судебное разбирательство;

- обычаи;

- правительственное распоряжение.

Из них последнему отдается преимущество перед другими.

Закон основывается на истине, судебное разбирательство – на показаниях свидетелей, обычаи – на соглашении народа. Правительственное же распоряжение является приказом, издаваемым властями...».

Далее разъяснялось, что если обычай или судебное разбирательство не согласуется с требованием закона, то дело решается согласно требованию закона.

Если закон сам находится  в противоречии с правительственным распоряжением, то отдается предпочтение распоряжению, а книга закона (дхармашастра) теряет силу.

Правительственное распоряжение в  другом месте практически отождествляется  с указом.

Таким образом, в иерархии источников законных требований самое высокое  место и решающую силу имеет указ царя (правительственное распоряжение).

«Указом называется (правительственное) распоряжение. Ведь главное для царей – это указы, ибо состояние мира и войны зависит от них. Поэтому тот, кто одарен качествами министра и знаком со всеми законами (и обычаями), кто способен быстро составить нужный документ, обладает красивым почерком и умеет огласить написанное, должен быть назначен главным писцом. Выслушав внимательно решение царя, он должен составить документ, ясный и определенный по своему смыслу...».

«Достоинства хорошо составленного документа» включают, по толкованию Артхашастры, следующие свойства и особенности написанного текста: последовательность изложения фактов, их логическую согласованность, полноту изложения, изящество стиля, благородство слога, ясность языка.

Показания свидетелей учитывались при наличии их кастовой совместимости. Женщины должны были свидетельствовать о женщинах, члены касты о равных себе по статусу.

Клятвы имели различие в своем словесном оформлении: брахман клялся своей правдивостью, иначе ему угрожал грех, распространяющийся на 100 последующих поколений; кшатрии клялись сохранностью колесниц и оружия, вайшьи – коровами, зерном и золотом, шудры — всеми тяжкими преступлениями.

Если не было достаточных вещественных доказательств, сборник советовал следить за тем, как отвечает на вопросы обвиняемый, - «по выражению лица, по движениям, по походке, жестам, речи» следовало улавливать его сокровенные мысли (Законы Ману. VIII, 25, 26).

Об ордалиях (судебном испытании с участием богов) было сказано так: «...злодеи думают, что не видят их, но их видят боги» (VIII, 85).

В этом разделе имеется описание результатов божеского суда, которое сильно отличается от аналогичного истолкования в Законах Хаммурапи и ближе к толкованиям в христианизированной средневековой Европе.

В случае возникновения такой потребности подозреваемый должен произнести клятву или «следует заставить обвиняемого погрузиться в воду, взять огонь, прикоснуться к головам жены или сыновей в отдельности. Тот, кого пылающий огонь не обжигает, которого вода не заставит подняться вверх и с кем вскоре не случится несчастье, должен считаться чистым в клятве» (VIII, 114, 115).

Законными видами ордалий были, согласно наставлениям в дхарме в других аналогичных сборниках, помимо огня и воды также весы (для женщин, детей и стариков, их взвешивали по специальной процедуре до и после принесения клятвы), а также яд.

Сборник Законов Ману различает четыре самых тяжких проступка: убийство брахмана, осквернение ложа гуру, кражу золота брахмана, питье хмельных напитков (VIII, 349). К разряду тяжких преступлений относились нанесение вреда живым существам, вкушение недозволенной пищи, воровство, прелюбодеяние.

Ряд прегрешений преступного характера влек за собой лишение варновой принадлежности и перемещение в низшие варны и касты – похищение собственности брахмана либо имущества на хранении, а также лжесвидетельства о земле.

При наказаниях за лжесвидетельства учитывалось, что виновный как бы убивает тем самым 100 ближних людей  и родственников и за это ему  уготован ад – так оценивалось лжесвидетельство в делах об убийстве лошади, высокоценимой в домашнем хозяйстве.

Виновный убивает 1000 близких себе людей, когда речь идет об убийстве человека, и он же «убивает все», если речь идет о земле (дхармашастра Баудхаяна).

Законы Ману предусматривали освобождение от наказания за преступления, совершенные в ситуации вынужденной и необходимой обороны: «...убивающий, защищая самого себя при охране жертвенных даров, при защите женщины и брахмана, по закону не совершает греха» (при этом не имело значения, убит ли гуру, ребенок, престарелый или «даже брахман, весьма ученый») (VIII, 350).

Публичные наказания в Древней Индии предусматривались за все серьезные преступления.

Линейка наказаний была обширной – от легкого внушения до самой жестокой смертной казни (отдача на съедение собакам, разрезание на куски и др.).

Предусматривались отсечения «виновных частей» тела, что было излюбленным наказанием.