Правовая система в Китае в средние века: источники права

  Из всего этого очевидно, что с точки зрения закона брак рассматривался как покупка родителями жениха жены для своего сына у родителей невесты. Ибо добровольное принятие цены девушки ее родителями, пусть символическое, означало, что она просватана; если ее родители изменяли своему слову, это влекло за собой уголовную ответственность. И в XIX в. для полного совершения брака были необходимы согласие родителей или представителей мужских родственников семей, принятие подарков семьей невесты, «каковые могут рассматриваться как своего рода плата за передачу дочери из одной семьи в другую», передача невесты в дом жениха. Поскольку не было официально установленной «цены» на жену, то трудно считать, что времен Тан брак следует расценивать как покупку невесты. Плата за жену ее, ее покупка или была реликтом далекого прошлого, или тем, что все формальности совершены, родители передали права на свою дочь жениху и дело только за тем, что бы он отвез ее в свой дом.

Если муж при живой жене женился вторично и брал себе вторую жену (именно жену, а не наложницу, что дозволялось), то он наказывался за двоеженство годом каторжных работ. Глава семьи второй жены к уголовной ответственности не привлекался. Китайское право исходило из того, что «один муж и одна жена – не подлежащий изменению порядок». Все браки, заключенные в обход действующего законодательства, подлежали расторжению.

Развод. Развод не только допускался, но и одобрялся законом, если имелось «нарушение [супружеского] долга». Оно понималось не так как в наши дни, и заключалось не только в действиях, направленных против супруга (супруги), но прежде всего против их близких родственников, или было заключено в действиях в родственников мужа или жены друг против друга. Во всех этих случаях развод был обязательным – за не развод полагался год каторжных работ. Если кто-то один не желал разводиться или обе стороны не желали развода, то при наказании членов таких семей виновник «нарушитель долга» считался главарем, а его помощники - пособниками. Чиновник, разбиравший дело «нарушителей долга», был обязан беспристрастно определить меру из вины. Таким образом, требование развода при «нарушении долга» могло возникнуть не по личной вине супругов, а быть вызванными действиями членов их семей или родственников, даже не членов их семей.

Когда же не имело место «нарушение долга», право развода в значительной степени принадлежало мужу.  Муж имел семь законных оснований на развод со своей женой:

1. Отсутствие детей;
2. «Разврат» (супружеская неверность жены);
3. Неспособность ее служить свекру и свекрови;
4. Болтливость жены;
5. Воровство, совершенное женой;
6. Ревность мужу со стороны жены;
7. Тяжелое заболевание жены;

Вышеперечисленные 7 поводов для развода с женой не были действительны в трех случаях:

1. Если жена носила траур по свекру или свекрови.
2. Если во время заключения брака семья мужа была бедной, а в результате этого брака стала богатой.
3. Если жене некуда было уйти, « не было тех, к кому она могла возвратиться».

Каким образом при Тан происходил развод на законных основаниях, неизвестно. Позднее процедура была проста. Муж передавал жену в ее прежнюю семью главе семьи с письмом, в котором извещал об отказе от жены с указанием дозволенных законом оснований для развода. Если семья отказывалась ее принять, к делу привлекались авторитетные люди селения, а уже затем и власти. Между семьями начиналась судебная тяжба. Видимо при Тан развод осуществлялся подобным же образом.

«Путь мужа и жены – постоянная верность до одной могилы, единственный союз и содружество, неизменяемые до конца». Однако это не был союз равных. Положение женщины определялось «подчинением трем» - в девушках отцу, в браке - мужу, а после смерти мужа сыну.

Исходя из вышеизложенного материала можно констатировать, что при регулировке такого вида общественных отношений как брачно - семейные в средневековом Китае четко определены преступления и наказания в  брачно-семейных отношениях, причины развода, порядок вступления в брак, определенные отношения, связанные с запретом тех или иных браков.

§ 2 « Формы собственности в средневековом Китае»

Изучение права собственности в древних и средневековых обществах представляет собой значительные трудности.  Даже римские юристы «не оставили точного определения права собственности», а феодальное право «не знало всеобщей абстрактной правоспособности, единого понятия ответственности». Пока не сложилось определенного понятия прав собственности, «термин “владение” широко применялся…для обозначения того господства над вещью (имуществом), которое признавалось и сохранялось правопорядком в качестве наиболее полного господства над вещью». В соответствии с тем, что устанавливало, средневековое право также не имело, специального термина для обозначения права собственности и обходилось для выражения этого права обычным глаголом  «ю» («иметь»). Глагол «ю» в значении «иметь в собственности» известен с конца Чжоу, с IV – III вв. до н.э.

Танское право делило объекты собственности на имущество движимое и недвижимое. Движимостью считалось «то, что нужно перемещать», недвижимостью – «то, что невозможно переместить». К движимому имуществу относились вещи, «которые нужно перемесить и отделить от их основного места» (как сказано в кодексе вещи подобные деньгам и тканям), «вещи, которые можно взять в руку и спрятать» (вещи «типа жемчуга, нефрита, и драгоценных камней»), вещи, которые можно переместить, но для этого надо их погрузить, (это «деревянные и каменные тяжелые вещи») и «вещи, по своей принадлежности находящиеся внутри изгороди или на привязи» (например скот). Недвижимостью являлось земля; «поскольку землю не отделить от постоянного места, ее природа отличается от природы вещей», «распаханное под поле землю невозможно переместить».

Китайское право выделяло правовые титулы, три формы собственности: частную собственность («сы»), казенную или государственную собственность («гуань») и собственность публичную, общественную («гун»). Особый вид собственности представляла собой собственность буддийских и даосских общин. В отдельных случаях правом признавалось то, что  принадлежит данному конкретному лицу, личная собственность («цзи»).

Субъектом права частной собственности был хозяин («чжу»). «Казенная вещь возвращается в казну, частная вещь возвращается хозяину». «Частные поля пахотной земли и постройки каждые имели своего хозяина». Хозяевами являлись простые люди и чиновники, когда они выступали не как должностные лица, а как лица частные. «Если любой, находящейся на чиновничьей должности,  захватит поле, принадлежащие частному лицу, площадью 1 "му" и менее, то виновному 60- толстых палок».

Субъектом казенной собственности была казна в лице ее представителя, чиновника. Субъектом публичной, общественной собственности могли также выступать казна, государство, или ее пользователями было все или почти все население. Правом выделять нечто в собственность обладало исключительно государство.

В старом Китае государство в отдельных случаях ограничивало полномочия собственника, например при купле - продаже земли. Сложным представляется и вопрос о правах собственности на землю в Китае в период господства там так называемой надельной системой. Эта проблема связана и с собственностью казенной, и суть ее состоит в том, была ли в старом Китае верховная, императорская государственная собственность на землю? Была ли как самостоятельная форма собственности собственность удельная, императора и его семьи?

Как и само государство, собственность была неразрывно связана с императорской властью. Политическая мысль Китая никогда не выдвигала, идию о государстве без императора, государстве как абстракции. Как государство, материализовавшееся в аппарате управления и чиновниках, было лишь средство осуществления высшей воли, воли императора, так и собственность государства, казны была аналогичным средством реализации этой воли.  Власть императора имела сакральную природу, и если китайский император не рассматривался как божество, то он по крайне мере рассматривался как «человек, выбранный за свои божественные качества выполнять божественную волю». Поэтому теоретически не могло быть собственности государственной, которая не была бы императорской. Право и правовая теория были частью политической теории, но не совпадали с ней.  По закону, все, что являлось императорским или было материальным символом власти императора, как, например, императорские печати, трактовавшиеся как «инструменты, обладающие сакральным свойством» либо рассматривалось как вещи, предназначенные императору, а потом как обладающие особым качеством.

В кодексе Тан при комментировании статьи о запрете продажи надела коуфэньтянь есть ссылка на древний трактат: «Коуфэньтянь называются земли, которые получают в зависимости от количества ртов, не являющиеся землями юнъе (находящимися в вечной собственности), а также землями, занятыми под жилыми постройками, садами и огородами. Те, кто самоуправно продает их сказано: “пахотные земли не должны продаваться”. Здесь говориться о том, что “получивший их от гуна не имеет права частным порядком продовать [их]”».

Как отмечает Д. Твитчетт, вторая часть цитаты: «получивший их от гуна не имеет права частным порядком продовать [их]». Слово «Гун» Д. Твитчетт переводит  не как «государь», «князь», а как «государство»  и делает вывод, что «традиционно все земли империи теоретически считались принадлежащим императору».  В любом случае включение в кодекс этого пассажа может рассматриваться как свидетельство того, что в годы существования надельной системы земли, выдававшейся в подушный надел («Коуфэньтянь»), рассматривались действующим правом как полученные от «гуна», и если брать основное значение слова «гун» - «публичное», «казенное», «не частное»,- то следует понимать, что они получены от казны, государства, а значит, от императора.

Вместе с тем введение надельной системы не сопровождалось провозглашением того, что «все земли принадлежали государству в лице его верховного главы, императора».  Таких прямолинейных эдиктов не встречается ни в одном из известных эдиктов; надельными были объявлены земли, которые давно уже были в собственности крестьян. Надельная система, возможно, и не была чисто китайским институтом. Она появилась в 485 г. При сяньбийской династии Северная Вэй, и ее появление – это не что иное, как реакция властей на невозможность после длительных войн и беспорядков установить подлинных собственников земли и упорядочить налогообложение. Вначале, было решено просто узаконить, фактическое владение землей, и лишь затем, просто узаконить фактическое владение землей. Важно заметить, что недельная система не упраздняла частной собственности на землю. Введение надельной системы имело целью в   интересах государства обеспечить за трудоспособным налогоплательщиком определенное количество земли на время его активной трудовой деятельности и гарантировать натуральные поступления зерном, тканью и трудповинностью. Аналогию с несколько иной целью мы имеем в средневековой Европе, где в интересах постоянного наличия мужской вооруженной силы вассал не имел права продать, передать:  «такое количества земли, которое лишило бы его возможности выполнять лежавшие на нем повинности».

§ 3 Административное право

Административное право, пожалуй, было одним из самых обширных видов традиционного китайского права. Правовое регулирование действий бюрократии, аппарата управления империей поистине занимало центральное положение в системе старого китайского права.

Подворные списки населения составлялись в целях налогообложения. При династии Тан и Сун был установлен порядок, в соответствии с которым каждые три года из всех округов страны подворные писки населения и планы земельных угодий поступали в императорский секретариат. Устанавливалось «что все хозяева, главы дворов, назначаются из глав семей. В пределах двора те члены двора, которые платят налог, считаются налогоплательщиками, а те, которые не платят налога, считаются неплательщиками налога».

«Все подворные списки составляются раз в три года. Составление их начинается на первой декаде первого месяца. Уездное управление требует списки семей, составленные лично [главами] подлежащих учету семей и пересылает их в округ, где должно быть проверено, что они составлены по установленной форме. В волостях такие списки составляются по особенному, пишутся они в трех экземплярах. В верхней части свитка делается пометка: такой-то округ (чжоу), такой-то уезд (сянь), такая-то волость (сян), списки такого-то года. Для указания наименования округа используется печать округа, для указания наименования уезда – печать уезда. К 30-му дню третьего месяца составление списков завершается. Списки сброшуровываются, и один их экземпляр отправляется в императорский секретариат. В округе и уезде остается по одному экземпляру списков. Необходимые для составления списков бумага, кисти, обертки – все это взимается с подлежащих регистрации дворов, для чего особо взимается по одной монете с члена подлежащей регистрации семьи».

В зависимости от своей состоятельности дворы подразделялись на девять категорий. Принципы этого деления, его конкретика остаются неясными. Не облагались налогом престарелые (старше 60 лет), инвалиды больные, вдовы, жены и наложницы, рыбы и рабыни, а также все чиновники, относящиеся к основному штату чинов и имеющие ранги девятого разряда рангов и выше. А все чиновники столичных управлений и все чиновники шестого разряда рангов и ниже, как в столицах, так и в провинции, освобождались от трудовой повинности. Присоединение к именитым родственникам, « объединение дворов» с целью уклониться от уплаты налогов и трудовой повинности наказывались двумя годами каторжных работ. Но механизм господства освобождал часть родственников чиновников от налогов и трудоповинности. «освобождаются от налогов и трудовой повинности, совместно живущие родственники всех гражданских и военных чиновников, состоящих на действительной службе и имеющих ранги третьего разряда рангов и выше.