Основные черты права средневекового Китая

Министерство образования  и науки РФ

Федеральное государственное  бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального  образования

 

АМУРСКИЙ   ГОСУДАРСТВЕННЫЙ   РЕГИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

(АГБОУВПО «АмГРУ»)

 

 

Факультет Юридический

Кафедра ТиИГиП

Направление подготовки 030900.62 – Юриспруденция

 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 

на тему: Основные черты права средневекового Китая

 

по дисциплине «Теория  государства и права  зарубежных стран»

 

                                              

 

 

 

Исполнитель

Студент группы 221-сб4                                                                                            

Руководитель      

Доцент кафедры ТиИГП, канд.истор.наук                                                                

 

 

Благовещенск 2013

СОДЕРЖАНИЕ

 

1. Источники права средневекового Китая.

2. Уголовное право. Концепция «10 зол».

3. Регулирование  имущественных отношений. 

4. Брачно-семейное  право. 

5. Судебный процесс. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. ИСТОЧНИКИ ПРАВА СРЕДНЕВЕКОВОГО КИТАЯ.

Развитие китайского средневекового права проходило главным образом по линии разработки норм уголовного права, регулирования сословно-ранговых различий, налоговых повинностей населения, обязанностей различных категорий держателей государственных земель, а также лиц, ответственных за сохранение государственной собственности, за пополнение государственной казны. Все эти тесно связанные между собой нормы и составляли содержание многочисленных правовых памятников, династийных сводов законов, получивших название кодексов. В династийных сводах законов костяк норм создавался основателем династии (эти нормы со временем приобретали черты божественного установления), а его преемники расширяли, дополняли этот костяк своими законодательными постановлениями, совершенствуя их.

Начиная с Хань (Четвертый период -Царство Хань — с 206 г. до н. э. до 220 г, н. э.), сборники законов неизменно строились на закреплении стабильного ядра традиционно-правовых норм— «люй», которые дополнялись новыми — «лин».  Постепенно между «люй» и «лин» произошло разделение по сферам правового регулирования: «люй» включали уголовные законы, а «лин» — административные постановления и пр.

Большая работа по систематизации законов была проведена  в суйском (VI в.) и танском (VII в.) Китае. При династиях Суй (581— 618 гг.) и в первый период правления Тан кодексы подвергались пересмотру каждое царствование. Первым дошедшим до нас сводом законов был кодекс VII в. династии Тан («Тан люй шу и» - Уголовный кодекс Тан с комментариями и разъяснениями), составленный в 653 г.

Новая активизация законодательной деятельности китайских императоров имела место в период правления всекитайской династии Сун в связи с усилением власти центрального правительства. В 960—963 гг. было составлено «Исправленное и пересмотренное собрание уголовных законов», почти целиком повторяющее танский кодекс.

В связи со значительным увеличением текущего законодательства работа по классификации законов  и постановлений продолжалась и  в последующие годы. В конце XI в. в Китае было создано специальное  бюро по пересмотру и классификации законов, которое, в частности, подготовило «Свод законов из 900 статей». В конце XIV в. увидел свет «Свод законов династии Мин», воспроизводивший многие положения предшествующих кодексов. Характерно, что эта практика не была изменена и после установления в Китае маньчжурской династии Цин (1644—1912 гг.). Уже в 1644 году, после захвата маньчжурами Пекина, началась работа по изучению минского кодекса, одной из целей которой было внесение в него исправлений и изменений в соответствии с новыми политическими реалиями.

В результате работы маньчжурских придворных сановников и судей в 1647 году был создан кодекс, подавляющее  большинство положений которого было заимствовано из старого кодекса  династии Мин (1369—1644 гг.), причем часть  из них в виде основных, коренных положений «люй», которые не разрешалось изменять. Более трехсот положений цинского кодекса было взято из дополнительных постановлений минского кодекса, в который, в свою очередь, вошли без всяких изменений многие положения танского кодекса. Составленные на основе старых кодексов, маньчжурские кодексы XVII в. почти без изменений действовали в Китае вплоть до начала XX в., определяя содержание принципов и норм традиционного китайского права.

 

2. УГОЛОВНОЕ ПРАВО. КОНЦЕПЦИЯ «10 ЗОЛ».

Средневековое право Китая, его династийные  кодексы создавались в условиях сложившихся в древности стереотипов  массового правосознания китайцев, воспринявших идеологию ортодоксального  конфуцианства с его синтезом конфуцианства и легизма.

Один из этих стереотипов исходил из веры китайцев в исключительную эффективность взаимодействующих друг с другом моральных норм («ли») и жестких правовых норм («фа»). Вместе с тем кодекс исходит из легистских требований о коллективной ответственности, о поощрении доносов и пр. Правда, при этом под прямым воздействием высказывания Конфуция, осуждавшего донос на родителей и родственников как нарушение священного принципа «сяо», в кодексе предусматривалось наказание смертной казнью за донос на прямых родственников в первом и втором поколениях.

С действием  этого стереотипа связана и другая черта массового сознания, восходящая к легизму. Главная цель закона —  не регулирование сферы свободы  личности, а репрессия, санкция, дополняющая  традиционные принципы повиновения  старшим, воле правителя. Более того, с правом в массовом сознании стало ассоциироваться лишь уголовное право, которое и получило наибольшее развитие в китайской правовой культуре. Доминирующие нормы китайского уголовного права применялись не только в случае совершения преступления, но и при простом нарушении морали. Примером торжества традиционного правосознания может служить одно из показательных положений танского кодекса, предусматривающее наказание в виде битья палками за абстрактное нарушение моральной нормы, «за то, что не следует делать».

Жесткая правовая градация людей, непосредственно воздействующая на оценку тяжести любого аморального  поведения в зависимости от пола, возраста, места в иерархии родственных  отношений и в социальной иерархии, затушевывала социально-классовые различия в традиционном праве, формировала устойчивые представления об уголовном праве как о защитнике общенациональных интересов, требующем неукоснительного соблюдения.

Субъектом преступления мог быть только человек. Объектом преступления могли быть человек или вещь.

Преступник  как субъект преступления мог  быть и свободным, и рабом. В тех  случаях, когда в кодексах не было специальных указаний, лично несвободный «буцуй» привлекался к суду как свободный. Но это обстоятельство не исключало сугубо сословного принципа применения наказания за многие виды преступлений, а к вещам как объектам преступления могли относиться и лично несвободные люди.

Говоря о  субъективной стороне, необходимо отметить, что китайское право различало  преднамеренные преступления («гу и») и преступления, совершенные по ошибке («ши»), без умысла; по небрежности, неосторожности («гоши»). При этом в Китае было распространено объективное вменение и принцип коллективной ответственности.

Классификация преступлений в зависимости от их общественной опасности в свете конфуцианской морали покоилась в традиционном праве на концепции «10 зол», сложившейся в глубокой древности и пережившей века. При этом объектом преступного посягательства выступал ритуал, нарушение которого в форме непокорства, непочтительности, несогласия и пр. определяло крайнюю расплывчатость уголовно-правовой нормы, дающей возможность самому судье оценивать тяжесть преступления, относить к той или иной ритуальной категории практически любое преступление. Это свойство «10 зол» во все века ценилось в Китае, где не испытывали уважения к писаному закону, не допускающему расширенного толкования правовой нормы. Следует отметить следующие преступные деяния, которые охватывались понятием десяти зол («ши э»):

1. Заговор о  мятеже против государя;

2. Великое непокорство,  бунт;

3. Заговор, измена;

4. Неподчинение, непокорство; 

5. Несправедливость, порочность преступления, противоречащего  естественному порядку вещей; 

6. Выражение  великого неподчинения;

7. Выражение  сыновьей неподчительности, неподчтения к родителям;

8. Несогласие, разногласия; 

9. Несправедливость, неправедность; 

10. Кровосмесительные  половые связи.

Следует отметить, что к первому из «10 зол» - «заговор о мятеже против государя» мог быть отнесен сговор о любом причинении вреда императору. Главное в этой категории преступлений — направленность преступного посягательства против императора, «сына неба», естественных «небесных» установлений. В том же плане трактовались последующие две формы зла. «Великое непокорство», бунт против существующих порядков и морали, — конкретно к этой категории преступлений был отнесен умысел с целью разрушить, попытка разрушить или разрушение храма и могил предков императора или императорской резиденции. Третье зло — «заговор, измена», означающие измену императору, государству, переход на сторону его врагов, мятеж, бегство из страны или попытка побега из осажденного города. Все лица, совершившие эти преступления, а также члены их семей считались «неисполнившими долг подданных». Преступники, их отцы и сыновья старше 16 лет подлежали смертной казни через обезглавливание, женщины семьи (матери, незамужние дочери, жены, наложницы — вместе со слугами) конфисковывались в качестве рабов.

Проанализировав вышеизложенное можно сделать вывод о том, что преступления против личности императора и его имущества отнесены к самым тяжким государственным преступлениям. Заговор против императора, мятеж, бунт наказывались смертной казнью. Отцы мятежников и их сыновья в возрасте 16 лет и старше подлежали также смертной казни. Сыновья мятежников 15 лет и младше, его мать, незамужние дочери, жена, наложницы, жена и наложницы сына, дед, внуки, братья и сестры также подвергались наказанию; имущество, земля, постройки, рабы подлежали конфискации. Дядья и племянники мятежников подлежали ссылке за 3 тысячи ли. Если в семье, наказываемой на основании общесемейной ответственности, оказывались престарелые или больные, не подлежащие ответственности, один из сыновей мятежника мог быть освобожден от наказания и оставлен как их кормилец. Монахи, монахини, «буцюй» (лица, чей правовой статус выше, чем у раба) и рабы, осужденные за мятеж, подвергались наказанию только лично сами. Их родственники к ответственности не привлекались.

При заговоре, измене и службе чужому государству: если не было преступных действий, а был лишь умысел, то главарь подлежал смертной казни, пособники наказывались ссылкой. В случае совершения каких-либо действий, направленных на измену, все виновные наказывались смертной казнью. Жены и дети изменников ссылались за 2 тысячи ли.

Осуждение действий императора каралось смертной казнью. Если осуждение императора было совершено  непреднамеренно, виновный осуждался  на два года каторжных работ.

Все, что предназначалось  для императора, должно было быть высокого качества и предназначалось только ему. Так, за нарушение порядка и правил приготовления пищи главный ответственный за императорский стол приговаривался к смертной казни. Также и за ошибку в приготовлении лекарства императору врач и аптекарь подлежали смертной казни.

В логической связи  с первыми тремя формами зла  находились и последующие преступления. Четвертое зло — «неподчинение, непокорство» — охватывало преступления против близких родственников, убийство или избиение деда, бабки, родителей, умысел убить их, убийство старших братьев, сестер, близких кровных родственников мужа (но не жены): его родителей, бабки или деда.

Следующее, пятое  зло — «несправедливость, порочность» — означало поведение, противоречащее естественному порядку вещей, преступления, совершенные с особой жестокостью, злобностью. Конкретно сюда были отнесены убийства в одной семье трех человек (если они не совершали преступлений, за которые полагалась смертная казнь) или совершение преступления с особой жестокостью, например с расчленением трупа, а также все виды колдовских магических действий, приготовление, хранение и передача другому лицу ядов и пр.

Шестое зло  — «выражение великого непочтения». В его основе была группа преступлений, связанных с нарушением особо значимых запретов («ли»), к числу которых были отнесены, например, кража предметов культа, а также вещей, используемых императором (императорской печати, печатей его жены, матери, бабки), а также оплошности, допущенные при приготовлении ему пищи, лекарства, злословие в его адрес. Все лица, совершившие действия, угрожающие здоровью императора или причинившие ему моральный или физический вред (например, не выполнившие или подделавшие его указ), подлежали удавлению. При этом речь шла о такой исключающей умысел форме вины как небрежность, ошибка. В противном случае преступления относились к первому злу, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Седьмые, восьмые, девятые и десятые формы «зла» так или иначе были связаны с защитой нравственного порядка в семье, рассматриваемого в качестве основы социального порядка. Седьмое зло — «выражение сыновьей непочтительности», неподчинение родителям. К нему относились, например, обвинение в неблаговидных действиях деда, бабки, родителей, ругань в их адрес, их плохое содержание, выделение из семьи и раздел имущества без их согласия, вступление в брак во время ношения траура или ношение в это время нетраурной одежды и пр.