Курсовая работа по теории государства и права

Разумеется, нельзя не учитывать  подвижность границ между публичным  и частным правом История уже  подтвердила пагубность явного преувеличения  или публичного или частного права. Более верными являются наблюдение и оценка перемещений ряда объектов публично-правового регулирования в сферу частно-правового регулирования. Это касается:

- сфер деятельности предприятий и иных хозяйствующих субъектов, где резко сужена зона административности управления и регулирования;

- расширения областей проявления человеческой свободы и укрепления гарантий прав гражданина;

- открытого простора институтам гражданского общества – партиям, общественным организациям и движениям;

- увеличения в общей нормативной системе удельного веса саморегуляции, в том числе договорного регулирования.

Наряду с этим возрастает значение публично-правовых регуляторов  как самих по себе, так и в  пределах отраслей частного права. Их роль там стала особо значимой ввиду все более осознаваемой взаимозависимости во всех личных, групповых и общественных делах, понимания необходимости сохранения целостности государства, преодоления  конфликтов и сохранения мира, предотвращения юридических коллизий.

Поэтому и публичное право  заимствует и преобразует ряд  институтов частного права, в частности  договоры. Эта тенденция характерна для многих зарубежных государств. Расширяется гражданско-правовая ответственность субъектов публичного права (государственных органов, местного самоуправления). А суд активнее выступает в роли арбитра на стыке публичного и частного права.

И все же уместно высказать  предостережение против попыток  публичного права, имевшихся в прошлом  и сохраняющихся сегодня, «преступить» границу разумного и дозволенного. Вмешательство, диктат, огосударствление, предписания могут вести к  общей деформации правового регулирования, и ее нужно всячески избегать.

3 Метод публичного права

Методы правового регулирования - это приемы юридического воздействия, их сочетания, характеризующие использование в данной области общественных отношений того или иного комплекса юридических средств. 
Методы субстанциональны, неотделимы от правовой материи. Они выражают самую суть, стержень того или иного юридического режима регулирования; следовательно, в системе права они служат именно тем объединяющим началом, которое компонует правовую ткань в главные структурные подразделения - в отрасли права.

Для публичного права характерен метод правовой централизации (субординации, власти - подчинения), для частного метод децентрализации (координации, автономии, равноправия). Нормы публичного права, как правило, императивны, их содержание не может быть изменено по воле участников правоотношений.

Централизованное, императивное регулирование (метод субординации), при котором регулирование сверху донизу осуществляется на властно-императивных началах. Юридическая энергия поступает  на данный участок правовой действительности только сверху, от государственных  органов, и сообразно этому положение  субъектов характеризуется отношениями  субординации, прямого подчинения; 
Децентрализованное, диспозитивное регулирование (метод координации), при котором правовое регулирование определяется преимущественно снизу, на его ход и процесс влияет активность участников регулируемых общественных отношений. Их правомерные действия являются индивидуальным, автономным источником юридической энергии, и сообразно этому положение субъектов характеризуется отношениями координации, приданием конститутивного юридического значения их правомерному поведению.

Метод централизованного  регулирования - это сочетание таково, что оно "крутится" вокруг позитивных обязанностей со всеми присущими  им особенностями. Поэтому механизм правового регулирования здесь  довольно прост: его начальное звено - обязывающие юридические нормы, затем - относительные правоотношения, и наконец, - реализация юридических  обязанностей (когда субъективное право  сводится в сущности к "праву требования" исполнения обязанности). В этом комплексе юридических средств, весьма близких к императивной деятельности государства, энергетическую силу механизму юридического регулирования задает не столько собственная сила права (хотя и тут есть элементы "юридического автоматизма"), сколько непосредственно государственная власть. 
Иная картина - при децентрализованном регулировании. Именно тут, при децентрализованном методе регулирования, вступают в действие дозволения и запреты, в том числе - общие дозволения и общие запреты, их многообразные сочетания. И именно здесь возникают сложные связи между частицами правовой материи, в которой в полной мере проявляется собственная энергия права, его специфическая логика.

Самое существенное, что  необходимо отметить в отношении  механизма правового регулирования  при децентрализованном регулировании, заключается в том, что здесь  центральным звеном в сложных  комплексах юридических средств становится субъективное право (не сводимое к одному лишь праву требования, а имеющее свое положительное содержание, которое и должно реализоваться на завершающей стадии механизма); и плюс к тому - юридическая энергия имеет своим источником не только государственную власть, но в не меньшей степени также "энергию", исходящую от самих субъектов.

При любом характере правового  регулирования в обществе можно  выявить частные отношения, с  одной стороны, и публичные —  с другой, объективно требующие воздействия  соответствующими им правовыми методами, однако далеко не в любом обществе этому разграничению в теории и (или) на практике придается должное  значение. Степень соответствия методов, используемых для правового регулирования  тех или иных отношений, их существу, позволяет оценивать рассматриваемый  правопорядок в целом с точки  зрения адекватности воздействия на общественные отношения.

Вместе с тем отсутствуют  «частноправовой» и «публично-правовой»  методы правового регулирования. Корректно говорить лишь о преимущественном использовании диспозитивного регулирования частных отношений и императивного воздействия на отношения публичные, что не исключает в отдельных случаях вполне оправданного применения императивных норм для регулирования частных отношений (ибо в силу ч. 3 ст. 55 Конституции Российской Федерации права и свободы могут быть ограничены законом в той мере, в какой это необходимо в конституционно значимых целях) и диспозитивных — для публичных; однако в таком случае не имеет место «публицизация» ч. п. или «приватизация» публичного, что часто можно встретить в научной и учебной литературе. «Публицизация» или «приватизация» могут иметь место лишь в рамках системы права в целом, выражаясь не в переводе тех или иных отношений из частных в публичные (что вряд ли возможно) или наоборот, а в создании дополнительных императивных норм и — в целях контроля за их реализацией — дополнительных публичных институтов и процедур («публицизация»), либо их упразднении («приватизация»).

Важным аспектом дифференциации частного и публичного права является институционализация  их основных идей, начал и принципов  в нормах, содержащихся в весьма существенной части в отраслевых кодифицированных законодательных  актах, имеющих приоритет перед  нормами соответствующих отраслей, включенными в акты текущего законодательства.

Институционализация обеих подсистем  права заключается также в  дифференциации процессуальных форм разрешения споров, возникающих в рамках отношений, регулируемых различными подсистемами права.

Развитие государственного управления в XX в. показало, что процессы усиления и расширения непосредственного  государственного воздействия на частные  отношения, несмотря на периодические  колебания, имеют стойкую тенденцию  ко все большему усложнению, что и является причиной развития и усложнения публичного права, ибо постоянно усложняется сама жизнь.

4 Система публичного права

Система обусловлена природой публичного права, особенностями национальной правовой системы. С учетом этого публично-правовая система может быть представлена следующим образом:

- Конституционное право

- Административное право

- Финансовое право

- Уголовное право

- Экологическое право

- Уголовно-процессуальное и гражданско-процессуальное  право

- Международное публичное право

Система права находится под  значительным влиянием субъективного фактора - нормотворческой деятельности государства. Соответственно этот фактор также будет оказывать значительное влияние на соотношение между частным и публичным правом. Очевидно, можно предположить, что если возобладает идея сильного государства, то это одновременно будет означать усиление публичноправовых начал в общественной жизни. Если же принцип связанности государства правом окажется реальным фактом, то частноправовые начала будут расширять сферы своего влияния.[4]

В публичном праве обособляется та часть норм, которая определяет строение государства. Речь идет не о  социологическом существе государства, a o правилах, на которых основывается организация власти в государстве. Это - государственное право. Но нельзя полагать, что государственное строение определяется только нормами права. Верховная власть в государстве обусловлена не юридическими нормами, а этическими. 
Кто является властвующим, как складываются отношения между различными органами власти, - это вопрос не права, а соотношения общественных сил. Но, поставленная над правом, государственная власть соприкасается с населением через массу своих агентов, ей подчиненных и действующих на основании норм, исходящих от государственной власти. Отношение органов управления друг к другу и к гражданам основывается на праве, и потому эта часть норм имеет юридический характер. 
Таким образом, устройство государства, в смысле организации власти от центра до периферии, определяется нормами двоякого рода:

а) этическими, составляющими в  своей совокупности конституционное  право, и 

b) юридическими, совокупность которых образует государственное право в тесном смысле слова.

Такая группировка не совпадает  с принятой во Франции, потому что  здесь к нормам, определяющим государственное  право, относят только конституционное  право, придавая ему юридический  характер. Эта группировка не отвечает принятой в Германии, потому что там государственное право обнимает и конституционное, составляя виды одного рода норм, - норм права.[5]

Наука государственного права отличается от общего учения о государстве, будет  ли она обоснована на философской  или на социологической почве. Сама наука государственного права распадается  на общее государственное право  и государственное право той  или другой страны.

Государственному праву противополагается  административное право, как совокупность норм права, определяющих отношения  между органами управления и гражданами. Если государственное право обрисовывает устройство государства, то административное право раскрывает деятельность государственной  власти. Иногда эти две отрасли  публичного права сравнивают с анатомией  и физиологией. Понимание административного  права не может считаться вполне установленным. Во Франции административное право противополагается конституционному, следовательно, оно обнимает и те нормы, которые определяют строение органов управления. В Германии, напротив, административное право, как совокупность норм, регулирующих деятельность государственной власти, противополагается государственному праву, как совокупности норм, определяющих организацию государственной власти от монарха и парламента до последнего полицейского чина. В Англии юристы высказывают даже мнение, что континентальное понятие об административном праве чуждо сознанию англичан.

Отношение между органами управления и гражданами определяется не особыми, а общими нормами, применение которых  есть дело общих судов. Это и есть "господство права". Но такое утверждение не отвечает действительности, хотя верно, что в научном отношении административное право, как предмет особой науки публичного права, не обособляется в Англии так, как на континенте.

Наука административного права, прежде известная под именем полицейского права, в новое время, с половины XIX столетия, значительно меняет свои задачи и объект. Ранее наука полицейского права ставила целью своего изучения не нормы права, по которым действуют  органы управления, а меры, какие  вменяется этим органам применять  по данным им инструкциям; во главу  цели ставилась не законность административной деятельности, а целесообразность. Этот старый взгляд продолжает еще  сохранять своих сторонников. "Благоприятные условия развития различных сторон экономической жизни", говорит Дерюжинский, "содействие к развитию духовно-интеллектуальных интересов населения, наконец, обеспечение целого ряда условий общественного спокойствия и безопасности, - вот три основные группы, на которые распадается подлежащий изучению полицейского права обширный материал".[5] Но этому взгляд на науку полицейского, как политику, противополагается ныне взгляд на науку административного права, как отрасль науки о праве в виде "учения о публично-правовых отношениях в области внутреннего управления".[5] Соотношение между старым и новым взглядом может выразиться в двойственной постановке науки: с одной стороны административной науки, изучающей принципы деятельности государственной власти, и с другой - науки административного права, сеистематизирующей нормы права, определяющие деятельность государственной власти в сфере внутреннего управления. В интересах цельности изложения наука административного права берет от государственного права учение об органах управления, чтобы связать в представлении деятельность с деятелями.