Контрольная работа по "Истории государства и права отечества"

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Контрольная работа

по истории государства и права отечества

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Москва 2011

1. Со ссылками на статьи показать  обстоятельства смягчающие, отягчающие  и устраняющие уголовную ответственность  по Соборному Уложению 1649 г., Артикулу воинскому Петра 1 и Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

 

Для системы наказаний по Соборному Уложению 1649 года были характерны следующие признаки:

индивидуализация наказания: жена и дети преступника не отвечали за совершенное им деяние, но сохранился институт ответственности третьих лиц – помещик, убивший крестьянина, должен был передать понесшему ущерб помещику другого крестьянина, сохранялась процедура “правежа”, в значительной мере поручительство походило на ответственность поручителя за действия правонарушителя (за которого он поручался),

сословный характер наказания, выражающийся в различии ответственности разных субъектов за одни и те же наказания (например, глава 10),

неопределенность в установлении наказания (это было связано с целью наказания – устрашением). В приговоре мог быть не указан вид наказания, а если и был указан, то был неясен способ его исполнения (“наказать смертью”) или мера (срок) наказания (бросить “в тюрьму до государева указа”),

множественность наказания – за одно и то же преступление могло быть установлено сразу несколько наказаний: битье кнутом, урезание языка, ссылка, конфискация имущества.

Целями наказания являлись: устрашение и возмездие. Изоляция преступника от  общества была второстепенной целью1.

Соборное Уложение 1649 года вобрало в себя многие традиции, выработанные законодателем и судебной практикой в сфере уголовного права в течение предшествующего времени – XV-XVI веков. Оно стало итогом развития главных тенденций уголовного права данного периода.

Впервые термины “преступление” и “вина” появились в юридических текстах в конце XVI века. Однако критерием, которым определяется уголовно-правовой характер деяния, была не столько злая воля преступника, сколько степень нарушения общественного интереса.

Необходимость выяснять форму вины предписывалась уже в судебных актах XVI века. Более строгие наказания влекли либо особый статус преступника (“ведомо лихой человек”), либо особые обстоятельства деяния (насилие и хитрость при совершении преступления).

В Уложении уточнено понятие “преступления” как противление царской власти и правопорядку, установленного государством, и даны стадии преступления: умысел, покушение на преступление и совершение преступления. Впервые в истории русского законодательства дана классификация преступления (антигосударственные, против церкви, уголовные, гражданские правонарушения). По систематике преступлений и их правовой квалификации Соборное Уложение – несомненный шаг вперед. Из уголовных преступлений большее внимание уделено убийству. Санкция определялась в зависимости от наличия умысла или его отсутствия, социального положения преступника и потерпевшего и место совершения преступления (в церкви, в царском дворе или вне этих мест). Увечье, побои членовредительство наказывались физически, не исключая принципа талиона (эквивалентного возмездия), а также возмещение бесчестья. Крупнейшим преступлениями считались разбой и татьба (воровство). Разбой, как более опасный вид преступления,  наказывался суровее, чем татьба.

Получено дальнейшее развитие вменения вины. Уложение закрепило возникновение в законодательстве предшествующего периода понятие умысла, неосторожности, случайности, хотя еще не было четкого разграничения. Были введены обстоятельства, влияющие на определение степени виновности или на ее устранение: необходимая оборона, крайняя необходимость. Однако применение средств самообороны и ее последствия не ставились в связь со степенью опасности. Отягчающим вину обстоятельством признавалась повторность преступления. Смягчающими вину обстоятельствами являлись малый возраст, воровство вследствие “нужды” или “простого ума”.

Субъектами преступления могли быть как отдельные лица, так и группы лиц. Закон разделяет на главных и второстепенных, понимая под последними соучастников. В свою очередь, соучастие может быть как физическим (содействие, практическая помощь), так и интеллектуальным (то есть подстрекательство к убийству). В связи с этим, субъектом стал признаваться даже раб, совершивший преступление по указанию своего господина. От второстепенных субъектов преступления (соучастников) закон отличает лиц, только причастных к совершению преступления: пособников (создавших условия для совершения преступления), попустителей (обязанных предотвратить преступление, но не сделавших этого), недоносителей (не сообщивших о подготовке и совершении преступления), укрывателей (скрывших преступника и следы преступления).

Уголовная ответственность распространена на всех, в том числе на холопов 2; господин отвечает за непредставление к суду своих холопов и крестьян-преступников даже в том случае, если наложит на них наказание сам 3.

Прямой закон о возрасте в уголовном праве отсутствует, но в статьях Новоуказа есть ссылка на постановление кормичей, по которому от уголовной ответственности  освобождаются лица до 7 лет и  “бесные” (сумасшедшие) 4. Несовершеннолетние старше 7 лет подлежали уголовному наказанию, но смертная казнь (за соответствующие преступления) заменялась другими, смягченными наказаниями.

Психические заболевания так же не определяются в законе (кроме выше сказанного); практика, хотя и осознавала важность этого условия вменяемости, но допускала иногда суд и смягченное наказание для лиц невменяемых.

Субъективная сторона преступления обуславливалась степенью вины: Уложение знает деление преступлений на умышленные, неосторожные и случайные. Различие умышленного и непредумышленного деяния ясно выражено в отношении к убийству еще в Уставной книге Разбойного приказа: “Убийцу пытают, которым обычаем убийство учинилось – умышленным ли, или пьяным делом – неумышленным (в драке)”, за первое полагается смертная казнь, за второе кнут, или тюремное заключение. – Но неправильный язык заимствованных источников иногда вводит Уложение царя Алексея Михайловича в непоследовательность, например “А будет кто с похвальбы, или с пьянства, или умыслом наскочет на лошади, на чью жену, и лошадь ея стопчет или повалит, и тем ее обесчестить, или ея тем боем изувечить…, велеть его бить кнутом нещадно”; если потерпевшая от этого умрет, то его казнить смертию; но если “такое убийство учинится от кого без умышления, потому что лошадь разнесет и удержать ея будет не мощно, и того в убийство не ставить и наказания не чинить” 5. Здесь смешаны умышленное с неумышленным, а это последнее с случайностью, но такие оговорки закона не выражают его действительного смысла. К случайности применена также неосторожность (ненаказуемая). Наказуемая неосторожность иногда смешивается с умыслом благодаря той же неправильной редакции заимствованных источников. Вообще разделение деяний на “умышленные и неумышленные” не выражают действительного взгляда на предмет, изложенного московским законодательством еще в Уставной книге Разбойного приказа.

Условия необходимой обороны. Вынужденная оборона, зачастую, не влечет за собой никакой ответственности, если все определенные условия соблюдены (основное – проверка судом, при обороне требуется настоятельность опасности, но не требуется соразмерность средств обороны с целями нападения: “Если кто в присутствии суда, поссорясь с соперником, начнет бить его, а тот обороняясь, его убьет, то не подлежит наказанию”; Улож. X,105). Допускается убийство при обороне собственной жизни и собственности. А оборона чужих прав не только дозволяется, но и входит в обязанность соседей и слуг (Улож. XXII.16,22), точно также, как и оборона государственных прав (“кто догонит изменника и убьет его, получит награду”; Улож. II,15) 6.

К состоянию крайней необходимости относится постановление о беззаконном истреблении чужих животных при защите от них, причем как признак действительной крайности, указывается на то, что животное убито “ручным боем”, а не из ружья.

Соотношение воли нескольких лиц в одном преступлении излагается гораздо полнее, чем в памятниках 1-го периода. В отношениях интеллектуального виновника (подустителя) к физическому (исполнителю) различается приказание господина своему слуге, которое не освобождает последнего от наказания, но смягчает его.

При сообществе (“скоп и заговор”) Уложение (глава X, статья 198) различает главного виновника – совершителя преступления, и его “товарищей”: за убийство при наезде – смертная казнь, “а товарищей его бить кнутом”. В преступлениях, которые могут быть совершены по способу разделения труда (подделка монеты), закон уменьшает наказание каждого сообщника, сравнительно с той степенью наказания, которой подвергся бы виновник, если бы он один совершил все составные элементы преступления. Пособничество, именно указание средств для совершения преступления (“подвод”) и устранение препятствий при его совершении (“поноровка”) наказывается наравне с совершением самого преступления. Прикосновенность в некоторых видах также сравнима по тяжести с самим преступлением: так “стан”, то есть постоянное пристанодержательство, и “приезд”, то есть предоставление временного убежища разбойникам, карается наравне с разбоем 7; напротив, “поклажея”, то есть прием на хранение вещей, добытых преступлением, и покупка таких вещей ведут только к отдаче на поруки, или к тюремному заключению (Улож. гл. XXI ст. 64). Недонесение о преступлении имеет огромное значение в разряде политических преступлений, именно оно наказывается наравне с самим преступлением, если виновными в нем оказывались ближайшие родственники преступника: жена, дети, отец, мать, братья родные и не родные, дяди и др. 8. – закон, идущий прямо в разрез с психологическими началами уголовного права, но объясняемый политическими целями, так как замыслы преступника ближе всего известны его семье и родне.

Понятие об объектах преступления в праве Московского государства, сравнительно с правом Русской Правды и судных грамот, изменяется: уголовный закон защищает ни одни права физических лиц, но и защищает строй, установленный государством, то есть объектами преступления  Соборное Уложение считало Церковь (преступления против религии впервые включены в светское законодательство и сразу же поставлены на первое место), государство, семью, личность, имущество и нравственность (имеется ввиду непочитание детьми родителей, отказ содержать престарелых родителей, сводничество, “блуд” жены).

По Артикулу воинскому Петра I уже с самого начала документа обращает на себя внимание то обстоятельство, что положения Воинского артикула 1716 г. обращены ко всем военнослужащим, не взирая ни на чины, ни на звания: «Повелеваем всем   обще   нашим   генералом,   штаб,  обор  и ундер-офицерам и салдатам,  как подданным,  так и чужестранным, в службе  нашей  пребывающим,  покорным  и  послушным быть по своей должности,  и все пункты сего артикула право исполнять, и всякому особо  высокого  и  ниского  чина  без  всякаго изъятия нам,  яко государю своему,  присягу чинить…».9

Преступлением - являлось общественно-опасное деяние, причинявшее вред государству. Преступления разделялись на умышленные, неосторожные и случайные. Данное положение можно проиллюстрировать на примере артикула 87 и толкования к нему.  «С  свечею и с огнем имеет всяк в своей квартире осторожно и бережно ходить, и ежели каким небрежением и винностию офицерскою  или  салдатскою пожары  в квартирах учинятся, тогда виноватый в том имеет убыток по судейскому разсуждению заплатить, и сверх того по разсмотрению наказан быть».

Толкование. А ежели учинится сие с умыслу, тогда виноватый в том наказан будет,  яко  зажигалщик.  А  буде  же  невинно  и  от неосторожности  внезапно:  тогда  оный от наказания свободен быть имеет. Ибо о внезапном случае никто ответу дать не должен».

Серьезные наказания предусматривались за религиозные преступления. «Артикул 3. Кто имени божию хулению приносит, и оное презирает, и службу божию поносит, и ругается слову божию и святым таинствам, а  весьма в том он обличен будет, хотя сие в пиянстве или трезвом уме учинится: тогда ему язык роскаленым железом прожжен, и потом отсечена глава да будет».

 Уголовная  ответственность наступала только  при совершении умышленных и  неосторожных проступков. Преступление  делилось на статьи: умысел, покушение на преступление. Также вводилось наказание за недонесение о свершившемся правонарушении. «Артикул 5. Ежели кто слышит таковое  хуление, и в принадлежащем месте благовременно извету не подаст, оный имеет по состоянию дела, яко причастник богохуления, живота или своих пожитков лишен быть».

 В ряде  случаев законом устанавливалось  наказание уже за умысел (например, государственные преступления). Покушение на преступление могло быть оконченным и неоконченным. Так, в соответствии с артикулом 19: «Есть ли кто подданный войско вооружит или оружие предприимет против его величества, или умышлять будет помянутое величество полонить  или убить, или учинит ему какое насилство, тогда имеют тот и все оныя,  которыя в том вспомогали, или совет свой подавали, яко оскорбители величества, четвертованы быть, и их пожитки забраны».