Заслуживает упоминания позиция философа
в вопросе о достоинствах и несовершенствах
двух основных форм устройства власти
в государстве – монархии и республики.
В основе его оценки – мера их содействия
росту духовности и свободного правосознания.
Дело в том, что правопорядок складывается
в обществе лишь тогда, когда "каждого
из нас признают главным, самоуправляющимся
духовным центром, личностью, которая
имеет свободное правосознание и призвана
беречь, воспитывать и укреплять в себе
это правосознание и эту свободу". Идеальная
форма для России, по мнению Ильина, –
единовластие, монархия. "История как
бы вслух произнесла некий закон: в России
возможны или единовластие или хаос; к
республиканскому строю Россия неспособна.
И еще точнее: бытие России требует единовластия
– или религиозного и национально укрепленного,
единовластия чести, верности и служения,
т. е. монархии; или же единовластия безбожного,
бессовестного, бесчестного и притом антинационального
и интернационального, т. е. тирании"
(О монархии и республике).
1.3. Перечень главных трудов И.А.
Ильина
Творческое наследие
Ильина огромно. Оно насчитывает
более 40 книг и брошюр, несколько
сот статей, более ста лекций
и большое количество писем.
Работы Ильина
группируются вокруг следующих
тематических областей.
История философии
и философских учений. Его исследования
в этой области начались еще
со студенческих (неопубл.) и кандидатских
работ: «Идеальное государство
Платона в связи с его философским
мировоззрением» (1903), «Учение Канта
о «вещи в себе» в теории
познания» (1905), «О «Наукоучении»
Фихте Старшего издания 1794 г.»
(1906–1909), «Учение Шеллинга об Абсолютном»
(1906–1909), «Идея конкретного и абсолютного
в теории познания Гегеля»
(1906–1909), «Идея общей воли у
Жан-Жака Руссо» (1906–1909), «Метафизические
основы учения Аристотеля о
Doulos Fysei» (1906–1909).
Его исследования
были продолжены в критических
обозрениях «Бердяев Николай.
Новое религиозное сознание и
общественность» (Юридическая библиография.
Ярославль, 1907, № 1), «Булгаков Сергей.
Карл Маркс как религиозный
тип». (Там же, 1908, № 1–6), «Вл. Ильин.
Материализм и эмпириокритицизм»
(1909). «Идея личности в учении
Штирнера» (1911), «Кризис субъекта
в наукоучении Фихте Старшего»
(1912), «Шлейермахер и его «Речи
о религии» (1912), «О возрождении
гегельянства» (1912), «Философия Фихте
как религия совести» (1914), «Учение
Гегеля о сущности спекулятивной
мысли» (1914), «Учение Гегеля о реальности
и всеобщности мысли» (1914), «Проблема
оправдания мира в философии
Гегеля» (1916), «Логика Гегеля и
ее религиозный смысл» (1916), «Учение
Гегеля о свободе воли» (1917),
«Учение Гегеля о морали и
нравственности» (1917).
Последние шесть
больших статей вошли в знаменитый
двухтомник «Философия Гегеля
как учение о конкретности
Бога и человека» (1918). В нем
Ильину удалось обнаружить в
философском учении Гегеля «основную
идею, скрывающую в себе «главное»,
то существенное, во имя чего
это учение вынашивалось, созревало
и находило в себе одеяние
слов», но которой Гегель не
посвятил ни отдельной книги,
ни даже отдельной главы, хотя
и пронес ее через все свое
творчество. Это идея «спекулятивно-конкретного»:
«Все реальное подлежит закону
спекулятивной конкретности» –
вот содержание того кардинального опыта
и той основной идеи, которой посвящена
вся философия Гегеля», – заключает Ильин.
Нужно заметить,
что, написав столь фундаментальное
исследование о Гегеле, Ильин
никогда не был гегельянцем
(вопреки расхожему мнению о
нем), о чем он сам высказался
во введении к немецкому переводу
своей книги в 1946 г. Более
того, ему, как правоведу, ученику
Н. И. Новгородцева, понадобилось
изучение Гегеля в связи с
его философией права, о чем
Ильин написал в первом тезисе
своей диссертации: «Философия
Гегеля есть целостное метафизическое
учение, посвященное единому предмету
и созданное единым методом.
Исследование его философии права
и государства должно начинаться
с усвоения этой единой и
общей метафизической основы».
Последний,
двадцать третий, тезис диссертации
гласил: «В таком понимании государства
заложены глубокие трудности,
которые имеют обнаружить кризис
теодицеи, созданной Гегелем». Тем
самым Ильину, как ученому-правоведу
и государствоведу, пришлось не
только обнаружить «неудачу»
Гегеля в этом направлении,
но и приступить к созданию
своей собственной, не зависимой
от гегелевской, системы и теории
права и государства.
Философия права. Работа
Ильина над проблемами философии права
началась с кандидатского сочинения (неопубл.)
«Проблема метода в современной юриспруденции»
(1906–1909), с его брошюр «Что такое политическая
партия» (1906) и «Свобода собраний и народное
представительство» (1906). Первой его научной
работой была статья «Понятие права и
силы» (1910, немецкий вариант 1912). Затем
им была написана глава книги-учебника
«Общее учение о государстве» (1915), статья
«О приятии права» (1916) и рецензия на книгу
К. А. Кузнецова «Очерки по истории права».
После февральской
революции он издал в «Народном
праве» пять брошюр: «Партийная
программа и максимализм», «О
сроке созыва Учредительного
Собрания», «Порядок или беспорядок?»,
«Демагогия и провокация» и
«Почему «не надо продолжать
войну»?», в которых были сформулированы
идеи правового государства. В
1919 г. он закончил свой фундаментальный
труд «Учение о правосознании»,
который под другим названием
был опубликован его вдовой
в 1956 г. Ильин относил право
к духовной сфере.
Его установку
можно обозначить как православно-христианскую,
относящую право (естественное) к
тайне творения Господня и
замыслу Бога о человеческом
обществе. Согласно Ильину, законы,
которые должны осуществляться
между людьми в их жизни
и деятельности, - это нормы, или
правила, указывающие человеку
искомый им лучший путь его
внешнего поведения. При выборе
способа своего поведения (совершенно
свободно, в силу присущей ему
от природы и Бога свободы)
человек бывает всегда «прав»,
если он следует в русле
этого установленного пути, и
«не прав», если он его не
придерживается. Поэтому создание
людьми порядка социальной жизни
по своему произволу хотя и
возможно, но всегда обречено
на неудачу.
Ильин сформулировал
три «аксиомы правосознания», лежащие
в основе правовой жизни любого
народа, те «основные истины, которым
в жизни соответствуют основные
способы бытия, мотивирования
и действования»: «закон духовного
достоинства, закон автономии
и закон взаимного признания».
Первое, что отличает
настоящего гражданина, – это
свойственное ему чувство собственного
духовного достоинства. Он чтит
духовное начало в самом себе,
свою религиозность, свою совесть,
свой разум, свою честь, свои
убеждения, свое художественное
чутье.
Второе – это
его внутренняя свобода, превращенная
в самостоятельную дисциплину. Он,
гражданин, есть некий ответственный
самоуправляющийся волевой центр,
истинный субъект права, которому
подобает быть свободным внутренне
и поэтому принимать участие
в государственных делах. Такому
гражданину подобает уважение
и доверие. Он есть как бы
твердыня государственности, носитель
верности и самообладания, гражданственный
характер.
Третье, что отличает
настоящего гражданина, – это
взаимное уважение и доверие,
которое связывает его с другими
гражданами и с его государственной
властью.
Эти аксиомы, как
и все учение о правосознании,
– «живое слово» о той духовной
атмосфере, в которой нуждается
право и государство для своего
процветания. Аналогично этому
разработанные им аксиомы власти,
вместе с его теорией «свободной
лояльности», являются источниками
«правильной политической жизни».
Теории государства
и политического устройства посвящены
многочисленные статьи и лекции,
а также двухтомник «Наши задачи»
(1956) и незаконченный труд «О
монархии и республике» (1978). Для
его позиции убежденного монархиста
характерно то, что он всегда
оставался «непредрешенцем», считал,
что навязывать монархию народу,
разучившемуся иметь царя, неосмотрительно
и вредно.
Для России после
крушения большевизма Ильин считал необходимым
найти разумное сочетание монархических
и республиканских предпочтений с аристократическим,
ведущим слоем «национальной диктатуры».
В связи с этим в его творчестве значительное
место занимает рассмотрение вопросов
истинного патриотизма и национализма,
который он определил как любовь к духу
своего народа. Еще в 1914–1915 гг. он прочитал
свою знаменитую лекцию «Об истинном патриотизме»,
основные идеи которой позднее вошли в
книгу «Путь духовного обновления» (1937).
Нравственная философия.
Этим проблемам посвящены его работы «О
любезности. Социально-психологический
трактат» (1912), «Основное нравственное
противоречие войны» (1914), «Духовный смысл
войны» (1915) и особенно знаменитая книга
«О сопротивлении злу силою» (1925), вызвавшая
полемику как в России, так и за рубежом.
На двуединый вопрос:
«Может ли человек, стремящийся
к нравственному совершенству, сопротивляться
злу силою и мечом? Может
ли человек, верующий в Бога,
приемлющий Его мироздание и
свое место в мире, не сопротивляться
злу мечом и силою?» Ильин
ответил так: «Физическое пресечение
и понуждение могут быть прямою
религиозною и патриотическою
обязанностью человека, и тогда
он не вправе от них уклониться».
Религиозная философия.
Ильин не принадлежал к плеяде последователей
Вл. Соловьева, с которыми связывают обычно
русский религиозно-философский ренессанс
начала XX в. Предметом его внимания был
внутренний нечувственный опыт, то, что
называют духом (надо заметить, что Ильин
при этом не был спиритуалистом, подобно
Л. М. Лопатину). Дух по Ильину есть самое
главное в человеке. «Каждый из нас должен
найти и утвердить в себе свое «самое главное»
– и никто другой заменить его в этом нахождении
и утверждении не может. Дух есть сила
личного самоутверждения в человеке, –
но не в смысле инстинкта и не в смысле
рационалистического «осознания» состояний
своего тела и своей души, а в смысле верного
восприятия своей личностной самосути,
в ее предстоянии Богу и в ее достоинстве.
Человек, не осознавший своего предстояния
и своего достоинства, не нашел своего
духа» (см. «Аксиомы религиозного опыта»,
т. 1. Париж, 1953).
Для постижения духовных
сущностей Ильин использовал метод Гуссерля,
который понимал так: «Анализу того или
другого предмета должно предшествовать
интуитивное погружение в переживание
анализируемого предмета». Его девизом
было: «primum esse, deide agere, postemo philosophari» – «вначале
быть, потом действовать, после этого философствовать».
Вместе с тем
он всегда пытался найти философско-духовному
опыту ясное и точное словесное
выражение. С другой стороны,
Ильин жил в эпоху критики
рационалистических и метафизических
философских систем, в эпоху повышенного
интереса и устремления к иррациональному,
бессознательному. Эта тенденция
отразилась и на нем.
Еще в 1911 г.,
будучи молодым, но уже уверенно
входящим в философию человеком,
он писал: «В настоящее время
философия переживает тот момент,
когда понятие прожило свое
богатство, износилось и протерлось
внутренне до дыры. И современные
гносеологи напрасно выворачивают
его, надеясь починить его как-нибудь
или уповая на самочинное внутреннее
зарождение в нем нового содержания.
Понятие голодает по содержанию
все сильнее и сильнее; оно
вспоминает те времена, когда
в нем жило бесконечное богатство,
когда оно само несет в себе
бездну; понятие жадно тянется
к иррациональному, к неизмеримой
полноте и глубине духовной
жизни. Не погибнуть в иррациональном,
а впитать его и расцвести
в нем и с ним – вот
чего оно хочет; философия должна
вспыхнуть и разверзнуть неизмеримые
недра в себе, не порывая своего
родства с наукой, то есть сохраняя
в себе борьбу за доказательность
и ясность».
В книге о Гегеле
Ильин показал, какую неудачу
потерпела его грандиозная, тщательно
разработанная система, когда
столкнулась с иррациональным
в истории. Реакцией на эту
неудачу Гегеля стал пагубный
крен в сторону иррационализма,
индивидуализма, персонализма, позднее
– психоанализа.
Ильин, следуя
православной традиции, с ее четким
различением тварного и нетварного,
стремился достичь в своем
учении равновесия и сочетания
духа и инстинкта, законов природы
и законов духа, и это представляется
центральным местом его религиозной
философии.
Несоответствие и
соответствие между духом и
инстинктом позволили Ильину
усмотреть причину мирового духовного
кризиса, в том числе источник
революций и разрушений и вместе
с тем увидеть и указать
путь оздоровления и возрождения
России. Этот универсальный подход
исследователь его творчества
В. Офферманс расценил как мессианскую
идею, выразив это в названии
своей книги: «Человек, обрети
значительность!» Дело жизни русского
религиозного философа Ивана
Ильина – обновление духовных
основ человечества».
Эстетика, философия
художества и литературная критика.
Эстетическая установка Ильина
была вне так называемого серебряного
века и имела другой источник.
Для него «красота» не была
ее центральным пунктом или
единственным предметом. Во главу
угла он ставил художество, процесс
рождения и воплощения эстетического
образа, а на вершину – художественное
совершенство, которое внешне может
быть лишено «красоты».