Гражданское общество

Аналогичным образом  обстояло дело с сельской общиной. Хотя последняя в определенной степени  могла считаться формой самоорганизации  крестьянства, в еще большей мере она была подчинена государству, которое использовало ее в фискальных целях. Не говоря уже о том, что община по крайней мере до середины XIX в. контролировалась помещиками.

В России не сформировалось и «третье сословие», подобное европейскому. Русское купечество постоянно ощущало тяжелую руку государства: в форме значительных налогов, в результате установления прямой государственной монополии на наиболее прибыльные товары. Часто купцы становились, по существу, государственными агентами, исполняли различные поручения власти (руководили отдельными производствами, чеканили монету и проч.). Они могли при этом обогащаться, но могли и впасть в немилость. Все это вкупе с неблагоприятными условиями для коммерции (огромные расстояния, плохие дороги, узость внутреннего рынка и т.д.) приводило к тому, что в России медленно формировались традиции коммерческой деятельности и соответствующие автономные купеческие корпорации. При Петре I, а позднее при Екатерине II купечество получило корпоративные (гильдейские) права лишь по форме.

В целом русские  купцы, так же как и ремесленники, обитавшие в городах, лишенных городских вольностей, не стали теми бюргерами, которые в Европе стояли у истоков предпринимательского класса. Это дало о себе знать в пореформенный период, в эпоху промышленной революции.

Единственным  сословием, обладавшим не фиктивной автономией, было дворянство (после 1762 г.). Но оно слабо использовало эту автономию для строительства гражданского общества. Большая часть дворянства (как крупного, так и мелкого) зависела от государства (одни потому, что нуждались в вооруженной защите от своих крепостных, другие в силу постоянной нужды и ожидания щедрот от монархии). В основном дворянство оставалось политически консервативным. Исключение составлял достаточно узкий слой более или менее обеспеченного среднего дворянства, а также та его часть, которая возглавила революционное движение. Однако в условиях самодержавия политическая оппозиция долгое время была вынуждена вести «катакомбное» существование.

Со второй половины XIX в. проблема гражданского общества стала  разрабатываться в русской научной и общественной мысли, главным образом представителями либерального направления (Б.Н. Чичерин, Е.Н. Трубецкой, П.И. Новгородцев, С.Л. Франк и др.). В целом русские дореволюционные мыслители вполне профессионально и адекватно рассматривали комплекс европейских идей о гражданском обществе, уделяя особое внимание его правовым аспектам. Вместе с тем в трактовке гражданского общества они были в определенной степени оригинальны: в отличие от ряда европейских авторов они делали акцент не столько на правах, сколько на обязанностях личности по отношению к общественному целому, которое зависит именно от солидарности и взаимодействия личностей¹⁰.

После 1917 г. ростки гражданского общества в России были начисто искоренены коммунистической властью и заменены суррогатами - «приводными ремнями» однопартийной тоталитарной структуры. Данное обстоятельство создает сегодня одну из главных проблем преодоления того глубокого и всестороннего кризиса, в котором очутилось российское общество после развала коммунистической системы с середины 1980-х гг. Без гражданского общества невозможен переход к рыночной экономике, так же как к политической демократии. Этим векторам развития далеко не адекватны те процессы, которые происходили и происходят в действительности: простое разрушение прежней централизованной хозяйственной системы и резкое ослабление государственной власти. Но теперь последняя уже не может быть укреплена только «сверху» (ибо это означало бы возвращение в командно-административный тупик), а прежде всего «снизу», через гражданское общество, которое пока только намечается.

Особенность современной  ситуации в России состоит в том, что элементы и блоки гражданского общества предстоит создавать во многом заново. И здесь важно не только вникнуть в особенности сегодняшней российской действительности, где по-своему преломляются национальные политические и культурные традиции, но и обратиться к мировому опыту.

Государство как  институт регламента жизни общества и его политической деятельности и идея гражданского общества как сообщества вольных граждан в проявлении их социальной активности образуют особое диалектическое противоречие, где люди выступают в двух ипостасях: как подданные государства и как граждане свободного общества, именуемого гражданским обществом. В итоге это противоречие обретает характер противостояния авторитета власти и авторитета народного согласия. Оно ставит под сомнение целостность индивида, разрывает его сущность и существование, сохраняя иллюзию их единства.

Поскольку экономическое  отчуждение приводит к политическому, то индивид в ипостаси подданного оказывается отчужденным от власти бюрократии. Однако индивид в ипостаси гражданина стремится не только защитить, но и расширить пространство своей частной жизни, компенсировать свою политическую зависимость путем вхождения в структурно организованные по интересам большие или малые социальные группы. Так оформлялось гражданское общество как уникальное творчество новоевропейской цивилизации эпохи модерна с ориентиром на снятие конфликтов цивилизованным способом, апеллируя к взаимному доверию и не доводя проблемную ситуацию до вмешательства государства с его достаточно жесткими структурами. В результате приобретают новое качество отношения между подданным государства и гражданином гражданского общества как свободного сообщества равных людей, способных к творческому созиданию своего общежития и осуществлению своих потребностей.

Гражданское общество можно инициировать сверху, но нельзя создать директивным указом, ибо  в основании гражданского общества заложен динамизм экономики. Правда, это рождает иллюзию, что авторитарной системе все подвластно, что на базе абсолютного управления экономикой и рыночными отношениями якобы можно создать и гражданское общество. По форме, вероятно, можно, но только не по содержанию.

Динамичная  экономика несовместима с тотальной  централизацией власти. Она более  отвечает гражданскому обществу с его  модульными возможностями перекомпоновки своих структурных образований  в соответствии с конъюнктурой рынка  и рыночных отношений. Гражданское общество как сообщество свободных людей предполагает известную дистанцию между государством и экономикой. Онтологическим основанием гражданского общества выступают рынок и его отношения, государства - политика и ее отношения. Онтологическим основанием гражданина общества является собственность в предельно широком смысле этого слова, подданного государства - свобода в ее правовой интерпретации.

Поскольку экономические  отношения нуждаются в политическом и правовом закреплении, постольку  возможен и даже необходим «симбиоз» института государства и гражданского общества, ибо политические и социально-экономические отношения являются «скрепами» не только общества, но и человека. Без этого единства человек теряет интегративную целостность, духовное равновесие.

В истории становления и развития этого тандема можно выделить этапы, где принцип паритета и форма мирного сосуществования уступали место принципу приоритета и форме экспансии по отношению к другому. В историческом плане равновесие скорее исключение, чем правило. Индустриальный тип общества, основанный на базе материального производства и рынка, оптимально может существовать и развиваться только на основе заявленного симбиоза государства и гражданского общества. Если институт государства блокирует возможности этого тандема, подрывает устои гражданского общества, тогда реальностью становится модель тоталитарного режима.

2.2. Формы взаимодействия  гражданского общества и государства

Гражданское общество заявляет о себе как естественная форма оппозиции авторитету власти. Нормой гражданского общества является подчинение индивида договорным отношениям. Только в гражданском обществе индивид обретает статус субъекта свободы, освобождаясь от статуса быть заложником чужой политической воли, объектом манипулирования. При всей кажущейся предпочтительности гражданского общества по сравнению с государством нужно исходить не из абстрактных пожеланий сделать общественную жизнь более человечной, а принимать во внимание законы истории и специфику развития конкретного общества.

Гражданское общество возникает там и только тогда, где и когда институт государства уже не в состоянии оптимально выполнять функции регламента общественных отношений, где созрели предпосылки гражданского компромисса и мировоззренческого плюрализма; где складывается совокупность общественных институтов, имеющих собственный статус и способных к равноправному диалогу с институтом государства, способных противостоять политической экспансии государства, быть его противовесом; сдерживать его стремление к монополии, превращению из системы обеспечения развития общества в систему самообеспечения¹¹.

В условиях становления  и развития новоевропейской цивилизации  реальностью является подданный  государства, который, принимая нормы  общественного порядка, оказывается  разорванным между волевым императивом прав человека и управленческой целесообразностью бюрократии. Воля «винтика» входит в противоречие с волей «госмашины», когда в процессе повседневности права отдельного человека нарушаются ради сохранения конституционных прав абстрактного человека. И только через гражданское общество открывается возможность если не преодолеть отмеченное противоречие, то хотя бы сгладить его остроту. Эту возможность отдельно взятый человек осуществляет через механизм проекции, идентификации и социальной символизации, отождествляя себя с интересами одной из больших или малых социальных групп. Факт отождествления собственных интересов с интересом одной из социальных групп выводит отдельно взятого человека из состояния «без вины виноватого страдательного начала», рождает уверенность в силу «круга своих» отстоять право на реализацию своего интереса. В этом случае интерес выступает не как форма выражения витальных потребностей, не как безличная и нейтральная конструкция, а как образ воли к самовыражению и самоосуществлению.

За усилением  гражданского общества неизбежно скрывается ослабление государственной мощи (в  правовом государстве). Гражданское  общество и демократия несут в  себе культуру, коренным образом расходящуюся с традиционной культурой. В этой культуре получают равные права голоса все меньшинства, снимаются все цензурные барьеры, общество становится открытым, плюралистичным. В ней рушатся многие моральные табу, казавшиеся прежде незыблемыми, стремительно расширяется круг потребностей, большинство из которых определяется исключительно материальными и потребительскими интересами населения. Гражданское общество развивается и растет в противостоянии государству, власти. Это нормальная тенденция для большинства развитых и развивающихся стран мира.

Наряду с предложенной П.П. Барановым условной четырехмодельной классификацией теоретического разграничения негосударственной и государственной сфер в науке существует либертарно-юридическая концепция различения и соотношения гражданского общества и государства, определяющее значения для которой имеет свобода индивидов (ее масштаб, мера, объем, содержание, характер и т.д.), правовые и государственно-правовые формы ее существования и развития в историческом процессе эволюции человеческих сообществ.

Необходимо  иметь в виду, что естественные (прирожденные) и неотчуждаемые права и свободы человека и после их официального признания и приобретения ими силы закона (позитивного права) не перестают быть естественными и неотчуждаемыми правами и свободами, которым должны соответствовать все позитивное право и деятельность государства. Также и государство, став правовым в современном понимании, т.е. особой правовой конструкцией политической власти с разделением властей и т.д., продолжает оставаться публично-политической организацией.

Перспективы демократических  преобразований и достижения стабильного  социально-экономического и политико-правового  развития страны во многом зависят  от характера взаимоотношений между  гражданским обществом и государством. Эти взаимоотношения должны включать в себя два взаимосвязанных момента:

- всестороннее  развитие общественной инициативы  и самодеятельности;

- утверждение  прочного правопорядка во всех  сферах жизни гражданского общества  и государства.

В современных  условиях весьма острыми остаются проблемы преодоления отчуждения государства от общества, повышения меры доверия между обществом и властью, установления партнерских отношений между властью и институтами гражданского общества, усиления их взаимной поддержки и согласованной деятельности. Переход к подъему требует создания в стране качественно иного уровня взаимного доверия общества и власти. Доверие к власти становится категорией не только политической, но и экономической.

Надлежащая  реализация такой либерально-демократической  модели отношений между обществом и государством возможна лишь в условиях прочно утвердившегося конституционно-правового строя, достаточно развитой многопартийности парламентского типа, высокой политической и правовой ответственности, активности и правовой культуры как самих членов общества, так и его политических представителей.

Гражданское общество и государство выступают как  институты культуры, и поэтому  проблемы их развития необходимо рассматривать  в культурном контексте. Культура вообще и правовая, политическая культура в частности - необходимое условие создания и развития гражданского общества и государства. Политическая трансформация государственности, становление общества должны происходить на основе правовой культуры, выражать ее суть.

Конституция РФ 1993 г. дает следующую основу для взаимодействия органов государственной власти и гражданского общества:

- народ осуществляет  свою власть непосредственно,  а также через органы государственной  власти и органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 3);