Перепись населения в России

Возрастно-половая пирамида наглядно иллюстрирует произошедшие изменения  в межпереписной период.

4. Оценка проблем в России

Социологическая наука в конце 20 века вновь оказалась перед  вызовом современности. Интенсивность  и динамизм социальных процессов  и явлений, глубина социальных изменений, переживаемых всеми обществами, «окинули»  социологию в гущу социальной жизни, предоставив в ее распоряжение «действующую социальную лабораторию. Однако теоретическое  осмысление многих процессов «запаздывает».

Двадцатый век стал свидетелем резких изменений в социальной структуре  обществ, которые в целом модифицировали границы и критерии классового и  социального деления, резко расширили  средние слои, поменяли «конфигурацию» дифференциации, открыли новые возможности  для социальной мобильности. Постепенно, по мере усложнения экономической структуры, рамки среднего класса (старого среднего – независимые предприниматели и мелкие собственники) раздвигаются. Появился новый средний класс: управляющие больших предприятий, множество техников, от деятельности которых зависит эффективность промышленности и торговли. Если директора, инженеры, бухгалтеры, менеджеры, рекламные агенты, адвокаты, директора банков увеличили численность среднего класс, то чиновники, численность которых росла быстрее, чем численность рабочих (последних заменяли конвейеры), поскольку административные операции играли все более важную роль по мере роста и усложнения производственных единиц, пополняли низшие слои среднего класса. Наряду с многочисленной бюрократизацией всех рангов новый средний класс пополняли профессиональные и полупрофессиональные работники сферы обслуживания.

Если на первых этапах развития капиталистических  обществ независимые мелкие собственники и предприниматели составляли около 80% населения, то сегодня в наиболее развитых странах в экономическом  отношении - до 75% активного населения  относится к наемным работникам. Практически во всех развитых странах  доля среднего класса составляет примерно 55-75%, при постоянном увеличении в  нем числа и роли специалистов, разного рода менеджеров производства и управления, чье положение по сравнению с работниками физического  труда более благоприятно: высокие  доходы, лучшие условия труда, более  высокие пенсии, более продолжительные  отпуска. Однако с ростом этого слоя постепенно утрачиваются привилегии, которые раньше давало образование. Эти глобальные тенденции своеобразно  преломляются на социальном пространстве России [4].

Если рассматривать трансформацию  как необходимый неизбежный процесс, то очевидным становится отсутствие теоретически обоснованной и практически  фундированной политики по социальной реконструкции России, в силу чего этот процесс развивается стихийно, непоследовательно, даже иррационально. Это подтверждают и исследования социальной структуры российского общества, ее аморфность, неопределенность. Новые формы дезинтеграции и дифференциации возникают на макроуровне социально-производственных структур. Формируется новая система отношений равенства-неравенства, интеграции-дезинтеграции в социальном пространстве. Изменяется соотношение форм собственности, меняются институты власти, происходит исчезновение одних групп и слоев, возникновение других, дробление третьих, смена социальной роли и статуса четвертых и т.д. Ныне отсутствуют сложившиеся массовые социальные слои со своими осознанными интересами, политико-идеологическими ориентациями, общепринятыми правилами и стандартами поведения.

Масштабы, тенденции, глубина и  особенности протекания трансформации  социальной структуры, ее усложнение определяются комплексом факторов:

1) структурными изменениями в  экономике (различные формы собственности  – государственная,

акционерная, частная, с участием иностранного капитала) и ее кризисом;

2) глубокими переменами, связанными  с изменениями в системе занятости  (система планового формирования, распределения и использования  рабочей силы, что уже привело  к безработице, преобразованию  критериев социальной дифференциации, перестройке трудовой мотивации,  углублению социального неравенства,  резкому разрыву в оплате труда  разных категорий работников.);

3) снижением уровня жизни подавляющей  части населения;

4) социальной аномией (разрушением  одной ценностно-нормативной системы  и несформированностью другой) и  социальной деприватизацией (ограничением, лишением доступа к материальным  и духовным ресурсам, возможностям, необходимым для удовлетворения  основных жизненных потребностей  индивидов или групп. Таким  образом, факторы трансформации  социальной структуры влияют и определяют дальнейшее развитие стратификации в России.

5. Стратификация современного российского общества

В процессе развития демократических  и рыночных реформ социальная стратификация  российского общества претерпела значительную трансформацию.

Во-первых, коренным образом изменился  сам характер стратификационной  системы. Если в советском обществе преобладали черты этактратической  системы, построенной на властных иерархиях  и формальных рангах, то в современном  российском обществе формулирование стратификационной  системы происходит на экономической  основе, когда главными критериями становятся уровень доходов, владение собственностью и возможность осуществлять самостоятельную хозяйственную  деятельность [6].

Во-вторых, сложился довольно многочисленный предпринимательский слой, высшие представители  которого не только составляют существенную часть хозяйственно- экономической  элиты, но и в ряде случаев входят в политическую элиту страны. Можно  по-разному оценивать сущность, состав и структуру этого слоя, но нельзя не видеть, что переход к рыночной экономике породил качественно  новые статусные группы, обладающие экономической свободой и претендующие на самые высокие места в системе  общественной иерархии.

В-третьих, в ходе реформ появились  новые престижные виды деятельности, что заметно изменило социально-профессиональную стратификационную систему. Так, резко возрос престиж предпринимательской, коммерческой, финансово-банковской, управленческой, юридической и некоторых других видов деятельности (реклама, маркетинг, операции с недвижимостью и т.д.)

В-четвертых, наметилось полярное расслоение общества, что находит выражение  в растущей дифференциации доходов  населения. Так, если незадолго до распада  советского государства децильный  коэффициент (соотношение средних  доходов 10% наименее обеспеченных и 10% наиболее обеспеченных слоев населения) равнялся пяти, то в 1997 г. он повысился  до двенадцати, а в настоящее время  – до 25.

В-пятых, несмотря на существенную социальную полярность общества, начинает формироваться  средний класс, ядро которого образуют высокопродуктивные, инициативные и  предприимчивые социальные категории (предприниматели, менеджеры, бизнесмены, фермеры, представители научно-технической  интеллигенции, высококвалифицированные  рабочие и др.).

Средний класс определяет стабильность социальной системы и одновременно обеспечивает ее динамичное развитие. Он заинтересован в осуществлении  экономических реформ и выступает  субъектом технологической модернизации и политической демократизации общества. Вопросы социльно- стратификационной дифференциации находятся в центре внимания российских социологов. Предполагаются самые различные теоретические схемы, объясняющие расслоение современного российского общества. Наибольшее признание получила стратификационная модель, разработанная академиком Т.И. Заславской на базе данных, полученных в ходе мониторинговых исследований, проводимых Всероссийским центром по изучению общественного мнения (ВЦИОМ) в середине 90-х гг.

В стратификационной структуре  современного российского общества Т.И. Заславская выделила четыре слоя: верхний, средний, базовый и нижний.

Верхний слой (6% занятого населения) образуют элитные и субэлитные группы, занимающие важные позиции в системе государственного управления, в экономических и силовых структурах. Это – политические лидеры, верхушка государственного аппарата, значительная часть генералитета, руководители промышленных корпораций и баков, преуспевающие предприниматели и бизнесмены, видные деятели науки и культуры. Верхний слой почти на 90% представлен мужчинами молодого и среднего возраста. Это самый образованный слой: две трети его представителей имеют высшее образование. Уровень доходов этого слоя в 10 раз превышает доходы нижнего слоя и в 6-7 раз доходы базового слоя. Таким образом, верхний слой обладает самым мощным экономическим и интеллектуальным потенциалом и имеет возможность оказывать прямое влияние на процессы реформ [5].

Средний слой (18% занятого населения) состоит из мелких и средних предпринимателей, полу предпринимателей, менеджеров средних и небольших предприятий, представителей среднего государственного аппарата, администраторов непроизводственной сферы, старших офицеров, лиц интеллектуальных профессий, фермеров, наиболее квалифицированных рабочих и служащих. Почти 60% из них заняты в негосударственном секторе. Большую часть и здесь составляют мужчины, преимущественно среднего возраста. Уровень образования представителей этого слоя значительно выше, чем в среднем по стране, однако несколько ниже по сравнению с верхним слоем. По уровню доходов средний слой существенно уступает верхнему слою и соответственно заметно хуже его социальное самочувствие. Несмотря на то, что большинство представителей среднего слоя не обладают ни достаточным капиталом, ни отвечающим в полной мере современным требованиям уровнем профессионализма, ни высоким социальным престижем, социологи рассматривают этот слой российского общества зародыша среднего класса в его западном понимании. 

Базовый слой (66% занятого населения) включает лиц, занятых преимущественно  в государственном секторе экономики. К нему относятся рабочие индустриального типа, значительная часть интеллигенции (специалисты), полуинтеллигенция (помощники специалистов), служащие из технического персонала, основная масса военнослужащих, работники массовых профессий торговли и сервиса, а также большая часть крестьянства. Около 60% этого слоя составляют женщины, в основном среднего и старшего возраста. Только 25% его представителей имеют высшее образование. Уровень жизни этого слоя, и прежде невысокий, в последние годы постоянно снижается: 44% его представителей живут за чертой бедности. Хотя потребности, интересы и ценностные ориентации групп, составляющих базовый слой, весьма различна: это приспособление к изменяющимся условиям с целью выжить и по возможности сохранить достигнутый статус.

Нижний слой (10% занятого населения) обладает наименьшим профессионально-квалифицированным  и трудовым потенциалом. К нему относятся работники, занятые простейшими видами труда, не требующими профессиональных знаний (уборщики, лифтеры, вахтеры, курьеры, подсобные рабочие, такелажники и т.д.).

Из них более 40% заняты в индустриальных отраслях и 25% - в сфере торговли, обслуживания. Две трети этого  слоя составляют женщины, а доля пожилых  людей в три раза выше средней  по стране. Для этих социальных категорий  характерен чрезвычайно низкий уровень  жизни: 2/3 живут за чертой бедности, из них четверть – за гранью нищеты. Большинство представителей этого  слоя выступают против реформ, а 1/3 считает, что стране нужна диктатура [2].

Наряду с этими основными  слоями Т.И. Заславская отмечает также  наличие «социального дна», которое  образуют алкоголики, бомжи, бродяги, криминальные элементы и т.д. однако эмпирически  идентифицировать эти группы не удалось, что связано с их десоциализацией, изолированностью от общества, включенностью  в различные криминальные и полукриминальные структуры.

Несколько иную модель стратификационной  системы современного российского  общества предлагает известный социолог М.Н. Римашевская, которая выделяет следующие социально-классовые группы:

• «общероссийские элитные группы», обладающие крупной собственностью и средствами властного влияния на федеральном уровне;
• «региональные и корпоративные элиты», обладающие значительной собственностью и влиянием на уровне регионов и секторов экономики;
• «верхний средний класс», имеющий собственность и доходы, обеспечивающие среднероссийские и более высокие стандарты потребления;
• «динамичный средний класс», проявляющий социальную активность и имеющий доходы, обеспечивающие среднероссийские и более стандарты потребления;
• «аутсайдеры», характеризующиеся низкой социальной активностью, невысоким уровнем доходов и ориентацией на легальные способы их получения;
• «маргиналы», отличающиеся низкой степенью социальной адаптации, незначительными доходами и неустойчивостью социально-экономического положения;
• «криминальные элементы», проявляющие высокую социальную активность, но противоречащую моральным и правовым нормам общества.

Приведенные концепции социальной стратификации современного российского  общества не исчерпывают многообразия точек зрения по данной проблематике. Интересные результаты получены в ходе исследований, проведенных по вопросам социальной дифференциации разных

регионах страны. Дискуссия продолжается и по проблемам формирования среднего класса в России. И это вполне понятно, ибо стратификационный  профиль нашего общества подвижен, меняется в зависимости от множества  факторов – подъема или спада производства, структурной перестройки экономики, технологического обновления, появления новых престижных профессий и т.д. стратификационный профиль требует рассмотрения различных статистических данных по данной проблеме. Потребность в социологическом объяснении этих бурно развивающихся процессов будет в дальнейшем стимулировать изучение различных аспектов стратификации современного российского общества.