Языковая ситуация в Таджикистане

Придание  таджикскому языку статуса государственного содействовало созданию ситуации благоприятствования, стимулирования процесса языковой нормализации, урегулирования функциональных взаимоотношений  между таджикским и русским языками, восстановления функционирования таджикского  языка в необходимом объёме в  общественно значимых сферах, положительной  эволюции социолингвистической ситуации и языкового состояния в республике. В преамбуле Закона Республики Таджикистан  о языке это было обозначено следующим  образом: «Закон Республики Таджикистан  о языке устанавливает правовое положение и регламентирует применение  таджикского языка (фарси) в качестве государственного на всей территории Республики Таджикистан, а также  обеспечивает правовые гарантии свободного функционирования русского языка, как  языка  межнационального общения  народов, проживавших на территории Советского Союза, и национальных языков других народов, проживающих на территории республики.

Провозглашение  таджикского языка государственным  не умаляет и не ущемляет конституционных  прав граждан, родным языком которых  является любой другой язык. Республика Таджикистан признаёт равноправие  языков, обеспечивает правовые гарантии и уважительное отношение ко всем употребляемым  в республике языкам и  защищает неотъемлемое право граждан  любой национальности на развитие их языка и культуры, равенство всех граждан перед законом независимо от родного языка».

В отношении  памирских языков в статье 3 Закона о языке было определено, что вопросы, связанные с их статусом и функционированием, решает самостоятельно Горно-Бадахшаская  автономная область.

Этим же Законом  регулируется использование государственного языка в государственных и  негосударственных организациях, науке, культуре и средствах массовой информации, в наименовании населённых пунктов, именах собственных, визуальной информации, в отношениях с зарубежными странами и международными организациями. Правовая защита языков предусматривает не только государственную защиту языков, но и ответственность за нарушение  законодательства о языке.

Для ускорения  реализации Закона о языке 21 октября 1997 г. была утверждена «Программа Правительства  Таджикистана по развитию государственного языка и других языков на государственной  территории Республики Таджикистан». Она состояла из двух разделов, соответственно содержащих рассмотрение положения  дел с таджикским языком и с  другими языками. Что касается таджикского  языка, то были разработаны меры по его превращению в государственный  язык во всех областях политической, культурной и социальной жизни, при этом особый акцент делался на его использование  в правительственных учреждениях, в бизнесе, просвещении и образовании. Были созданы  курсы по  изучению таджикского языка и арабского  алфавита, который должен был стать  учебным предметом в средней  и высшей школах.

Что касается других языков, то рекомендовалось  создание благоприятных условий  для пользования русским языком как средством общения между  государствами СНГ, как языком  преподавания в русских школах и  языком, который подлежит изучению во всех других школах, при некотором  допуске этого языка также  на радио и телевидение. Узбекский, киргизский, ягнобский языки, языки  народов Памира также  должны были получить благоприятные условия  в системе просвещения в тех  регионах, где наблюдалась концентрация соответствующих народов.

Эта Программа  была дополнена президентским Указом об использовании таджикского языка  с 1 января 1998 года во всех сферах сервиса, всеми  общественными службами.

Поскольку проблема с языками малых  национальностей  в известной мере  оставалась в повестке дня, то правительством республики 18 февраля 1998 года было принято Постановление  «Концепция этнокультурного воспитания и образования в Таджикистане», в котором был сделан  акцент на значении для этнокультурного  развития и воспитания знания людьми своих  собственных, родных языков.

В Таджикистане проживает около десятка малых  народностей, в основном жители Горно-Бадахшанской Автономной области. Поскольку языками  официальной печати, политической и  культурной деятельности, а также  образования служат таджикский и  русский языки, то родные языки и  диалекты  бадахшанцев  использовались лишь в  семейном быту.

В прошлом  были сделаны попытки увеличить  роль родных языков народностей. В частности, для шугнанцев (наиболее многочисленной народности Памира) была разработана  своя письменность. При этом предполагалось, что ею будут пользоваться  также  близкородственные по языку   малочисленные народности - рушанцы, бартангцы,  орошорцы. Начиная с 1931 г., в течение семи лет были  созданы  школьные учебники, публиковались  сборники шугнанских поэтов, а также  переводы с русского языка. К сожалению, в 1933 году шугнанская письменность была упразднена, а школьное обучение перевели на таджикский язык.

К сожалению, уже в конце 30-годов языковое  строительство пошло на спад: началось сокращение функции ряда языков в  таких  важных сферах общения, как  печать, книгоиздание,  школьное обучение. Всё это  привело к противоречию между объективной языковой ситуацией  и  психологическими установками  носителей языка. Другой причиной обострения языкового процесса являются промахи  в  проведении национально-языковой политики: искусственное форсированное  стирание языкового многообразия, необоснованное сокращение  общественных функций  отдельных языков народов СССР, пропаганда лозунгов о «втором родном языке», что ущемляло чувства многих людей, игнорирование разумных ценностных ориентаций и желаний носителей  языка.

Русский язык использовался там, где вполне мог и должен  был функционировать  национальный язык (например, в Таджикистане при подготовке преподавателей-предметников для национальных школ и вообще в  системе образования, на заседаниях законодательных органов республики и т.п.).

Социальная  и политическая напряжённость, таким  образом, приводит к  практической необходимости  создания теории языкового планирования. Теоретическая необходимость социолингвистических и прикладных исследований возникла как реакция на структурализм, который  рассматривает язык как идеальную  систему вне его социального  контекста. Одним из спорных теоретических  вопросов, имевших непосредственное значение для формирования теории языкового  планирования, был вопрос о возможности  языкового планирования вообще.

Выводы  теории социальной обусловленности  языка хорошо сформулированы Л.Б. Никольским. Он пишет: «Язык как система относительно независим в том смысле, что  он в незначительной степени подвержен  внешним воздействиям. Его развитие происходит по внутренним законам и  носит системный характер. Но система  языка состоит из нескольких подсистем (фонологической, морфологической, синтаксической, лексической), по-разному восприимчивых  к внешним влияниям. Фонологическая и морфологическая подсистемы наиболее независимы от действия внешних факторов. Лексическая и синтаксическая подсистемы в большей степени проницаемы. Внешние факторы, воздействуя на эти менее автономные подсистемы, могут нарушать системные соотношения, порождать изменения в одной  подсистеме, которые в свою очередь  могут вызывать изменения в другой. Само собой разумеется, что влияние  внешних факторов реализуется в  языке через речевое общение. Иная зависимость существует между  функциями языка и различного рода внешних факторов».

Среди внешних  факторов, влияющих на развитие системы  языка, Л.Б. Никольский различает две  группы: 1) языковые факторы (языковые контакты и условия дву/многоязычия) и 2) неязыковые, или экстралингвистические факторы (экономические, политические, социальные). Экстралингвистические факторы, в  свою очередь, разделяются на «объективные, независимые от воли людей, и субъективные, воплощающие осознанную волю всего  общества или части».

      Языковая идеология  – система взглядов и идей, в которой осознаются отношение социальных групп к языку, его роли в обществе, в определении нации, национальностей и государства, в социальных проблемах и конфликтах, в религии, культуре и науке, а также содержатся цели по сохранению или изменению данной языковой ситуации.

Языковая политика – составная часть национальной социальной и культурной политики; сфера деятельности государства, связанная с регулированием языковых отношений в обществе (тех, которые затрагивают интересы всего общества и требуют обязательных для всех граждан решений).

       Языковая политика указывает,  что стратегический курс в  развитии языковых отношений  общества обычно закрепляется  в конституции и других законодательных  документах, а также в специальных  национальных программах. 

       Языковое планирование – сознательные, конкретные мероприятия (попытки) по воздействию определённых субъектов на языковое поведение носителей языка (объектов), изменение функционирования языков (статусное планирование), регулирование структуры языка (корпусное планирование), создание условий для овладения языком (планирование усвоения), и/или по распространению языка за пределы государственных границ (планирование распространения), через политические, образовательные, экономические, общественные и лингвистические институты.

В языковой политике Республики Таджикистан  можно  выделить  следующие этапы:

1. Выработка концепции идеологического обеспечения  (теоретического

и научного), например, «Закон Республики Таджикистан  об образовании» (17 мая 2004 г.);

2. Выбор  объекта, предмета и инструментов  политики; юридическая

регламентация взаимоотношений языков, административное регулирование взаимоотношений  языков, финансово-экономическое и  материально-техническое обеспечение  языковой политики. Выработка плана  мероприятий, например, «Государственная программа совершенствования преподавания и изучения русского и английского  языков в РТ на 2004-2014 гг.» (2 декабря 2003 г.), «Государственная программа подготовки педагогических кадров на 2005-2010 годы» (1 ноября 2004г.);

          3. Создание структур, способных внедрять  и контролировать

реализацию  языковой политики, например, в Таджикистане такими структурами являются: Комиссия по внедрению  государственного  языка при правительстве Республики Таджикистан; Министерство образования; Национальное  агентство по делам  печати и массовой информации; Институт языка и литературы им. Рудаки Академии наук Республики Таджикистан; Республиканский  комитет терминологии при президиуме Академии наук Республики Таджикистан; Комиссия по наименованию и переименованию улиц, площадей, скверов, организаций  при  Хукумате города Душанбе.

Суть  языковой политики предполагает некую  структурированность  и системность  в проведении языкового планирования. Однако, как показывает опыт, языковое планирование, проводимое даже государством, не всегда целенаправленно. Во многом характер языкового планирования зависит  от идеологических установок нижестоящих  субъектов, которые могут значительно  расходиться с официальной идеологией правящей группы. Кроме того, в обществе помимо государственных  органов  могут быть другие субъекты, которые  проводят своё языковое планирование. Именно поэтому можно выделить два  разных пути влияния  языковой идеологии  на языковое планирование, в одном  случае – это прямое влияние, в  другом случае -влияние через чётко  сформулированную языковую политику. 

     Субъекты языкового  планирования не ограничиваются  государственной властью. В роли  субъектов могут выступать различные  социальные группы, т.е. языковое  планирование может отражать  в той или иной степени интересы  определённой группы людей, преимущественно  политической и экономической  элиты (определяющей корпус субъектов  политики), хотя, в конечном счёте,  успех тех или иных языковых  преобразований  зависит от готовности  и желания других групп –  контр-элиты и масс (объектов политики) - принять новшество, а также  от объективных социолингвистических  факторов, таких, как демографическая  ситуация, престиж языка, языковая  лояльность и т.п. Иногда языковое  планирование не достигает должного  эффекта, поскольку субъектами  политики были игнорированы те  или иные социолингвистические  факторы, как например, сопротивление  людей, которые должны были  бы изменить своё языковое  поведение. Например, решение об  определении статуса таджикского  языка как государственного, а   русского языка как языка межнационального  общения в Конституции Республики  Таджикистан 1993 г. вызвало недовольство  как среди этнических русских,  так и среди таджиков. В результате  этого, хотя  в Конституции  статья о статусе русского  языка и сохранилась, в новом  Законе Республики Таджикистан  «О государственном языке Республики  Таджикистан» (2009 г.) русский язык  отдельно не упоминается.

В современном  Таджикистане главным объектом языкового  планирования являются дети и взрослое население таджики. В начале независимости, когда казалось, что возрождение  языка возможно в короткие сроки, главной задачей стало обучение таджикскому  языку взрослого  населения. Однако вскоре стало ясно, что процесс резкого перехода к таджикскому языку создаёт  больше социальных проблем, чем разрешает.  В то  же время определённая часть  взрослого населения остаётся объектом планирования, в основном это государственные  служащие, причём таджики. Хотя списка должностей,  требующих знания таджикского  языка, всё ещё нет, тем не менее, для многих должностей знание таджикского  языка оказалось обязательным, так  как существует необходимость отвечать  на письма населения на языке запроса.