Теория конфликтов Льюиса Козера

Параллельно с работой начал посещать занятия в Сорбонне. Не имея никаких особых научных пристрастий, решил заниматься сравнительным литературоведением — только потому, что кроме немецкого знал ещё французский и английский языки. После нескольких семестров начал работать над диссертацией по сравнению английских, французских и немецких новелл одного временного периода. Изюминкой этой работы должно было стать изучение влияния социальной структуры общества на формирование специфики той или иной национальной литературы. После того как куратор Козера заявил, что вопросы социальной структуры не входят в компетенцию литературоведения, а являются прерогативой социологии, студент сменил специализацию и стал посещать лекции по социологии. Так, почти случайно, определилось научное поприще будущего великого социолога [15].

Обращение Л. Козера к проблеме конфликта связано с его пониманием предназначения социологии в преобразовании общества. Американский социолог рассматривал конфликт и порядок как два равнозначных социальных процесса. При этом в противовес другим социологам, которые видели только негативные последствия конфликта, Л. Козер подчеркивал, что конфликт продуцирует одновременно как негативные, так и позитивные последствия. Поэтому он ставил перед собой задачу - определить условия, при которых последствия конфликта могут быть либо негативными, либо позитивными [14].

Подход Л. Козера к проблеме конфликта гораздо более созвучен творчеству Г. Зиммеля, работа которого «Конфликт» строится вокруг главного тезиса: «Конфликт- это форма социализации». Для Л. Козера конфликты - не социальные аномалии, а необходимые, нормальные естественные формы существования и развития социальной жизни. Практически в каждом акте социального взаимодействия заключена возможность конфликта. Он определяет конфликт как противоборство социальных субъектов (индивидов, групп), возникающее из-за дефицита власти, статуса или средств, необходимых для удовлетворения ценностных притязаний, и предполагающее нейтрализацию, ущемление или уничтожение (символическое, идеологическое, практическое) противника. Л. Козер считал, что конфликты играют интегрирующую и стабилизирующую роль в обществе. Он заявлял, что социолог должен выявить те социальные контексты и социальные условия, в которых социальный конфликт помогает "скорее выздоровлению, чем загниванию общества или его составляющих". Конфликт понимался Л. Козером как процесс социального взаимодействия людей, как инструмент, с помощью которого возможно формирование, стандартизация и поддержание социальной структуры. В его представлении социальный конфликт способствует установлению и сохранению границ между группами, реанимации групповой идентичности, предохранению группы от ассимиляции.

Л. Козер о марксизме.

Л. Козер явился критиком и последователем К. Маркса одновременно, развивал свои взгляды, опираясь на него. Он также рассматривает общество как подвижное равновесие противостоящих сил, порождающих социальное напряжение и борьбу. Он защитник капитализма. Классовая борьба - это источник прогресса. А социальный конфликт - это ядро. Базис общества - это не отношения, в которые люди вступают в процессе материального производства, а надстройка - это культурная суперструктура, охватывающая социальные, политические и духовные процессы. Люди по факту рождения принадлежат к различным классам, не могут выбрать или сменить социальную принадлежность. Классовая борьба и классовые роли предопределены заранее и социальная мобильность невозможна. Л. Козер считал, что многие положения марксистской теории конфликта верны для раннего капитализма, а современный капитализм характеризуется рядом новых черт, позволяющих регулировать возникающие конфликты.

Таким образом, конфликтология – наука о закономерностях возникновения, развития, завершения конфликтов, а также о принципах, способах и приемах их конструктивного регулирования. Научные конфликтологические знания должны быть не только результатом исследований конфликтов учеными. Они должны опираться на объем информации о конфликтах, накопленный в процессе длительной эволюции гуманитарных наук, имеющейся во всех религиозных учениях, в искусстве, культуре, общественно-политической практике, обыденных знаниях, используемых человеком в повседневной жизни.

Соответственно, мы можем констатировать такой факт, что социология с самого начала своего возникновения в качестве самостоятельной отрасли научного знания, а психология на протяжении последнего столетия выделили в качестве важного объекта своего исследования социальные конфликты.

ГЛАВА 2. КОНЦЕПТУАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ ДЕТЕРМИНАЦИИ ЛЬЮИСА КОЗЕРА.

• 1.Причины и функции конфликтов

Причины конфликтов Козер видел в дефиците одного из ресурсов:

- власти;

- престижа;

- ценностей.

Люди по своей природе всегда стремятся к власти и обладанию большими ресурсами, поэтому в любом обществе существует напряженность. Отличия возникающих таким образом конфликтов могут заключаться лишь в том, куда направлена энергия самого конфликта. По разному устремляют энергию конфликта закрытое и открытое общество.

Общество закрытого типа (ригидное, унитарное) обычно расколото на два враждебных класса. Конфликт между ними полностью разрушает общественное согласие. Энергия идет на проявление насилия, революцию.

Общество открытого типа является плюралистичным по политическому и социальному устройству и более конфликтным, так как открыто новым влияниям. В нем существуют сразу не сколько конфликтов между различными слоями и группами. Но при этом в открытом типе общества находятся социальные институты, способные сохранить общественное согласие и направить энергию конфликта на развитие общества.

Исходя из этого, конфликты бывают двух видов:

- конструктивные;

- разрушительные.

Именно поэтому теория функционального конфликта анализирует:

- негативные последствия конфликта для общества;

- позитивные последствия для общества.

Л. Козер выделяет два типа социальных систем, различающихся между собой характером отношения к общественным конфликтам: 
 
1 тип - твердые или жесткие системы деспотически-тоталитарного характера, внутри которых может господствовать идеологическое табу на упоминание о существовании внутренних конфликтов. В таких государственных системах отсутствуют институциональные политико-юридические механизмы разрешения конфликтов. Реакция государственных механизмов на отдельные вспышки конфликтных ситуаций имеет жесткий, репрессивный характер. Внутри таких социальных систем у индивидов и групп не вырабатываются навыки конструктивного поведения, а у самих конфликтов нет возможности играть конструктивную роль в жизни общества и государства. 
 
2 тип социальных систем - гибкие. В них существуют официально признанные, активно практикуемые институциональные и внеинституциональные средства урегулирования конфликтов. Это позволяет совершенствовать навыки разрешения конфликтов, выявлять в конфликтах конструктивные элементы. 

Л. Козер подразделял социальные конфликты на реалистические и нереалистические. К реалистическим конфликтам он относил те конфликты, для разрешения которых в обществе имеются все необходимые предпосылки. Нереалистические же конфликты - это те коллизии, где участники оказались в плену антагонистических эмоций и страстей, и пошли по пути выдвижения явно завышенных требований и претензий друг к другу.

По своей структуре конфликтные процессы представляют собой субъективно-объективные отношения. В силу этого для возникновения  конфликтной ситуации требует наличие как объективных предпосылок, так и субъективных условий, а острота протекающего конфликта может варьировать в довольно широком диапазоне возможных вариантов в зависимости от специфики взаимосвязи его объективных и субъективных факторов. Льюис Козер установил, что чем больше конфликты объективируются в сфере надындивидуальных, сверхличных интересов, тем острее формы его проявления. С другой стороны, конфликт становится тем острее, чем сильнее выражены эмоции по поводу конфликтной ситуации у тех, кто непосредственно в него вовлечён. Характерно также, что острота конфликта зависит не только от его причины и уровня эмоций вовлечённых в него социальных субъектов (индивидов, их групп, социальных систем), но и от того, в какой ситуации сформировались конфликтные группы. Чем в большей мере враждующие группы создаются во время развёртывания конфликта, тем более нереалистическими будут последующие конфликты и тем более острые формы станут они принимать, включая применение насилия [16].

Л. Козер концентрирует внимание на позитивных функциях. Вслед за Г. Зиммелем он рассматривает конфликт как одну из форм социального взаимодействия, как процесс, который при определенных условиях может иметь для «социального организма» не только деструктивные, но и конструктивные (интегративные) последствия. Основное его внимание направленно на выявление причин, при которых конфликт сохраняет или восстанавливает интеграцию системы и её приспособляемость  к изменяющимся условиям.

Конфликт внутри группы может способствовать ее сплочению или восстановлению внутреннего единства в том случае, если последнему угрожает вражда или антагонизм членов группы. Вместе с тем далеко не все разновидности конфликта благоприятны для внутригрупповой структуры, равно как не во всякой группе могут найти применение объединяющие функции конфликта. Та или иная роль конфликта во внутригрупповой адаптации зависит от характера вопросов, составляющих предмет спора, а также от типа социальной структуры, в рамках которой протекает конфликт   [17, c. 25].

Внутренние социальные конфликты, затрагивающие только цели, ценности и интересы, которые не противоречат принятым основам внутригрупповых отношений, как правило, носят функционально позитивный характер. Если же противоборствующие стороны не разделяют более ценностей, на которых базировалась законность данной системы, то внутренний конфликт несет в себе опасность распада социальной структуры [18, c. 104].

Группы, отличающиеся тесными внутренними связями, значительной частотой взаимодействий и высоким уровнем личностной вовлеченности, имеют тенденцию к подавлению конфликтов. Частые контакты между членами таких групп придают большую насыщенность эмоциям любви и ненависти, что в свою очередь провоцирует рост враждебных настроений. Однако реализация чувства враждебности осознается как угроза сложившимся близким отношениям; это обстоятельство влечет за собой подавление негативных эмоций и запрет на их открытое проявление. В группах, где индивиды находятся в тесных отношениях друг с другом, происходит постепенная аккумуляция, а следовательно, и усиление внутренних антагонизмов. Если в группе, которая ориентирована на предотвращение откровенных демонстраций ненависти, все же вспыхивает социальный конфликт, он будет особенно острым по двум причинам. Во-первых, потому, что этот конфликт явится не только средством разрешения проблемы, послужившей для него непосредственным поводом, но и своеобразной попыткой компенсации за все накопившиеся обиды, которые до сих пор не получали выхода. Во-вторых, потому, что всеохватывающая личностная вовлеченность индивидов в дела группы приведет к мобилизации всех эмоциональных ресурсов, которыми они располагают. Следовательно, чем сплочённые группы, тем интенсивнее ее внутренние конфликты. Полнота личностной вовлеченности в условиях подавления настроений враждебности угрожает в случае конфликта самим основам внутригрупповых отношений. В группах с частичным индивидуальным участием вероятность разрушительного действия конфликта уменьшается. Для групп такого рода типичной будет множественность конфликтных ситуаций. Эта особенность сама по себе служит препятствием для нарушения внутригруппового единства. Энергия индивидов оказывается распыленной в самых разных направлениях, что мешает ее концентрации на уровне какой-либо конфликтной ситуации, чреватой расколом всей системы. Далее, если невозможна аккумуляция враждебных эмоций и, напротив, имеются все шансы для открытого их проявления в целях вероятного снижения напряженности, конфликтная ситуация обычно ограничивается ее ближайшим источником, т.е. не ведет к актуализации заблокированного антагонизма. Конфликт исчерпывается “фактами по данному делу” [18, c. 104-105].

  Группы, которые поглощены непрерывной  внешней борьбой, обычно претендуют  на абсолютную личностную вовлеченность  своих членов, с тем, чтобы внутренний  конфликт привел в действие  весь их энергетический и эмоциональный  потенциал. Поэтому такие группы  отличаются нетерпимостью к более  чем однократному нарушению внутреннего  единства. Здесь существует ярко  выраженная тенденция к подавлению  внутренних конфликтов. Если же  такой конфликт все-таки возникает, он ведет к ослаблению группы  путем раскола или насильственного  удаления инакомыслящих. Группы, не  втянутые в постоянный внешний  конфликт, реже требуют от своих  членов всей полноты их личностного  участия [18, c. 129]. Как правило, такие группы отличаются гибкостью структуры и внутренним равновесием — в значительной мере благодаря множественности конфликтных ситуаций. В условиях структурной гибкости неоднородные внутренние конфликты постоянно накладываются друг на друга, предотвращая тем самым глобальный раскол группы в каком-либо одном направлении. Индивиды вынуждены одновременно участвовать в нескольких самых разных конфликтах, ни один из которых не поглощает полностью их личностных ресурсов. Частичное участие в массе конфликтных ситуаций является механизмом, поддерживающим равновесие внутригрупповой структуры. Таким образом, в свободно структурированных группах и открытых обществах конфликт, который нацелен на снижение антагонистического напряжения, выполняет функции стабилизации и интеграции внутригрупповых отношений. Предоставляя обеим сторонам безотлагательную возможность для прямого выражения противоречащих друг другу требований, такие социальные системы могут изменить свою структуру и элиминировать источник недовольства. Свойственный им плюрализм конфликтных ситуаций позволяет искоренить причины внутреннего разобщения и восстановить социальное единство. Благодаря терпимости в отношении социальных конфликтов и попытке их институционализации такие системы получают в свое распоряжение важный механизм социальной стабилизации [18, c. 181].

  Кроме того, конфликт внутри группы  часто содействует появлению  новых социальных норм или  обновлению существующих. С этой  точки зрения социальный конфликт  есть способ адекватного приспособления  социальных норм к изменившимся  обстоятельствам. Общества с гибкой  структурой извлекают из конфликтных  ситуаций определенную пользу, поскольку  конфликты, способствуя возникновению  и изменению социальных норм, обеспечивают существование этих  обществ в новых условиях. Внутренний  конфликт может также служить  средством для определения взаимного  соотношения сил защитников антагонистических  интересов, превращаясь в механизм  поддержания или изменения внутреннего  баланса сил.