Иноязычные заимствования и способы их перевода

Раздел 1. Понятие лексического заимствования.

1.1. Проблема определения  лексического заимствования.

Основным процессом, влияющим на развитие словарного состава языка, его обогащение и совершенствование, является процесс  постоянного роста лексики за счет появления новых слов. Одним из наиболее существенных источников пополнения лексического состава языка является заимствование иноязычных слов. В разные исторические эпохи характер заимствований, их тематическая принадлежность, интенсивность проникновения в словарный фонд того или иного языка были неодинаковы.

В качестве примера рассмотрим заимствования  иноязычных слов русским языком на различных этапах его истории. В  исконно русский язык проникали  слова из других языков ввиду самых  разнообразных экономических, культурных и политических связей. Одна из основных функций иноязычных слов – именование новых предметов, качеств, трудовых процессов, а также ранее незнакомых понятий, явлений и т.п. Поэтому заимствования из неславянских языков – это прежде всего наименования предметов обмена, а в дальнейшем и торговли, бытовых реалий и т.п. Основным источником заимствования в древнерусскую эпоху были тюркские языки – отсюда заимствования, связанные с бытом и коневодством (деньги, казна, карман, сундук, кушак, лошадь, табун, аркан); в XVIII веке интенсивно заимствовались слова бытового характера (пальто, кашне, манто), общественно-политические и военные термины (парламент, шовинизм, батальон, атака), а также термины искусства и науки (вальс, балет, романс, тире, диссонанс, нюанс). В настоящее время можно наблюдать интенсивный приток англицизмов и американизмов в сферу экономики и политики (дилер, маркетинг, бартер, брифинг, брокер, имидж и др.) [Вендина 171]

Эта же функция характерна и для  заимствований из славянских языков, прежде всего старославянизмов, которые служат для обозначения религиозных понятий, обрядовых терминов и церковных реалий (священник, крест, жезл, жертва, пришествие, моление, терзание, казнь, молитва) и поэтического употребления  (младость, брег, длань, воспеть, священный, нетленный, вездесущий, перси, ланиты, уста, сладостный, глас, власы, златой, младой). [Винокур  443]

К числу иноязычных заимствований  следует отнести не только отдельные  слова, но и некоторые словообразовательные элементы: греческие приставки а-, анти-, архи-, пан- : аморальный, антиперестроечный, архинелепый, пангерманский, латинские приставки: де-, контр-, транс-, ультра-, интер- : деградация, контригра, трансевропейский, ультралевый, интервокальный, латинские суффиксы: -изм, -ист, -ор, -тор и др.: хвостизм, гармонист, комбинатор. Такие морфемы получили международное распространение. [И. П. Сусов]

Иноязычные вкрапления характерны практически для любого современного языка, варьируется лишь их количество и временные рамки заимствования. Несмотря на то, что данный термин представляется достаточно простым для объяснения: заимствование – это обогащение словарного состава языка посредством усвоения иноязычных слов и выражений. Однако, проблема языкового заимствования актуализировалась в последние десятилетия в связи с активной разработкой различных аспектов взаимодействия языков. На фоне растущего числа исследований проявилось противоречие между традиционным объяснением заимствования, в основном сложившимся еще в XIX в., и новыми представлениями о языковых процессах и структуре языка, распространившимися во второй половине XX  века.

В лингвистике существуют два полярных подхода к осмыслению основного  содержания процесса заимствования. Широко распространенному традиционному  пониманию заимствования как перехода, перенесения элементов одного языка в другой противостоит его объяснение как создания собственными средствами языка своих элементов с помощью творческой имитации, приблизительного копирования или структурного моделирования по аналогии c иноязычными образцами. [Л.А.Ильина, О.В.Сычева]

Первый подход оформился в  XIX в. и продолжает доминировать в настоящее время. Он преобладает в научной и учебной литературе, в современных лингвистических энциклопедических изданиях. Таким образом, заимствование определяется как элемент чужого языка (слово, морфема, синтаксическая конструкция и т.п.), перенесенный из одного языка в другой в результате языковых контактов, а также сам процесс перехода элементов одного языка в другой.

Второй, противоположный подход рассматривает заимствование как и «любое языковое изменение, распространяющееся в языке посредством творческой имитации индивидами» [Л.А.Ильина, О.В.Сычева]. Применение термина “калькирование” подразумевало его понимание в контексте имитации иноязычных моделей средствами воспринимающего языка. Аналогичное объяснение заимствования слов как фонемного копирования иноязычной модели предложено Э.Хаугеном, хотя в основание его известной классификации лексических заимствований положены признаки замены и перенесения. [Л.А.Ильина, О.В.Сычева]

Л.А.Ильина и О.В.Сычева обращают внимание на то, что в отечественной лингвистике  на осмысление лексического заимствования  как внутриязыкового создания большое  влияние оказал вывод А.И.Смирницкого -  при заимствовании слово  теряет связи с системой того языка, в котором оно существовало ранее, и переходит в систему другого языка, осмысливается в нем как основа и получает оформление по правилам этого языка. Трактовки лексического заимствования как “копирования иноязычных моделей” и как “имитационного моделирования (моделирования по аналогии) иноязычных образцов” даны в работах Ю.А. Жлуктенко и Л.А. Ильиной. В пределах каждого из выделенных общих подходов взгляды лингвистов значительно варьируют. Но каждый из них формирует собственную логику объяснения существенных аспектов языкового заимствования вообще и лексического заимствования в частности.

1.2. Классификация лексических  заимствований.

В современной лексикологии не существует единой терминологии в отношении  разделения заимствований на определенные группы. Например, Т.И.Вендина разделяет заимствования на прямые (включая кальки и экзотизмы) и обратные, причем под обратным заимствованием подразумевается переход слова из одного языка в другой и последующее его возвращение обратно в язык-источник с какими-либо изменениями  в фонетическом облике или семантике. К примеру, английское слово jury было заимствовано из французского языка со значением «присяга»; позднее оно вернулось в язык-источник, претерпев изменения в значении – «жюри, присяжные» - и графическом облике – jury < jurée. [Вендина 172] Таким образом, в языке формируется множество этимологических дуплетов. А.А. Реформатский говорит об усвоенных и освоенных языком словах и усвоенных, но неосвоенных. Б.Н.Головин, в свою очередь, подразделяет заимствования на лексические (заимствуется слово в целом – тема, форма, маркетинг), морфематические (калькирование – небоскреб < skyscraper, Мыс Доброй Надежды < Cape of Good Hope) и словообразовательные (слова заимствуются для построения новых структур в принимающем языке – филология, микробиология). [Головин 106; Романова Кораллова 23] Но нам представляется наиболее полной классификация Л.М. Баш. В основу ее классификации положены 2 принципа – временной и принцип ассимилированности лексических единиц в принимающем языке.

Временной принцип индивидуален для  каждого рассматриваемого языка  и тесно связан с историей народа, говорящего не данном языке.

Принцип же ассимилированности делит  все иноязычия на собственно заимствования  и квазизаимствования (от лат. quasi «наподобие, словно»).

К собственно заимствованиям относятся  следующие лексические явления:

1. Варваризмы. под варваризмами Л.М.Баш понимает иноязычные слова и выражения, употребляемые в языке без перевода, с соблюдением графики и орфографии языка-источника. В этом типе заимствований степень их адаптации к нормам принимающего языка равна нулю. По сути своей это чужеродные вкрапления в устную и письменную речь. примерами могут служить такие слова и фразы, как alter ego, adieu,  tête-á-tête, ok, on-line, Windows, apparat, gulag, nomenklatura и др. [ЛМ Баш 28; Юзефович 420]
2. Транслитерация и транскипция. Это следующая ступень заимствования, первая степень освоения слова, хотя связь с языком-источником в данном случае еще сильна. Под транслитерацией понимают побуквенный перевод слова или перевод слова из одной графической системы в другую, транскрипция же – пофонемный перевод слова. Примерами транскрипции могут служить Джованни, идальго, Айвенго, Уотергейт, Лестер, Уэльс, Дженерал Моторс  и др.; Вашингтон, Винздор, Ватерлоо, Лондон, Георг < George  - приеры транскрипции.[ЛМ Баш 28; Романова Кораллова 23,24,25]
3. Собственно заимствования или заимствования в узком смысле слова, поскольку в данном случае имеется в виду не комплекс лексических явлений, а слова, пришедшие в язык из других языков, передающиеся средствами своей родной графической системы и не претерпевшие никаких существенных переоформлений. При этом под «существенным переоформлением» понимают введение слова в грамматику принимающего языка с внешней деформацией (лекция< лат. lectio, лапидарный< лат. lapidarius). В том же случае когда, явной внешней деформации не происходит, слово можно считать собственно заимствованием – кенгуру, метрдотель, пальто, лира, ленд-лиз, лидер и др. [ЛМ Баш 29]
4. Интернационализмы. Этот тип лексики занимает своеобразное промежуточное положение между заимствованиями и квазизаимствованиями. Интернационализмы можно разделить на два вида:

• слова, принадлежащие к общеэтимологическому фонду ряда языков, близких по происхождению или сходных по историческому развитию; это слова-космополиты, в основе которых обычно лежат греческие или латинские корни – цивилизация, культура, философии, цинк, классический, панорама и т.д. [ЛМ Баш 29; Романова Кораллова 26]
• международные слова, заимствованные большинством языков из языка народа, который создал или ввел в употребление обозначаемые ими предметы – рус. спорт, нем. Sport, франц. sport < англ. sport; англ. sputnik, нем. Sputnik < рус. спутник[ЛМ Баш 29]; англ. theme, нем. Thema, франц. theme, рус. тема < древнегреч. thema [Головин 105]

Среди квазизаимствований выделяют следующие  группы:

1. Собственно переоформления, то есть «всякое морфемное переосмысление заимствованного слова, которое приводит к его формальной деформации в сравнении с языком-источником – институт < лат. institutum, лекция< лат. lectio, партия < франц. partie, летальный < лат. letalis [ЛМ Баш 30]
2. Слова-миксты. В данном случае не вполне ясно являются ли слова собственно переоформлениями заимствований или образованы на почве принимающего языка. Например, стоит ли считать прилагательное мажорный, образованный от заимствованного французского существительного мажор, собственно русским образованием или адаптацией французского прилагательного majeur. Кроме того, неясно положение и других слов – в основном прилагательных и глаголов (минорный<minor, династический<dinastic, арбитражный<arbitrage и др.; бравировать, аргументировать, жестикулировать и т.д.) [ЛМ Баш 30]
3. Собственно русские слова, созданные на базе заимствованных слов, но средствами принимающего языка. Таким образом, к данным словам-гибридам справедливо можно отнести маникюрша (от заимствованного маникюр), шоссейный (от заимствованного шоссе), форсить (от заимствованного форс) и многие другие. [ЛМ Баш 30, 31] Тем не менее иностранный корень в основе этих слов не дает полностью отождествлять их с исконно русскими словами-деривантами (например, не следует ставить на один уровень слова маникюрша и дворник, шоссейный и дорожный, форсить и воображать) [ЛМ Баш 31]

     Таким образом, последняя группа лексики находится в максимальной оппозиции варваризмам, как самому «чистому»  виду заимствований, и является по сути переходным этапом от квазизаимствований к собственно русским лексическим единицам.

1.3. Механизм заимствования иноязычных слов.

Развитие какого-либо языка характеризуется  не только изменениями, отраженными  в языковых элементах, но и целым  рядом изменений внутреннего  порядка, которые происходят одновременно с внешними, а иногда и независимо от них. При выходе или вхождении в лексико-семантическую систему того или иного слова происходит выход из этой системы нескольких или одной лексемы, или же система не нарушается вовсе. В каждой лексико-семантической системе элементы  качественно неодинаковы: существуют

• элементы с положительной валентностью, которые притягивают определенные лексемы,
• элементы с отрицательной валентностью, которые отталкивают только определенные лексемы, но притягивают все остальные,
• и элементы с нейтральными характеристиками, которые не способны притягивать или отталкивать лексемы, но активно сами притягиваются или отталкиваются.

Примером может служить избирательность  морфем в английском языке: happy ≠ unhappy (счастливый ≠ несчастный), но silly ≠ clever (глупый ≠ умный), а не unsilly. [Маковский 13].

Наличие подобного качественного  разделения элементов лексической  системы говорит о существовании  различных качественных ярусов внутри системы, причем каждый из этих ярусов должен обладать разной проницаемостью, силой сцепления членов и неодинаковыми свойствами структурной организации. Элементы, чья валентность по отношению к другим лексемам постоянна, называют константами, причем набор этих констант так же носит иерархический характер. При взаимодействии элементов системы может возникнуть ситуация, когда валентности константы и другого элемента не совпадают, в результате происходит выталкивание отдельных лексем или их групп. Отторгнутые основной системой лексемы образуют своеобразные надсистемы или «системы-спутники» [Маковский 14], которые в свою очередь могут выталкивать элементы до максимального развертывания системы вширь. К примеру, для современного английского языка-стандарта сленг и диалекты являются системами-спутниками, которые в свою очередь легли в основу американского, новозеландского и канадского национальных вариантов. [Маковский 14]

Заимствование слов в основную систему  обусловлено определенными структурными изменениями внутри самой системы. Вхождение же слов в систему-спутник  является свободным и неограниченным, но при этом они не получают такого «структурного веса», как в основной системе. Даже после взаимодействия с элементами системы-спутника заимствованные лексемы могут остаться на периферии лексико-семантической системы языка. В такой ситуации при наличии лакун в основной системе создаются так называемые «внутренние заимствования» при помощи средств своего языка: например,  слова-заменители (bobcat вместо lynx «рысь» в американском английском); телескопические образования (breakfast+lunch=brunch, smoke+fog=smog и др.); обратная деривация, разного дублеты и смещения значений слова (demokratizatsiya< демократизация<democratization [Юзефович 421], bacon и pork со значением «свинина», pupil = ученик и зрачок глазного яблока). [Маковский 14]

Первоначально любое заимствование  имеет нейтральную валентность, то есть может взаимодействовать с любыми другими элементами системы. Если взаимодействия не происходит, слово может какое-то время оставаться внутри системы, пока внешние условия не вытолкнут его или не заставят войти во взаимодействие с другими элементами. Таким образом, системы-спутники служат своеобразным фильтром для заимствованной лексики.