Языческие верования после крещения Руси. Современное русское язычество

    ВЯТСКИЙ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ  ИНСТИТУТ 

    Гуманитарный  факультет 

    Кафедра философии 
 
 
 
 
 
 

    КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА 

    Предмет:  История и теория религии                                                              Тема:      Языческие верования после                                                                                                                   крещения Руси. Современное русское   язычество

    Студентки 1 курса, группы ПС-13

    Прокофьевой Г.В. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Дата  сдачи работы «___»_______________2009 г. 

    Оценка:________________________ 

    Проверил:______________________ 
 
 
 

    Киров 2009

    Содержание 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    ВВЕДЕНИЕ

        «В современной богословской литературе обращение Руси в христианство толкуется как переход от заблуждения к истине, от языческой тьмы к свету новой веры. Православные идеологи нередко говорят и о том, что христианство в своем византийском, первозданном виде восторжествовало над язычеством и легло в основу мироощущения русского народа. Историческая действительность расходится с этими радужными представлениями.

      Древнерусский летописец, автор «Повести временных  лет», замечал, что русские люди лишь на словах называются христианами, а  на деле живут, точно «поганые». [1. ПВЛ. М.; Л., 1950. Ч.1. С.314.] Ревнители христианской веры Древней Руси обличали своих соотечественников в «двоеверии». Они клеймили тех, кто, именуя себя христианами, поклонялся в то же время языческим богам. Концепция «двоеверия» из старинных полемических сочинений проникла в дореволюционную историческую науку и прочно утвердилась в ней. По словам Е.Е. Голубинского, «в первое время после принятия христианства наши предки в своей низшей массе или в своем большинстве, буквальным образом став двоеверными и только присоединив христианство к язычеству, но не поставив его на место последнего, с одной стороны, молились и праздновали богу христианскому с сонмом его святых или — по их представлениям — богам христианским, а с другой стороны, молились и праздновали своим прежним богам языческим. Тот и другой культ стояли рядом и практиковались одновременно…» [2. Голубинский Е.Е. История русской церкви. М., 1880. Т. 1. С. 849.]» ¹ 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    ЯЗЫЧЕСКИЕ ВЕРОВАНИЯ ПОСЛЕ КРЕЩЕНИЯ РУСИ

      Двоеверие

      «Стремясь рассматривать «двоеверие» исторически, Н.С. Гордиенко отмечает: «"Двоеверие", сначала явное, затем скрытое, впоследствии было преодолено русским православием, но преодоление это оказалось в значительной степени формальным, и достигла его церковь ценой компромисса, посредством приспособленчества. Византийское христианство не устранило славянское язычество из сознания и повседневного обихода народов нашей страны, а ассимилировало его, включив языческие верования и обряды в свой вероисповедно-культовый комплекс». [5. Там же. С. 99-100.]»²

        «И первое, о чем следует сказать, — это о жизнеспособности древнерусского язычества, которое с социальной и политической точки зрения не утратило еще исторической перспективы. Поэтому распространяемое на Руси XI-XII веков христианство заметно оязычивалось, то есть подвергалось глубокой языческой обработке. Проследим за этим процессом, используя конкретные данные.»³

      «Языческому переосмыслению в Древней Руси подверглись и христианские божества, а церковный календарь вплотную увязан с ходом языческих празднеств.

      С принятием христианства на смену Перуну пришел Иисус Христос, о чем свидетельствуют древние авторы: «По святом крещении Перуна отринуша, а по Христа Господа Бога яшася». [26. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. Вып. 3. СПб., 1897. С. 232, 233-234.]»⁴Фр с. 301-302

      «Если Христос сменил Перуна, то Богородица заменила Рожаниц в качестве женского божества плодородия. Популярность культа Богородицы, наблюдаемая в русском православии, в немалой мере объясняется переносом на нее свойств женских божеств языческого пантеона.»⁵Ф с.302

      «В образах русских святых также угадываются языческие боги. За Георгием Победоносцем (Егорием Храбрым) скрывается бог солнца Хорс, восседающий на солнечном коне. Илья-пророк принял некоторые черты Перуна-громовержца. Иоанн Креститель накрепко соединился с купальскими языческими обрядами. Покровитель скота Власий стал преемником бога Волоса (Велеса), а Параскева-Пятница — женской богини-пряхи Мокоши. Прототипом святых Козьмы и Демьяна был Сварог — покровитель кузнецов, занятых «огненным делом». Козьма и Демьян напоминают культурных героев древности. Легенда, записанная на Волыни, гласит: «Кузьма и Демьян бродили по свету и натолкнулись на людей, которые поле не пахали, а долбили его мотыгами. Кузьма и Демьян стали думать, как бы здесь сделать рало, чтобы этим людям легко было добывать хлеб. Вот они и выдумали первое рало».Фр С.302-303

           «Сохранность прадедовских языческих   верований  в  средневековой   русской деревне не удивляет  нас. По этнографическим материалам  XIX   -- XX вв. мы знаем множество пережитков, идущих из глубины не только   веков, но и тысячелетий. Русские крестьяне и смерды XII -- XIII вв.   оберегали свою  веру,  откупались  от  властей  особым  налогом  -   "забожничьем" и оберегали свой красочный праздничный ритуал. Десятки

        древних индоевропейских мифов  (иногда в античной, греческой  окраске)   исполнялись  во  время  зимних  или  летних  святок.  "Кощунников",   исполнителей  мифологических  сказаний-кощун,  ставших  со  временем   нашими  волшебными сказками,  народ   слушал,  как  мы  видели  выше,   внимательно и в многолюдстве.

           Даже  древний  обряд  трупосожжения,  доживший  в  лесном  краю  вятичей до времени летописца  Нестора ("еже творят вятичи  и  ныне"),   сохранился  в южной части  вятичской   земли  (Тульская  и  Калужская   губернии) в пережитках до конца XIX в.: на христианской могиле после   похорон   разводили   огромный   костер.    Древние    погребальные   избушки-домовины ("столпы") дожили до начала XX в.»⁶

      «Соединение язычества с христианством прослеживается и в похоронных обрядах Руси XI-XII веков. Языческое сожжение было вытеснено захоронением в землю. На костяках археологи находят порой кресты и образки. Но вместе с тем в могилу клали и пищу. Эта пища, необходимая умершему в загробной жизни, а также поминальные трапезы после похорон и в поминальные родительские дни — явные признаки языческих представлений о душе и потустороннем мире. Такие представления не были чужды и верхним слоям древнерусского общества. Княжеское погребение конца XI века, обнаруженное в ходе раскопок Десятинной церкви в Киеве, содержит предметы вооружения, свидетельствующие о соблюдении при похоронах языческого обряда. И в дальнейшем принадлежностью захоронений знати было как оружие, так и сосуды с пищей.» ⁷

            «После  принятия  христианства   в   качестве   государственной   религии происходило календарное соприкосновение древних языческих   праздников с новыми, церковно-государственными,  обязательными для   правящих верхов. В ряде случаев христианские праздники,  возникшие,   как и славянские,  на  первобытной астрономической основе,   на   солнечных фазах,  совпадали   по   срокам   (рождество   христово,   благовещенье, рождество Иоанна Предтечи); нередко они расходились.

        Резкий разнобой вносил, как уже   говорилось,  подвижной пасхальный   цикл, сместивший со  своей солнечной позиции масленицу,  которая   должна была праздноваться в пору весеннего равноденствия,  встречу   весны и русальско-ярильские моления мая и июня.»⁸ Р с. 741

           « Одной  из  характернейших  черт  святок  и  масленицы  является   ряжение, одевание тулупов шерстью вверх, ношение звериных  масок  и   шумные карнавальные пляски в домах и на улицах. Рядятся в  медведя,   коня, быка,  козу,  гуся,  журавля.  Во  время  сборищ  поют  самые   разнообразные песни из всего годового репертуара

            Масленичное  обрядовое  печенье  --  блины  --   удержалось   в   русском быту до наших  дней. Давно уже высказано мнение,  что  блины   являются символом  солнца и их изготовление и  коллективное  поедание   отмечало победу дня над ночью, света над тьмой.

            С  весенними  праздниками,  в  значительной  мере  поглощенными   пасхой, связан и культ яиц,  как источника жизни. Мне уже  приходилось   писать о  чрезвычайно   архаичных  космогонических   изображениях  на   пасхальных яйцах-писанках, сохранивших миф о двух небесных  лосихах   рожаницах, миф, возникший за несколько тысячелетий до  христианства.⁹

           «Русальские  заклинательные  обряды  и  пляски  были   начальной   стадией   языческого   празднества,   завершавшегося   обязательным   ритуальным пиром с обязательным  употреблением мясной  скоромной   жертвенной пищи: свинины, говядины, кур и яиц.

            Так как многие языческие   праздники  совпадали  или   календарно   соседствовали   с  православными,  то  внешне  приличия  были  почти   соблюдены:  пир устраивался,  например,  не  по  случаю  праздника   рожаниц, а по причине дня рождества богородицы, но продолжался и на   следующий день уже как "беззаконная вторая трапеза". Другой пример:   язычники  праздновали Купалу,  а церковь отмечала  в этот  день   рождество   Иоанна   Крестителя;   в   итоге   симбиоза   получился   "Иван-Купала".

            Церковь не только выступала  против игрищ  и  пиров   вообще,  но   и нашла сильное  оружие против ритуальной еды. Вероятно, с этой целью   в XI в. был удлинен петровский пост, приходившийся  на  "русальский   месяц" июнь. Пост кончался в петров день 29 июня,  а  начинался  он   через неделю после троицына  дня  (по  подвижному  календарю). 

        Церковники ввели "мясопуст" на весь недельный интервал между троицей   и "петровками", продлив тем самым запрет на вкушение мяса  в  самый   разгар русальских празднеств в тот период, на который в большинстве   случаев приходится ярилин день (4 июня) и всегда купальская неделя.»¹⁰

    Аграрные праздники

      «Христианские праздники подверглись довольно существенной языческой обработке. Более того, некоторые языческие празднования остались. Например, культ предков был приурочен к «родительским дням», когда свершались поминки по усопшим. Такими днями являлись «страстной четверг», второй день «фоминой» недели, следующей за пасхальной неделей, и «родительская суббота» накануне троицына дня.

      В начале мая славянин-язычник усердно молился по поводу «верши» — первых всходов на полях. Моления сопровождались празднованием в честь произрастания яровых хлебов. Древнерусская церковь облекла этот праздник в новую форму — поклонение святым Борису и Глебу. В результате князь Борис, не имевший никакого отношения к труду земледельца, превратился в «Бориса-хлебника». Средневековые художники украшали одежду Бориса и Глеба символическими изображениями первых ростков. В конечном счете Борис и Глеб стали в сознании народа «святыми пахарями».

      Середина  августа — время, когда у восточных  славян завершалась жатва яровых и праздновался сбор урожая. На этот языческий праздник наложилось празднование успения Богородицы 15 августа. Веселья по поводу завершения сбора урожая принадлежали к числу важнейших в системе языческих действ восточнославянского календаря. Поэтому «успение» («госпожин день») стало одним из главнейших православных праздников. Тем же объясняется огромное количество богородичных икон и храмов, имевшихся на Руси.

      Популярность  Богородицы коренилась в том, что  она отождествлялась с женскими божествами плодородия, в частности с Рожаницами.»¹¹

        «Главный праздник бабьего лета -- рождество  богородицы  --  был  в древней Руси и  праздником рожаниц. Первоначально  праздновали Роду   и рожаницам,  а со временем все внимание  было перенесено на  женские   божества плодородия .

            Праздник языческих рожаниц был  подключен  к  такому  созвучному  православному празднику, как  рождество богородицы: и  там   и  здесь   речь идет о  рождении новой жизни; в одном  случае -- ребенка  (после   долгой  бездетности), а в другом -- нового урожая.

            Кроме   христианского   двунадесятого    праздника    рождества  богородицы, праздновался почти одновременно (или на следующий день?)   второй праздник,  учреждалась  "вторая  трапеза"  в  честь   Рода  и   рожаниц. Эти два  совершенно различных  но  происхождению  праздника   настолько  слились  воедино,  что  средневековые  "череву  работние   (чревоугодливые)  попове  уставиша  трепарь  прикладати   рождества