Речь в психологии, взаимосвязь мышления и речи

Естественно также, что для разных языков будут свои модели. Так русский, будучи более сложным языком, чем английский, потребует больше правил трансформации.

Описанное выше и представляет согласно трансформационно-генеративной теории врожденную способность к производству языка. По Хомскому, ребёнок, слыша (воспринимая) «исходные языковые данные», анализирует их и вскрывает синтаксические структуры. «Чтобы овладеть языком, ребёнок, следовательно, должен обладать, во-первых, лингвистической теорией, которая задаёт форму грамматики любого возможного человеческого языка, и, во-вторых, стратегией выбора грамматики соответствующего вида, которая совместима с исходными языковыми данными». [11; 28]

Теория Хомского послужила стимулом к появлению огромного количества экспериментальных исследований и оказала решающее влияние на формирование американской психолингвистики. В отечественной науке эта теория подвергалась значительной критике, преимущественно в своей теоретической части. Но не принимался, по сути дела, сам формальный подход к языку, когда языковые факты объясняются аксиомами, которые формулирует сам исследователь.

Теория уровней языка

Чарльз Осгуд описывал процесс человеческой коммуникации так, что он совпадал в основных моментах с описанием технической коммуникации, предложенной Клодом Шенноном и созданной в рамках математической теории информации. Однако при описании процесса порождения речи Осгуд выступает уже не как механицист, а скорее как психолог. В его книге «Психолингвистика» [1954] рассматриваются проблемы порождения и восприятия речи на базе так называемой теории уровней языка. Предлагая эту теорию, Чарльз Осгуд полагал, что в процессе речепроизводства (кодирования речи) существует четыре уровня.

1. Мотивационный уровень (motivational level). Единицей уровня мотивации является предложение в широком неграмматическом понимании. На этом уровне говорящим принимаются решения общего характера:

а) говорить или не говорить;

б) если говорить, то в какой форме – утверждение, вопрос, приказание;

в) если форма выбрана, то какими средствами воспользоваться для ее выражения в предложении – например, выбрать активную или пассивную форму;

г) что выделить логическим ударением, какие выбрать модели интонации.

2. Семантический уровень (semantic level). На этом уровне говорящий поочередно выделяет в предложении определённые последовательности слов – функциональные классы. Они соотносятся с классом непосредственно составляющих (традиционно выделяемым в американской дескриптивной лингвистике). А по Осгуду, любое предложение (22) может быть разбито на единицы кодирования. Причём эти единицы – не конкретные слова, а функционально-семантические классы (23–25).

22. Талантливый художник рисует интересную картину.
23. талантливый художник
24. рисует
25. интересную картину

Так, к примеру, представление о молодом человеке с рюкзаком за плечами – одна единица с точки зрения семантического уровня порождения речи. Она может заполняться разными словами, но это – единица функционального класса.

3. Уровень последовательностей (sequentional level). На этом уровне единица – слово, но не как семантическая единица, а как фонетическое слово. В процессе кодирования на этом уровне последовательностей действуют следующие механизмы:

а) распознавание звуковых последовательностей (backward-working skill modification);

б) определение длины отрезков (length of junctures) так, чтобы интервалы между словами были больше, чем интервалы внутри слов даже на границе морфем;

в) механизм грамматических последовательностей (grammatical sequencing mechanisms), которые имеют дело с «большими сегментами».

4. Интеграционный уровень (integrational level), где в качестве единицы выступает слог. На этом уровне действуют моторные механизмы кодирования и происходит звуковое оформление проработанного высказывания.

Предложенная модель была первой попыткой в общем виде представить себе процессы порождения речи.

Модель Т-О-Т-Е

В книге «Планы и структура поведения» [1960] известные американские психологи Дж. Миллер, Е. Галантер и К. Прибрам писали, что человек, прежде чем преобразовать свою мысль в речь, составляет программу своего высказывания, создает «общую схему с пустыми ячейками». Они называют это «планом».

«У нас есть очень отчетливое предвосхищение того, – отмечали они, – что мы собираемся сказать, и наш выбор нужных слов зависит от чего-то гораздо большего, чем предшествующие элементы нашего высказывания. У нас есть план предложения, и когда мы формулируем его, мы имеем относительно ясное представление о том, что собираемся сказать. План предложения должен в общем определиться, по-видимому, до того, как можно выделить слова, которые мы собираемся высказать». [5; 167]

Иными словами, рассматривая процесс планирования речевого высказывания, учёные полагали, что говорящий имеет некоторый образ того, что он хочет сказать, и в процессе выполнения плана он стремится приблизиться к нему. (Этого не было в бихевиоризме.) При этом, по их мнению, в процессе реализации плана человек действует методом проб и ошибок. Иногда возникают несоответствия результата плану. Но тут включается механизм обратной связи, и человек движется к реализации плана от проб к операциям, от проб к результату. Именно поэтому модель получила название Т-О-Т-Е (test – operate – test – exit, т.е. проба – операция – проба – результат). В ней предполагается, что человек, производя высказывание, постоянно контролирует свою речь, осуществляя обратную связь в случае ошибочного действия, т.е. исправляя себя и говоря правильно.

Любопытно, что именно эту модель принимает нейролингвистическое программирование, однако, описывает процесс порождения речи лишь в одной его – феноменологической – ипостаси, что, разумеется, не раскрывает его глубинных основ.

 

 

Модель Л.С. Выготского

В отечественной психолингвистике постулируется, что суть процесса производства речевого высказывания заключается в переходе от мысли к слову. Такое понимание процесса порождения было предложено Л.С. Выготским – основателем культурно-исторической теории в психологии. Важным в его теории было понятие внутренней речи.

Внутренняя речь, по Выготскому, является «особым внутренним планом речевого мышления, опосредующим динамическое отношение между мыслью и словом». [1; 271]

Учёный полагал, что внутренняя речь обладает следующими свойствами:

1) она лишена фонации, т.е. произнесения звуков;

2) она предикативна (в ней опускаются подлежащие, и там присутствуют в основном одни сказуемые);

3)  это сокращённая речь (речь без слов).

Рассматривая последнее свойство, Выготский отмечал следующие особенности семантики внутренней речи: преобладание смысла над словом; слитность значений слов (он называл это агглютинацией); несовпадение семантики внутренней речи со словесной семантикой.

Выготский полагал, что «переход от внутренней к внешней речи есть сложная динамическая трансформация – превращение предикативной и идиоматической речи в синтаксически расчлененную и понятную для других речь». [1; 283]

«Всякая мысль, – писал Выготский, – стремится соединить что-то с чем-то и имеет движение. Это течение и движение мысли не совпадает прямо и непосредственно с развертыванием речи. Единицы мысли и единицы речи не совпадают». [1; 284]

Учёный выделял три плана речевого мышления: мысль, внутреннюю речь, слово. «В живой драме речевого мышления движение идет от мотива, порождающего какую-либо мысль, к оформлению самой мысли, к опосредованию ее во внутреннем слове, затем – в значениях внешних слов и, наконец, в словах». [1; 333] В этом высказывании Выготского, по сути, содержится его модель производства речи.

Модель А.Р. Лурии

Л.С. Выготский не предлагал формализованную модель порождения речи, он предложил лишь общие психологические принципы. Его идеи развил другой советский психолог – А.Р. Лурия, который занимался нейропсихологией и, в частности, проблемой функционирования высших психофизиологических механизмов при локальных нарушениях мозга. Учёный разработал учение о динамической схеме высказывания. Эта динамическая схема являлась, по его представлению, частью этапа замысла высказывания.

Центральной проблемой формирования высказывания в модели Лурии является проблема перехода смысла в значение. Предполагается, что формирование речевого высказывания проходит ряд этапов.

1. Этап первичной «семантической записи», или исходной схемы. Семантическая запись имеет «характер свернутого речевого высказывания, которое в дальнейшем должно быть превращено в систему последовательно связанных друг с другом слов». [4; 195] Исходная схема, или «семантическая запись» высказывания, в обязательном порядке содержит в себе две части – тему и рему, они «и образуют исходную мысль, т.е. систему тех связей, которые потенциально должны фигурировать в будущем речевом высказывании». [4; 195] Превращение же исходной схемы, которая является симультанной, «в сукцессивно развертывающееся, последовательно организованное речевое высказывание осуществляется при помощи внутренней речи». [4; 195] Говоря иначе, имеющаяся в начале процесса порождения схема очень свёрнута и нерасчленена, и лишь потом она разворачивается (становится последовательным набором единиц).
2. Внутренняя речь. На этом этапе формирования речевого высказывания происходит перевод внутреннего смысла в «систему развернутых синтаксически организованных речевых значений». [4; 195] Симультанная схема «семантической записи» перекодируется в организованную структуру будущего развёрнутого синтаксического высказывания.

3. Формирование развёрнутого речевого высказывания. По мнению А.Р. Лурии, развёрнутое речевое высказывание, с одной стороны, включено в процесс общения и передачи информации, а с другой стороны, «в его состав входит не одно предложение, а целая цепь взаимосвязанных предложений». [4; 197]

Как важный для отечественной психолингвистики момент особо отметим мнение Лурии о том, что фразы или предложения, входящие в состав развернутого речевого высказывания, нельзя изучать вне зависимости от контекста, «практического или речевого». По его мнению, предложения, входящие в состав развёрнутого высказывания, имеют помимо референтного значения еще и социально-контекстное значение, формирующееся в общении. Именно поэтому «один лишь лингвистический анализ процесса формирования высказывания недостаточен и должен быть включён как частное звено в более широкий психологический (а может быть и социально-психологический) анализ, учитывающий ситуацию общения, мотивы говорящего, содержание информации, отношение к ней слушающего и т.д.». [4; 198] Это предполагает выход за пределы говоримого в отношения между говорящими, в социальные условия говорения, в так называемую экстралингвистику.

Все перечисленные особенности давали А.Р. Лурии основание рассматривать речевое высказывание как особый вид речевой деятельности, имеющий такую же психологическую структуру, как и любая другая форма психической деятельности. В свою очередь, это предполагает, что порождение развёрнутого речевого высказывания необходимо должно включать в свой состав не только создание исходной схемы, определяющей последовательность звеньев этого высказывания, но и «постоянный контроль за протеканием всплывающих компонентов высказывания, а в наиболее сложных случаях и сознательный выбор нужных речевых компонентов». [4; 199]

Таким образом, по мнению А.Р. Лурии, процесс порождения речевого высказывания не есть воплощение «готовой мысли в столь же готовую систему речевых формулировок и далее – в схему развёрнутого речевого высказывания. Речевое высказывание – это определённый вид деятельности со своим мотивом, исходной задачей или замыслом и контролем». [4; 202]

Модель А.А. Леонтьева

A.A. Леонтьев, внесший огромный вклад в развитие отечественной психолингвистики, критически рассмотрел существовавшие модели производства речи и использовал теоретическую концепцию деятельности как общего понятия и теорию речевой деятельности в частности, опираясь при этом на идеи и Л.С. Выготского, и А.Р. Лурии. Он утверждал, что процесс производства речи необходимо рассматривать как сложное, поэтапно формируемое речевое действие, входящее составной частью в целостный акт деятельности.

A.A. Леонтьев предлагал следующую теорию порождения речи.

Первым этапом производства является внутреннее программирование высказывания. Внутренняя программа соответствует содержательному ядру будущего высказывания. Представляя собой иерархию пропозиций, она связана с его предикативностью и теморематическим членением ситуации. В основе внутреннего программирования лежит образ, имеющий личностный смысл. С единицами программирования производятся операции включения, перечисления и сочленения.

На этапе грамматико-семантической реализации выделяется ряд подэтапов:

• текстограмматический (перевод на объективный код),
• фенограмматический (линейное распределение кодовых единиц),
• подэтап синтаксического прогнозирования (приписывание элементам грамматических характеристик),
• синтаксический контроль (соотнесение прогноза с ситуацией).

Вслед за внутренним семантико-грамматическим программированием высказывания происходит его моторное программирование. Затем осуществляется выход речи – реализация.

На каждом этапе порождения речи действует механизм контроля за её осуществлением.

Модель Левелта

Достаточно общепринятой в современной психолингвистике является модель производства речи, предложенная в 1989 г. Вилемом Левелтом.

Концептуализатор. Процесс производства речи начинается, по его мнению, с намерения, отбора информации, (которая должна быть выражена), упорядочения информации, увязывания со сказанным ранее. Эти ментальные процессы Левелт называет концептуализацией, а систему, которая позволяет это реализовывать, – концептуализатором. Продуктом концептуализации является доречевое сообщение (preverbal message). При этом для производства сообщения говорящий должен иметь доступ к нескольким типам информации. Во-первых, это процедурное знание (типа «если-то»). Во-вторых, это декларативное знание (типа «что содержит что»). В-третьих, ситуационное знание – информация о наличной ситуации, о собеседниках и об окружении, в контексте которого происходит говорение. Помимо этого говорящий должен следить за тем, что он сам и другие говорящие сказали в ходе взаимодействия.