Психологическая сущность самосознания

Содержание: 
 
Введение…………………………………………………………………………………………2

Глава 1. Психологическая сущность самосознания………………………………………....3-9

Глава 2. Самосознание и человеческое “я”. Структура и функции самосознания….…10- 13

Глава 3. Идентификация и рефлексия……………………………………………………..14-18

Заключение……………………………………………………………………………………...19

Список литературы……………………………………………………………………………..20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение 
 
В современной России идет процесс гуманизации и гуманитаризации высшего образования. Во всех вузах страны введены в качестве обязательных для изучения ряд новых дисциплин гуманитарного цикла. В число этих дисциплин входит “Психология и педагогика”. В соответствии с “Государственными требованиями к обязательному минимуму содержания и уровню подготовки выпускников высшей школы по циклу “Общие гуманитарные и социально-экономические дисциплины” в результате изучения курса “Психология и педагогика” выпускник вуза должен получить представление о природе психики человека, осознавать роль сознания и самосознания в поведении и др. В этом я вижу актуальность темы моей работы.

Проблема психологической сущности самосознания исследована в трудах как зарубежных авторов, так и отечественных.

Объектом исследования является субъективный мир психики человека.

Предметом исследования выступает самосознание человека.

Цель работы исследование психологической сущности самосознания. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1. Психологическая сущность самосознания 
 
В современной науке существуют три взаимоисключающие точки зрения на генезис самосознания, принципиальные различия между которыми вызваны не столько наличием противоречивых данных, сколько несовпадающими определениями самого предмета изучения. Традиционным для большинства направлений психологических исследований является понимание самосознания как исходной, генетически первичной формы человеческого сознания.

Сторонники этой концепции ссылаются прежде всего на первоначальную, на уровне чувствительности, самоданность младенца, то есть на психологический уровень его самоощущения. На основе первичной самочувствительности и должен, по их мнению, происходить в дальнейшем синтез двух различных систем представлений: о себе как “Я”, и о всем остальном, “не-Я”. Затем начинает складываться целостное представление о своем теле, еще позже развивается предметное сознание, включающее не только пространственные, но и временные координаты и, наконец, завершающая ступень характеризуется наличием способности к целенаправленному самопознанию.

 Действительно, психологический механизм индивидуального самосознания включает в себя основные формы первичного самоотражения психических реакций (”интропсихические чувствования”), дающие информацию о биологическом мире человека. Ощущения состояния собственной активности, самоидентичности в данный момент или на протяжении определенного отрезка времени поддерживают у индивида обязательный для любого типа деятельности минимальный уровень способности к саморазличению.

 Структурное единство простейших форм самовосприятия, так называемое “чувство Я”, благодаря которому человеку задается его психосоматическая целостность - неотъемлемая часть самосознания, его базис. Но признание этого факта еще не дает оснований для утверждения, что “чувство Я” развивается органично, само по себе, независимо от внешних раздражителей и поэтому должно считаться исходной формой человеческой психики в целом. Конкретный анализ того, как именно образуются у детей представления о собственном физическом облике, позволяет выделить два следующих основных канала их формирования: первый - самоощущение, самочувствительность, тесно связанные с жизнедеятельностью организма; второй - информация о собственных телесных признаках, поступающая в результате коммуникативных взаимодействий с окружающими.

 Возникновение в сознании ребенка топогностической схемы собственного тела становится возможным только в результате влияния этих двух информационных потоков. Следовательно, нет достаточных оснований, чтобы рассматривать “чувство Я” как нечто совершенно автономное от процессов восприятия психикой внешних (для нее) факторов. 
Исходя из концепции “первичности” нелегко объяснить единство высших и низших форм (высшие как бы привносятся на определенном этапе извне) и опредмеченный характер самосознания. Способность к самопереживанию оказывается особой универсальной стороной самосознания, которая его порождает, определяет механизм функционирования и едва ли не детерминирует остальные, дискурсивно-организованные формы психического самоконтроля.

 Существует и диаметрально противоположная точка зрения (Л.Л. Рубинштейн), согласно которой самосознание - высший вид сознания, возникший как результат предшествующего развития последнего. “Не сознание рождается из самопознания, из “Я”, а самосознание возникает в ходе развития сознания личности, но мере того, как она становится самостоятельным субъектом”.

В конечном счете эта концепция построена на предположении об исключительно внешней (экстроспективной) направленности нашей психики на самом первом этапе ее развития, только в какой-то момент вдруг обнаруживающей способность к самовосприятию. Но экстроспективная гипотеза никогда и никем не была убедительно доказана и она мало помогает удовлетворительному объяснению многих накопленных в психиатрии фактов, например, случаев интравертивного поведения детей в младенческом возрасте.

 Те, кто отрицает активность интроспективного полюса психики в начальный период ее развития, вынуждены относить к более позднему сроку и образование личностного начала нашей психики. Но тогда встает далеко не легкий вопрос о том, на какой структурно-психологической основе происходит синтез и присвоение (интернализация) продуктов начального опыта, а исходный момент активного самообращения субъекта приобретает характер внезапного скачка. Именно поэтому убежденному стороннику первичности исключительно экстроспективного сознания А. Валлону исчезновение у трехлетнего ребенка “слияния с окружающим миром” кажется, по его собственным словам, чем-то “неожиданным” .

 Действительно, анализирующее самообращение на уровне понятийного мышления немыслимо без достижения определенной достаточно высокой степени социализации индивида. Но все дело в том, что для дискурсивного определения, например, ощущений как “своих”, кроме всего прочего, обязательно еще и функционирование (следовательно, предварительное наличие) устойчивой интегративной системы аффективного самовосприятия.

 Отражение внешнего мира - универсальный канал социализации, определяющая сторона сознания. Но из этого еще не следует, что эта доминирующая сторона обладает первичностью и вне рамок динамического и функционального взаимодействия основных элементов структуры психики. То есть нет оснований утверждать, что сознание в своем развитии проходит через “чисто” экстроспективный этап, который предшествует (в смысле существования “до” и “без”) интроспективному.

 Элементы первичного различения себя и окружающего мира существуют уже у многих животных (”…все функции человека имеют свои зачатки в животном мире”) , базируясь на характерных для живого организма “обладании самостоятельной силой реагирования” и наличии центрирующей основы восприятия. Это делает правомерным вопрос о системных предпосылках (таких, в частности, как единство нервной системы и синестезия) нашего самосознания.

 В современной психологии эта проблема традиционно разрабатывается преимущественно представителями психоаналитических школ. З. Фрейд считал самоотношение личности исключительным продуктом удовлетворения либидных и агрессивных инстинктов. Он рассматривал человека как изолированную систему, которая приводится в действие двумя импульсами: к выживанию (инстинкт “Я”) и к получению удовольствия сексуального типа, связанного с разрядкой напряжения, которое локализуется в эрогенных зонах, прежде всего в гениталиях. И только необходимость удовлетворить свои сексуальные потребности заставляет человека вступать в контакты с другими людьми, отношения между полами уподоблялись З. Фрейдом рыночной ситуации. Каждый озабочен только удовлетворением своих потребностей, но как раз ради их удовлетворения он и вынужден вступать в отношения с другими людьми, предполагающими то, в чем он нуждается, и нуждающиеся в том, что он предлагает.

 В основе поведения человека, по мнению Фрейда, лежат сексуальные влечения. Эти явления - важнейший элемент человеческой “природы”. “Нужно быть упорным лицемером, - писал едва ли не самый правоверный фрейдист Виттельс, - чтобы не замечать, что пьяница гладит свою бутылку с теми же нежными чувствами, с какими влюбленный свою возлюбленную. Ростовщик перебирает свое золото, как какой-нибудь Ромео волосы своей возлюбленной. Словом, самое важное единственно серьезное дело на белом свете - это любовь. Мы прекрасно знаем это. Все остальное, чтобы мы не предпринимали, доставляет нам радость, если мы его сексуализируем “.

“Собственность, - восклицает Виттельс, - насквозь пропитана сексуальностью”. 
Современные последователи З. Фрейда высказываются на этот счет несколько осторожнее, но, по сути, остаются на близких позициях. Например, X. Гартман (известный немецкий психолог) считает, что специфику элементов первоначальной активности, образующих первичную “сферу Я”, составляет их способность находить удовлетворения в самих себе. А один из самых знаменитых американских психоаналитиков Д. Нейджер обусловливает формирование человеческого “Я” развитием аутоэротизма. По его мнению, на первой ступени развития организм ребенка постигает, что можно уклониться только от внешних воздействий (стимулов), а сделать это по отношению к своим внутренним импульсам невозможно. Так начинает формироваться способность отличать (выделять) именно себя. Возможность аутоэротики на следующем этапе, считает Д. Нейджер, закрепляет и углубляет способность к такому различению, так как в ее ходе вся собственная активная деятельность ребенка ориентирована лишь на себя, на свое собственное тело.Самосознание и человеческое “Я”. Структура и функции самосознания.

 Форма временного существования самосознания двойственна (амбивалентна): в динамике сознания оно существует как сумма психических состояний, одновременно обладая преемственностью, устойчивостью и системной целостностью. Поэтому при анализе динамической структуры самосознания используются не одно, а два понятия: “текущее Я” и “личностное Я”. Первое обозначает конкретные фазы осознания себя в “текущем настоящем”, то есть непосредственные процессы деятельности самосознания. Понятие “личностного Я” употребляется для обозначения устойчивой структурной схемы самоотношения, ядра синтеза “текущих Я”, эта схема более или менее частично и проявляется в “текущем настоящем”.

“Внешнее” и “внутреннее Я” взаимообусловлены и внутренне взаимосвязаны, но они не могут, конечно, считаться тождественными, так как “внешнее Я” - эмпирический наблюдаемый индивид, а “внутреннее Я” - всегда остается чисто психологическим феноменом.

 Если видеть во “внутреннем Я” интегральную ось всех форм самовосприятия, личностное (персонифицирующее) единство самоотношения и самоотражения, то оно оказывается очень близким, а в некоторых отношениях тождественным самосознанию . 
Уникальным свойством самосознания является то, что оно может выступать в роли субъекта по отношению к самому себе, оставаясь одновременно в системном плане идентичным данному “субъекту” объектом. Опираясь на это свойство, и следует решать вопрос о соотношении “внутреннего Я” и самосознания.

 Самосознание, выступая в роли субъекта своего к себе отношения, в роли объекта этого же отношения может рассматриваться как “внутреннее Я”, то есть они оказываются лишь различными динамическими состояниями одной системы.

 Когда мы определяем ее как самосознание, то видим в ней, прежде всего, отношение; говоря же о ней как о “внутреннем Я”, подчеркиваем ее интегративные функции, выделяем элементы соматической детерминированности, статичности, определенности, законченности, наличие своей собственной информации.

 Нельзя, конечно, понимать внутреннее, субъектно-объектное отношение самосознания как нечто голое, реляцию психики к себе самой, своего рода, causa cui, отношение, не имеющее своего предмета вне самого себя. Это отношение, во-первых, существует как внутренняя сторона субъективной реальности, отражающей объективную; во-вторых, его субстанциональной основой является сам человек как психосоматическое единство. Наконец, оно объективировано языковой формой, в которой наше “Я” только и способно оперировать собственной информацией на когнитивном уровне, и, следовательно, опосредованно детерминировано формами социальных коммуникаций.

 Самоотображение свойственно всем уровням человеческой психики: ощущению соответствует самоощущение, восприятию самовосприятие и т.д. Причем, первичные формы самоотображения психики вместе с централизованной системой самоданности человеческого организма, синестезией, генетически образуют комплекс органических предпосылок самосознания и функционально остаются его постоянными компонентами . 
Это и позволяет рассматривать индивидуальное самосознание как целостную, действительную на всех уровнях психики структуру, включающую в себя множество элементов: от чувственной конкретности самоощущения до отвлеченной дискурсивности саморефлексии. В психике максимум всегда развивает то, что было в какой-то степени заложено в минимуме.

Из системного единства нашего самосознания вытекает и внутренняя двойственность каждого его акта, всегда одновременно, но в разной мере включающего в себя элементы самопознания и самопереживания. И хотя удельный вес последнего может снижаться по мере становления высших функций самосознания, полностью непосредственно-чувственные компоненты никогда не элиминируются. Аффективное начало не вытесняется в процессе социализации, а качественно преобразуется, дифференцируется, вступая в новые отношения с интеллектом.