Аффект. Диагностические признаки аффект

В этом случае говорит об отсутствии у обвиняемых специфического постаффективного состояния, что в сопоставлении с другими данными может свидетельствовать об отсутствии аффекта при совершении преступлений. Наличие постаффективного состояния, как правило, выражается в невозможности совершения человеком активных действий после совершения преступления, в частности, по сокрытию его следов или иных усилий, требующих большого физического или нервного напряжения.

д) наличие внешних признаков аффекта.

Показания свидетелей о наличии  внезапного изменения эмоционального состояния субъекта в исследуемый  период являются чрезвычайно ценными  для диагностики состояния аффекта. Специфические изменения голоса, мимики, внешнего вида являются существенными  диагно­стическими признаками (пример: человек в момент совершения убийства говорил «не своим чужим, хриплым голосом», «его всего трясло».) Такого рода специфические изменения внешнего вида субъекта являются следствием тех изменений (физиологических, биохимических, вегетативных), которые происходят в организме человека, переживающего аффект.

Последующее отношение к  совершенным под влиянием аффекта  действиям весьма характерно. В большинстве  случаев лица сожалеют о случившемся, легко рационализируют свое поведение, указывают на возможные не противоправные выходы из сложившейся в тот момент ситуации.

Таким образом, при проведении экспертизы необходимо тщательным образом  и детально проанализировать все  поведение субъекта до, после и  в момент совершения преступления, ориентируясь при этом на отмеченные диагностические признаки. [9]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Задание № 2. Факторы, влияющие на формирование показаний свидетеля и потерпевшего.

 

Ответ на задание:

 

Уголовно-процессуальный закон  лишь в самой общей форме указывает  на то, кто может быть допрошен в  качестве свидетеля. Любое лицо, которому могут быть известны обстоятельства, подлежащие установлению по делу               (ст. 72 УПК).

Законодатель заботится  не только о том, чтобы каждый, располагающий  важными для дела сведениями, был  допрошен в качестве свидетеля, но и  о том, чтобы субъект доказывания  получал сведения правильно отражающие действительность. Именно поэтому он исключает из числа свидетелей лиц, которые в силу своих физических или психических недостатков  не способны правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для  дела, и давать о них правильные показания (ч.2 ст. 72 УПК).

Однако физические и даже психические недостатки не всегда и  не во всем служат препятствием к получению  от конкретного лица сведений, правильно  отражающих действительность. Поэтому  отказу от допроса в качестве свидетеля  конкретного лица должно предшествовать сопоставление его возможностей с характером выясняемых обстоятельств (например, может ли человек с  ослабленным зрением рассмотреть  какие-то события на определенном расстоянии). Что касается людей с психическими расстройствами, то это зависит от состояния человека в тот или  иной момент. Следственная и судебная практика знает много случаев, когда  такие люди вполне адекватно сообщали ценные сведения. Носит избирательный  характер их способность к восприятию и воспроизведению воспринятых  фактов.

Если у следователя  или суда возникает сомнение по поводу способности того или иного человека быть свидетелем, необходимо прибегнуть к помощи эксперта. В уголовном  процессе в подобных ситуациях обращение  к экспертам для определения  психического или физического состояния  свидетеля или потерпевшего является обязательным (ст.79 УПК). Кроме указанных  лиц, не может допрашиваться в  качестве свидетеля защитник обвиняемого - об обстоятельствах дела, которые  стали ему известны в связи  с выполнением его обязанностей (п.1 ст.72 УПК) Это положение корреспондирует  право обвиняемого иметь защитника  и является гарантией беспрепятственного осуществления последним возложенных  на него функций, требующих доверительного отношения между адвокатом и  его подзащитным, по этому же основанию  не могут допрашиваться в качестве свидетеля адвокат, представитель  профессионального союза и другой общественной организации об обстоятельствах, ставших им известными в связи  с исполнением обязанности представителя (п.3 ч.2 ст.72 УПК).

Уголовно-процессуальный закон  не освобождает от свидетельствования лицо, обязано хранить государственную  служебную тайну, вместе с тем  следователь, прокурор и суд должны принять меры, исключающие разглашение  указанных сведений; для определения  их секретности приглашается специалист или эксперт. Если открытое их рассмотрение противоречит интересам охраны государственной  тайны, разбирательство дела производится в закрытом судебном заседании, но приговор оглашается публично (ст.18 УПК).

Особого внимания требует  рассмотрение таких процессуальных институтов, как свидетельский иммунитет (право близких родственников  и других лиц, указанных в законе, отказаться от показаний) и привилегия от самообвинения (право отказаться от ответа на вопрос, поскольку ответ  может быть истолкован против него). Прямого указания на эти вопросы  УПК пока не дает, но обратившись  к Конституции (ст.51) мы читаем в ч.1: «Ни кто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом» и далее в ч.2: «Федеральным законом могут устанавливаться иные случаи освобождения от обязанности давать свидетельские показания».

Показания свидетелей - самое  распространенное средство установления обстоятельств дела. Кроме того, использование сведений, содержащихся в этих показаниях, является действенным  средством проверки доказательств, полученных из иных источников. Наконец, свидетель может быть допрошен об обстоятельствах, позволяющих дать правильную оценку его собственным  показаниям (например, о состоянии зрения, слуха и т.д.)[10].

По процессуальной природе, предмету допроса и содержанию к  показаниям свидетеля близко примыкают  показания потерпевшего. Точно так  же они представляют собой сообщение  лица на допросе о фактах, относящихся  к делу, которые это лицо воспринимало непосредственно или о которых  слышало от других лиц (узнало из документов).

Показания потерпевшего могут  относиться ко всему кругу обстоятельств, подлежащих доказыванию, причем объем  его осведомленности во многих случаях  шире, нежели объем осведомленности  свидетеля.

Оценка показаний свидетеля  и потерпевшего заключается в  определении значения, содержащихся в них сведений для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию  по делу. Для этого необходимо определить допустимость этих сведений, их относимость, достоверность и место в системе доказательств, т.е. установить, являются ли полученная информация прямым или косвенными доказательствами обвинительным или оправдательным, первоначальным или производным.

При оценке показаний свидетеля  и потерпевшего учитываются четыре основных фактора:

- условия формирования  показании - объективные и субъективные;

- особенности личности  допрашиваемого;

- его процессуальное положение;

- его отношение к делу  и участникам процесса.

Показания относятся к категории «личных» доказательств. Каждое из них отражает особенность личности допрашиваемого, которые оказывают самое непосредственное влияние на формирование показаний. Особенности органов чувств индивидуальны. Поэтому при оценке показаний, когда возникает вопрос о способности конкретного человека видеть, слышать или как-то иначе правильно воспринимать в определенных условиях описываемое явление, учитываются состояние его органов чувств, быстрота реакции, профессиональные и волевые качества, образование, мотивы поведения в той или иной ситуации и пр. Относимость к делу сведений, содержащихся в показаниях, определяется их сопоставлением с предметом допроса. Отношение к обвинению позволяет причислить полученную информацию к обвинительным или оправдательным доказательствам                       (с определенной долей условности такого деления). В зависимости от характера связи с устанавливаемыми обстоятельством сведение, полученное от допрашиваемого, может стать прямым или косвенным доказательством. Определение достоверности означает установлении соответствия показаний объективной действительности (доказанное настолько полно, что это не вызывает сомнений).

Анализ показаний есть предпосылка к применению тактических  приемов, непосредственно направленных к получению достоверных, правдивых  и полных показаний, и в то же время  самостоятельный тактический прием, основанный главным образом на логике и психологии.

Говоря об оценке показаний, мы имеем ввиду о тактическом  приеме допроса, о криминалистическом анализе, основной целью которого является установление способности допрашиваемого к правильному и полному восприятию, достоверному воспроизведению позиции  допрашиваемого при даче показаний, их правдивости и достоверности, а не об уголовно-процессуальном анализе  сообщаемых допрашиваемым сведений с точки зрения их относимости, допустимости и доказательственного значения[8].

Такой анализ показаний органически  связан с применением других тактических  приемов, в том числе по преодолению  возможностей установки на ложь.

Если свидетель или  потерпевший уже дает достоверные  и правдивые показания, а следователь, не оценив их достаточно правильно, применяет  тактические приемы допроса по преодолению  установки на ложь, то это может  сбить допрашиваемого и вызвать  недоверие к следователю, упорно не желающему верить правдивым показаниям.

Установление недостоверности  показаний, как и выявление их ложности, есть своего рода шаг к  получению достоверных и правдивых  показаний, так как в этом случае отпадает одно из возможных объяснений события или его деталей и  перед следователем открывается  путь к применению тактических приемов  для получения достоверных, правдивых  показаний.

Чтобы создать условия  для оценки показаний в смысле их достоверности, правдивости и  полноты, необходимо соблюдать правило  о том, чтобы допрашиваемый сообщал  известные ему сведения, относящихся  к делу, со всеми подробностями  и обязательно указывал, во-первых, откуда ему известны сообщаемые сведения, воспринял ли он сам соответствующие  факты (когда, где, при каких обстоятельствах) или узнал от других (от кого именно, когда, где, при каких обстоятельствах), во-вторых, кто может подтвердить  сообщаемые сведения и каким образом  они могут быть проверены, разъяснив  при этом, что согласно закону (ст.74 УПК) не могут служить доказательством  сообщаемые им фактические данные, если он не может указать источник своей осведомленности. Это не только создает условия для оценки показаний, но и побуждает допрашиваемого более  ответственно относиться к своим  показаниям, корректировать их путем  самоконтроля, не фантазировать.

Оценке подвергается прежде всего достоверность показаний, то есть соответствие сообщаемых сведений действительности. Практически она  заключается, главным образом, в  том, что содержащиеся в показаниях сведения сопоставляются с другими  доказательствами.

В процессе допроса такие  сведения сопоставляются с уже имеющимися доказательствами. Если последние достаточно твердо устанавливают тот или  иной факт и им соответствуют получаемые показания, то, как правило, нет оснований  сомневаться в их достоверности (а следовательно, и в правдивости), если, конечно, они не вызывают недоверия  по другим причинам (например, при наличии  данных о том, что показания даются в результате внушения, а допрашиваемый  сам не наблюдал событие).

Если к моменту допроса  имеющихся доказательств недостаточно для вывода о достоверности того или иного обстоятельства, к полученным при допросе сведениям об этом обстоятельстве (как совпадающим, так  и не совпадающим) следует относиться более критически. В одних случаях  совпадающие сведения приводят к  выводу о достоверности этого  обстоятельства, а других, особенно при наличии серьезных противоречий между сведениями, содержащимися  в показаниях, и сведениями, полученными  из иных источников, необходимо собирать новые доказательства, пока с достоверностью не будет установлен факт и не станет ясно, насколько достоверны и правдивы показания.

Если сведения, содержащиеся в показаниях, противоречат другим доказательствам, не следует сразу  же делать вывод о ложности показаний, так как не исключено добросовестное заблуждение допрашиваемого, забывание, различные «наслоения», образовавшиеся на воспринятом к моменту дачи показаний[5].

Предположение о возможности  неправильного восприятия обычно (при  расхождении сведений, содержащихся в показаниях, с другими доказательствами) возникает в случаях, когда условия  восприятия были неблагоприятны или  оказались неблагоприятные субьективные факты (болезненное состояние органов чувств, ненаправленность внимания и т.д.). Вот почему при допросе возникает необходимость уточнить у допрашиваемого условия восприятия, выявить наличие субъективных и объективных факторов, помешавших правильному и полному восприятию, или «наслоений», образовавшихся к моменту допроса.

Как же должен поступить  следователь, если он установит наличие  таких факторов? Необходимо зафиксировать  показания так, как они даны в  действительности, и вместе с тем  изложить в протоколе допроса  со слов допрашиваемого условия восприятия и «хранения» в памяти воспринятого (например, возможное переплетение его со своими последующими суждениями) и тогда будет ясна причина неполного или в некоторой степени искаженного восприятия или трансформированного воспроизведения.

Другим важным методом  оценки правдивости и достоверности  показаний является проверка их внутренней согласованности.