Приоритеты и проблемы внешней политики России

Об этом говорил В.В.Путин на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. И хотя его выступление произвело эффект разорвавшейся бомбы, по сути он лишь озвучил те опасения, о которых давно шепчутся в политических кругах. Главное значение мюнхенской речи премьера состоит в том, что она помогла разрушить заговор молчания по фундаментальным вопросам глобальной архитектуры безопасности, то есть по проблемам, которые напрямую затрагивают всех. Своим выступлением он хотел привлечь к ним общее внимание и начать диалог о том, в каком мире мы хотим жить сами и какой передать нашим детям. Как и многие другие, премьер считает, что мир не может жить в условиях диктата какой-то одной страны. Сама история показывает, что многие пробовали это делать, но ни у кого никогда это не получалось. В.В. Путин призывает создать мир, в котором существует много центров влияния, в котором носители различных интересов объединяют усилия и в многостороннем формате приходят в решении общемировых проблем к некоему общему знаменателю.

В последнее время все более очевидным становится тот факт, что значительная часть конфликтных ситуаций в мире складывается на Ближнем и Среднем Востоке и имеет межцивилизационное измерение. Россия является сторонником мирного урегулирования подобных кризисов, что возможно только на условиях не изоляции, а вовлечения соответствующих государств, режимов и политических сил в конструктивный диалог, не исключая, конечно, и критики того, что не нравится. Мир здесь становится перед выбором: или дальнейшее нагнетание на путях эскалации с выходом на «конфликт цивилизаций», или достижение компромисса, что потребует отказа от изживших себя предрассудков и упрощенных односторонних взглядов на международные отношения, которые явно не согласуются с формирующейся реальностью многосторонности как оптимального метода ведения решения мировых проблем. См.: Гринин Л. Е. Национальный суверенитет и процессы глобализации // Полис. 2008. № 1. С. 57.

Россия в силу своей истории, географии и культуры, многонационального и многоконфессионального характера российского общества не может принимать чью-либо сторону в развязываемом, в том числе вследствие экстремистских проявлений, провокаций и нарушений международного гуманитарного права, межцивилизационном конфликте глобального масштаба. Россия не намерена и занимать позицию отстраненного наблюдателя. Единственно допустимый для нас подход - осуществление инициативной внешнеполитической стратегии, направленной на поддержание международной стабильности и снижение напряженности в интересах выхода на приемлемые для всех варианты переговорного урегулирования. Россия готова играть роль «моста» - именно таким культурно-цивилизационным мостом и была наша страна на протяжении практически всего своего существования.

Мы можем быть частью усилий по достижению компромисса, который всегда требует времени и терпения, но не можем присоединяться к диктату и ультиматумам, которые всех нас загоняли бы в тупик. В этом направлении идут наши предложения об интернационализации предоставления услуг ядерного топливного цикла, инициативы по поиску развязки вокруг ядерной программы Ирана, наши контакты с ХАМАС, призванные помочь подвести эту организацию к принятию условий «квартета» международных посредников. Любые компромиссы возможны исключительно в правовом поле, без ущерба для международной безопасности и при безусловном уважении обязательств по международным договоренностям, включая режимы нераспространения оружия массового уничтожения.

Все большее значение в глобальной политике приобретает энергетический фактор, бесперебойное снабжение государств необходимым количеством энергоносителей. Некоторые аналитики даже полагают, что такое развитие меняет формулу уравнения стратегической стабильности, сокращая удельный вес ядерного сдерживания. В этом контексте становится понятной болезненная реакция некоторых стран на нашу возросшую роль в глобальной энергетике, появились обвинения России в «энергетическом шантаже». Однако, во-первых, мы последовательно выполняем все взятые на себя обязательства и контракты, а во-вторых, пытаясь навязать нам сомнительный статус «энергетической сверхдержавы», многие стремятся «замуровать» Россию в энерго-сырьевой нише международного разделения труда. Мы этого не допустим. Возросшие финансовые возможности, связанные с поступлениями от продажи энергоресурсов, а также укрепление позиций наших сырьевых компаний в транснациональном предпринимательстве планируем использовать для наращивания динамики интеграции в глобальную экономику и перевода собственной на инновационный путь развития.

Энергетическая тема актуальна и на пространстве СНГ. Происходящие здесь перемены, связанные с ценой на газ для Украины, Белоруссии и других государств, казалось бы, должны были убедить всех в том, что мы не вынашиваем никаких имперских замыслов, а строим с соседями нормальные отношения, основанные на рыночных принципах. Именно политизация экономических связей могла служить основанием для подозрений в адрес России. Сейчас этого нет, однако шумиха не утихает. Дело в том, что на пространстве СНГ разыгрываются геополитические игры с использованием такого инструмента, как «демократизаторство», причем главным мерилом уровня развития демократии на деле остается готовность идти в фарватере чужой политики. В двусторонних и различных многосторонних форматах на пространстве СНГ Россия стремится укреплять элементы объективной общности и взаимозависимости между нашими странами - экономической, культурно-цивилизационной и иной. Не более того, но и не менее. В целях стабилизации этого региона мы готовы содействовать выстраиванию здесь неполитизированных отношений с внешними партнерами, если они при этом будут уважать интересы расположенных здесь государств и откажутся от тактики "беспокоящих действий" в отношении России.

Хотел бы остановиться на отношении России к решению проблем в евроатлантическом регионе. Мы исповедуем здесь комплексный подход и могли бы предложить своим коллегам взаимодействие в трехстороннем формате (Россия, Европейский Союз и США) по всему спектру интересующих тем. Такой подход, если придать ему действительно комплексный, а главное -подлинно партнерский характер, снимет ненужные взаимные подозрения в отношении того, что происходит между двумя другими участниками этого «треугольника». Россия не собирается «вбивать клин» в трансатлантические отношения, но нам не хотелось бы, чтобы трансатлантическая связка укреплялась за наш счет.

Мы категорически против опасных «стратегических игр» в Европе, имеющих целью буквально на пустом месте создать конфронтационный потенциал и выстроить европейскую политику по давно устаревшему блоковому принципу. К этому ведет реализация планов размещения на континенте элементов национальной противоракетной обороны США. Принимая решение по ПРО, Соединенные Штаты не спросили мнения ни НАТО, ни Евросоюза, который как раз сейчас пытается обрести свою роль в сфере внешней политики и политики безопасности в Европе. Несомненно, американская ПРО в Европе непосредственно скажется на наших отношениях с НАТО: если альянс превращается в ширму для односторонних мер, наносящих ущерб нашей безопасности, в чем тогда смысл наших отношений?

Как призыв к странам НАТО о необходимости соблюдения международных обязательств следует рассматривать высказанное В.В. Путиным предложение о целесообразности объявить мораторий на исполнение Россией Договора об обычных вооруженных силах в Европе. Россия не только подписала, ратифицировала, но и на практике выполняет все положения ДОВСЕ, в то время как наши партнеры под надуманными редлогами даже не ратифицировали адаптированный договор, ссылаясь при этом на Стамбульские договоренности, никак юридически с ДОВСЕ не связанные. В итоге страны альянса добиваются односторонних преимуществ, используют сложившуюся ситуацию для наращивания возле наших границ системы военных баз, а мы на территории собственной страны ограничены в вопросах дислокации своих вооруженных сил. Абсурдность ситуации может быть исправлена только в том случае, если все страны НАТО ратифицируют документ и начнут его строго исполнять, как это сегодня делает Россия. Мы считаем, что пора наконец и нашим партнерам внести свой конкретный вклад в сокращение вооружений. Они пока только увеличивают их. Определенную настороженность вызывает то, что структуры и инструменты, созданные во времена «холодной войны» (НАТО, ОБСЕ, ДОВСЕ и другие), в реальной жизни превращаются в средства воспроизводства блоковой политики «свой-чужой». Существует опасность того, что ситуация с не доведенной до конца реформой европейской архитектуры безопасности обретет собственную жизнь, предопределив реальный раскол Европы на десятилетия вперед. Наша задача - избежать реализации этого негативного сценария. Ответ на данный вызов может быть найден только в ходе серьезного, предметного разговора о коллективно согласованной и общеприемлемой конфигурации европейской безопасности. См.: Пантин В. И. Политическая и цивилизационная самоидентификация современного российского общества в условиях глобализации // Полис. 2008. № 3. С. 49.

Таким образом, объективно оценивая развитие стратегической ситуации в мире и позицию России по глобальным вопросам современности, российское общество сходится во мнении относительно правильности выбора нашего пути. Вопреки известным трудностям, укрепляется международное положение Российской Федерации, причем в независимости от политической конъюнктуры. Повторюсь, что этому во многом способствовали такие основополагающие принципы нашей внешней политики как прагматизм, многовекторность, обусловленность внешнеполитических действий национальными интересами, отказ от конфронтации при защите этих интересов. Расширяется круг наших единомышленников на мировой арене.

2.2 Актуальные проблемы внешней  политики России.

Актуальные проблемы внешней политики России условно можно разделить на глобальные международные проблемы и проблемы регионального сотрудничества.

Глобальные приоритеты

А. Содействие формированию стабильной системы международных отношений (укрепление правовых основ международных отношений; повышение роли ООН; взаимодействие в формате «группы восьми»; в рамках «тройки» -- Россия, Индия и Китай; и в рамках «четверки» -- БРИК). Стабильность системы международных отношений увязывается с формированием многополюсного мира, обеспечением прозрачных правил и процедур решения ключевых глобальных проблем.

Б. Укрепление международной безопасности (снижение роли силового фактора; режим нераспространения; неприемлемость милитаризации космоса и односторонних действий в области ПРО; важность миротворчества; неприемлемость гонки вооружений и создания новых систем вооружений, способных подорвать стратегическую стабильность; проблема терроризма; необходимость межкультурного диалога и взаимодействия цивилизаций). Ключевое звено -- реформирование системы евро-атлантической безопасности.

В. Международное экономическое и экологическое сотрудничество (обеспечение мировой финансовой стабильности; присоединение к ВТО и ОЭСР; диверсификация экспорта; внешнеполитическая поддержка российского бизнеса; иностранные инвестиции; модернизация ТЭКа; активизация партнерства с потребителями и производителями природных ресурсов). Задача-максимум -- продвижение новых правил мировой финансовой архитектуры, адекватных текущим кризисным явлениям.

Г. Международное гуманитарное сотрудничество и права человека (защита прав соотечественников за рубежом; активизация публичной дипломатии; межцивилизационный и межконфессиональный диалог). Консолидация Русского мира.

Д. Информационное сопровождение внешнеполитической деятельности. Формирование образа России как демократического государства с рыночной экономикой.

Региональные проблемы

А. СНГ. В основе отношений -- прагматизм, экономические интересы, рыночные принципы. Экономический блок: строительство союзного государства России и Белоруссии, его перевод на рыночные основы; формирование Единого экономического пространства, Таможенного союза, работа в рамках ЕврАзЭС. Вопросы безопасности: превращение ОДКБ в стержневой институт безопасности в зоне его ответственности, противодействие наркотрафику и преступности, недопущение дестабилизации обстановки в Закавказье и Центральной Азии. Гуманитарное сотрудничество: развитие отношений с соотечественниками, поддержка культурно-цивилизационных скреп. См.: Бирюкова О. Содружество Независимых Государств: поиск оптимальной модели интеграции // Власть. 2008. № 8. С. 52.

Б. Европа. Основная цель -- единство Евро-Атлантического региона, от Ванкувера до Владивостока, Европа без разделительных линий, равноправное партнерство России, Европы и США. Европа -- ключевой торгово-экономический партнер России. В области безопасности: недопущение дальнейшего расширения НАТО за счет Грузии и Украины, продвижения военной инфраструктуры НАТО на восток, исправление дисбалансов в области обычных вооружений в Европе.

В. США. Российско-американские отношения необходимо перевести в состояние стратегического партнерства. Требуются новые договоренности в области контроля над вооружениями. В интересах России -- соответствие политики США Уставу ООН. Развитие партнерства в будущем требует усиления экономических и торговых связей.

Г. АТР. Отношения со странами АТР тесно связаны с перспективами развития Сибири и Дальнего Востока. Среди приоритетов: участие России в основных интеграционных структурах (АСЕАН, ШОС); укрепление отношений с Индией и Китаем; решение ключевых вопросов безопасности региона, в том числе северокорейской ядерной проблемы.

Д. Ближний Восток и исламский мир. Основные направления: решение афганской проблемы (наркотрафик; угроза южным рубежам СНГ); снижение остроты арабо-израильского конфликта; урегулирование иранской ядерной проблемы; участие в качестве наблюдателя в Организации «Исламская конференция» и Лиге арабских государств. См.: Гейдаров Н. Шанхайская организация сотрудничества и будущее Центральной Азии // Власть. 2008. № 7. С. 42.

Е. Африка. Содействие урегулированию региональных конфликтов в Африке, подключение России к экономическим проектам на континенте, диалог с субрегиональными организациями.

Ж. Латинская Америка. Ключевой приоритет -- наращивание экспорта в латиноамериканские страны российской наукоемкой и промышленной продукции, осуществление энергетических и инфраструктурных проектов, реализация инициатив в области высоких технологий.