Дискурс в китайской лингвистике

8. Прецедентные феномены, которые  иногда рассматриваются как дискурсивный  признак, должны, на наш взгляд, считаться  таковым не во всех видах  межнационального дискурса. Они важны для описания межнационального художественного дискурса, газетно-журнального дискурса, туристического дискурса, учебно-методического дискурса и некоторых иных разновидностей, текстовая составляющая которых свидетельствует о том, что прецедентные феномены можно считать дискурсивнообразующим признаком. Так, для китайского художественного дискурса очень важен прецедентный феномен «врата Истины», восходящий к классическому роману «Путешествие на Запад» и означающий ‘порог, отделяющий земной мир от небесного’.

Таким образом, при описании любой разновидности межнационального дискурса исследователь предварительно должен ответить по крайней мере на следующие вопросы:  
1. Что именно исследуется: параллельные дискурсы или частная разновидность межнационального дискурса?  
2. Что представляют собой взаимодействующие участники общения с той и с другой стороны? Как происходит их взаимодействие? Является ли оно совместной деятельностью или участники взаимодействуют опосредованно: через книги, СМИ, Интернет и т. д.?  
3. Какие формы (жанры) той или иной разновидности межнационального дискурса подлежат описанию? Какова национальная специфика этих форм?  
4. Какие характеристики наиболее существенны для анализа той или иной жанровой формы в рамках частной разновидности межнационального дискурса?

5. Какие различия между участниками  общения в той или иной разновидности  межнационального дискурса представляются  принципиальными для его описания? Какие факты деструкции межнационального  дискурса наблюдаются?  
В целом описание любой разновидности межнационального дискурса возможно только с учетом лингвокультурологических и национально-ментальных характеристик, которые для российской и китайской культур удачно, на наш взгляд, сформулированы в работе Лань Ся, а именно:  
• «парадигмы духовности русской культуры, носительницы просвещения, рационализма и гуманизма, вовлечения человека в круг современных цивилизованных отношений, и парадигмы китайских традиционных конфуцианско-патерналистских ценностей, регламентирующих этику поведения, социально-производственную дисциплинированность.;  
• межкультурное взаимодействие эндогенных конфуцианских дальневосточных культур с рациональными, аскетическими, практическими и активными ценностными установками по отношению к внешнему миру, ориентированными на практическое приспособление к миру, сильными традициями трудовой этики. 
Ключевое слово в трактовке межнационального дискурса — «взаимодействие». В русском языке это слово означает взаимную связь двух явлений, что вполне соответствует конфуцианским представлениям о жэнь и ли и о благородстве: «Благородные люди всегда живут в согласии с другими людьми».  
Рассмотрим пример современного политического дискурса КНР.  
В терминах политической науки возможно описать явление, которое хорошо известно китаеведам, но далеко не очевидно политологам. А именно то, что создаваемые для китайцев современные политические тексты КНР не всегда совпадают в лексическом и смысловом плане со своими переводами, то есть, с теми же текстами, но предназначенными для внешнего пользователя. 
 Для описания этого явления в терминах политической науки, предлагается использовать теорию критического дискурс-анализа Нормана Ферклоу .[15] Сам Н. Ферклоу  применяет критический дискурс-анализ (КДА) при исследовании англоязычных политических текстов, преимущественно с целью выявления в них скрытых значений, а в более широком смысле – идеологий, чем и определяется критическая направленность данной формы дискурс-анализа. [16]Тем не менее, как отмечает Н. Фэрклоу, этот метод может быть применен и при работе с текстами на других языках. Конечно, при изменении языка (в данном случае – на китайский) реалии выбранного языка должны соответствовать критериям анализа.  
В отличии от Н. Ферклоу, для которого метод КДА – это, прежде всего, возможность выявить скрытые мотивы авторов исследуемого текста, для того, кто изучает китайский политический язык, на первый план выходит задача выявления различных содержащихся в тексте культурно-семантических пластов. 
  
Используя метод КДА при выявлении традиционного китайского дискурса в современном политическом дискурсе КНР, следует соблюдать последовательность операций: 1) установление критериев и проведение отбора репрезентативных политических текстов КНР; 2) выявление так называемых «моментов» или первичных знаков в границах дискурса, которые по определению имеют одно значение , однако нас будет интересовать именно их полисемантичность; 3) рассмотрение значений, которыми в оригинале данные «моменты» обладают в глазах прямого адресата текста, т.е. современного жителя КНР; 4) сравнение со значениями тех же «моментов» в переведенном тексте; 5) сравнительный анализ общего и отличного в политическом посыле «момента» китайского и переведенного текста. [15] 
 Возьмем, к примеру, такой «момент» современного политического текста, как даодэ. Несмотря на то, что в современном политическом языке КНР даодэ наиболее часто используется как эквивалент понятия западной философии «мораль»,  тем не менее, этот «момент» несет в себе априорно присущий ему китайский исторический смысл и связь с китайским традиционным дискурсом, и более того, - распадается сразу на несколько «моментов» - даодэ, дао и дэ. «Моменты» дао и дэ также встречаются в устойчивых формулах, которые в данном случае могут быть названы «группами моментов» политических текстов, например, «управлять государством с помощью дэ». Эти «моменты» и «группы моментов» дискурса часто встречаются в речах Цзян Цзэминя, Ху Цзиньтао и в посвященных им публикациях. 
   
Несмотря на то, что интердискурсивность китайского текста не создает проблемы на внутриполитическом уровне, так как принимается и адресантами, и адресатами текста, она затрудняет адекватную межгосударственную коммуникацию. Потому что семантические уровни «моментов», как правило, в переводе не объясняются и не сохраняются. 
  
Все «моменты» и «группы моментов» с дао и дэ ретранслируются на другие языки с помощью слова «мораль», «этика». В результате - у некитайского читателя отнимается возможность узнать, что председатель КНР и генеральный секретарь КПК связывает идеи коммунизма не только со словом «мораль», содержащем цепь ассоциаций с западной мыслительной традицией, но в то же время с «моментами» традиционного китайского политического дискурса, восходящими к таким текстам как Лунь юй, Дао Дэ цзин, к статьям Хань Юя, к работам минских и цинских мыслителей. 
  
Более того, имплицитные значения понятия «морали» современного западного политического дискурса часто связаны, например, с так называемой политикой ценностей Европейского Союза и с вопросами демократии, защиты прав человека – то есть, ведут в противоположенную от дао и дэ сторону.  
  
Переводя «моменты» даодэ, дао, дэ только как «мораль», переводчик осуществляет переосмысление и упрощение первоначального значения, осознанно заложенного в тексте. 
  
Иногда «моменты» китайского традиционного политического дискурса при переводе исчезают полностью. Возьмем, например, фразу Ху Цзиньтао о том, что надо «развивать дух дао человека» (фаянь жэнь дао цзиншэнь . В сразу же представленном переводе агенства «Синьхуа» место для «дао» найти не смогли.  
  
Рассмотрение в ключе КДА современных политических текстов КНР должно, на наш взгляд, способствовать преодолению довольно серьезного разыва, существующего между современным китайским политическим текстом и его, скажем, английским вариантом. При таком подходе ссылки на экзотичность некоторых высказываний китайских политических лидеров потеряют свою актуальность, так как изначально будет предполагаться наличие в них интердискурсивности. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ

 

1. Карасик В.И. О типах дискурса // Языковая личность: институциональный и персональный дискурс. – Волгоград: Перемена, 2000. С. 5-20.

2. Ивинских Н.П. Динамика метафоризации  в англоязычном и русскоязычном  методическом дискурсе: автореф. дис. …канд. Филол. Наук. – Екатеринбург, 2012.

3. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический  энцеклопедический словарь. – М., 1990. С  136-137.

4. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс. – М.: Флинта: Наука, 2006.

5. Ван Дейк Т. А. К определению дискурса. – URL: http://www.nsu.ru/psych/internet/bits/vandijk2.html Дата обращения: 31.05.1998.

6. Фуко М. Археология знания. Ника-Киев, 1996.

7. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: ИТДГК «Гнозис»,

2003. . 375 с.

8.    Руднев Ю. Концепция дискурса как элемента литературоведческого метаязыка

[WWW-документ] URL http://www.nsu.ru/psych/ internet/bits/vandijk2.html

9. Репнякова Н.Н. Китайская картина мира в сказках о животных // Русско-китайские языковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире. – Омск: ОмГПУ, 2009. С. 347-350.

10. Глотова Е. А., Клапотовская К. Е. О некоторых национально-культурных особенностях концепта счастье (на примере русского и китайского языков) // Русско-китайские межъязыковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире. — Омск : ОмГПУ, 2009. С. 236—239.  
11. Гуз Ю. В. Межъязыковое сопоставление этало-  
нов цветообозначений по данным толковых словарей русского, английского, немецкого и китайского языков // Русско-китайские межъязыковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире. — Омск : ОмГПУ, 2009. С. 191—197. 

12. Елфимова Т. В., Тан Сюецзин. Обращение как носитель национально-культурной семантики // Русско-китайские межъязыковые связи и проблемы межцивилизационной коммуникации в современном мире. — Омск : ОмГПУ, 2009. С. 202—206. 

13. Владимирова Т. Е. Межкультурная коммуникация и проблемы развития экзистенциальной лингвистики // Русско-китайские межъязыковые связи

14. Стародубцева Н. С. Понятие успеха и пути его достижения в китайском обществе // Русско-китайские языковые связи и проблемы межцивили-зационной коммуникации в современном мире. — Омск : ОмГПУ, 2009. С. 270—275. 

15. Филлипс Л., Йоргенсен М.В. Дискурс анализ: теория и метод. Харьков, 2004.

16. Ху Цзиньтао цзай Чжунго гунчандан ди шицицы цюаньго дайбяо дахуйшандэ баогао.: Доклад Ху Цзиньтао на 17-м Всекитайском съезде КПК. Часть 8. [20.03.2008].