Лексикологическая теория мотивации

Т.Р. Кияк предлагает выделять несколько типов внутренней формы слова, разграничивая, в первую очередь этимологическую внутреннюю форму слова, обнаруживаемую посредством специальных исследований на определенном этапе развития языка и узуальную (синхроническую) внутреннюю форму лексической единицы, функционирующую в языке на данном этапе. Таким образом, этимолигия, по его утверждению, имеет второстепенное значение для раскрытия современного состояния внутренней формы, посколькувнутренняя форма, шире этимологии как по категориальным свойствам, так и по проблематике [5, c.25].

Исходя из морфемной структуры  лексической единицы, Т. Р. Кияк в  том числе говорит и о целесообразности расчленения имплицидной и эксплицидной внутренней формы. Имплицидные внутренние формы представлены, как правило, простыми словами, принадлежащими в большинстве своем к первозданной лексике. Под внутренней формой непроизводного слова, предлагается понимать обязательный, имманентный интериоризированный признак, являющийся превербальным образованием и выделяемый апостериори в виду субъективированного умственного образа, с которым сопоставлена соответствующая основа [5, c.25]. Например, внутренняя форма слова bluetooth сейчас уже будет более-менее унифицированной для коммуникантов образ, репрезентирующий один или несколько существенных признаков, входящих в соответсвующее лексическое значение; вряд ли у кого-либо возникнет при этом образ короля Блютуза, который соединил Данию с Норвегией.

Внутренняя форма производной  лексической единицы, говорит Т.Р. Кияк, определяется в первую очередь ее морфемной структурой. В качестве языковых средств репрезентации морфем способны выступать или корневое слово, или субстрат морфемы, манифестируемый словообразовательным формантом. Не представляют отдельную морфему так называемые модификаторы, не являющиеся полноценными семантическими компонентами лексических единиц и лишь «модифицирующие» внутреннюю форму, уточняющие, обогащающие ее и лежащие, главным образом в основе грамматического значения. Таким образом, Т.Р. Кияк подчеркивает, что словообразовательная форма и внутренняя форма являются генетическими сопряженными, но функционально разными понятиями [5, c.26].

Исходя из такого понимания  внутренней формы производных слов, он делает вывод о существовании эксплицидных внутренних форм у лексических единиц, образованных путем деривации, где одна из двух морфем не является полнозначной, или путем семантической конденсации, и у слов возникших в результате лексико-семантического словообразования, т. е. переосмысления. Аналогичным образом Т.Р. Кияк интерпретирует внутреннюю форму слов-интернационализмов, различая при этом также полуэксплицидную внутреннюю форму. В последнем случае внутренняя форма легко выявляется посредством морфемного анализа интернационализма, рассматриваемого как производное слово [5, c.27]. Для неспециалиста здесь обычно имеет место имплицидная  внутренняя форма, идентичная внутренней форме непроизводных единиц, для специалиста же владеющего необходимым корпусом интернациональных морфем, сложное слово приобретает внутреннюю форму, являющуюся результатом акта мотивации. Языковой статус такого типа внутренней формы подтверждается также явлением народной этимологии, где внутренняя форма создается носителями языка искусственно.

Исходя из подобных рассуждений  Т.Р. Кияк предлагает следующее рабочее определение: внутренняя форма производных лексических единиц – это умственный интериозированный образ, потенциально абстрагирующий и отражающий в виде апперцепционного представления один или несколько существенных признаков денотата, называемый и фиксируемый в памяти носителя языка и обусловленный морфемной структурой слова или выражения [5, c.23].

Внутренней форме Т.Р. Кияк отводит место лишь посредника между лексическим значением и материальной языковой оболочкой, потенциально вступая со значением в отношение гомоморфизма. Анализ внутренней формы слова не всегда помогает определить его значение и наоборот. Главная функция внутренней формы – «четко ориентировать на денотат», [5, c.20] «подсказывать» главные особенности его значения, т.е. быть одним из ведущих признаков выделяемых в значении. Т.Р. Кияк также предположил, что лексические единицы фиксируются в нашей памяти в первую очередь не в виде комплексов фонем и даже не в виде значений, а посредством внутренней формы. Без внутренней формы не может осуществиться связь между планом выражения и планом содержания, хотя акт коммуникации, вполне понятно, вносит здесь некоторые свои коррективы. Внутренняя форма оставляет тот след, который слово оставляет в памяти человека. Незнакомые слова не маркируется внутренней формой, не находят отклика в сознании коммуниканта [5, c.25]. Таким образом, можно утверждать, что внутренняя форма лексических единиц является полноценной лингвистической категорией, занимающей важной место в таксономии языка, и являющейся достойным объектом научного интереса.

 

§4 Внутренняя форма слова и мотивированность

Т.Р. Кияк определяет мотивированность как свойство внутренней формы, результат соответствия ВФ значению. По его утверждению, для внутренней формы и мотивированности характерны различные гносеологические функции, внутренняя форма – непременная семантическая характеристика любого слова, «умственный образ» предмета, обусловленный социальным опытом человека и «подсказанный» ему структурными особенностями самого слова; границы мотивированности, напротив, определяются той частью лексического значения, которая актуализируется во внутренней форме, возникшие случайно и не нашедшие (или потерянные) отношения с соответствующим лексическим значением, не раскрывают мотивированности слова, более того, уменьшают, ослабляют ее, делают слово в целом ложно мотивированным [5, c.29].

Сравнивая мотивированность и внутреннюю форму, Т.Р. Кияк утверждает, что мотивированность должна явиться не просто фиксатором общих характеристик ВФ и значения, констатировать наличие семантической связи между ними, но и служить своеобразным индикатором как количественных, так и качественных особенностей этих общих слагаемых, их информационной доли в пределах всего лексического значения. На уровне мотивированности осуществляется «ассоциативная связь между семантическими элементами номинативной единицы и соответствующим лексическим значением». Если же такая связь не реконструируется посредством ментальных операций коммуниката, то для него слово лишено мотивированности. Подобная немотивированная лексическая единица все же может назвать какие-то случайные и «неимманентные для данного денотата» апперцептивные представления, но это нисколько не может свидетельствовать об актуализации мотивированности, хотя внутренняя форма при этом сохраняется. Понятие мотивированности относится только к сложным морфемным образованиям и нехарактерно для непроизводных слов; в этом проявляется еще одно отличие мотивированности и внутренней формы. Непроизводные лексические единицы могут быть мотивированными только вследствии семантического переноса или звукоподражательных ассоциаций [5, c.31].

 

§5 Лексическое значение слова

Не менее сложной и  дискуссионной категорией, чем внутренняя форма, является понятие лексического значения. Значение словосочетания или  производного слова не является простой  арифметической суммой значений составляющих частей и в большинстве случаев не может быть выведено из значений семантических элементов, входящих в состав слова, говорит нам Т.Р Кияк. При его рассмотрении невозможно опираться на марксистко-ленинистскую теорию отражения и не учитывать одновременно специфику языкового подхода [5, c.17]. В современном языкознании существуют различные, нередко противоположные концепции значения. Подобное множество подходов свидетельствует о необычайной сложности и многогранности явления. Однако, среди всех точек зрения целесообразно выделить концепцию, согласно которой значение является «достаточно полным отображением предмета, явления или отношения в сознании, входящее в структуру слова в качестве его внутренней стороны, по отношению к которой звучание выступает как материальный субстрат» [1, с.340].

Из приведенной характеристики вытекает, что значение каждой лексической  единицы непосредственно соотносится  с соответствующей единицей действительности, оно не существует в самих предметах, а отражает те наиболее важные черты  и свойства, которые объективно присущи  всем предметам. Кроме этого надо добавить, что значение является также  социально обусловленной категорией, стабильной в синхронии, но потенциально изменчивой в диахронии; значение слова  или словосочетания определяется содержанием  необходимых и достаточных признаков  понятия, которому соответствует слово  или словосочетание, независимо от того отражены эти признаки в компонентах  лексической единицы или нет. Все это позволяет в целом  зафиксировать значение в виде дефиниции  в толковом или терминологическом  словаре.

Для практических целей дефиниция, выступая в роли «мгновенного слепка»  значения, способна с необходимой  степенью достоверности отразить главные  информационные характеристики предмета, т.е. однозначно указать на него, определить его место среди других предметов, выделить системные особенности  и т.д.

О.И. Блинова сопоставляет мотивационное и лексическое значения, подчеркивая что, возможность такого сопоставления покоится на том, что оба типа языкового значения имеют много общих признаков, среди которых (внутрисловность, формальная выраженность и др.) ведущим является индивидуальность. Мотивационное и лексическое значения слова находятся в сложных взаимоотношениях друг с другом: в отношениях наложения, когда мотивационное значение совпадает с лексическим или  включения, когда лексическое значение включает в себя мотивационное [1, с.230].

 

§6 Мотивировочные признаки

Явление мотивации, располагаясь на стыке ономасиологии и семасиологии, носит пограничный характер, вследствие чего мотивология заимствует некоторые  научные понятия из этих отраслей знания. В их ряду и понятие мотивировочного  признака, категория теории мотивации  и теории номинации.

При номинации за языковым знаком закрепляется понятие - сигнификат, «отражающее определенные признаки денотата - свойства, качества и отношения». Иначе говоря, согласно одной из номинационных моделей «в слове фиксируются характерные особенности именуемого объекта». При этом в теории номинации подчеркивается, что «выбор звуковой формы слова не имеет особого значения и представляет интерес только для истории языка, важным лее является сохранение существенных черт реальных предметов и явлений через отражение их в семантике слова» [13, с.101-108].

Для теории мотивации, в свою очередь, первостепенно значим факт закрепленности определенных характеристик  денотата в звуковой оболочке слова, так как именно это обеспечивает возможность осмысления, «прочтения» слова носителем языка.

О.И. Блинова предлагает разграничивать мотивировочный признак как признак, служащий опорой для выбора мотивирующей базы наименования, и номинационный признак как реальный признак предмета, положенный в основу наименования [1, с.70]. Главное же отличие мотивировочного признака от номинационного, помимо их сущности состоит в средстве его словесного выражения по отношению к лексической единице. Мотивировочный признак в отличие от номинационного выступает в качестве лексического мотиватора слова.

.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 2

 СВЯЗЬ ЯВЛЕНИЯ МОТИВАЦИИ И АНТОНИМИИ

§1 Классификация и анализ материала исследования

Настоящая работа представляет собой лексикологическое исследование, основной целью которого является изучение и описание связи мотивации слов с явлениями антонимии и мотивированность как фактор обуславливающий те или иные характеристики антонимических пар.

Материалом для исследования послужили имена прилагательные  характеризующие человека отобранные путем сплошной выборки из словаря Laurance Synonyms and Antonyms Dictionary Urdang и электронного словаря Collins Dictionary. Корпус рассматриваемой лексики составил 105 антонимических пар, которые мы поделили на следующие тематические группы: умственные способности человека, например, quick-witted – slow-witted ‘сообразительный – глупый’; отношение человека к труду, например, active – passive ‘активный – пассивный’; отношение человека к другим людям, например, tactful – tactless ‘тактичный - нетактичный’; внешность, например, ordinary – extraordinary ‘обычный – необычный’; эмоциональные характеристики, например, optimistic – pessimistic ‘оптимистичный - пессимистичный’; нравственные качества, например, sincere – insincere ‘искренний – неискренний’; черты характера, например, warmhearted – coldhearted ‘мягкосердечный – безразличный’.

Следует подчеркнуть, что  для исследования брался только один лексико-семантический вариант.

При разграничении мотивированной и немотивированной лексики мы исходили из следующего. Если внутри слова имеется единица, соотносящаяся с какой-либо другой единицей языка, то такое наименование мы на данном этапе рассматриваем как мотивированное. В качестве иллюстрации приведем следующие примеры. К мотивированным мы относим слова типа active – passive ‘активный’ – ‘пассивный’, even-tempered – hot-tempered ‘спокойный’ – ‘вспыльчивый’, в которых мотивация основана на соотношении с одноструктурными словами. Другой тип мотивированности составляют такие единицы как tolerant – intolerant ‘терпимый’ – ‘нетерпимый’, selfish – unselfish ‘эгоистичный’ – ‘неэгоистичный’, в которых мотивация основана на соотношении с однокоренными словами.

 

§ Результаты исследования

В результате проведенного анализа были определены доли лексической  и структурной мотивации, а также  немотивированной лексики в тематических группах антонимических рядов, количественный и процентный состав которых представлен  в табл. 1.

 

Типы мотивированности в лексико-семантических группах  антонимических пар

 

Таблица 1

Тематические группы	Лексическая мотивация	Структурная мотивация	Немотивированная пара	Количество
Черты характера	3	3	1	7
Нравственные качества	8	0	10	18
Эмоциональные характеристики	0	8	11	19
Внешность	4	1	10	15
Отношение к другим людям	7	0	9	16
Отношение к труду	10	1	8	19
Умственные способности	4	2	5	11
Количество	36	15	54	105
%	34	14	52

 

 

 

Количественные данные представленные в табл. 1, позволяют сделать вывод о том, что мотивационные связи пронизывают  около 48 % рассмотренных антонимических пар. Из них 34 % мотивированы лексически. Отношения лексической мотивации характеризуют пары антонимов, которые различаются приставкой, выражающей отрицание, например, skilful - unskilful ‘искуссный - неискуссный’, responsible – irresponsible ‘ответственный - безответственный’, sympathetic – apathetic ‘сочувственный - безразличный’, tactful – tactless ‘тактичный - нетактичный’. 14 % антонимических пар мотивированы структурно, например, merry – gloomy ‘веселый - угрюмый’, interesting – boring ‘интересный - скучный’, active – passive ‘активный - пассивный’