Способы перевода цветообозначений красного тона с английского языка на русский

2) You look quite red, as if you had been about some mischief: what were you opening the window for? [5; c. 28]

С.: Несносная девчонка! Неряха! А что вы сейчас делали? Зачем открывали окно? [5; c. 29]

В переводе Станевич, данное словосочетание опускается.

- Сужение значения (Конкретизация – это замена слова или словосочетания языка оригинала с более широким референциальным значением словом или словосочетанием языка перевода с более узким значением [11; c. 35])

1) The next thing I remember is, waking up with a feeling as if I had had a frightful nightmare, and seeing before me a terrible red glare, crossed with thick black bars [5; c. 7]

Г.: Следующее мое воспоминание: я просыпаюсь будто от страшного кошмара и вижу жуткое багровое сияние, пересеченное черными полосками [7; c. 8]

C.: Помню одно: очнулась я, как после страшного кошмара; передо мною рдело жуткое багряное сияние, перечеркнутое широкими черными полосами [8; c. 8]

Два перевода, имеют разное значение. В переводе, сделанном Гуровой, используется цветообозначение «багровый», то есть насыщенный красный цвет, с едва заметной просинью. Станевич употребляет слово «багряный», которое имеет другое значение, а именно – обозначает самый чистый красный без синевы. То есть в переводе Гуровой сияние более темное и синеватое, в то время как в переводе Станевич мы видим более яркое, алое сияние. Тогда как в тексте оригинала мы видим просто красный цвет, не передающий никаких оттенков.

2) In five minutes more the cloud of bewilderment dissolved: I knew quite well that I was in my own bed, and that the red glare was the nursery fire [5; c. 7]

Г.: Через пять минут туман, окутывавший мой мозг, рассеялся. И я поняла, что нахожусь в собственной кровати, а багровое сияние исходит от огня в камельке детской [7; c. 8]

- Грамматические трансформации.

1) The large fire was all red and clear [5; c. 39]

С.: Ярко пылал камин [8; c. 41]

В данном примере мы видим  грамматическое изменение – целое  предложение меняет свой вид и  структуру. В русском переводе Станевич прилагательное red передается глаголом «пылать», в данном случае наречие «ярко» также несет определенную цветовую нагрузку в дополнении к употребленному глаголу.

2) I crushed his hand, which was ever hunting mine, vigorously, and thrust it back to him red with the passionate pressure [5; c. 299]

С.: Я изо всех сил стиснула его руку, искавшую мою, так что она покраснела, и отбросила ее [8; c. 305]

Цветообозначение red, употребленное Ш. Бронте в оригинале передается Станевич глаголом «покраснеть».

- Смысловое развитие значения. Прием перевода, при котором слово исходного языка заменяется на слово переводящего языка, значение которого логически выводится из значения исходной единицы.

1) Compare these clear eyes with the red balls yonder--this face with that mask [5;  c. 223]

Г.: Сравните эти ясные очи с теми налитыми кровью глазами, это лицо с той уродливой маской [7; c. 227]

С.: Сравните эти чистые глаза с теми вон, налитыми кровью, это лицо — с той маской [8; c. 226]

Здесь обе переводчицы  применяют прием «смысловое развитие значения», то есть в английском варианте мы имеем цветообозначение red, а в обоих русских вариантах это слово переводится словосочетанием «налитые кровью». И действительно вместо «красных глаз», часто употребляется выражение «налитые кровью».

В тексте перевода мы встречаем несоответствия:

1) And when the embers sank to a dull red, I undressed hastily, tugging at knots and strings as I best might, and sought shelter from cold and darkness in my crib [5; c. 89]

Г.: А когда в камельке оставалась лишь кучка тускло-красных углей, я торопливо раздевалась, дергая тесемки, распутывая узлы, и искала приюта от холода и темноты в моем чуланчике [7; c. 92]

С.: И когда в камине оставалась только кучка рдеющей золы, я торопливо раздевалась, дергая изо всех сил шнурки и тесемки, и искала защиты от холода и мрака в своей кроватке [8; c. 92]

В данном случае Гурова применяет грамматические трансформации («кучка тускло-красных углей оставалась», тогда как в английском варианте буквально будет «угли стали тускло-красными»), что касается цветообозначения, то тут мы встречаем пример несоответствия. В переводе Станевич мы видим словосочетание «рдеющая зола». Уточнив значение глагола «рдеть», мы может сказать, что рдеющая зола имеет ярко-красный цвет, так как она еще горит.

В результате, мы обнаружили, что при переводе цветообозначения red Гурова чаще всего использует прилигательные  «красный» и «багровый», реже используются «алый» и «багряный». Переводчик Станевич использует больше других «красный», и реже «багряный», «пунцовый». Соответственно, мы можем сделать вывод, что красный цвет в русских переводах приобретает дополнительные оттенки, которые не предполагались автором романа.

В романе «Джейн Эйр» цветообозначение pink встречается 8 раз. Чаще всего при переводе данного цветообозначения применяется эквивалентный перевод (в 6 случаях обеими переводчицами данное прилагательное было переведено как «розовый»):

1) She pulled out of her box, about ten minutes ago, a little pink silk frock [5; c. 68]

Г.: Минут десять назад она вытащила из своей коробки розовое шелковое платьице [7; c. 70]

С.: Десять минут тому назад она извлекла из своей коробки розовое шелковое платьице [8; c. 71]

2) Her beauty, her pink cheeks and golden curls, seemed to give delight to all who looked at her, and to purchase indemnity for every fault. John no one thwarted, much less punished [5; c. 8]

Г.: Ее красота, ее розовые щечки и золотые локончики словно бы чаруют всех, кто ни посмотрит на нее, заранее искупая любые провинности [7; c. 9]

С.: Красота и розовые щеки Джорджианы, ее золотые кудри, видимо, пленяют каждого, кто смотрит на нее, и за них ей прощают любую шалость [8; c.9]

Также при переводе данного  цветообозначения был применим такой  прием как сужение цветового значения:

1) With anxiety I watched his eye rove over the gay stores: he fixed on a rich silk of the most brilliant amethyst dye, and a superb pink satin [5; c. 11]

С.: Наконец он остановил свой выбор на роскошном шелке аметистового цвета и великолепном темно-розовом атласе [8; c. 12]

В перевода Станевич мы видим сужение цветового значения: pink (розовый) становится темно-розовым.

Прилагательное crimson используется автором 11 раз. В данном случае русскими эквивалентами можно считать прилагательные «малиновый» и «пунцовый», так как русско-английские словари [3] дают перевод данных цветообозначений как crimson.

  - Эквивалентный перевод:

1) A spare parlour and bedroom I refurnished entirely, with old mahogany and crimson upholstery [5; c. 51]

Г.: Вторую гостиную, а также спальню, которые стояли запертыми, я обставила заново старинной мебелью красного дерева с малиновой обивкой [7; c. 53]

С.: Комнату для гостей и спальню, примыкавшую к маленькой гостиной, я обставила заново мебелью красного дерева с малиновой обивкой [8; c.53]

И Гурова, и Станевич переводят данное прилагательное как «малиновый», что является примером эквивалентного перевода, так как значение прилагательного crimson очень трудно представить одним прилагательным, поэтому в качестве перевода в словарях даются такие цветообозначения, как малиновый, пунцовый, темно-красный и другие.

2) The carpet was red; the table at the foot of the bed was covered with a crimson cloth (Out of these deep surrounding shades rose high, and glared white, the piled-up mattresses and pillows of the bed, spread with a snowy Marseilles counterpane.) [5; c. 8]

Г.: Ковер был красным. Стол в ногах кровати был накрыт малиновой скатертью. (Среди общей этой темно-красности резала взгляд снежная белизна пикейного покрывала, прятавшего взбитые пуховики и подушки) [7; c. 9]

В данном примере мы видим, что Гурова также употребляет слово «темно-красность», которое является окказионализмом, так как нам не удалось найти его ни в одном из словарей. Более того этого слова также нет и оригинальном тексте.

Также при переводе данного  цветообозначения используется прием генерализации (замена единицы исходного языка, имеющей более узкое значение, единицей переводящего языка с более широким значением):

1) A crimson velvet robe, and a shawl turban of some gold-wrought Indian fabric, invested her (I suppose she thought) with a truly imperial dignity [5; c.200]

С.: На ней было красное бархатное платье, а на голове тюрбан из индийского шелка, придававший ей, как она, вероятно, воображала, что-то царственное [8; c. 202]

В данном предложение  Станевич использует прилагательное «красный», которое не является эквивалентным, а является основным цветом, тогда как  crimson – это оттенок красного тона.

2) Three hours she gave to stitching, with gold thread, the border of a square crimson cloth, almost large enough for a carpet [5; c. 195]

Г.: Три часа в день она вышивала золотыми нитками кайму по краям большого куска красного сукна величиной с добрый ковер [7; c. 197]

В  данном случае Гурова также использует более общий  перевод прилагательного crimson.

Таким образом, можно сделать вывод, что Гурова при переводе цветообозначения crimson употребляет чаще всего прилагательное «малиновый» (5 раз) и по одному разу употребляются «красный», «багровый», «рубиновый». Станевич В.О. в основном переводит данное прилагательное как «пунцовый». Обе переводчицы при переводе также употребляли цветообозначение «алый», что является фактической ошибкой, если судить по определению данному словарем:

Алый -  татарск. светло-красный, ярко-красный; самого густого цвета розы, яркой (не золотистой) зари; багряный, багрецовый (не багровый), краски крови боевых жил [10]

В тексте оригинала прилагательное ruddy встречается 6 раз. Помимо эквивалентного перевода, переводчицы также употребляют грамматические трансформации:

1) Miss Miller was more ordinary; ruddy in complexion, though of a careworn countenance [5; c. 79]

С.: Мисс Миллер выглядела заурядной; на лице ее с румянцем во всю щеку лежал отпечаток тревог и забот [8; c. 81]

Станевич употребляет  словосочетание «лицо с румянцем»  вместо цветообозначения ruddy, эквивалентный перевод которого звучал бы как «румяный».

В романе также важна  красная комната, которая запомнилась  Джейн на всю жизнь. В оригинале романа она упоминается 11 раз. В переводе Гуровой мы встречаем словосочетание «красная комната» 13 раз, а в переводе Станевич 14 раз. Но  так как в некоторых случаях переводчики опускали перевод других цветообозначений красного тона, то этим они могли компенсировать недостаточность красного цвета.

1) Mr. Reed had been dead nine years: it was in this chamber he breathed his last; here he lay in state; hence his coffin was borne by the undertaker's men; and, since that day, a sense of dreary consecration had guarded it from frequent intrusion [5; c.41]

Г.: Мистер Рид девять лет покоился в могиле, и свой последний вздох он испустил на этой кровати. Здесь он лежал в гробу, отсюда подручные гробовщика отнесли его на кладбище, и с того дня что-то вроде священного страха оберегало Красную комнату от частых вторжений [7; c.43]

С.: С тех пор, как умер мистер Рид, прошло девять лет; именно в этой комнате он испустил свой последний вздох; здесь он лежал мертвый; отсюда факельщики вынесли его гроб, — и с этого дня чувство какого-то мрачного благоговения удерживало обитателей дома от частых посещений красной комнаты [8; c.42]

Выводы ко второй главе. При изучении цветового пространства романа «Джейн Эйр» мы обнаружили, что красный цвет и его оттенки  используется автором романа довольно часто, то есть красный цвет играет в произведении текстообразующую функцию. Следовательно, переводчики должны также сохранить функцию красного цвета в переводе на русский язык. В результате анализа перевода цветообозначений красного тона мы пришли к выводу, что Гурова И.Г., также как и Станевич В.О. больше используют эквивалентный перевод. Ими также используются такие приемы, как сужение цветового значения, генерализация и другие. Но мы также обнаружили некоторые несоответствия при переводе. Причиной этому может служить сам феномен цвета – цвет, это нечто неопределенное, и поэтому передать цвет и перевести его эквивалентно не всегда получается. В ходе анализа мы также выяснили, что Гурова И.Г. при переводе чаще употребляет такие прилагательные как «малиновый», «красный», «багровый», в то время как Станевич В.О. используют цветообозначения «красный», «пунцовый», «алый». Прилагательные, часто употребляемые Станевич, используются в современном языке довольно редко, что может говорить о том, что возможно они были популярны в 1920-1960 года (время активной работы Станевич), либо  том, что переводчик хотела передать эпоху жизни Джейн Эйр. В результате анализа, мы выяснили, что серьезных погрешностей при переводе цветообозначений допущено не было, несмотря на небольшие неточности, которые неизбежны при работе с феноменом цвета.

 

 

Заключение

 

Цель данного исследования заключалась в выявлении способов перевода цветообозначений красного тона в романе Ш.Бронте «Джейн Эйр». На основе изучения феномена цвета, мы определили, что цвет - уникальное явление, он  не  имеет  общей концепции, каждая наука рассматривает лишь определенные стороны этого явления. Что касается литературоведения, то текст должен  восприниматься  как художественное целое, где цвет один из элементов этого целого. Исследование цвета в этом  случае предполагает анализ  всех  художественных средств,  в которых представлен цвет,  расположение  тонов в тексте.  Необходимо   рассмотреть   семантику представленных в тексте тонов и цветосочетаний, соответствие этой  семантики традиционным значениям цвета или её трансформацию в творчестве автора.