Шпаргалка по дисциплине "Международные отношения"

* Макс  Вебер (1864-1920) один из наиболее  крупных социологов конца XIX - начала XX в.

Важнейшим нововведением проекта стала  глубокая реорганизация федеральной  формы государственного устройства, в основу которого была положена идея единого государства, состоящего из 16 равноправных, с равной численностью в 2 млн. жителей, земель (областей).В январе 1919 г. проект конституции был передан в СНУ, члены которого, в частности Эберт, потребовали большего выявления его демократического характера, за счет прежде всего включения широкого перечня прав и свобод. Результатом последующей полугодовой работы над проектом конституции (включая дебаты в Национальном собрании) стал новый его вариант, составленный из двух частей: "Строение и задачи империи" и "Основные права и обязанности немцев". Отход от традиционной структуры европейских конституций, в которых на первом месте был перечень прав и свобод, не был случайным. Г. Прейс и его коллеги по Конституционному комитету считали, что "сначала должно быть государство, которое могло бы защитить основные права". Конституция была принята Национальным собранием в июле 1919 г. Принципиально новые правовые концепции, по сравнению с Конституцией 1871 г., нашли отражение в ее преамбуле. Это - принцип "народного единства" и "народного суверенитета" ("суверенитета единого германского народа", который, как записано в преамбуле, "дал себе эту Конституцию"), а также принципы "свободы" и "социальной справедливости". Провозглашением "народного суверенитета" разрушалась династийная традиция государственной власти, так как ее носителями становились выборные на основе всеобщего избирательного права рейхстаг и президент. Германская империя провозглашалась республикой с федеративной формой государственного устройства, которая имела весьма специфический характер. Веймарская конституция отвергала формулу старой Конституции 1871 г. о "союзе династий", способствовавшую раздробленности, засилию юнкерства на местах, обнаруживая явную склонность к унитаризму. Бывшие "союзные государства" получили название земель, а своеобразная верхняя палата имперского парламента была названа не бундесратом (Союзным советом), а рейхсратом (Имперским советом). Земли имели свои законодательные органы - лапдтаги и свои конституции, которые должны были закрепить, согласно ст. 17 Веймарской конституции, республиканскую форму правления и всеобщее, равное, прямое избирательное право при тайном голосовании. Непосредственно имперской Конституцией определялся и правовой статус членов ландтагов (ст. 36-39). Права земель были значительно ограничены в области законодательства и в финансовой сфере. В ст. 6-12 Конституции предусматривался сложный порядок распределения законодательных прав между империей и землями, основанный на главном принципе - имперское право имеет преимущество перед правом земель (ст. 15). Ряд сфер общественной жизни - внешние отношения, гражданство, таможенное, почтовое и телеграфное дело, устройство обороны и другие - регулировался исключительно законодательством империи (ст. 6). Гражданское, уголовное право, судопроизводство, печать, союзы, собрания, торговля, промышленность, горное дело и др. - были отнесены преимущественно к законодательству империи (ст. 7). Земли сохраняли законодательную власть по этим вопросам до тех пор и в той мере, в какой империя не пользовалась своими законодательными правами. В этом случае земельный закон находился под угрозой его отмены. Согласно ст. 13, "при возникновении сомнений и различий во взглядах" по закону, принятому в отдельной земле, империя имела право с помощью Имперской судебной палаты отменить его на основании главного постулата, что "имперское право имеет перевес над правом земельным". Кроме того, империя могла издавать законы "по необходимости", например в области охраны общественного порядка и безопасности, и устанавливать основные положения законов (положения о "принципах законов"), разрабатываемых в землях, касающихся религиозных обществ, школьного дела, земельного права и пр. Эти общие принципы законодательства имели обязательный характер для земель, если речь шла об отделении церкви от государства (ст. 138 (1)), об "основах" служебных отношений чиновников, предписывающих, в частности, устранение всех ограничений, касающихся чиновников-женщин (ст. 123 (3)). Ни законодательные, ни исполнительные органы земель не имели права отходить от этих принципиальных установок центра. При таком распределении законодательных полномочий между империей и землями последним оставалось право самостоятельно законодательствовать только по малозначительному кругу местных вопросов: о местных налогах, о санитарной службе, дорогах и пр. Империи принадлежало право не только определять размеры и порядок поступлений доходов в имперскую казну, но и вмешиваться в вопросы налогового обложения отдельных земель, издавать законы, устанавливающие принципы "допустимости и способы взимания в землях налогов" (ст. 11). Попытки несколько смягчить финансовый диктат центра были предприняты в 1923 г., когда был принят Закон "О финансовом выравнивании", который имел, в силу недостаточной его разработанности, весьма малый эффект. Более того, согласно ст. 18 Конституции, территориальные изменения или создание новых земель могли быть осуществлены только путем принятия "имперского закона", и лишь "по возможности" сообразуясь с волей населения самих земель. Значительно больший объем полномочий сохранялся у земель в административной сфере, так как за органами земель Конституцией закреплялось право приводить в исполнение имперский закон, если "имперский закон не постановил иначе" (ст. 14). Но при этом за империей сохранялось право административного надзора за органами земель. В новой Конституции, как и в старой 1871 г., было предусмотрено право имперской "экзекуции" (ст. 48). Проявившееся в этих положениях особое стремление укрепить центральную власть стало ответом на партикуляристские настроения в землях, усилившиеся во времена революции. По убеждению членов Национального собрания, Конституция должна была соответствовать тому идеалу действительно единого, сильного государства, которое способно было вывести страну из глубочайшего внутри- и внешнеполитического кризиса. В соответствии с конституционным принципом народного суверенитета рейхстагу как органу народного представительства, избираемому всеобщим голосованием, отводилось в Конституции формально первое место. За ним закреплялась высшая законодательная власть, в том числе право изменять Конституцию (для принятия простых законов требовалось большинство, а для конституционных поправок - квалифицированное большинство голосов членов рейхстага), а также вотировать бюджет. Эти права, однако, ограничивались другими конституционными органами: рейхсратом и президентом. Рейхсрат, подобно бывшему бундесрату, формировался из представителей правительств отдельных земель. Чтобы избежать доминирующего положения Пруссии в рейхсрате, распределение голосов в нем строилось по иному принципу, чем в Конституции 1871 г. Каждая земля должна была иметь один голос плюс к этому дополнительную сумму голосов, из расчета 1 голос на каждые 70 тыс. избирателей, но ни одна из них не могла иметь более 2/5 всех голосов, т.е. обладать абсолютным большинством, которое требовалось для изменения Конституции. Более того, согласно ст. 63 Конституции, половина из 26 прусских голосов (всего рейхсрат состоял из 66 представителей земель) передавалась непосредственно прусским провинциям. Формально рейхсрат не обладал законодательными полномочиями, но, вотируя бюджет, рейхстаг не мог без согласия рейхсрата повышать его расходную часть или включать новые статьи расходов. Рейхсрату принадлежало право отлагательного вето в отношении законов, принятых в рейхстаге (ст. 74), "опрокинуть" которое он мог только с помощью вторичного рассмотрения и нового утверждения законопроекта квалифицированным большинством голосов. Законодательная инициатива принадлежала членам рейхстага и имперскому правительству, но правительственный законопроект нуждался в одобрении рейхсрата. Рейхсрат, наряду с рейхстагом, обладал правом решения вопроса об изменении или внесении поправок в Конституцию. Не принятый во внимание протест рейхсрата против постановления рейхстага о поправках в Конституцию мог служить поводом для референдума, "если рейхсрат в течение двух недель потребует народного голосования" (ст. 76 п. 2). Особое место в конституционном механизме отводилось президенту республики, решающее значение которого определялось его всенародным избранием, длительным сроком нахождения у власти (7 лет), правом переизбрания на новый срок. Ему как внепартийному "арбитру" и отводилась главная роль в установлении на основе консенсуса политической стабильности в стране. Независимый от парламентского большинства, президент должен был противостоять "парламентскому абсолютизму", которого так боялись левые партии. В этой роли президент наделялся и правом отменить закон, принятый рейхстагом, с помощью референдума (ст. 73). Наряду с правами главы государства президент имел широкие исполнительно-распорядительные полномочия. Он назначал и увольнял рейхсканцлера империи, и по его предложению, имперских министров (ст. 53), всех высших должностных лиц империи (имперских чиновников и офицеров) (ст. 46), являлся верховным главнокомандующим (ст. 47), представителем империи в международных делах (в качестве такового ему предоставлялось право заключать от имени империи союзы и иные договоры с иностранными государствами, аккредитовать и принимать послов (ст. 45); он имел право помилования в пределах империи (ст. 49). Особое место в Конституции занимала вышеуказанная ст. 48 о чрезвычайных полномочиях президента, названная впоследствии статьей о "президентской диктатуре". На основании этой статьи президент имел право с помощью вооруженной силы принудить любую землю "выполнять обязанности, возложенные на нее Конституцией или имперским законом", а также принимать меры в случае "серьезного нарушения общественной безопасности и порядка" или угрозы такого нарушения. При этом он мог полностью или частично приостановить действие статей об основных правах немцев. Президент и рейхстаг обладали, по Конституции, формально равнозначными рычагами воздействия друг на друга, призванными обеспечить баланс в системе государственных органов. Правительство назначалось президентом в принципе без Учета парламентского большинства, но нуждалось в доверии рейхстага (ст. 54). Каждый член правительства должен был уйти в отставку в случае выражения ему недоверия. Сам президент перед рейхстагом не отвечал, но на правительство по правилу контрасигнатуры переходила ответственность за все приказы и распоряжения президента, в том числе и в отношении вооруженных сил, так как они должны были скрепляться подписью рейхсканцлера или соответствующего министра. По ст. 25 Конституции, у президента было такое эффективное средство воздействия на рейхстаг, как право его роспуска, но не более "одного раза по одному поводу". Президент же, согласно ст. 43, по предложению рейхстага также мог быть смещен со своего поста народным голосованием. Рейхстаг до окончательного решения референдума должен был вынести постановление 2/3 голосов своих членов об отстранении президента от должности. Отклонение на референдуме постановления рейхстага считалось переизбранием президента и влекло за собой роспуск рейхстага. Статьей 59 Конституции предусматривалось и некое подобие крайне сложной процедуры импичмента, требующей предъявления обвинения президенту, рейхсканцлеру или министру в "преступном нарушении Конституции или имперского закона" не менее чем 100 членами рейхстага. При поддержке этого решения большинством членов рейхстага в 2/3 голосов обвинение должно было рассматриваться Государственным судом Германской империи. Большое число членов Национального собрания отводило референдуму, как непосредственной (следовательно, "истинной") форме демократии, особую роль преграды диктату партийного большинства в рейхстаге. Если, например, против принятого рейхстагом закона выступала, по крайней мере, 1/3 его членов и по этой причине его опубликование было отсрочено президентом, то закон по требованию 1/12 имеющих право голоса граждан должен был быть также поставлен на народное голосование. Народное голосование могло проводиться даже "по поводу бюджета, налоговых законов и оплаты служащих", но только по решению президента (ст. 73 п. 4). Более того, 1/10 имеющих право голоса граждан предоставлялось право законодательной инициативы, но с предварительно "разработанным законопроектом". Левые партии, настоявшие на столь частом обращений к референдуму, явно переоценили его демократический  эффект, что очень скоро нашло подтверждение в истории "Третьего рейха". Наделяя президента, как гаранта демократии, огромными полномочиями, парламентарии просмотрели опасность ослабления рейхстага, того обстоятельства, что президентская чрезвычайная власть может оказаться в руках человека, который использует ее отнюдь не в народных интересах. История Германии нашла скорое подтверждение и этому обстоятельству. Второй раздел Конституций посвящен "Основным правам и обязанностям немцев", где наряду с широким перечнем политических и гражданских прав и свобод, детализированных теми или иными правовыми гарантиями, закреплялся и ряд принципиально новых социальных прав. Первая глава этого раздела - "Отдельная личность" начинается с провозглашения равенства всех перед законом, при этом особенно подчеркивалось равенство мужчин и женщин "в правах и обязанностях" (ст. 109). Свобода выбора профессии и свобода передвижения, закрепленные далее, сопровождались правом эмигрировать за границу, которое могло быть ограничено только имперским законом (ст. 111-112). Принцип равенства трактовался и в смысле равенства "инакоязычных частей населения империи", которые, согласно ст. 113, не могли быть стесняемы "законодательными и административными мерами в их свободном национальном развитии" (ст. 119). Неприкосновенность личности и жилища (ст. 115), тайна переписки (ст. 117), свобода слова (ст. 118) сопровождались провозглашением таких правовых гарантий, как предоставление возможности немедленного опротестования ареста, запрещение цензуры и пр. Все эти права дополнялись, однако, не только провозглашением гарантий, но и традиционной формулой об исключениях, "допускаемых на основании закона". Во второй главе этого раздела - "Общественная жизнь" закреплялись такие гражданские права, как свобода собраний (ст. 123), свобода образования союзов и обществ (ст. 124) с предоставлением им правоспособности (т.е. прав юридического лица). При этом в предоставлении правоспособности нельзя было отказать и союзам, преследующим политические, социально-политические и религиозные цели (cт. 124). Это была принципиально новая трактовка права союзов, затрагивающая прежде всего организации рабочих, профсоюзы, которые, по Германскому гражданскому уложению 1900 г., относились к "неправоспособным обществам". Право на особое профессиональное представительство получили и чиновники (ст. 130). Содержание следующей главы этого раздела - "Религия и религиозные общества" стало предметом особенно бурных дискуссий в Национальном собрании, закончившихся достижением компромисса. Закрепляя свободу совести (ст. 135), Конституция запрещала государственную церковь (ст. 137, п. 1) и государственную поддержку церкви (ст. 138, п. 1), но сохраняла за церковью статус публично-правовой корпорации, что давало ей право на денежные поступления "соответственно постановлениям земельного законодательства" (ст. 137, п. 4). "Веймарским школьным компромиссом" определялось и содержание гл. 4 этого раздела - "Просвещение и школа", в котором закреплялась обязательность "всеобщего школьного обучения", по общему правилу, в "народной школе". К единой "народной" системе образования относилась и высшая школа, при этом "руководящим началом... для приема ребенка в определенную школу" должно было служить его призвание, дарование и склонность, а не "имущественное и общественное положение... его родителей" (ст. 145, п. 1). Для обучения детей малообеспеченных семей в средних и высших школах предусматривалось выделение специальных общественных пособий (ст. 146, п. 3). Сугубо компромиссный характер носили положения и раздела 5 - "Хозяйственная жизнь", в котором главным образом рассматривались проблемы наемного труда, отношений между предпринимателями и рабочими. Конституция возлагала на государство обязанность всемерно поддерживать развитие предпринимательства, поддерживая при этом "средний класс" (поощрять его путем законодательства "в сельском хозяйстве, промысловой и торговой деятельности" (ст. 164, п. 1), содействовать включению "в общее хозяйственное дело" промысловых и кооперативных товариществ, обеспечивать "хозяйственную свободу отдельной личности" (ст. 151, п. 1), свободу договоров в хозяйственном обороте (ст. 152, п. 1), пресекать ростовщичество (ст. 152, п. 2) и пр. На государство возлагалась особая ответственность в деле "социализации собственности" исходя из принципиально новой ее трактовки: "Собственность обязывает. Владение ею должно быть в то же время служением общему благу" (ст. 153, п. 3). Собственность, согласно ст. 153, п. 1, "обеспечивалась Конституцией, ее принудительное отчуждение могло быть предпринято только "для общего блага" и на "законном основании". Из этого общего правила допускались, однако, исключения в соответствии с имперским законом. Так, в частности, в ст. 156 (п. 1, 2) говорилось о "возможности принудительного отчуждения без вознаграждения" и передаче в общественное управление "частных предприятий, пригодных для обобществления", о праве государства, "в случае настоятельной надобности", проводить объединение хозяйственных предприятий для общественных целей (ст. 156, п. 2). Предусмотренное ст. 156 право национализации собственности не было использовано даже в отношении капиталов Имперского банка Германии. Более того, закон 1922 г. об Имперском банке лишил канцлера его былых полномочий в отношении банка, который остался под контролем империи, но руководство им было передано полностью Совету директоров. В ст. 155 Конституции предусматривался особый контроль государства за распределением и пользованием землей с целью предупреждения злоупотреблений и обеспечения "каждого немца здоровым жилищем, а всех германских семей, особенно многодетных, домашним очагом и правом работы". Государство наделялось при этом правом принудительного отчуждения земли, "для удовлетворения потребности в жилищах, для содействия расселению, для сельскохозяйственной обработки" (ст. 155, п. 1). При этом "обработка и пользование почвой... землевладельца" закреплялись в Конституции в качестве его "обязанности по отношению к обществу" (ст. 155, п. 3) Идеи взаимной социальной зависимости и социальной ответственности лежат в основе и других положений этой главы. Статья 116, например, "применение умственных и физических сил на благо общества" относит, к "нравственной обязанности" каждого немца. Это один из характерных примеров того, как Национальное собрание пыталось ввести этические ценности в мир экономики и политики. В Конституции особо подчеркивалась обязанность империи оказывать особое покровительство "рабочей силе". Формы этого покровительства выражались в предоставлении рабочим права на свободное объединение в союзы в целях "сохранения и улучшения условий труда без всяких ограничений" (ст. 159), на коллективный договор (ст. 165, п. 1), на социальное страхование "для сохранения здоровья, работоспособности, охраны материнства", а также в случае "старости, недугов и различных жизненных случайностей..." (ст. 161, п. 1). В ст. 163 закреплено и право "добывать себе содержание трудом". Однако очевидная иллюзорность права на труд в условиях послевоенной Германии продиктовала соответствующее разъяснение этого права, которое было сведено к предоставлению "необходимой поддержки", то есть пособия по безработице. Сугубо компромиссный характер носили и те положения этой главы, в которых предпринимались попытки интегрировать рабочие Советы, рожденные революцией, в государственную систему. В ст. 165 говорится не только о законности деятельности Советов, созданных для представительства интересов рабочих на предприятиях, в отраслях промышленности, на окружном и общеимперском уровнях, но и о создании их объединений с представительными организациями предпринимателей и "иных заинтересованных кругов населения" в форме экономических советов, которым вверялись некоторые контрольные, административные и законодательные полномочия. Имперский экономический совет, например, призван был давать заключения на социально-экономические и хозяйственно-политические законопроекты "крупного значения" до внесения их в рейхстаг правительством, имел право предлагать правительству законопроекты самостоятельно, которые должны были рассматриваться в рейхстаге даже при отказе правительства поддержать их. Декларативные положения этого раздела Конституции для проведения в жизнь нуждались в конкретных социальных программах, закреплении их текущим законодательством. Но они так и остались опережающими время "теоретическими построениями, стремящимися к абсолюту", как утверждают немецкие авторы. Для их осуществления в Веймарской Германии не было соответствующих условий, необходимой экономической базы, должного уровня общественного сознания, а главное, политической стабильности. Более того, текущим законодательством позитивное содержание социальных положений Конституции было впоследствии значительно ограничено. Так, например, введенное в 1919 г. право рабочих на 8-часовой рабочий день было изменено законом 1920 г., допускающим 10-часовой рабочий день. Деятельность производственных советов ограничивалась сферами "содействия разработке новых методов производства", "согласования служебных инструкций" и пр. Закон от 4 февраля 1920 г. прямо запрещал им "вмешиваться в руководство производством своими самостоятельными распоряжениями" (§ 66). Политический режим Веймарской республики. По Версальскому мирному договору 1919 г. на Германию были наложены огромные репарационные платежи. Этот долг был для нее непосилен, он падал на плечи трех поколений немцев, и только в 1930 г. был снижен и рассрочен союзниками. Временная экономическая стабилизация в 1928 г. сменилась разрушительным мировым экономическим кризисом, новым резким падением производства, ростом безработицы. В 1932 г., когда мировой экономический кризис достиг кульминации, промышленное производство сократилось в Германии до 46,7\% по сравнению с 1913 г., 30\% всего трудоспособного населения потеряли работу и только 15\% из официально зарегистрированных безработных получали пособия по безработице. Страна сотрясалась стачками, беспорядками, путчами, террористическими актами, связанными с резкой поляризацией социально-политических сил, от крайне правых, представленных набирающими силу националистическими, нацистскими организациями и образовавшейся впоследствии фашистской Национал-социалистской немецкой рабочей партии (НСНРП), до крайне левых - в лице леворадикальных рабочих организаций и Коммунистической партии Германии, которая становится в это время крупнейшей коммунистической партией в Европе. Вес и значение этих двух партийных полюсов рос вместе с их неприятием Веймарской демократической республики. Для одних она была преградой социалистической революции и установления "всеобщего равенства", для других - помехой к установлению нацистской тоталитарной Диктатуры. В глубоко расколовшемся немецком обществе не нашлось места и консенсусу левых сил, так необходимого в условиях жесточайшего кризиса, угрозы фашизма. Для правоверных немецких коммунистов, проводивших линию Сталина и Коминтерна, социал-демократы были "могильщиками немецкого социализма", главными противниками "мировой революции". Они были заняты в основном тем, что разоблачали социал-демократов как агентуру "германского монополистического капитала", "социал-фашистов". Социал-демократы исключали компромиссы с коммунистами, как с партией "узколобого классового доктринерства", действующей по указке "чужой державы", также обвиняя их в пособничестве фашистам. Отсутствие согласия левых сил имело роковые последствия. На выборах в ноябре 1932 г. у них еще оставалась возможность преградить дорогу рвущимся к власти фашистам. Социал-демократы и коммунисты, объединившись, могли занять 221 место в рейхстаге, в то время как у фашистов было 196 мест. Но они упустили эту возможность. Нестабильность Веймарской республики стала следствием не только вышеуказанных обстоятельств. Она была связана также с глубоким неприятием республики большинством немцев, считавших ее порождением "позорного" Версальского мирного договора. Чувство национального унижения стало благодатной почвой для широкого распространения мифа о "ноябрьских предателях", заключивших Версальский договор. Этот миф широко использовался демагогами, требовавшими разрыва Версальского договора, решительной борьбы против неких "темных сил", внутренних и внешних врагов, которые привели Германию к краху. Не случайно именно в это время появляется известная фальшивка "Протоколы сионских мудрецов", призванная подтвердить, что в постигшей немцев трагедии виноваты заговорщики-евреи, иностранные агенты, поставившие задачу сокрушить мощь Германии, поставить ее на колени. Основной массе населения, его консервативному массовому сознанию трудно было смириться и с тем, что Веймарская республика разрушила старый, привычный порядок кайзеровской империи, казавшийся таким прочным и надежным. По старым добрым временам тосковала не только бывшая правящая верхушка, но и широкие средние слои населения, которые потеряли в результате кризиса, безудержной инфляции свой достаток и имущество, не воспринимали новую, малопонятную, не имеющую ничего общего со старыми временами систему ценностей. Между свободой и порядком немцы выбирали порядок. Ослабляло положение Веймарской республики и отсутствие у нее профессиональных защитников среди правящего бюргерства и интеллигенции. Отрицательно к республике относилась, например, подавляющая часть профессуры, ученых, правоведов, историков и пр., задающих тон в немецких университетах, а также студентов, которые оставались приверженцами монархии, старых порядков. Не случайно впоследствии среди студентов оказалось так много сторонников Гитлера. Демократический фасад Веймарской республики не опирался на прочный фундамент демократических государственных институтов не только в силу сохранения старого государственного аппарата, но и изъянов самого конституционного порядка, придуманного в Веймаре без глубокого учета обстановки в стране. Так, широкие демократические права и свободы, в частности свобода печати, при отсутствии цензурных ограничений способствовали беспрецедентному росту шовинистической, милитаристской пропаганды. Литература такого толка фактически захлестывала страну. Отсутствие конституционного запрета на деятельность партий, сеющих рознь среди немецкого народа, разжигавших национальную вражду, антисемитизм, создавало условия не только для роста нацистских организаций, но и для легального вхождения НСНРП в веймарскую общественно-политическую и государственную систему. Роковой ошибкой республики было то, что она не лишила власти реакционную военщину, не реорганизовала бюрократический аппарат. Ее не принял сохранившийся кадровый состав рейхсвера, для солдат которого кайзер оставался символом силы и мощи Германии. Армия, подчиняющаяся, по Конституции, только рейхсканцлеру, фактически была бесконтрольной. Она превратилась в самостоятельную активную политическую силу. Выражением полного неприятия рейхсвером Веймарской республики стал поднятый его командованием вместе с праворадикальными офицерскими организациями в мае 1920 г. военный путч Каппа-Лютвица. За счет бывших кадров рейхсвера пополнялись и численно растущие нацистские полувоенные организации. В условиях политической конфронтации и, как следствие этого, частой смены кабинетов остававшееся на местах старое чиновничество также было бесконтрольным, и его самостоятельная политическая активность в условиях "несменяемости", гарантированной Конституцией (ст. 130), определялась отнюдь не демократическими, а консервативно-монархическими убеждениями. Плохими защитниками демократических порядков, да и просто правопорядка, были и старые судейские кадры с их традиционным пониманием права, оправдывающего "железо и кровь", насилие во имя "национальных интересов". Об этом свидетельствуют примеры из судебной практики тех времен. Так, за 1918-1922 гг. в Веймарской республике было совершено левыми экстремистами 22 политических убийства, все виновные были сурово наказаны, 10 человек - казнены. За это же время правыми террористами было совершено 354 политических убийства, из них только один был сурово наказан, но ни один не был казнен. В 1924 г. нацистский "пивной путч" в Мюнхене, когда фашисты предприняли первую попытку прорваться к власти, закончился заключением Гитлера в тюремную крепость, из которой он вышел через 10 месяцев с первыми главами "Майн Кампф", полный решимости готовиться к новым выступлениям. Слабость политической воли Веймарского государства была связана также с отсутствием единства действий его высших органов власти. Рейхстаг не стал проводником демократии, конституционного порядка, так как в нем, особенно в последние годы Веймарской республики, в силу острого партийного противоборства сложилась ситуация полной невозможности образования позитивного большинства, способного предложить народу умеренную программу выхода из кризиса. Находившиеся на диаметрально противоположных флангах партии, имевшие в нем большинство мандатов, резко критически настроенные против правительства, в силу полной противоположности своих целей не были готовы и не были в состоянии взять на себя правительственную ответственность. Частые и необоснованные, особенно в последние годы Веймарской республики, роспуски парламента (парламент мог быть распущен даже из-за не утвержденного им президентского указа, как это имело место в 1930 г.), внушаемые немцам прессой представления о его полном бессилии все настойчивее склоняли массовое сознание к поиску "сильной руки" фюрера. С бессилием представительного органа было связано и бессилие республиканского правительства, не обладавшего большинством в рейхстаге и не пользовавшегося его доверием и поддержкой. Прямым следствием этого стали "президентские кабинеты", назначаемые президентом по собственному усмотрению. В обстановке перманентно вводимого им, на основании ст. 48 Конституции, чрезвычайного положения страна управлялась не с помощью законов, а с помощью чрезвычайных указов. В 1932 г., например, президент Гинденбург издал 66 чрезвычайных указов, в то время как рейхстаг, занятый в основном второстепенными дебатами, издал только пять законов. Дисбаланс веймарской государственной машины вел к ее полному разрушению, гибели, что и произошло в результате установления фашистской диктатуры в Германии в 1933 г.

46. Причина прихода  нацистов к власти(1933.). Характеристика  тоталитарного государства в  Германии.

Фашистское движение в Германии возникло сразу после окончания  первой мировой войны. Национал -социалистическая рабочая немецкая партия была создана  в 1919 году. Сравнительно быстро ее лидером  стал Адольф Гитлер. В 20-х годах фашисты  не имели авторитета среди народных масс, влачили жалкое существование. Лишь в период экономического кризиса 1929-1933 годов начался рост их влияния. Возникают вопросы- почему, чем же это было обусловлено, почему демократия не устояла и Веймарская республика пала в борьбе с фашизмом? 
 
Экономический кризис стал кризисом Веймарской республики, так как невиданная безработица, массовое разорение крестьян и служащих требовали от правительства радикальных мер для облегчения положения. Но политической стабильности нет- правительства постоянно сменяются, кроме того, считают, что изменить ситуацию можно путем экономии государственного бюджета, урезая социальные программы. Сначала правительство Германа Мюллера пытается провести закон о повышении взносов в фонд страхования от безработицы, поэтому теряет большинство в рейхстаге и уходит в отставку, затем правительство Генриха Брюнинга проводит это решение и еще ряд непопулярных решений , причем используя допустимые по конституции законы ,что наводит на мысль о том , что и в Веймарской конституции уже изначально были заложены причины возможности перехода к авторитаризму. 
Программа 1930 года предусматривала сокращение пособий по безработице, снижение зарплаты работникам бюджетной сферы, рост налогов на физических лиц. Использование чрезвычайных президентских указов в обход обычной парламентской практики, жестокое подавление любых антиправительственных выступлений- такая политика не только вызывала разочарование , но и давала повод для резкой критики, причем критике подвергались не только те, кто был у власти , но и демократическая власть как таковая, не умевшая справиться с кризисом. Сложившейся обстановкой воспользовались партии, выступавшие против демократии, обещавшие установить режим « твердой руки» и вывести страну из кризиса. Тем более , что пример подобной власти был: Польша («санационный режим»), Литва, установившие подобный режим в середине 20-х годов и более успешно и безболезненно выходящие из кризиса. Пример СССР, с его тоталитарным режимом , чью экономику кризис не затронул. Таким образом влияние партий, поддерживающих демократию упало, в 1932 году их поддерживало меньшинство, а нацисты стали крупнейшей партией Германии. Это подтвердили проходившие выборы в парламент в 1930 году: за нее проголосовало 6,5 миллионов человек и нацистская партия стала второй по численности партией в рейхстаге. Что же позволило им совершить такой рывок? 
Нацисты были в полном смысле буржуазная партия. Жестко централизованная, со строгой внутрипартийной дисциплиной, построенная по принципу «вождизма», эта организация превратилась в мощную мобильную силу, способную как таран, сокрушить своих противников.Штурмовики и эсэсовцы нападали на митинги политических оппонентов, избивали активистов других партий, запугивали население целых районов. Их действия демонстрировали слабость законной власти , неспособной обеспечить элементарный порядок и безопасность граждан. Однако не только этим объяснялся их успех. Гитлер предложил немцам свою собственную программу развития общества, у которой , с одной стороны , не было аналогов, с другой, в ней были пункты , привлекательные для самых различных слоев населения. 
Нацисты исходили из того, что мир разделен не по классовому признаку, как утверждали коммунисты, а по национальному. Нация являлась той основной силой, из совокупности которых формируется мировое сообщество. Нации не равноценны: есть высшие, а есть низшие. Немцы, естественно, относятся к высшей , у них была особая историческая миссия- стать главной движущей силой в создании « нового мирового порядка». Для реализации этой программы необходимо было пересмотреть итоги войны, уничтожить Версальскую систему. Это могла сделать только сильная , единая Германия, направляемая великим фюрером. Отсюда идея тотального государства, контролирующего и регулирующего все сферы жизни общества. Только так можно преодолеть раскол общества, направить все его ресурсы на выполнение исторической миссии, возложенной на немцев. Эти идеи конкретизировались применительно к каждой социальной группе немецкого общества, а в целом получилась привлекательная для каждого, измученного кризисом, программа. 
Поддержку нацистам оказали и влиятельные круги крупного капитала. Важной вехой в этом стало создание в октябре 1931 года «Гарцбургского фронта» , когда на встрече националистически настроенных представителей финансово-промышленных кругов было признано , что национал-социалисты- самая перспективная партия, следовательно, необходимо ее финансовое усиление. 
Рабочий класс в меньшей степени поддерживал нацистов, он также выступал против демократии, но поддерживал коммунистов и идею социалистической революции. Нацистам удалось привлечь на свою сторону разочаровавшуюся в демократии молодежь в возрасте до 30 лет. 
Борьба между социал-демократами и коммунистами, их взаимная неприязнь , сделала невозможным единые антифашистские действия левых сил. Можно смело утверждать, что СДПГ и КПГ несут равную ответственность за крах Веймарской республики, за приход к власти фашистов. 
В судьбе Веймарской республики роковую роль сыграли и представители военно-бюрократической элиты Германии. В 1933 году кризис был близок к концу. Сторонники нацизма разуверились в возможности прихода к власти, влияние Гитлера начало падать. Именно в этот момент военно-бюрократическая верхушка использовала свое влияние на президента Гиндебурга, чтобы тот вручил мандат на формирование правительства Адольфу Гитлеру. 20 января 1933 года тот стал рейхсканцлером- главой правительства. Получив доступ к исполнительной власти , нацисты начали последовательно ликвидировать демократию, в чем достигли полного успеха. 
Итак, если бы не несправедливый Версальский мир, унижающий национальное достоинство стран – побежденных; не Веймарская Конституция, позволявшая при определенных обстоятельствах свести на нет влияние народа на принятие важнейших политических решений; не экономический кризис, обостривший социально-политические проблемы; не противостояние левых сил; не предательство военно-промышленной верхушки; не политическая « близорукость « тех, кто стоял у власти Веймарской республики, допустивших популярность нацистских идей; то Германии и другим странам Европы не пришлось бы пережить ужас нацистских концлагерей, ужас второй мировой войны.

47. Испания в 20-е  гг.: особенности социально –  экономического и политического  развития. Внутренняя и внешняя  политика Примо де Риверы и ее оценка.

1. Ситуация в стране  после первой мировой войны

Испания была одной из отсталых стран  Европы. После поражения в испано-американской войне она вступила в полосу острого  кризиса. Бывшая могущество испанской  монархии отошла в прошлое. Нерешенность земельного и национального вопросов этот кризис усугубляла.

Во время Первой мировой войны  Испания оставалась нейтральной. Война  способствовала росту спроса на испанские  товары и, соответственно, экономическому подъему. Но оно не было продолжительным. Окончание войны вызвало экономический кризис, обострились проблемы испанского общества. Активизировались левые политические силы: наибольшим влиянием пользовались анархисты, выступавшие за ликвидацию государства способом мятежей, забастовок, террористических актов ит. д. В 1920 г. было создано ИКП - Испанский коммунистическую партию.

етом 1921 г. в Испании начался  острый политический кризис. Она была вызвана поражением испанских войск  в Марокко от восставших племен (Республика Риф). Правящие партии и король потеряли доверие населения. Вэтих условиях правящие круги не помешали проведению государственного переворота его совершил 13 сентября 1923 генерал Мигель Примо де Ривера.

2. Диктатура Примо  де Риверы

Примо де Ривера создал военную директорию (хунту), которая заступила правительство, распустил кортесы (парламент), ввел чрезвычайное положение, приостановил действие конституции. Власть на местах было передано военным губернаторам. Диктатура объявила своей целью "обновление" Испании. Но обновление вылилось в фашизацию общества по образцу Италии. Проводилась насильственная испанизации каталонцев и басков. Во внешней политике был взят курс на создание "Великой Испании".

Стабилизация экономического положения  на время укрепила военно-монархический  режим. В 1925 г. Примо де Ривера заменил военное правления гражданским, но сущность режима от этого не изменилась. Положительным достижением режима стало обеспечение относительного социального мира и стабильного положения рабочих. Это было достигнуто благодаря сотрудничеству с профсоюзами. Но начало экономического кризиса 1929-1933 гг взорвал сопротивления диктатуре. Отнее отвернулась даже армия, и 28 января 1930 Примо де Ривера подал в отставку. В стране развернулось массовое движение за восстановление республики. 12Декабрь 1930 произошла неудачная попытка свергнуть монархию. Восставших и организаторов были арестованы.

48. Испания: причины буржуазной  революции. Характеристика основных  этапов революции (1931-1936 гг.): политические  силы, внутренняя и внешняя политика.

12 Апрель 1931 в Испании прошли муниципальные выборы, на которых победили сторонники республики. 14 апреля король Альфонс XIII бежал из страны, итого же дня Испанию была провозглашена республикой. Это была мирная демократическая революция. Власть перенял временное правительство во главе с А. Самора. Перед новым правительством встали старые проблемы: проведение аграрной реформы в стране, где помещикам принадлежало 67% земель; решение национального вопроса; ликвидация безработицы, достигшего 40% трудоспособного населения. К тому времени на территории Испании сложились четыре нации - испанский, каталонский, баскский, галисийский. Последние три добивались автономии. Им предстояло 15,6% территории страны с населением 6 млн человек. На повестке дня стояли и урегулирования отношений с католической церковью, защита национальной испанской промышленности, проведение реформы армии, высший офицерский состав которой составляли исключительно выходцы из землевладельцев, а еще - ряд социальных проблем.

Временное правительство провело выборы в кортесов и принял ряд законов, направленных на решения названных выше проблем.

Президентом избрали А. Самору. Была принята новая, демократическая конституция. Церковь  отделили от государства. Ликвидировались  монашеские религиозные ордена. Каталония получила автономию. Оглашено о проведении аграрной реформы (выкуп государством у помещиков земли и распределение ее среди крестьян).

Но  нерешительность правительства  в проведении реформ, а также наступление  на права католической церкви, которая  имела традиционно сильное влияние на крестьян, привели к тому, что на выборах 1933 победили партии правого блока. Они свергнули проведения реформ. Баскам было отказано в предоставлении автономии. Против противников правительства применялась военная сила.

В конце 1933 сын прежнего диктатора Хосе-Антонио Примо де Ривера создал партию Испанская фаланга (испанские фашисты). Она выступила за ликвидацию республики, установление унитарного государства с сильной властью, за расширение прав католической церкви.

В1934 против политики правительства начались массовые выступления населения. Каталония провозгласила свою независимость, в Астурии вспыхнуло вооруженное восстание. За отсутствия единства левых сил все эти выступления были подавлены.

НЕ  смирившись с поражением, левые у январе 1936 г. образовали Народный фронт, который выступил с широкой программой реформ. Предусматривались амнистия всем политзаключенным, восстановление демократических прав и свобод, предоставление автономии Каталонии, повышение заработной платы, снижение налогов, проведение аграрной реформы .Программа была поддержана на выборах в феврале 1936 г. Народный фронт пришел к власти.

Опираясь  на армию, правые силы начали готовить мятеж. Во главе заговорщиков стояли Хосе-Антонио Примо де Ривера, генерал  Санхурно, непосредственно готовил мятеж, и генерал Франко.

49. Правительство Народного  фронта (1936-1939гг.): внутренняя и внешняя  политика. Характерные черты и  особенности его режима.

В Испании после революции 1931 года, уничтожившей монархию, шла острая борьба. Левые партии создали Народный фронт. В 1936 году он победил на выборах в кортесы (парламент), после чего было сформировано левое правительство. Правые, потерпев поражение, решили организовать военный переворот и передать власть военной хунте (правительству). Военный мятеж начался летом того же года в Испанском Марокко. Поскольку на сторону мятежников перешла почти вся сухопутная армия, они быстро установили контроль над значительной частью страны. Осенью хунта провозгласила главой государства генерала Франсиско Франко.

В 1937 году им была создана партия, объединившая как испанских фашистов, так и  сторонников восстановления монархии и восстановления влияния католической церкви в обществе. Режим Франко в большой степени опирался и  на поддержку традиционной испанской правящей элиты: аристократию, крупный капитал, генералитет и католическое духовенство. Этой близостью к традиционному консерватизму испанский фашизм заметно отличался от германского и итальянского.

В Испании началась гражданская  война. Правительство Народного фронта, на контролируемой им территории, начало глубокие преобразования. Было ликвидировано крупное землевладение. На промышленных предприятиях и на транспорте был установлен рабочий контроль. Каталонцы, проживающие на юго-востоке Испании, и баски, проживающие на севере, получили автономию. Но главной задачей республиканского правительства стала организация вооруженных сил и налаживание военного производства. Задача эта, в силу ряда обстоятельств, оказалась непростой. Ведь большая часть сухопутной армии оказалась на стороне мятежников.

Франко получил помощь от Италии и Германии, при этом немецкие и  итальянские войска принимали непосредственное участие в военных действиях. Испанская промышленность не выпускала  многие виды боевой техники. На просьбу правительства Народного фронта продать ему вооружение Франция, Англия и США ответили отказом, ссылаясь на международное право, запрещающее вмешиваться во внутренние дела других государств.

Поэтому с октября 1936 года Испанская  республика стала получать вооружение, боеприпасы и военных специалистов только из СССР. Сочувствие борьбе против фашизма привело в Испанию десятки тысяч добровольцев из разных стран, формировавших интернациональные бригады. Но всего этого было явно недостаточно; мятежники постоянно наращивали свое военное превосходство.