Психология международных отношений

Развитие  человеческой цивилизации идет в  русле развития системы международных  отношений, отношений между государствами.

     Необходимо  осознание того, как мы в целом  воспринимаем международные отношения, другие страны. Это сторона ценностей.

      Сторона аналитики – составить модели восприятия и сравнить их, рассматривать различные варианты.

       В международных отношениях действует  архетип «мы-они», подразумевающий,  что «мы» лучше чем «они».  Но потом, в процессе познания  другой стороны, это преодолевается. Международные отношения – это еще и конкуренция управлений, умений организовать свою жизнь, конкуренция самоорганизаций.

      Подсознательный конфликт международных отношений  «мы-они», по сути является конфликтом ценностей, конфликтом интересов. Говоря о конфликте ценностей, можно отметить, что он неразрешим. Чтобы «смягчить» его, нейтрализовать, надо осознать на более высоком уровне, необходимо рефлексировать отличия.

      Восприятие  внешнего мира происходит через призму этноцентризма, в категориях «мы-они». Внешние вызовы и угрозы побуждают  группу к консолидации, ориентируют на восприятие себя как «центр». Возникают чувства солидарности, единения, сплоченности и, соответственно, неприязни к чужим, их неприятия.

      Другая  точка зрения заключается в том, что противоречия между индивидом и группой формирует этноцентризм. Чтобы нейтрализовать его, общество переносит негативную энергию вовне.

      Психологи отмечают, что изучение себя может  привести к преувеличению своих  возможностей. Это может способствовать возникновению психологии национализма. Каждому народу свойственно преувеличивать себя, свою роль в истории. Это также необходимо осознать и рефлексировать.

     В истории международных отношений  отмечаются случаи, когда стремление преодолеть комплекс неполноценности  происходит путем провозглашения «особого пути». В частности, американцы декларируют свою особую миссию во внешнем мире, это миссия распространения демократизации и идеалов свободы. Япония, на определенном этапе своего развития обосновывала свою особую миссию «Азия-для азиатов». Японский ученый Тосака Дзюн отмечал, что природный этноцентризм трансформируется в концептуальный национализм, которому характерны постулаты избранности японской нации, миссии освобождения от японских завоевателей.

     Для преодоления таких явлений как  национализм, необходимо разрабатывать рефлексивные навыки, не идти на поводу стереотипов.

     В контексте рассмотрения международных  отношений  в психологическом  аспекте, представляет интерес возникшая  в конце 60-х гг. на стыке политологии и социальной психологии в США новая дисциплина — политическая психология, изучающая психологические аспекты политического поведения людей.

   Политическая  психология состоит из двух относительно самостоятельных, хотя и глубоко  связанных между собой разделов: психологии внешней политики и международных отношений и психологии внутренней политики. В психологии внешней политики и международных отношений (о которой идет речь) одной из центральных проблем является принятие внешнеполитических решений, особенно в международных кризисных ситуациях. Во многом изучение этой проблемы опирается на исследования принятия решений в общей психологии и на результаты, полученные во множестве экспериментов, проведенных социальными психологами США и Западной Европы.

   Международные отношения и принятие внешнеполитических решений в сложных, часто обостренных и кризисных ситуациях, вынудили психологов по-новому взглянуть на феномен сдвига в выборе решения в ситуациях, связанных с риском. В вышедшей в 1968 г. работе американского политического психолога Дж. Де Риверы «Психологическое измерение во внешней политике» [1] подчеркивается опасная роль сдвига в выборе в сторону риска при принятии внешнеполитических решений в малых группах лицами, облеченными государственной властью. На примере принятия правящими кругами США решения об агрессии в Корее показывается, что сдвиг к риску, происшедший после обсуждения кризисной ситуации и возможных альтернатив действия, привел американских политических руководителей к «самоубийственному» решению. В этой связи весьма яркой иллюстрацией является высказывание Дж. Ф. Кеннеди: «Трудность состоит в том, что когда собирается группа сенаторов, то в ней всегда доминирует человек, принимающий самые смелые и самые сильные решения» (цит. по [2;]).

   Позднее появилась работа И. Джейниса «Жертвы группового мышления» [II], в которой он рассматривал феномен сдвига к риску как главный патологический синдром, возникающий при групповом принятии решений в международных кризисных ситуациях.

   Американский  психолог изучил несколько случаев  принятия американским руководством внешнеполитических решений, окончившихся весьма неудачно для США., Особенно тщательно он проанализировал четыре провала внешней политики, которые потерпели правительства США за последние 40 лет: решение администрации Ф. Рузвельта о подготовке к предполагавшемуся нападению японских вооруженных сил на Пирл-Харбор в декабре 1941 г.; решение администрации Г. Трумэна об интервенции вооруженных сил США в Северной Корее; решение администрации Дж. Кеннеди о высадке десанта в заливе Кочинос (Куба), наконец, решение администрации Д. Джонсона об эскалации войны во Вьетнаме. Каждое из этих решений было, как отмечает американский исследователь, принято в результате серии дискуссий в группах:

   Во  многих исследованиях, предпринятых ранее  в США, была наглядно показана ограниченность возможностей политика-индивида, принимающего решение в одиночку, неуспех таких решений на практике. Многие провалы в американской внешней политики объяснялись именно этим, и таким «дефектным» решениям противопоставлялась практика групповой деятельности.

   Однако, как указывает И.Джейнис, групповое  принятие внешнеполитических решений  также страдает весьма серьезными пороками: во время групповых дискуссий  лидер не требует от членов группы открыто высказать свое мнение, и  часто они скрывают свое несогласие или сомнения; при групповом решении возникает также коллективная недооценка серьезности существующего риска. Этот недостаток бдительности и чрезмерность риска служат «формами временных групповых психических расстройств, по отношению к которым группы, принимающие решения, не имеют иммунитета» [ 1].

   Одно  из центральных понятий в работе И. Джейниса — это «групповая сплоченность», т. е. позитивная оценка группы ее членами, и мотивация сохранять в ней  свое членство. Феномен групповой  сплоченности широко исследовался в свое время К. Левиным, оказавшим серьезное воздействие на психологическую науку в США [2], однако он в основном склонялся к позитивной оценке влияния групповой сплоченности на групповую деятельность.

   В последнее время в американской психологической науке особенно часто исследуются две тенденции, наблюдаемые в сплоченных группах и оказывающие вредное влияние на правильность их решений. Первая — это тенденция создавать упрощенные, стереотипные образы, наделяя наихудшими чертами своих соперников. Другая — это тенденция к риску, которой чреваты коллективные суждения, принятые в результате групповой дискуссии.

   Критический взгляд на эти тенденции был положен  И. Джейнисом в основу его групподинамического  подхода к процессу принятия внешнеполитических решений. Пытаясь понять, как возникает в практике США конкретный внешнеполитический промах, которого можно было бы избежать, он обратился к процессам, протекающим в малой группе, принимающей в государственном механизме внешнеполитические решения.

   Все рассматриваемые провалы внешней  политики США выбирались И. Джейнисом  на основе двух важных критериев: в  каждом случае группа была сплоченной, и вместе с тем принятые решения  оказались крайне неудачными. Согласно гипотезе американского психолога, можно утверждать с вероятностью, превышающей случайный уровень, что одной из причин ошибочного решения в этих случаях была сильная тенденция членов группы к конформному согласию и что такая мотивация дает начало всем симптомам группового мышления. Проведенный в работе анализ решения президента Дж. Кеннеди о высадке десанта в 1961 г. в заливе Кочинос (Куба) показал, что группа в государственном механизме США, принимавшая это решение, была сплоченной и имела все симптомы группового мышления — и в итоге последовало неверное решение. И. Джейнис пишет в своей книге, что был потрясен, обнаружив, в какой степени группы, ответственные за принятие внешнеполитических решений, бывают подвержены групповым нормам и давлению.

   Как доказывает И. Джейнис, высокая сплоченность группы и сопутствующая ей тенденция к согласию прежде всего препятствует критическому мышлению, что ухудшает качество проверки фактов относительно реальных событий, понижает эффективность умственного труда. Члены группы рассматривают лояльность по отношению к группе как высшее проявление морали; их стремление к согласию создает «сверхоптимизм», недооценку риска, шаблонность мышления относительно «слабости» и  «аморальности» противников.

   Впоследствии  И. Джейнис вместе с Л. Манном продолжили исследование этой проблемы. Они проанализировали конкретные стратегии принятия решений и пришли к выводу, что почти все они приводят к сдвигу в выборе в сторону риска.

   Эти работы стали первыми исследованиями в области политической психологии, в которых отражено влияние феномена сдвига в выборе на качество и последствия принятого группой решения. Сама по себе постановка этой проблемы является определенным шагом вперед в развитии прикладных исследований этого феномена. Но следует, однако, учесть, что эти исследования были проведены в умозрительном теоретическом плане без учета стратегических целей, политики и идеологии правящих кругов.

   В 1979 г. вышла работа американских психологов Э. Семмеля и Д. Майнякса, «Групповая динамика и принятие внешнеполитических решений. Экспериментальный подход», в которой феномен, сдвига в выборе подвергается тщательному экспериментальному исследованию с получением статистически значимых результатов.

   В своей работе авторы обратились к  «патологическому» феномену сдвига в выборе, возникающему в малых группах, принимающих внешнеполитическое решение. Э. Семмель и Д. Майнике указывают, что исследования сдвига в выборе еще не получили широкого распространения в политической психологии. В качестве «первопроходцев», проявивших внимание к этой проблеме и оказавших влияние на их собственное исследование, авторы называют Дж. Де Риверу, И. Джейниса, Ч. Херманна, С. Киркпатрика.

   Э. Семмель и Д. Майнике попытались в своем экспериментальном исследовании реконструировать процесс принятия внешнеполитических решений в малой группе и проанализировать групповые процессы, влияющие на сдвиги в выборе. С целью максимального приближения к реальному принятию внешнеполитических решений авторы в качестве испытуемых привлекли три группы населения; офицеров, имеющих опыт военных действий; кадетов военно-воздушных училищ; студентов, обучающихся политическим наукам. Они исходили из того, что, как правило, в кризисных ситуациях решения принимаются в группах военных и дипломатов.

   Испытуемым  были предложены шесть искусственно сконструированных и пропагандистски заостренных в духе антикоммунизма и антисоветизма внешнеполитических сценариев, в которых заранее формулировались в «конкретной форме» различная степень «угрозы» интересам США в современной системе международных отношений: «советская морская блокада» важного в стратегическом отношении Ормуздского пролива (Персидский залив); «уничтожение» самолета США и «захват в плен» его экипажа в Камбодже: «открытая военная угроза» Южной Корее и американскому персоналу со стороны Северной Кореи; «провал» переговоров ОСВ и обнаружение крупных нарушений соглашения ОСВ-1 «со стороны СССР»; «задержание» американского крейсера при входе в Панамский канал панамскими военно-морскими силами; «захват европейского посольства», в Гааге «арабскими террористами».

   Содержанием дискуссий по тому или иному сценарию являлось: обсуждение стратегического  значения каждой кризисной ситуации и угрозы безопасности США; потребности  установления идя восстановления авторитета и влияния США в данном регионе; возможность выигрышей и потерь в результате данного выбора действия в данном кризисе.

   В каждом сценарии были предложены десять возможных вариантов .решений. Решения  варьировались от наименее рискованных (ведение двусторонних переговоров) до экстремальных (угроза или использование ядерного оружия).

   Э. Семмель и Д. Майнике поставили  перед собой задачу установления и объяснения различий в направлении  и величине сдвигов в выборе для  лиц, принимающих решения сначала  в одиночку, а затем после групповой  дискуссии. Результаты экспериментов показывают, что все «военные» группы, кроме одной группы кадетов, сдвинулись к риску по сравнению со своими индивидуальными решениями до дискуссии. В то же время пять студенческих групп из двенадцати сдвинулись к риску, остальные же — к осторожности.

   Э. Семмелем и Д. Майниксом были получены, по-видимому, достоверные результаты, свидетельствующие о том, что  группы офицеров не только проявляют  тенденцию к максимальному риску  в индивидуальных и групповых  решениях, но их сдвиг является наибольшим по величине и наиболее частым, чем в группах кадетов и студентов. В каждом сценарии офицеры рекомендуют решения, требующие угрозы или применения ядерного оружия для «защиты» национальной безопасности США. Напротив, студенческие группы предпочитают переговоры и рекомендуют использовать дипломатические приемы в пяти сценариях из шести. Кадеты принимают решения, сопровождающиеся большим риском, чем студенты, однако меньшим, чем обладают решения групп офицеров.