Исламский мир как субъект международных отношений

Оглавление

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Прежде чем перейти к предметному рассмотрению исламского мира в качестве одного из субъектов современных международных отношений, представляется уместным привести высказывание Мадлен Олбрайт, государственного секретаря США в 1997-2001гг.: "Политика, в основе которой лежит попытка получить преимущество, используя или, наоборот, игнорируя религиозный фактор, приводит к тому, что, выигрывая в одном, вы неизбежно проигрываете в другом" [9, с.305]. Проблемы, порожденные подобным просчетом, можно наблюдать практически повсеместно в мусульманском мире, по выражению В.В. Путина, "от Филиппин до Косова" [5, с.40].

Особенно важно учитывать религиозный фактор в то время, когда мировой ислам переживает небывалый подъем, то есть сегодня. Его центры непрерывно развивались и накапливали духовный и интеллектуальный потенциал для ответов на вопросы бытия в XXI веке, его демографический и финансовый потенциал колоссально вырос и представлен сейчас нефтяными гигантами Ближнего Востока. Ислам, как подметил один из столпов современной этнополитологии Э. Гэллнер, "полон как внешнего, так и внутреннего миссионерского рвения и представляет собой нечто вроде перманентной Реформации". Становление государственных и социальных структур исламского мира позволило имманентно присущему ему "внутреннему джихаду" воспользоваться современной административной, военной и производственной технологией и превратиться в серьезный геополитический фактор современного развития мира, создавая тем самым предпосылки отнесения всего исламского мира к числу действительных субъектов международных отношений на современном этапе [8].

Так, в ситуации резкого обострения отношений между неисламским и исламским мирами после американской масштабной акции в Афганистане, после очевидной по прошествии лет неудачи американской операции в Ираке, в ходе набирающей обороты борьбы "Исламского государства" за территорию и влияние и выходе Ирана вновь на авансцену региона Ближнего и Среднего Востока особенно важно глубже понять побудительные мотивы действительно реального и не знающего границ исламизма, что является одной из задач данного реферата, наряду с определением составляющих исламского мира и выявлением союзников и соперников мусульманского мира в межцивилизационном диалоге. Таким образом, цель работы видится шире - в оценке роли исламского сообщества в мировой политике и международных отношениях и его влиянии на протекающие на современном этапе в международных отношениях процессы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 1.

ИСЛАМСКИЙ МИР КАК СУБЪЕКТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ: УРОВНИ И ФОРМЫ КОНСОЛИДАЦИИ

В XX в. политики и большинство их консультантов предпочитали рассматривать ислам в его конкретных — страновых — проявлениях, хотя некоторые специалисты признавали самоценность религиозного фактора. Объявление Бушем-младшим крестового похода после 11 сентября 2001 г. (затем многократно дезавуированное) явилось инстинктивным признанием того, что дело приходится иметь с мусульманским миром, как минимум с одной из форм его политического самовыражения, динамичной и дееспособной, — с исламизмом [1, с.8], что позволяет говорить в свою очередь о некоем "исламском факторе", чье влияние на международные процессы практически повсеместно.

Однако, проявления глобальных геополитических и духовных устремлений разных групп государств исламской цивилизации совсем не едины. Здесь играет роль вовлеченность тех или иных стран в различные современные стратегические узлы противоречий (как арабо-израильский), согласие или противоречия с США, немало окрашивающие политику исламских стран. Свое воздействие оказывают и воспоминания об утраченном геополитическом господстве, исторические традиции большей или меньшей религиозной и национальной терпимости [8]. Так можно ли в принципе говорить о едином исламском мире в качестве консолидированного субъекта международной политики?

Критерием наличия подобного консолидированного субъекта на первый взгляд может быть существование международных организаций исламского мира. Самая известная и влиятельная — Организация Исламская Конференция (ОИК). Среди других международных исламских организаций — Исламская комиссия Международного Красного Полумесяца, исламский аналог Международного Красного Креста; Исламский банк развития (ИБР), аналог Международного банка развития; Исламская организация по образованию, науке и культуре (ИСЕСКО), исламский аналог ЮНЕСКО; Исламская федерация спортивной солидарности — исламский аналог Всемирного олимпийского комитета, Исламская комиссия по правам человека как дублирующая Комиссию по правам человека и так далее [5, с.53].

Сразу бросается в глаза то, что исламские международные организации имеют четкую тенденцию к тому, чтобы стать системой организаций, дублирующих международные организации глобального масштаба. Даже «семерке» индустриально развитых стран Запада в 1996 году тогдашним премьером Турции исламистом Неджметтином Эрбаканом была найдена альтернатива, задуманная в рамках им же разработанной стратегии «справедливого исламского порядка» — «исламская восьмерка» (в составе Турции, Ирана, Пакистана, Египта, Бангладеш, Малайзии, Индонезии и Нигерии). Есть и дублирующие (альтернативные) документы: например, вместо Всеобщей декларации прав человека — Исламская декларация прав человека. Во всем этом просматривается относительная альтернативность всей системы международных организаций исламского мира и норм, которыми они руководствуются, — по отношению к так называемой западной.

Важной характеристикой исламского мира как относительно консолидированного субъекта международных отношений могло бы быть формирование устойчивой и нацеленной на перспективу системы интересов, приоритетов и целей, определяемых провозглашаемой «исламской солидарностью», то есть декларируемой принадлежностью к исламу. В качестве примера выступает процесс, который в принципе предполагал бы очень большие риски, если бы участники этого процесса не были уверены в собственной консолидированности, в том числе на перспективу. Речь идет об исламской атомной бомбе и об исламских ракетах. Пакистан, который обладает и тем и другим, заявляет (как и ранее заявлял, например, президент Пакистана Рафик Тарар в апреле 1998 года) о необходимости реализации на практике концепции «единого исламского мира» для совместного использования ресурсов всех принадлежащих к нему государств в целях коллективной защиты их интересов. Тем самым Тарар дал понять, что создаваемые в Пакистане новейшие ядерные и ракетные вооружения призваны прежде всего служить укреплению оборонного потенциала всех исламских стран, которые, в свою очередь, должны будут предоставить экономическую, научную и другую необходимую помощь для дальнейших пакистанских разработок современных вооружений [5, с.54].

Развитие данный процесс получил после того, как США ввели режим санкций против Пакистана, в ответ на что лидеры Саудовской Аравии и ОАЭ поспособствовали тому, чтобы Исламский банк развития (ИБР) и консорциум исламских банков приняли решение об учреждении специального Фонда для оказания помощи Пакистану.

Однако данный пример, приведенный в качестве подтверждения консолидированности исламского мира, сам себя дискредировал, потому как показал складывание в рамках широко понимаемого исламского мира некоего системообразующего ядра, формируемого, в частности, упомянутыми выше государствами — Пакистаном, Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами. "Исламская солидарность» оказывается в данном случае имеющей ограниченную сферу применения даже в рамках исламского мира [5, с.55]. Такой же ограниченной, но все-таки проявившей себя оказалась исламская солидарность (больше арабская) в инцидентах с аннексией Кувейта и затем с вторжением США в Ирак.

Таким образом, в настоящее время исламский мир как консолидированный субъект международной политики существует, скорее, виртуально, в качестве некоего проекта, а не реально и слаженно действующего игрока мировой политики.  Тем не менее, представляется возможным рассмотреть т.н. "исламский проект" в срезе его реализации на разных уровнях, на каждом из которых обнаруживается большая консолидированность мусульманского мира, чем на всех вместе взятых.

На первом, локальном уровне рассматривается исламизация отдельного населенного пункта (особенно характерна для Индонезии), на втором, национальном – исламизация отдельных государств (присуща для всех мусульманских государств, а также государств с компактными мусульманскими меньшинствами). Третий, региональный уровень исламизации намеревался  воплотить в жизнь афганский «Талибан», а сегодня пытается реализовать "Исламское государство" в Сирии и Ираке. Четвертый уровень глобален и предусматривает образование всемирного мусульманского государства. Результатом действия исламистов на четвертом уровне стало идейное братство в трансграничном пространстве единомышленников [4].

Важно то, что даже наиболее узкий локальный проект имеет возможность выхода не только на следующий, но и сразу на глобальный уровень. «Сельские», национальные, региональные исламисты и исламские глобалисты могут действовать только в режиме кооперации. Исламисты Палестины, Филиппин или Ирака идентифицируют себя с мировым джихадом в качестве  его составляющей. Со своей стороны исламские глобалисты предоставляют региональным собратьям не только идейную, но и практическую материальную помощь [4]. Так было и в случае с лидером боснийских мусульман А. Изетбеговичем, сформулировавшим идею геополитического исламского пояса "от Адриатики до Великой Китайской стены". Это программная стратегия из его известного манифеста - "Исламской декларации", получившей ярую поддержку мусульман по всему мира и на всех уровнях [8].

Роль же неформальных центров поддержки исламистского движения принадлежит Международному исламскому университету в Исламабаде и каирскому университету “Аль-Азхар” [4].

Следует отметить, что как раз наиболее активны в продвижении ислама и расширении его геополитического пространства исламистские группы, не связанные с конкретной страной. Этот фактор приводит к экстраполяции поля ислама на все государства с мусульманским населением, причем разной численности и с разным статусом, включая даже страны с мусульманским меньшинством. Здесь можно более подробно остановится на формах осуществления исламистской экспансии.

Исламизм осуществлял в последние десятилетия и продолжает осуществлять территориальную экспансию из двух главных центров (Саудовская Аравия и Иран) в трех основных организационных формах.

Во-первых, в форме внедрения в имеющиеся в каждой стране распространения ислама объединения исламского духовенства исламистских элементов и/или замены исламского духовенства (полностью или частично), лояльного по отношению к модернизаторским светским режимам, на духовенство исламистское (через направление проповедников, назначение имамов в мечети, построенные на ваххабитские или иранские деньги, обучение на территории Саудовской Аравии и Ирана или в подконтрольных исламистам образовательных центрах в других странах и тому подобное) [5, с.46].

Во-вторых, в форме создания массовой исламистской базы в странах распространения ислама (пропаганда, обращение в ислам конкретного направления — ваххабитский или шиитско-имамитский — как мусульман других направлений ислама, так и немусульман) [5, с.46].

В-третьих, в форме создания религиозно-политических организаций исламистского характера, оппозиционных как по отношению к модернизаторско-секуляризаторским политическим системам, так и по отношению ко всему местному исламскому духовенству, более или менее лояльному по отношению к секулярным режимам — «Джихад» и «Исламская группа» в Египте, «Вооруженная исламская группа» в Алжире и так далее [5, с.46].

В-четвертых, в форме создания исламистских плацдармов в зонах слабого (ослабленного) госконтроля за национальными территориями. Возникали и исчезали, продолжают существовать такие районы в разных странах мира — зона, контролируемая проиранской исламистской «Партией Аллаха» («Хизбалла»), на юге Ливана, различные районы Афганистана, Тавильдаринская зона в Таджикистане и др. [5, с.46]

Итак, можно констатировать, что в исламском мире осуществляется эксперимент — попытка с помощью экстремистских методов реализовать особый исламский проект, сочетающий идеи вооруженного джихада против Запада с консервативным утверждением ислама. Этот проект носит транснациональный характер, а потому его не стоит игнорировать и ведущим мировым державам.

Последствия приверженности делу "исламского проекта" - деятельность исламских влиятельных организаций по всему миру. Например,  Лига исламского мира (в русскоязычных публикациях иногда называется Всемирная исламская лига) — саудовская организация, являющаяся инструментом проведения внешней политики Саудовским королевством. ЛИМ была создана в 1962 году как «народная", международная, исламская и неправительственная организация, в которой представлены мусульмане всего мира». Главными целями Лиги (в частности, на официальном сайте ЛИМ в Интернете) провозглашаются: исламская пропаганда и исламское просвещение, защита исламского дела, реализация интересов и устремлений мусульман, решение их проблем, борьба против ложных обвинений в адрес ислама, опровержение утверждений врагов ислама, стремящихся уничтожить единство мусульман и посеять сомнение в мусульманском братстве. Практическая деятельность ЛИМ осуществляется через региональные координационные советы — для Европы, Азии, Африки, Северной и Южной Америк. ЛИМ имеет официальные представительства в трех десятках стран, где мусульмане составляют большинство населения, в ней представлены исламские организации более сотни стран мира, а вообще объектом контактов и воздействия ЛИМ являются местные неправительственные организации (общины, учебные заведения, мечети и тому подобное). Фонды организации действуют в России (на Северном Кавказе и в других российских регионах) [5, с.58].