Международное право и право собственности в России

МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРАВО И  ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ В РОССИИ

ж. М. ЦАРИКАЕВА

Пензенский государственный  педагогический университет им. В. Г. Белинского кафедра теории права  и государственно-правовых дисциплин  Статья рассматривает вопросы соотношения  российского права собственности  с международным правом. Анализируются  основные международные документы  в области прав и свобод человека и гражданина, в части касающейся права собственности. Даются примеры  дел, рассмотренных Европейским  Судом по правам человека, затрагивающим  отношения собственности. Делаются выводы по тенденциям развития международного права в области права собственности

Право собственности имеет  особое значение в правовой системе  каждого государства. Это во многом объясняется тем, что общество не может существовать без данного  института. В связи с такой  важностью право собственности  регулируется не только нормами национального  права, но и нормами международного права. Общепризнанные принципы и нормы  международного права и международные  договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, как указано в пункте 4 статьи 15 Конституции РФ. Причем, если международным  договором Российской Федерации  установлены иные правила, чем предусмотренные  законом, то применяются правила  международного договора [3].

Основными международными правовыми  актами по вопросам права человека на собственность являются Всеобщая декларация прав человека, принятая 10 декабря 1948 г., Европейская конвенция  о защите прав человека и основных свобод от 20 марта 1952 г. и другие. Имущественные  отношения затрагиваются в статье 17 Всеобщей декларации прав человека [1]. Она имеет достаточно расплывчатую формулировку, что связано с периодом ее написания - временем существования  двух противоположных систем (социалистической и капиталистической), когда право  собственности являлось камнем преткновения этих двух идеологий. Статья 17 Декларации гласит: «1. Каждый человек имеет  право владеть имуществом как  единолично, так и совместно с  другими. 2. Никто не может быть произвольно  лишен своего имущества». Эту статью следует соотнести со статьей 2 Декларации, которая при осуществлении прав человека запрещает проводить различие в отношении имущественного положения.

Среди всех международных  правовых документов особое место занимает Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., которая вступила в  силу для России 5 мая 1998 г. [8]. С этого  момента Россия включилась в процесс  внедрения международных стандартов в области прав человека, предусмотренных  Конвенцией. Конвенция имеет ряд  протоколов: Протоколы № 1, 4, 6 и 7 к  Конвенции, которые являются дополнительными  договорами, не меняющими ее содержания. Другие протоколы внесли отдельные  изменения в текст Конвенции, ее структуру, нумерацию, а также  некоторые формулировки протоколов № 1, 4, 6 и 7. Реорганизован также контрольный  механизм.

Конвенция не содержит каких-либо упоминаний о праве собственности. Однако статья 1 Протокола № 1 от 20 марта 1952 г. предусматривает, что «Каждое  физическое или юридическое лицо имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом. Никто не может  быть лишен своего имущества, кроме  как в интересах общества и  на условиях, предусмотренных законом  и общими принципами международного права. Предыдущие положения ни в  коей мере не ущемляют права государства  обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или

для обеспечения уплаты налогов  или других сборов и штрафов» [5].

Статья 1, единственная в Конвенции, посвящена экономическому праву. При  составлении ее текста государства  сохранили за собой значительную свободу выбора стандартов, которые  следует применять к определению  содержания этого права, и возможные  ограничения осуществления этого  права. Эта статья, непосредственно  не гарантируя какого-либо иска на компенсацию  в результате вмешательства в  осуществление имущественных прав, прямо защищает в этом плане не только физические, но и юридические  лица. Это имеет важное значение, поскольку экономическая система государств, принявших данную Конвенцию, основывается на правах частной собственности и свободного создания экономических объединений в качестве «юридических лиц». Европейский Суд также дал более широкое толкование понятию «права человека». Это предоставило возможность церквям в качестве неправительственных организаций, не являющихся коммерческими образованиями, поддерживать иски в соответствии со ст. 1 Протокола № 1 [2. С. 407]. Другими правами человека и основными свободами могут реально пользоваться лишь частные лица. Статья 1 Протокола № 1 не ущемляет права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для контроля использования собственности в соответствии с общими интересами.

В целом статья 1 Протокола  № 1 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод включает три самостоятельных правила, которые  Европейский суд по правам человека разъяснил так: «В первом предложении  первого пункта устанавливается  принцип беспрепятственного пользования  имуществом. Во втором предложении  того же пункта говорится о лишении  имущества и увязывается эта  мера с определенными условиями. Третья норма, которая содержится во втором пункте, признает, что Договаривающиеся Государства имеют право, в частности, осуществлять контроль за использованием собственности в соответствии с общими интересами. Вторая и третья нормы, касающиеся конкретных случаев вмешательства в право беспрепятственно пользоваться имуществом, должны толковаться в свете общего принципа, установленного в первой норме» [2. С. 407]. Следовательно, государство может ограничивать реализацию права собственности «в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом». Государство может также «обеспечивать выполнение таких законов, которые ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами» или для обеспечения уплаты различных штрафов, налогов и т. д. [6. С. 16-20.].

Нечеткость формулировок статьи 17 Всеобщей декларации, а также  статьи 1 Протокола № 1 Европейской  Конвенции о защите прав человека и основных свобод в определенной мере восполняется решениями Европейского суда по правам человека. Европейский  Суд по правам человека - это наднациональный  орган правосудия, который с момента  создания 21 января

1959 г. ознаменовал собой  качественно новый этап интеграции  правовых систем европейских  стран. Как отмечает известный  российский ученый А. Я. Сухарев,  «решения Европейского Суда в  настоящее время пользуются непререкаемым  авторитетом для национальных  властей». С 1996 г. вышесказанное  в полной мере относится и  к Российской Федерации, т.  к. в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ Конвенция о  защите прав человека и основных  свобод — составная часть международной  юрисдикции в современном мире.

В этой связи можно констатировать тот факт, что решения Европейского Суда, в том числе и в области  имущественных отношений, служат особым источником права и являются руководством в повседневной практике для законодательных, судебных и иных органов государств - членов Совета Европы, в том числе  и Российской Федерации, которая 5 мая 1998 г. ратифицировала Европейскую конвенцию  о защите прав человека и основных свобод, на основании и в соответствии с которой действует этот Суд. Говоря о Конвенции, уполномоченный по правам человека при Европейском суде Страсбурга, П. лаптев сделал существенное замечание, что «Положения Конвенции существуют не сами по себе, а в том виде, в котором их понимает и применяет Европейский Суд по правам человека» [4]. Именно с этим связана важность изучения практики Европейского Суда для понимания тенденций развития института права собственности в российском праве.

В юридической литературе последних лет можно заметить повышенное внимание к организации  и деятельности Европейского Суда, и в то же время российские законодатели и правоприменители постоянно ссылаются на недостаточность информации о судебной практике Европейского Суда, в том числе и в области имущественных отношений. Включение Конвенции в российское внутригосударственное право означает, что ее положения должны применяться и на территории Российской Федерации. Сегодня это особенно актуально, когда Европейский Суд признают 44 государства, а в России активно обновляется законодательство, обеспечивая более качественную защиту имущественных отношений в нашей стране.

Действительно, Европейский  Суд по правам человека - уникальное судебное учреждение, деятельность которого географически охватывает «примерно 800 млн. женщин и мужчин». Можно с  уверенностью констатировать тот факт, что Суд выступает единым для  всех судебным органом, куда эти миллионы людей вправе подать свои жалобы на действия властей в случае нарушения  фундаментальных (имущественных) прав.

Количество имущественных  споров граждан с властями, рассматриваемых  Европейским Судом, с каждым годом  увеличивается, что является важным показателем усиления внимания к  проблемам права собственности, демократизации общества, повышения  правовой культуры общества. Так, по 1998 г. количество имущественных споров, рассматриваемых Европейским Судом, составляло примерно 20 % от иных

категорий дел. Из 10486 обращений, поступивших в Европейский Суд  в 2000 г., 1325 - было направлено из России. По состоянию на 1 ноября 2000 г. Европейским  Судом было зарегистрировано более 1500 жалоб на Российскую Федерацию. Из них около 350 жалоб было признано неприемлемыми, а в 6 случаях Правительству  России направлялись запросы о дополнительной информации. Число жалоб российских граждан на нарушения их прав властями в области имущественных отношений  неуклонно растет, но, как отмечается исследователями, они носят, скорее, накопительный характер, а в части  делаются попытки разрешить их с  Правительством России на первоначальной стадии. С июня 1999 г. Европейским  Судом уже были решены 10 судебных дел, касающихся России. В их число  входят дело Л. Ю. Тумилович— увольнение с места работы; лукоча - доступ к получению высшего образования; Сыркина - пропажа без вести сына заявителя в период прохождения военной службы в Германии, В. Черепкова - регистрация для участия в выборах; Тайкова - невыплата пенсии, Шулмина - противоправное заключение под стражу и несправедливое судебное разбирательство, ОВР - свобода объединений -нотариальная процедура и несправедливое разбирательство; Н. В. Никишиной- вмешательство в личную жизнь, свобода совести («Свидетели Иеговы») и несправедливое разбирательство; Панченко - противоправный арест и заключение под стражу, а также несправедливое судебное разбирательство, «Каралеви-чус против Литвы и России» - противоправный арест и содержание под стражей в России. Причем первые четыре дела не были приняты к рассмотрению. Как видно из данного перечня жалоб граждан против властей России, отсутствуют какие-либо данные о жалобах о нарушении имущественных прав граждан [9].

Рассматривая право собственности, нельзя не затронуть дело Спорронг (Sporrong) и Лоннрот (ЬоппгоШ) против Швеции (судебное решение от 23 сентября 1982 г.), т. к. оно было одним из первых дел, затрагивающих право собственности и решенных Европейским Судом в пользу истцов. Они высказывали претензию в отношении последствий долгосрочных разрешений на экспроприацию, дополняемых запретом на строительство на принадлежащей им земле. Суд решил, что для выявления соблюдения принципа, изложенного в первом предложении статьи 1 Протокола № 1 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод необходимо определить, имеет ли отношение к фактам данного дела любой из двух последующих принципов. Суд счел, что осуществление государством своего права контролировать пользование имуществом в данном случае противоречило принципу беспрепятственного пользования имуществом, изложенному в первом предложении. При рассмотрении дела суд подтвердил, что эти три нормы касаются конкретных случаев вмешательства в осуществление права свободно пользоваться имуществом и поэтому должны рассматриваться в свете общего принципа, провозглашенного в первом предложении. Решение по делу Спорронг ^рогго^)

и Лоннрот (ЬоппгоШ) против Швеции, а также другие аналогичные решения установили важное значение прецедента для будущего развития права собственности [2. С. 408].

Современный мир предполагает, что имущественные отношения  в практике Европейского Суда могут  складываться как в материальной форме (вещи), так и представляющие собой права на вещи и обязательственные  права требования, если в достаточной  мере установлено, что оно может  быть юридически реализовано. В этой связи определенный интерес представляет точка зрения Л. Лапач о том, что право на получение пособия, равно как и право на получение финансовой помощи, является материальным, бесспорным, действительным, подлежащим исполнению. Следовательно, ст. 1 Протокола № 1 в полной мере распространяется и на категорию дел, подобных «Бурдов против России». Решение по этому делу было принято Европейским Судом 7 мая 2002 г. Согласно решению гражданин А. Т. Бурдов - житель поселка Аюта Ростовской области, чернобылец - инвалид, ликвидатор аварии на АЭС, получил компенсацию за ущерб в 3 тысячи евро, не считая долга. Суд мотивировал свое решение тем обстоятельством, что А.Т. Бурдов подвергся во время работы на месте катастрофы сильному воздействию радиации и еще в 1991 году получил право на компенсацию за ущерб. Однако, поскольку никаких денежных средств ни в органах социального обеспечения, ни в порядке исполнения судебного решения не получил, были нарушены его права и соответствующие положения Конвенции. В связи с этим 8 мая 2002 г. Уполномоченный Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П. А.Лаптев, давая интервью корреспонденту газеты «Известия» Г. Ильичеву, пояснил: «Думаю, что это постановление заставит более уважительно относиться к своей собственной судебной системе, к решениям наших судов».

Решения Европейского Суда по правам человека имеют особое значение для Конституционного Суда РФ, т. к. Конституционный Суд РФ, определяя  правовые позиции по тому или иному  делу и раскрывая различные понятия, неоднократно ссылался на практику разрешения дел Европейским Судом. Этот подход просматривается в отношении  понятия «имущество». Примером использования международных прецедентов в практике Конституционного Суда РФ является постановление от 13 декабря 2001 г. по делу о проверке конституционности ч. 2 статьи 16 Закона г. Москвы «Об основах платного землепользования в г. Москве» от 16 июля 1997 г. № 34 (ред. от 7 июня 2006 г.) в связи с жалобой гражданки Т. В. Близинской. Конституционный Суд РФ пришел к выводу о том, что под понятием «имущество» может выступать не только объект права собственности, но и таких имущественных прав, как право постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения земельным участком, что соответствует ч. 3 статьи 35 Конституции РФ.